Заявление Т.Г. Гнедич в КПК при ЦК КПСС по вопросам, касающимся обстоятельств убийства С.М. Кирова. 1 декабря 1961 г.

1 декабря 1961 г.

от Гнедич Татьяны Григорьевны, члена Союза советских писателей,
прож. г. Пушкин (Лнгр.), Московская, 24, кв. 5, т. 29-13, б/п

На поставленные мне вопросы даю следующие пояснения:

В 1932 году, будучи студенткой Ленингр. Университета, познакомилась с Раисой Михайловной Медведь, которая в то время тоже училась в университете на первом курсе того же (филологического) факультета. Р.М. Медведь попросила меня, как одного из студентов старшего курса, занимающихся с младшими студентами, помочь ей, Р.М. Медведь, заниматься усовершенствованием. английского языка. В университете она обучалась под своей девичьей фамилией Левитина, и я первое время не знала, кто она и кто ее муж. Но знакомство наше длилось два года и перешло в очень дружеские отношения. Я впоследствии лично знакома была и с Филиппом Демьяновичем Медведь, т.к. я занималась с Р.М. Медведь, бывая у нее в доме (Добролюбова, 19).

Раиса Михайловна была участницей гражданской войны и была в полном смысле слова боевой подругой своего мужа. Делу партии она была предана горячо и искренне, хотя теоретической подготовки ей не хватало, и она это чувствовала. Поэтому она с большим усилием, но неустанно занималась, обучаясь в университете.

Сергей Миронович Киров часто бывал в семье Медведя. Даже я лично, в дневные часы, бывая у Раисы Мих., несколько раз видела Сергея Мироновича. С.М. Киров очень тепло относился к Ф.Д. Медведю и к его сыну Мише, которому он дал прозвище «Мишка Медведь». Ф.Д. Медведь относился к С.М. Кирову с огромным уважением и любовью — я помню разговор о С.М. Кирове, когда Ф.Д. Медведь упоминал о популярности С.М. Кирова — в словах и тоне Ф.Д. Медведя было то чувство полного доверия и преданности, какое бывает у рядовых членов организации к любому большому человеку, старшему доброму товарищу.

После гибели С.М. Кирова — 2-го декабря — я была у Раисы Михайловны. Мы встретились, и она сразу разрыдалась и стала с отчаянием рассказывать о случившемся.

Рассказывала она следующее:

Филипп Демьянович Медведь за 2—3 месяца до катастрофы лично докладывал т. Ягоде о том, что против Николаева имеется тяжелый компрометирующий материал: известно было, что Николаев упражняется в стрельбе в своей комнате, живя в том же доме, что и С.М. Киров, и очень часто, когда С.М. Киров идет на работу (а С.М. Киров любил ходить на работу пешком), Николаев часто следует за ним издали.

Филипп Демьянович Медведь сообщил все это Ягоде и (по словам Раисы Михайловны Медведь) повторил свои соображения Молотову.

Имя Молотова Р.М. Медведь упоминала много раз и говорила, что Молотов якобы по приказанию Сталина велел «пока воздержаться» трогать Николаева — но продолжать следить за ним.

После гибели С.М. Кирова (по словам Раисы Михайловны Медведь) Сталин сам приехал в Ленинград и лично допрашивал Николаева. Это обстоятельство Раиса Михайловна считала самым отягчающим, как доказывающее, что «им было о чем говорить».

2-го декабря и в последующие дни Раиса Михайловна, будучи в состоянии откровенного отчаяния — открыто говорила, что Молотов «не смеет обвинять в халатности Медведя» т.е. он-то, Молотов, лучше всех знал, как Медведь был встревожен материалами против Николаева. Медведь даже лично предупреждал С.М. Кирова быть осторожным и не ходить пешком на работу, т.е. Николаев ведет себя подозрительно. На это предупреждение (по сл. Р.М. Медведь) Сергей Михайлович рассмеялся и назвал Медведя «паникером».

В декабре 1934 года Филипп Демьянович Медведь был арестован и отправлен в Москву для следствия.

Раиса Михайловна Медведь была в особенном негодовании от этого обстоятельства, и когда в 1935 г. Ф.Д. Медведь был осужден «за халатность» — именно эта формулировка обвинения особенно возмущала Р.М. Медведь, т.е. Медведь Ф.Д. именно своевременно и заранее сообщил все факты, которые давали основания даже задержать Николаева.

В 1937 году Ф.М. Медведь, уже будучи выслан в Сибирь, был арестован и приговорен к высшей мере. Раиса Михайловна тоже была арестована и умерла во время следствия. Их сын — когда-то прозванный С.М. Кировым «Мишка Медведь» — (ему уже было в 1937 г. лет 16) тоже был, кажется, арестован или просто умер.

Из всей семьи осталась только дочь Биола Филипповна Медведь, проживающая в Москве. Она замужем, имеет маленького сына. В 1934 г ей было 4 года. С нею живет Марфуша — в 30-е годы жившая в семье Медведя и помогавшая Раисе Мих. по хозяйству. С Марфушей Раиса Михайловна была в очень дружеских отношениях и, вполне возможно, в трагические дни после 1 декабря 1934 года многое ей рассказывала.

Гнедич