Показания И. А. Калинникова о планах «иностранной интервенции» и роли «Промпартии» в ее подготовке. 31 октября 1930 г.

31 октября 1930 г.
[Строго секретно]

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
проф. КАЛИННИКОВА Ивана Андреевича от 31/Х-1930 г.

Допросили: ПОМНАЧ. СОУ ОГПУ АГРАНОВ.
НАЧ. 3 ОТДЕЛЕНИЯ СООГПУ СЛАВАТИНСКИЙ.

Об интервенции.

1. Возникновение идеи иностранной интервенции и отношение к ней Промышленной Партии.

Идея иностранной интервенции по отношению к Советскому Союзу и попытки ее проведения, как известно, не сходят со сцены международных отношений с начала Октябрьской революции.

В период гражданской войны иностранные государства фактически проводили оперативные военные выступления против Советского Союза, поддерживая денежными средствами, материальными техническими снабжением и вооружением выступления КОРНИЛОВА, ДЕНИКИНА, ЮДЕНИЧА, ВРАНГЕЛЯ и ПЕТЛЮРУ.

Победоносное отражение советской властью всех попыток иностранной интервенции не похоронили навсегда идею интервенции у правительств иностранных государств, в особенности у Франции, и у русских эмигрантских кругов заграницей. Однако повторный приступ к проведению иностранной интервенции против Советского Союза был отсрочен надолго, так как интервентам стало ясно, что на стороне Советского Союза стоят грандиозные потенциальные возможности и исключенные интеллектуальные организующие силы рабочего класса, без подрыва которых немыслимо провести успешно иностранную интервенцию против С.С.С.Р.

Таким образом, планы интервентов — правительства Франции, как руководительницы лимитрофных государств, русских бело-эмигрантских кругов заграницей, а, главным образом, в Париже, направились на подрыв экономической мощи Советского Союза и на укрепление и расширение капиталистических элементов в народном хозяйстве Советского Союза. Когда иностранные интервенты убедились, что народное хозяйство Советского Союза в целом, промышленность и ж. д. транспорт в особенности, быстро восстанавливаются и имеют большие таксы на здоровое и быстрое развитие в дальнейшем, они путем направления и субсидирования вредительских организаций на бывших иностранных промпредприятиях ведущих отраслей промышленности (горные, топливные, металлические и друг.) пытаются всячески задерживать темпы развития, скрывать разведанные и подготовленные к эксплоатации недра и затягивать капитальное строительство.

Одновременно у иностранных капиталистов появилось усиленное стремление к получению концессий на их бывшую собственность в виде промышленных предприятий в России.

Идеологами и пособниками этих вредительских устремлений и концессионных вожделений иностранных интервентов, т. е. правительства Франции, и иностранных капиталистов вкупе с русской бело-эмиграцией, были сначала в Инженерном центре, а затем и в Промышленной партии их руководители: ПАЛЬЧИНСКИЙ, РАБИНОВИЧ, ФЕДОРОВИЧ, ЯКУШЕВСКИЙ, ХРЕННИКОВ и ФЕДОТОВ, к ним примыкали энергичные поборники идеи широкой сдачи в концессию промышленных предприятий — ГАРТВАН, ТАУБЕ, ЛОПАТИН и другие.

Когда в 1926 году выяснилось, что объявленная Советским Союзом программа широкого привлечения иностранных концессий не может быть реализована, в виду неприемлемости требований и условий бывших владельцев-иностранцев, а в то же время народное хозяйство Советского Союза невиданно быстрыми темпами заканчивало свое восстановление, что в особенности резко обозначилось в промышленности и на транспорте, идея иностранной интервенции и среди заграничных интервентов, т. е. правительственных кругов Франции и русских белоэмигрантских кругов, и внутри Советского Союза в Инженерном центре, а затем и в Центральном комитете Промышленной партии стала крепнуть и усиливаться. Быстрое усиление экономической мощи Советского Союза и роста авторитета коммунистической партии и советской власти среди населения Союза становились грозными противниками на пути будущей иностранной интервенции.

Промышленная партия, возникшая на базе контр-революционных инженерных организаций, объединенных до [19]27 г. в Инженерном центре, поставила себе целью свержение советской власти и советского строя и затем <замену> его буржуазно-демократической республикой. ЦК Промпартии считал, что эта задача может быть и должна быть разрешена путем —

а) всяческого замедления темпа индустриализации Советского Союза, а вместе с ним и обороноспособности его — это должно достигаться вредительски составленными планами развития народного хозяйства и в отношении продукции[,] и в отношении капитального строительства, и в отношении обеспечения индустриализации соответствующими промышленными разведками земных недр.

б) Путем создания кризисов и диспропорций в развитии основных ведущих отраслей промышленности и транспорта, как то[:] топливной, металлической, химической и энергетической, что должно привести к срыву индустриализации в ее наиболее ответственных частях. Минималистические темпы развития легкой индустрии[,] в особенности текстиля и пищевкусовой промышленности^] должны привести к недовольству широких масс рабочих и крестьян Советской властью, а малокультурные слои рабочих и крестьян может привести к бунтам и восстаниям.

в) Путем усиления мелкобуржуазных и капиталистических элементов в Советском Союзе. В этом отношении в особенности целесообразно было способствовать усилению в партии большевиков правого уклона, так как выяснилось, что «правые» не только поддерживают осторожные и, след[овательно], низкие темпы индустриализации, но и считают необходимым не сокращения «НЭПА», но сохранения, поддерживая мелкобуржуазные элементы города и капиталистические элементы деревни в виде крепкого зажиточного мужика. В этом отношении не менее важно установление идеологической и тактической связи с Т.К.П., т. е. Трудовой Крестьянской Партией, успешная работа которой в деревне должна привести к укреплению и росту капиталистических настроений среди крестьян, враждебных советской власти.

г) И, наконец, в качестве завершающего этапа всех приведенных выше внутренних контр-революционных диверсий, путем иностранной интервенции, соединенной с экономической блокадой Советского Союза.

Успешное разрешение поставленной перед собой задачи, т. е. свержение советской власти, Промышленная партия может привести при условии быстрой и согласованной подготовки внутри Советского Союза приведенных выше предварительных контр-революционных диверсий и, заграницей, широко и основательно подготовленной и силами и средствами иностранной интервенции.

Так возникла и оформилась идея иностранной интервенции и с этого момента[,] т. е. 1927 г., стали усиленно подготовляться к интервенции: заграницей правительственные круги во Франции и бело-эмигрантские круги Парижа, объединенные в Торгпром, а внутри Советского Союза Промышленная партия с ее Центральным комитетом во главе. Состав ЦК Промышленной партии к осени 1927 г. — ПАЛЬЧИНСКИЙ, РАБИНОВИЧ, ЯНУШЕВСКИЙ, ХРЕННИКОВ, КРАЕВСКИЙ, ФЕДОТОВ, РАМЗИН, ЧАРНОВСКИЙ, ЛАРИЧЕВ и я — КАЛИННИКОВ.

2. Установление и поддержание связи ПК Промышленной Партии с иностранными правительственными и капиталистическими и русскими эмигрантскими кругами.

В подготовке иностранной интервенции против Советского Союза главная роль принадлежит Франции и русским белоэмигрантским кругам, объединяющимся около Торгпрома в Париже.

Связь ЦК Промпартии с французскими правительственными кругами и с русскими белоэмигрантами Торгпрома в Париже осуществлялась двояко: во[-]первых[,] через французское посольство в Москве и во- вторых, посредством использования заграничных командировок членов ЦК и отдельных членов Промышленной партии.

Мне известно, что связь с французскими правительственными кругами и русскими белоэмигрантами Торгпрома поддерживалась сначала ХРЕННИКОВЫМ и ФЕДОТОВЫМ и отчасти РАМЗИНЫМ, а позднее — с 1928 и особенно в 1929 г. главным образом РАМЗИНЫМ и ЛАРИЧЕВЫМ и частью мною — КАЛИННИКОВЫМ.

Связь осуществлялась в Москве через французское посольство при посредстве КЮФЕРА и РЕНЬО, а РАМЗИНЫМ, по словам ЛАРИЧЕВА, при посредстве французского посла в Москве ЖАН-ЭРБЕТА. Во время своих заграничных поездок руководители ЦК и члены Промпартии ХРЕННИКОВ, ФЕДОТОВ, РАМЗИН и ЛАРИЧЕВ входили в непосредственное сношение с правительственными и парламентскими кругами Франции и руководителями Торгпрома, русскими белоэмигрантами РЯБУШИНСКИМ, ГУКАСОВЫМ, МАТАШЕВЫМ и другими.

Осенью 1927 г. в помещении Всесоюзной Ассоциации Инженеров (ВАИ) состоялось два заседания ЦК Промпартии в составе: ПАЛЬЧИНСКИЙ, РАБИНОВИЧ, ЯНУШЕВСКИЙ, КРАСОВСКИЙ, ХРЕННИКОВ, ФЕДОТОВ, РАМЗИН, ЧАРНОВСКИЙ, ЛАРИЧЕВ и я — КАЛИННИКОВ. На первом (окт[ябрь] [19]27) были заслушаны сообщения ХРЕННИКОВА и ФЕДОТОВА об их сношениях с французскими правительственными кругами и русскими бело-эмигрантами. Они сообщили ЦК Промпартии, что между обеими названными сторонами, т. е. правительственными кругами Франции и русскими бело-эмигрантами Торгпрома[,] живо дебатируется вопрос об ускоренной подготовке иностранной интервенции против Советского Союза. Правительственные круги Франции опасаются быстро восстанавливающейся и развивающейся экономической мощи и, следовательно, обороноспособности Советского Союза.

В особенности, по мнению правительственных кругов Франции, не следует оттягивать осуществления интервенции против Советского Союза в виду того, что техника вооружения и снаряжения Красной армии значительно отстает от современных иностранных достижений в военном деле, насколько можно судить по тому оборудованию, которое приобретается и заказывается Советским Союзом для своей военной промышленности заграницей.

Русские бело-эмигранты Торгпрома интересуются более тем, что они могут получить после проведения иностранной интервенции против Советского Союза в отношении бывшей их собственности в виде разных промышленных предприятий. Поспешная интервенция может, по их мнению, передать в их руки незаконченное восстановление и реконструированные их бывшие промпредприятия.

На втором собрании ЦК Промпартии слушал доклад РАМЗИНА о полученных им сведениях от КЮФЕР[А] из французского посольства в Москве. В это время и далее в течение 1928 г. РАМЗИН имел постоянную связь с французским посольством через КЮФЕРА и РЕНЬО, устраивая свидания с ними у себя на квартире в Теплотехническом Институте. КЮФЕР, по словам РАМЗИНА, сообщил ему для передачи в ЦК Промпартии, что между правительством Франции и бело-эмигрантами из Торгпрома состоялось соглашение о необходимости развернуть и заграницей и внутри Советского Союза интенсивную деятельность по подготовке иностранной интервенции. Правительство Франции подчеркивает особенную важность перед ЦК Промпартии усиление вредительской работы с целью затормозить развитие экономической мощи и обороноспособности Советского Союза.

По обсуждении этих докладов ХРЕННИКОВА и РАМЗИНА ЦК Промпартии принял решение усилить контр-революционную вредительскую деятельность организаций членов Промпартии в промышленности и на транспорте, использовав для этой цели весьма ответственный момент в жизни Советского Союза, когда шла кипучая работа снизу от промпредприятий и до верху в ВСНХ и Госпланах по разработке и подготовке пятилетних планов развития народного хозяйства, когда намечались и составлялись проекты основных объектов капитального строительства в промышленности и на транспорте. Лозунг для всех был один, это низкие темпы индустриализации, в особенности сдерживать развертывание тяжелой индустрии.

3. Организующие силы в подготовке иностранной интервенции.

Как видно из только что изложенного, организующими иностранную интервенцию силами являются правительство Франции и русские белоэмигрантские круги, группирующиеся около Торгпрома в Париже.

Эти стороны приняли в конце 1927 г. согласованное решение — медлить с подготовкой интервенции нельзя, не использовать благоприятные для интервенции политико-экономические предпосылки недопустимо. К этим предпосылкам, по мнению правительственных кругов Франции, относятся:

1. Хозяйство Советского Союза, заканчивая свое восстановление, имеет тенденции к быстрому развитию.
2. Обороноспособность Советского Союза отстает значительно от современных заграничных достижений в технике вооружения и снаряжения армий.
3. Особенно угрожающим интервенции моментом, в случае ее откладывания на дальние сроки, является рост интеллекта (психики) Красной армии и ее связей с рабочим классом и крестьянством.

В начале 1928 г. на собрании Ц.К. Промпартии — это передаю со слов Ларичева, т. к. я на нем не присутствовал — в составе ХРЕННИКОВА, ЯНУШЕВСКОГО, ФЕДОТОВА, РАМЗИНА, ЛАРИЧЕВА и ЧАРНОВСКОГО, был доклад РАМЗИНА о полученных им сведениях через посла французского в Москве ЖАНА ЭРБЕТТА, касающихся хода подготовки Франции к интервенции. РАМЗИН сообщил, что при французском штабе были созваны международная комиссия под председательством ген. ЖАНЕНА по поводу распределения ролей в руководстве и по проведению иностранной интервенции против Советского Союза. Этой комиссией было принято, что руководство интервенцией берет на себя Франция, она же будет вести заготовку и поставку боевых снаряжений и вооружения интервенирующих армий.

На этом же собрании Ц.К. РАМЗИН сообщил, что через французского посла ЭРБЕТ[Т]А ему удалось установить сношения с полковником французского генерального штаба РИШАРОМ. Подробности мне неизвестны.

4. Срок и план иностранной интервенции.

Летом 1928 г. на квартире у РАМЗИНА в Теплотехническом Институте состоялось свидание его с секретарем французского посольства КЮФЕРОМ, на котором присутствовал и я — КАЛИННИКОВ с целью познакомиться с КЮФЕРОМ. На этом свидании КЮФЕР сообщил нам, что французское правительство в согласии с русскими бело-эмигрантскими кругами назначило произвести интервенцию летом (июль) 1930 г. и в настоящее время разрабатывает план интервенции, о котором он сообщил РАМЗИНУ для Ц.К. Промпартии немедленно по получении планов [во] французском посольстве в Москве. Других вопросов КЮФЕР не касался в моем присутствии. Я уехал от РАМЗИНА, а КЮФЕР остался.

Осенью 1928 г. на собрании ЦК Промпартии в составе ХРЕННИКОВ, ФЕДОТОВ, РАМЗИН, ЛАРИЧЕВ, ЧАРНОВСКИЙ и я — КАЛИННИКОВ, в Госплане в кабинете ЛАРИЧЕВА РАМЗИН доложил о полученных им из французского посольства сведениях, а именно:

1. Срок иностранной интервенции назначен на лето (июль) 1930 г.
2. План интервенции принят в следующей общей редакции:

а) Франция руководит, снабжает и вооружает интервенирующие армии, условия снабжения и вооружения устанавливаются путем соглашения Франции с лимитрофными государствами.

б) Лимитрофные государства — Польша, Румыния и Латвия — непосредственно вооруженными силами проводят интервенцию по оперативному плану, разработанному Францией. Агрессивные действия в пограничных полосах начинают Румыния и Польша с целью вызвать Советский Союз на открытие им первым военных действий.

в) Руководителем интервенирующих армий со стороны Франции выдвигается известный русский генерал ЛУКОМСКИЙ.

г) Экономическая блокада обязательно предшествует началу военных действий и сопровождает их.

Это собрание ЦК Промпартии было осведомительное и никаких решений не принималось по докладу РАМЗИНА.

В непродолжительном времени после этого заседания ЦК Промпартии я имел свидание с КЮФЕРОМ при следующих обстоятельствах осенью 1928 года.

Моя встреча с КЮФЕРОМ произошла на премьере <спектакля> «Наталия Тарпова» в Камерном театре, в антракте, фойе. При встрече с КЮФЕРОМ у РАМЗИНА мне стало известно, что персонал французского посольства очень интересуется постановками Камерного театра и не пропускает премьер, поэтому, отправляясь смотреть премьеру, я рас[с]читывал встретить КЮФЕРА. И на самом деле в первом же антракте в фойе я встретил КЮФЕРА в обществе двух дам и одного мужчины, которого КЮФЕР представил мне, назвав месье РЕНЬО, <как> сотрудника французского посольства.

В следующем антракте КЮФЕР сообщил мне, что он недавно имел свидание с РАМЗИНЫМ и ЛАРИЧЕВЫМ, которым сделал подробное сообщение о сроке иностранной интервенции и планах ее проведения. КЮФЕР подробно повторил содержание сообщения РАМЗИНА на ЦК Промпартии, только что мною выше изложенное.

Новое, что я узнал от КЮФЕРА, это его желание узнать мнение ЦК Промпартии относительно назначенного срока интервенции, какая хозяйственная конъюнктура ожидается в средине [19]30 года в Советском Союзе. Беседа длилась не более 20 минут.

Независимо от этого запроса КЮФЕРА ЦК Промпартии по собственной инициативе организовал два совещания: одно для заслушания доклада ГИНЗБУРГА по экономике промышленности в 1930 г. в присутствии СОКОЛОВСКОГО и БЕЛОЦЕРКОВСКОГО в кабинете ШЕЙНА в НТУ ВСНХ под его председательством в присутствии ЧАРНОВСКОГО, ЛАРИЧЕВА и меня — КАЛИННИКОВА. Второе совещание было организовано в Госплане в кабинете ЛАРИЧЕВА для выслушивания доклада ГРОМАНА по общей конъюнктуре на 1930 год. Я не присутствовал на втором совещании и не могу назвать состав.

Оба эти совещания пришли к одному близко совпадающему выводу в оценке ожидаемой конъюнктуры в 1930 г., а именно: производство и капитальное строительство будут испытывать значительное затруднение в отношении обеспечения основным сырьем, строительными материалами и главным образом, в отношении финансовом и продовольственном. Этот конъюнктурный анализ 1930 г. не был неожиданностью для ЦК Промпартии, так как его членам было это обстоятельство известно еще при составлении пятилетки, когда еще большие экономические затруднения нужно ожидать летом 1931 года[.] ЛАРИЧЕВЫМ, по поручению ЦК Промпартии, эта оценка конъюнктуры 1930 г. была сообщена КЮФЕРУ.

5. Отсрочка иностранной интервенции.

Первая половина 1929 года была периодом угнетенного состояния в деятельности ЦК Промпартии под влиянием начавшегося разгрома контр-революционных организаций Промпартии в разных отраслях промышленности — военной промышленности, золотоплатиновой, бумажной, металлической, химической и других[;] были арестованы члены ЦК, бывшие его руководители ПАЛЬЧИНСКИЙ, ХРЕННИКОВ, наконец, ФЕДОТОВ, а ранее, т. е. в 1928 г. были арестованы ЯНУШЕВСКИЙ, РАБИНОВИЧ и КРАС[0]ВСКИЙ[;] и первую половину 1929 г. отсутствовал.

Возвращаясь с Лондонской Всемирной конференции по Энергетике через Париж, РАМЗИИ и ЛАРИЧЕВ установили связь с Торгпромом в лице РЯБУШИНСКОГО, который через ЛУШЕРА поддерживал сношения с французским правительством. Они узнали, что в виду происшедших задержек в снаряжении и вооружении армий лимитрофных государств и в виду взаимной недоговоренности этих государств, принимая во внимание, что Советский Союз не начнет сам военных действий во избежание срыва удачно осуществляемой пятилетки, французские правительственные круги намечают отсрочку интервенции на год-полтора. Окончательное решение по этому вопросу можно ожидать не ранее осени 1929 года. Русские бело-эмигрантские круги Торгпрома с своей стороны мотивировали необходимость отсрочки интервенции на год еще и тем, что по многолетним статистическим наблюдениям можно ожидать в 1931 г. большого неурожая на территории Советского Союза.

Эти предварительные сведения из Парижа, привезенные РАМЗИНЫМ и ЛАРИЧЕВЫМ, были в окончательной форме переданы из французского посольства непосредственно ЭРБЕТ[Т]ОМ РАМЗИНУ и через КЮФЕРА ЛАРИЧЕВУ и мне — КАЛИННИКОВУ на квартире ЛАРИЧЕВА в декабре 1929 г. КЮФЕР, подтверждая только что изложенную мотивировку переноса интервенции, сказал, что отсрочка принята на один год. КЮФЕР прибавил, что интервенирующим армиям в своих оперативных планах и французскому штабу при разработке общего плана действий необходимо учесть имеющиеся сведения относительно боевой, технической и тактической подготовленности Красной армии, которые она показала в своих блестящих операциях на Дальнем Восточном фронте в связи с ликвидацией инцидента на Китайско-Восточной ж. д. Свидание с КЮФЕРОМ продолжалось около 20-30 минут и сообщения КЮФЕР[А] были ЛАРИЧЕВЫМ доложены на ближайшем заседании ЦК Промпартии в начале января 1930 г. в составе РАМЗИНА, ЛАРИЧЕВА, ЧАРНОВСКОГО и я — КАЛИННИКОВ.

На этом заседании ЦК Промпартии принял и последнее свое решение в связи с интервенцией, а именно, по предложению РАМЗИНА, принято развернуть работу по организации военных ячеек из членов Промпартии в учреждениях Красной армии. Это решение к моменту ареста всего состава ЦК Промпартии, как мне известно, осталось практически не реализованным.

6. Установление связи Промпартии с правительством Франции и русскими бело-эмигрантскими кругами в 1930 г.

В июле мес[яце] предполагалась заграничная поездка РАМЗИНА и, как мне известно от него, РАМЗИН предполагал использовать хорошие отношения ЛУШЕРА к РЯБУШИНСКОМУ и к Торгпрому и установить непосредственные сношения с правительственными кругами Франции по вопросам интервенции. Также РАМЗИН предполагал от генерала ЛУКОМСКОГО получить руководящие указания для военных ячеек Промпартии в учреждениях Красной армии.

О конкретных результатах поездки РАМЗИНА в исполнении взятых на себя поручений мне ничего неизвестно, так как после возвращения РАМЗИНА из-за границы до моего ареста 22 июля с. г. я с РАМЗИНЫМ не встречался.

7. Заявление.

В заключение признаю себя полностью виновным в том, что состоял в контр-революционной организации, именуемой Промышленной партией, поставившей себе целью путем вредительских действий внутри СССР и блока с иностранной интервенцией свержение советской власти, таким образом, я признаю себя виновным в государственной измене. Вместе с тем, сознавая [всю] преступность, как моих деяний, так и деятельности Промышленной партии, торжественно обещаю приложить все усилия, чтобы самоотверженной работой по своей специальности и квалификации в области, которую найдут возможным предоставить мне советская власть, искупить тот вред, который причинял Советскому Союзу.

31/Х-1930 г. И. А. КАЛИННИКОВ.

Допросили: НАЧ СОУ ОГПУ АГРАНОВ.
НАЧ 3 ОТДЕЛЕНИЯ СО СЛАВАТИНСКИЙ.

Д. 355. Л. 36-49. Заверенная машинописная копия того времени. Протокол допроса И. А. Калинникова был направлен в ЦК В КП (б) на имя И. В. Сталина 1 ноября 1930 г. одновременно с протоколами допросов Рамзина, Ларичева, Чарновского, Очкина и Соловьева от 31/Х-1930 г. (см. легенду к док. № 355-1).