Заявление бывшего начальника поликлиники № 1 САНО НКВД С .А. Мамушина секретарю Ленинградского обкома КПСС Ф.Р. Козлову. 29 марта 1959 г.

29 марта 1959 г.

ПЕРВОМУ СЕКРЕТАРЮ ЛЕНИНГРАДСКОГО ОБКОМА КПСС
тов. КОЗЛОВУ Фролу Романовичу

подполковника в отставке кандидата мед. наук С.А. МАМУШША

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА

Разумеется, что я за давностью времени, прошло уже около 21 года, многое запамятовал из этих страшных событий, относящихся к убийству С.М. Кирова — 1/XII-34 г. Я был участником вскрытия тела С.М. Кирова, видел, как из мозгового вещества была извлечена пуля. Помню, что через несколько дней был подан траурный поезд и С.М. Кирова увезли в Москву для торжественного погребения. В эти же дни другое яркое событие произошло, которое я хорошо запомнил — это смерть, можно сказать загадочная, оперативного сотрудника из состава личной охраны С.М. Кирова — Борисова (имени его я не помню). Я хорошо запомнил, потому что по долгу службы участвовал во вскрытии трупа Борисова, вместе с профессором Надеждиным, тогда начальником кафедры суд. медицины ВМА. Вчера лишь я узнал, что проф. Надеждин умер в прошлом году и так. обр. я остался, как кажется, единственным живым очевидцем этого события, но только обрывки воспоминаний у меня остались в памяти, но первое впечатление, как наиболее яркое, сохранилось об этом воспоминании — я помню, что проф. Надеждин совместно со мной писал заключение по протоколу судебно-мед. вскрытия, длившегося очень долго. Тогда, по окончании вскрытия, мы оба пришли к единодушному мнению, что эта смерть загадочная и не выяснена окончательно причина ее вследствие отсутствия наличия каких-либо точно установленных признаков причины этой смерти. Вполне естественно, что мы предполагали тогда о наличии в этом случае только такой смерти. О каком шоке может идти речь при данных обстоятельствах? Шок травматический в результате прямого удара по голове тупым тяжелым предметом, но без нанесения ранения кожных покровов или шок психический, вследствие наслоения острых эмоциональных переживаний, в частности, сам вызов на допрос к Сталину вполне мог послужить причиной психического шока, особенно при наличии у умершего какой-либо другой патологии, которая, однако, на вскрытии не была обнаружена, кроме пожилого возраста. Я хорошо помню, что мы с проф. Надеждиным ставили вопрос о необходимости осмотра места происшествия, но просьба наша почему-то не была удовлетворена. Я хорошо помню, что на вскрытии, кроме вскрывавших профессора и меня, были еще 2 лица — прозектор, помогавший по вскрытии, постоянный помощник профессора, и оперативный сотрудник, который доставил труп Борисова — эти 2 лица еще не выявлены, а их наличие очень важно для более полного освещения дела. Вот почему я убежден, что для окончательного решения по этому делу крайне необходимо поднять важнейший документ —  протокол судебно-медицинского вскрытия трупа Борисова, который можно найти только в делах кафедры судебной медицины ВМА, если он по каким-либо особым обстоятельствам не был оттуда изъят. По ознакомлении и изучении этого документа я постараюсь воскресить в памяти происшедшее.

Бывший начальник Санотдела УНКВД по Лен. обл., ныне подполковник в отставке кандидат мед. наук

Ленинград, 106, Средне-
Гаванский пр. д. 3, кв. 18

Сергей Александрович Мамушин

Копия верна:                    [подпись]