Дополнительные показания Л. К. Рамзина о деятельности «Промпартии», включенные в протокол от 21 сентября 1930 г. 23 сентября 1930 г.

23 сентября 1930 г.

О денежных суммах

До ареста Пальчинского общее руководство денежными операциями осуществлялось Пальчинским. В первый период деятельности Центра, как я уже показывал 21.IX, получение и распределение денег носило крайне нерегулярный, хаотичный характер, ибо в начале финансирование со стороны прежних промышленников шло разрознено, по линиям связей их со своими прежними служащими. По мере укрепления организации Центра и параллельной организации за границей бывших русских промышленников финансирование приобретает более упорядоченный характер. Так, к началу 1928 года главная масса денежных сумм поступала уже в руки определенной группы лиц, а именно: Пальчинского, Рабиновичу (до его ареста), Хренникову, Стрижову и частью к Федотову. Деньги частью привозились из заграницы отдельными лицами, возвращавшимися из командировок, однако по мере увеличения строгости контроля на таможнях, такой способ постепенно оставлялся, и основным способом стало получение денег через посольства в Москве, главным образом — Французское, а частью — Английское (через Чарнок) и Польское. В виду хаотичности денежных дел в Центре за первый период нельзя дать сколько-нибудь определенных цифр финансирования Центра. По отдельным сообщениям я могу оценить общее количество денег поступивших непосредственно в Центр, в сумме в среднем ок. 500 т. рб/год с непрерывным ростом из года в год, а всего до разгрома старого Центра до 1,5-2,0 мил. рублей; если же оценить еще поступления денег прямо в низовые организации, то общую сумму средств, полученных организацией надо вероятно удвоить.

До ареста Хренникова и Пальчинского деньги распределялись по отраслевым и периферийным органам через соответствующих лиц, а именно:

Золото-платинов[ая] промышл[енность] и Геолком — Пальчинский

Угольная — Рабинович и Ларичев

Нефтяная — Стрижов

Торфяная — Ларичев.

Лесная — В. И. Мейер.

Мелкие отрасли промышленности] — Калинников.

Текстильная — Федотов и Куприянов.

Металл — Хренников, Гартван, Чарновский.

НКПС — Красовский, Янушевский.

Профсоюзные] организ[ации] инаучно-исслед[овательские] — Шеин.

Энергетика — Каменецкий и Вашков.

Самая техника получения денег в этот период находилась в руках почти исключительно Пальчинского и Хренникова, которые использовали различные, иногда случайные связи с посольствами для этой цели.

После разгрома старого Центра или ЦК, денежными делами в смысле получения денег пришлось заниматься главным образом Ларичеву и мне. К этому моменту, благодаря личному свиданию моему и Ларичева в Париже в 1928 г. с основными руководителями Торгпрома[,] уже удалось наладить четкую и правильную денежную связь между ЦК Промпартии и Торгпромом. Общий объем финансирования Промпартии был намечен ок. 1,0 мил. рб. в год. При этом во избежание провалов при крайне опасных сношениях в Москве с иностранными посольствами с Торгпромом было условлено, что деньги будут переводиться порциями по 100-200 т. рб., главным образом в советской, а частью в заграничной валюте, через Французское посольство в Москве. Дабы не искать каждый раз случайных и ненадежных связей, Французское посольство при получении денег через выбранное им лицо должно доставлять их как правило на квартиру Ларичеву, а в случае его отсутствия или его указания при последнем получении денег, последующая посылка денег должна направляться ко мне на квартиру. В курсе этих операций находились сотр. французского посольства г. Кюфер и Реньо. Таким образом, после возвращения моего и Ларичева из заграницы в течение около 1¹/₂ лет и шло получение денег: деньги поступали по 100-200 т. р., привозились по распоряжению из заграницы прямо на квартиру Ларичеву и в редких случаях ко мне.

Я лично воздерживался от частого получения денег: 1) вследствие крайне неблагоприятного положения моей квартиры за городом, в Институте, на виду у охраны, почему приезды незнакомых лиц могли вызвать подозрения, 2) затруднениями для меня при дальнейшем распределении денег, в то время как положение Ларичева в Госплане, при частых встречах его с большинством основных работников Центра было значительно благоприятнее.

В результате за последние 1¹/₂ года т. е. в период деятельности нового ЦК Промпартии последняя получила из заграницы около 1,5 мил. руб.

Дальнейшее распределение денег по отраслевым группам шло согласно плана, устанавливаемого мною и Ларичевым по согласованию с членами ЦК.

Приблизительное распределение денег за период конца 1928 г. до весны 1930 г. таково:

Нефтяная промышленность] — через Ларичева около 100 т. рб.

Торфяная » »  50 —

Лесная » »  50 —

Металлическая » [через] Гартвана и Чарновского ок. 300 т. рб.

Текстильная » » Федотова и Куприянова ок. 200 —

Разн. отрасли промышл. » Калинникова 300 —

НКПС » Ларичева ок. 300  —

Энергетика » Башкова и Каменецкого...ок. 100 —

Экономическая группа ... через Ларичева и Калинникова ок. 50 —

всего ок. 1600 т. рб.

Из вышеуказанной суммы ок. 1250 т. рб. получено было Ларичевым, а 350 т. рб. мною, в три приема — 100+100+150 т. руб.

О работе экономической группы

В целях: 1) получения правильной экономической перспективы^, при обсуждении планов и тактики Промпартии, 2) облегчения сокрытия диспропорций планов народного хозяйства при проведении их в ВСНХ и Госплане СССР к концу 1928 года или к началу 1929 г. Промпартия установила связь с видными экономистами. В частности в работу Промпартии были вовлечены из ВСНХ СССР Гинзбург, Белоцерковский и Соколовский. Кроме того был организован ряд конъюнктурных и обзорных совещаний из членов ЦК Промпартии или ее отраслевых групп и виднейших экономистов. Со стороны ЦК Промпартии на этих совещаниях участвовал Калинников и обычно Чарновский, на некоторых совещаниях присутствовал и я. Для участия в этих совещаниях кроме вышеуказанной группы экономистов ВСНХ привлекались Кондратьев, Громан, Кафенгауз, Макаров и др.:

1. На одном из таких совещаний в НИС ВСНХ СССР в кабинете С. Д. Шеина в 1929 году присутствовали С. Д. Шеин, Калинников, Чарновский, Рамзин, Гинзбург и Белоцерковский и Соколовский. Основной темой совещания служило обсуждение промышленной конъюнктуры и ее перспектив, по докладу Гинзбурга. Констатируя вступление в полосу глубокого кризиса с апогеем его в 1930 году участники приводили некоторые примеры разных отраслей промышленности; в частности, я указал на сильное углубление кризиса электроснабжения в наиболее ответственных пунктах как результат работ Промпартии. Шеин осветил настроения в инженерных массах вполне благоприятствующие деятельности Промпартии. Решено было устроить серии конъюнктурных обзоров и по другим частям народного хозяйства.
2. Совещание в кабинете Калинникова в Госплане в конце 1929 — в начале 1930 года в составе[:] Калинников, Чарновский, Рамзин, Громан, Гинзбург, Кондратьев, Макаров, Кафенгауз было посвящено анализу сельскохозяйственной и общей конъюнктуры и прогнозов в связи с коллективизацией. Констатировалась неизбежность глубокого кризиса в 1930 году. Громан и другие сообщали о получении сведений из заграницы относительно интервенции, предполагающейся на 1931 год, в крайнем случае на 1932 год.
3. Наконец, в начале 1930 г. я участвовал еще на одном совещании с экономистами в Госплане, в кабинете Ларичева, в составе[:] Ларичев, Калинников, Коган-Бернштейн, Гинзбург, Соколовский, Белоцерковский, Громан. В связи с предстоящей топливной конференцией и новыми директивами ЦК Промпартии о максималистских темпах, обсуждались возможные максимальные цифры наметок топливного плана, которые бы не вызвали явных подозрений и оспариваний со стороны экономистов.

О совещании в Торгпроме (Париж)

Во время командировки на Всемирную Топливную Конференцию в Лондоне в сентябре-октябре 1928 г. я и Ларичев на обратном пути были в Париже, где я вошел в связь [с] П. П. Рябушинским, который предложил мне воспользоваться присутствием в Париже двух членов ЦК ПП (я и Ларичев)] и ряда видных членов Торгпрома и устроить совместное совещание, на что я согласился.

На совещании присутствовали: председатель Торгпрома Денисов, П. П. Рябушинский, Нобель, Гукасов, Старинкевич, Мещерский, Ларичев и Рамзин. После сообщения моего и Ларичева об общем положении дела, мы подробно остановились на росте деятельности Промпартии и увеличении ею охвата инженерных масс, но отметили в то же время и значительное увеличение опасности работы, ввиду ряда арестов членов Промышленной Партии. Ларичев несколько остановился на положении нефтепромышленности. Представители Торгпрома в общем одобрили направление и темп работы П. П. и указали, что теперь надо приложить главные усилия к сохранению руководящего ядра П. П., по возможности ведя однако работу согласно прежних директив и меняя тактику сообразно условиям момента. Вместе с тем члены Торгпрома сообщили о том, что им удалось уже добиться значительных успехов у французского и английского правительств, что общее руководство интервенцией возьмет вероятно Франция, а выполнение военных операций — Польша и Румыния, с привлечением лимитрофов; что надо ориентироваться на интервенцию в 1930 г. и в крайнем случае на 1931 г.

Далее были уточнены вопросы финансирования; намечены ежегодные суммы ок. 1 мил. руб. в год, с доставкой Ларичеву на квартиру, а в его отсутствие мне, в Москве, через Французское Московское Посольство.

Вечером состоялась встреча Ларичева и моя с членами Торгпрома в кабинете ресторана на Больших бульварах, уже неофициального характера.

Заграничные директивы

Ввиду того, что Промпартия ориентировалась на бело-эмигрантские промышленные круги, основная связь поддерживалась именно по этой линии. Что касается связей непосредственно с иностранными правительствами или их военными штабами, то таковые существовали в первый период деятельности Инженерного Центра, через Пальчинского. Так, со слов последнего, мне известно о сношениях с польским правительством через Рабиновича и Дворжанчика. В показании 21.IX я указывал еще факт связи с Польшей, которую Пальчинский, по[-]видимому, осуществлял через инженера А. И. Мороза; в том же показании я указал на связь Пальчинского с г. Чарноком, секретарем английского посольства в Москве, осуществленную, по[-]видимому, одно время через инж. Н. А. Давидова; на совещании Центра сообщалось о связи с английским штабом по вопросу о нефтепроводе Грозный — Туапсе, через И. Н. Стрижова, который получил директивы от штаба[,] касающиеся трассировки линии нефтепровода и в частности вопроса об углублении Туапсинского рейда, в соответствии с осадкой английских военных судов. Однако, к концу 1928 г., когда уже окончательно сформировалась Промпартия, выявилось ее политическое лицо и тактика, с четкой установкой на объединение бывших русских промышленников заграницей (Торгпром), ЦК ПП держал заграничную связь лишь по этой линии. Такое положение являлось логическим выводом из основной ставки на Торгпром, ибо 1) ведение переговоров членами ЦК с иностранными правительствами из Москвы было крайне затруднительно и имело бы мало веса в глазах иностранных правительств, в то время как Торгпром имеет в этих кругах определенную репутацию; 2) оставался неопределенным вопрос, какие государства примут участие в интервенции и в какой мере, поэтому при неясности этого вопроса неизвестно было, с кем вести переговоры и в каких направлениях. Поэтому с конца 1928 г. все переговоры и сношения с иностранными правительствами взяли на себя бело-эмигрантские промышленные круги, а ЦК ПП сносилось как правило только с ними.

Что касается директив, получаемых от бывших промышленников, то в самом зародыше деятельности Центра, которого я уже не застал, когда б[ывшие] промышленники интересовались судьбой отдельных принадлежащих им ранее предприятий, эти директивы, направлявшиеся к своим бывшим служащим[,] носили весьма конкретный характер, содержали определенные пожелания и инструкции. Однако, с началом реконструктивного периода, когда все лицо промышленности начало резко меняться, к концу 1927 г. б[ывшие] промышленники уже часто не находили в живых своих прежних предприятий, а кроме того были несомненно неизмеримо меньше знакомы с внутренним положением СССР, чем работники Центра или П. П. Поэтому получаемые директивы, начиная с 1928 г. носят весьма общий, расплывчатый характер, большей частью лишь подтверждая и одобряя предложения Промпартии. Директивы поступали или устные, через часть приезжающих из заграницы инженеров, или же письменные, через иностранные посольства в Москве.

Связь с военной промышленностью

На основании имеющихся у меня немногочисленных сведений я могу дать лишь крайне отрывочные сведения по этому вопросу. До ареста Пальчинского основную связь по линии военной промышленности держал сам Пальчинский. Из сообщений последнего мне известно, что одним из главнейших руководителей вредительской работы в военной промышленности являлся связанный с Инженерным Центром генерал Михайлов. В позднейший период связь с Военпромом через посредство топливоснабжения осуществлял Ларичев; кроме того у Промпартии имелась связь с военной промышленностью по линии металла, через Хренникова и Чарновского, а по линии химии — через Кравеца и Камзолкина.

В частности с Путиловским и Обуховским заводами, мне известно, Центр имел связь через С. И. Краузе. По энергетике военпрома — через инж. Евреинова Е. Ф. и инж. Домонтовича Б. Н. Направления вредительской работы в области военной промышленности, вследствие ее крайнего разнообразия, я как не специалист, сколько[-]нибудь полно осветить не берусь. Могу отметить следующие известные мне направления. При постройке электростанций военных заводов рекомендовалось оборудовать котельные для сжигания лишь того вида топлива, доставка коего могла быть под военным ударом, при чем переход на другие <виды> топлива был или невозможен или требовал длительных переделок. Рекомендовалось доставлять военным заводам металл и сырье неподходящего качества. Задержка развития основной химической и коксобензольной промышленности, являющихся основными базами для производства взрывчатых веществ. Выбор неудачных мест для заводов Военпрома и обслуживающих их заводов.

23.IX.1930

Л. Рамзин

ГА РФ. Ф. 9474. On. 7.Д. 405. Л. 10-14 об. (А) Рукописный подлинник, автограф Л. К. Рамзина на 10-ти стр. (в конце каждой страницы — заверительная подпись-автограф Рашина). Включен в текст показаний от 21 сентября 1930 г. (см. предыдущий документ).

АП РФ. Ф. 3. On. 58. Д. 353. Л. 105-117. (Б) Типографский экземпляр того времени, составленный из двух текстов показаний Л. К. Рашина: от начала документа до раздела 12 («Связь с белой эмиграцией...») включительно текст показаний от 21 сентября; с раздела 13 («О денежных суммах»,) и до 17 («Связь с военной промышленностью») — текст, написанный 23 сентября 1930 г., далее (от раздела 18 до конца) снова текст показаний от 21 сентября (см. легенду к док. № 2 данного раздела).