Дополнение 2. Ответ бюро Ленинградского губкома ВКП(б) по вопросу о ленинградской организации. 27 апреля 1926 г.

Принято бюро Ленинградского губкома ВКП(б) 27.IV. с.г.

О записке тов. Евдокимова

Записка т. Евдокимова пленуму ЦК заслуживает самого пристального внимания; она показывает, до каких пределов может дойти запутавшийся в оппозиционных тенетах человек.

При самом беглом просмотре записки бросается в глаза совершенно недопустимый тон т. Евдокимова по отношению к членам партии, партийным комитетам и организации в целом. Вся записка пестрит такими эпитетами, как: «неслыханном организованном разгроме всей ленинградской организации», о беспрерывном «потоке преследований», «бесконечных мытарствах», «ссылках и высылках», «ликвидации партийной печати» и т.п.

По отношению к ЦКК бросается обвинение, что ЦКК выносит решение «на основании очевидно ложных показаний» и т.д. и т.п. Такой тон уместен только по отношению к классовым врагам, а не своей партийной организации.

Тов. Евдокимов своим крикливым тоном прикрывает бедность приведенных фактов. С такими методами «аргументации» надо решительно покончить.

О «тысячах, снятых с коллективов»

Основное в записке т. Евдокимова сводится к тому, что Ленинградскую организацию всю разгромили, «что в одном только Московско-Нарвском районе», пишет т. Евдокимов, по свидетельству нынешнего его организатора т. Кодацкого, было снято свыше 90% всех организаторов, и состав бюро был обновлен на 65%.

Тов. Зиновьев в своей речи на Политбюро, при обсуждении вопроса о председателе Ленинградского совета, заявил, что «если все коллективы вынуждены были» переменить «бюро коллективов, то что это значит? Коллективов в Ленинграде около 800 или даже 1000, в каждом коллективе — бюро 5—7 чел., помножьте все это, вы увидите, сколько работников пришлось “переменить” и сколько снять».

Дальше т. Зиновьев прямо указывает, что было «7000 снятых», «сняты все бюро коллективов».

Здесь — прямая клевета на Ленинградскую организацию.

Посмотрим, как обстояло дело в действительности. Все знают, что наиболее твердым оплотом оппозиции в Ленинграде был Московско-Нарвский район.

Так вот в этом самом оппозиционном районе перевыборы бюро, по постановлениям общих собраний коллективов, были проведены лишь в 60 коллективах из 200, причем и в этих 60 коллективах состав бюро был обновлен на 60% (а не во всех коллективах и не на 90, как якобы свидетельствовал т. Евдокимову организатор района т. Кодацкий). Точно так же обстоит дело и с организаторами коллективов (секретарями). Их было переизбрано в районе из 200 всего лишь 58 чел. Это уже никак не «свыше 90%». Уж эти ссылки достаточно ярко иллюстрируют «достоверность» того материала, которым оперирует т. Евдокимов.

Но тов. Евдокимов утверждает, что «ту же картину, с незначительными отклонениями, мы имеем и по другим районам». Картина действительно совершенно та же. Так, например, «по Петроградскому району в результате перевыборов (по Евдокимову «повально проводившихся») не вошло, из числа 459 членов бюро прежнего состава, во вновь избранные бюро только 87 чел. (остальные все вошли). Это тоже вроде тех 90%, о которых говорится в записке.

По Выборгскому району перевыборы имели место лишь в 3 коллективах. Нет нужды приводить данные по остальным районам, «точность» информации т. Евдокимова, вслед за Зиновьевым (сеющим панику в партии по поводу ленинградской организации) о повальном якобы снятии партработников коллективов и райкомов, достаточно вскрывается приведенными данными.

«Ссылки» и «мытарства»

Тов. Евдокимов дальше пишет о множестве «сосланных». «Свыше двухсот человек», пишет т. Евдокимов, «высланы в захолустные места Севзапобласти», «двести с лишним человек посланы в распоряжение Центрального Комитета».

А т. Зиновьев говорит на Политбюро 18 марта о нескольких сотнях снятых работников большого масштаба, прошедших через Центральный Комитет.

Между тем действительность и здесь вносит поправку в своеобразную арифметику т. Евдокимова и т. Зиновьева.

Всего командировано из Ленинграда в распоряжение ЦК и губернии Северо-Западной области 157 чел., причем в губернии Севзапобласти из этого числа откомандировано 37 товарищей.

Зачем же писать о многих сотнях? Чтобы яснее было, укажем, что Ленинградская организация имеет 100 000 членов партии и кандидатов.

Количество откомандированных в распоряжение ЦК и в губернии области могло бы быть еще меньше, если бы оппозиция не проводила сознательной политики втягивания широкого круга работников на борьбу с решениями съезда партии. Так, например, бывший председатель Союза металлистов т. Федоров на одном из заседаний бюро фракции союза говорил: «Бояться, мол, нечего, работников хороших мало, потребность в них большая, что мы, металлисты, должны держаться крепко, что в случае снятия кого-либо из нас все должны встать на защиту, и если мы друг друга будем крепко держать, то никто нас не сумеет разбить, а если уж и вырвут, так пусть вырывают с кровью».

Это является наглядным показателем того, как обанкротившиеся «вожди» для спасения своего положения втягивали других.

О характере поведения оппозиции в Ленинграде членам ЦК известно по записке группы членов ЦК, проводивших в Ленинграде отчетную кампанию о решениях XIV съезда.

Не стоило бы совершенно останавливаться на явно демагогическом утверждении т. Евдокимова, будто для работников, находящихся в распоряжении РК, создавалась тяжелая материальная обстановка, если бы не то обстоятельство, что этот вопрос усиленно раздувается, поэтому мы должны опровергнуть и эту «неточность».

Так, о т. Паавель (оторг* (*Ответственный организатор.) завода «Кооператор») сообщается, что он «посейчас без работы». В действительности же т. Паавель около месяца уже работает в «Электротоке», до этого работал в КУБУЧе. О т. Захарове сообщается, будто он находится без работы. В действительности же т. Захаров до самого последнего времени преспокойно работал на Мурманской ж. д. и лишь недавно ушел в отпуск. О тов. Галядкиной сообщается, будто ей было предложено место «уборщицы в ГПУ». В действительности же это совершенный вымысел. Никто в райкоме такого предложения ей не делал и делать не мог. Работает Галядкина на фабрике «Петра Анисимова». О тов. Воеводовой в записке сообщается, будто бы она, оставшись без работы, «вынуждена была продавать свое скудное имущество». Между тем т. Воеводова лишь 8.II. перестала работать, получив по ее личной просьбе отпуск на 2 недели и 150 руб. в качестве пособия. По возвращении из отпуска она была немедленно, на следующий же день после явки в Учраспред, направлена на работу и 2.III. с.г. уже приступила к работе в п-отд. Матмлада губздрава. Едва ли при этих условиях т. Воеводовой пришлось продавать свое «скудное имущество», и уж во всяком случае такая продажа не могла иметь ничего общего с материальной нуждой, якобы вызванной поведением партийной организации.

В записке тов. Евдокимова говорится, что «через» специальную комиссию «прошло около сотни работников фабричных». В действительности ни через какую комиссию никто не проходил, просто потому, что такие комиссии существуют только в воображении т. Евдокимова. О т. Булыгиной, работающей сейчас на фабрике «Красная нить» (делегатке XIV съезда), сообщается, что она была снята с производства с фабрики «Красный маяк». В действительности она с производства никем не снималась и не могла сниматься, так как просто-напросто на производстве не была (была организатором работниц, освобожденной от работы у станка).

О т. Ильиной сообщается все в той же записке, что она снята с работы. В действительности же т. Ильина по-прежнему является предфабкома.

С такой же «достоверностью», наконец, т. Евдокимов приписывает «орготводы» — перевод 15 коммунистов из 3-й Таб.<ачной> фабрики на работу в Первую табачную фабрику. В действительности перевод коснулся не только партийных, но и беспартийных работниц, и был вызван чисто хозяйственными соображениями. Незачем говорить, что такие переводы всегда практиковались, практикуются и, вероятно, будут практиковаться и впредь.

Точно такие же «совпадения» с данными т. Евдокимова можно было бы иллюстрировать и относительно других товарищей.

О безработных членах партии

Тов. Евдокимов свои рассказы о тысячах подвергнувшихся оргвыводам дополняет еще «самыми точными» сведениями о массовой безработице, на которую якобы обрекаются освобожденные по перевыборам от партийных должностей, тысячи товарищей из оппозиции. Избегая точных цифр, тов. Евдокимов и здесь предпочитает говорить вообще о «тысячах». Между тем в действительности эти тысячи выглядят так:

Числилось на учете РК и ЛК по месяцам:

Эти цифры известны тов. Евдокимову не меньше, чем настоящему составу Ленинградского губкома, ибо т. Евдокимов был секретарем губкома и, вероятно, все же хоть немного интересовался состоянием партийной организации.

Из приведенных цифр видно, что наиболее быстрый рост безработицы среди членов партии шел до января, т.е. как раз при прежнем составе губкома. Если применить «методы доказательств» тов. Евдокимова к нему самому, то можно будет сказать, что руководящая Ленинградская верхушка весьма усиленно готовилась к XXII губернской конференции и к XIV партийному съезду, посылая, очевидно, всех несогласных с политикой руководящей верхушки на Биржу труда. Зачем же проливать крокодиловы слезы и не особенно умело подтасовывать факты* (*Выделение документа).

О демократии

В ряде «сведений и фактов» т. Евдокимова не последнее место занимают утверждения о якобы «не демократическом» характере выборов в парторганы ленинградской организации.

Этот вопрос достаточно полно освещен в докладе членов ЦК ВКП(б), ездивших в Ленинград для проведения отчетной съездовской кампании.

Все цифры в этом докладе приведены, и т. Евдокимов не сможет оспорить, что оппозиция по всей организации 100 тыс. членов собрала всего лишь 3,5 партийных голосов. Но и эти 3,5 были набраны единомышленниками т. Евдокимова, «в поте лица».

Чтобы собрать побольше голосов, получить нужные резолюции, особенно зарвавшиеся оппозиционеры не останавливались даже перед такой «мелочью», как избиения (т. Туровский) «нежелательных» посетителей собраний коллективов, обыски «подозреваемых» в распространении съездовской литературы, изгнание и недопущение на партсобрания товарищей, стоявших на линии съезда партии, а также запрещение созыва собраний коллективов (ф-ка Асбестовых изделий, Таможня, Технологический Ин-<ститу>т, 2-ое отд. Севзаппогруза и др.), так как у райкома было опасение, что эти коллективы вынесут резолюции за решения съезда и т.п.

Характерным показателем поведения «демократов» является и история с собранием фракции профсоюзов. Многие члены бюро фракции ГСПС в течение двух недель добивались созыва фракции ГСПС, но стоящие во главе союзов тт. Глебов-Авилов и Моисеев всеми способами старались это собрание оттянуть. Чтобы собрать как-нибудь большинство голосов, они «разъяснили», что кандидаты не имеют права голоса, хотя из 23 чл.<енов> Президиума присутствовало только 14 чел., и хотя раньше кандидаты всегда голосовали. Только на следующем заседании бюро фракции, когда собрались все ее члены, удалось провести постановление о созыве фракции ГСПС.

Созванное собрание фракции ГСПС и бюро фракций союзов большинством 260 голосов против 40 приняло резолюцию, направленную против оппозиции.

В записке т. Евдокимова много говорится о снятии профработников. Т. Евдокимов прекрасно знает, что председатель ГСПС т. Глебов-Авилов и секретарь т. Моисеев были переизбраны фракцией ГСПС большинством 1/3 голосов. Председатель Рабпроса т. Ольховский переизбран всей фракцией при двух воздержавшихся. Тов. Прохорову, председателю союза деревообделочников, фракция единогласно выразила свое недоверие. Председатель союза текстильщиков т. Жук был переизбран на съезде текстильщиков. То же было и в других союзах.

Тов. Евдокимов пишет, что бюро райкомов Московско-Нарвского и Вас. Островского были переизбраны несмотря на то, что оппозиция имела большинство в райкомах, конечно, губком это должен был сделать, и сделал правильно, ибо подавляющее большинство членов партии этих районов решительно высказалось против оппозиционного состава указанных районных комитетов.

Здесь т. Евдокимов ссылкой на чисто формальную демократию просто затушевывает существо вопроса. Зато единомышленники т. Евдокимова уже после того, как все коллективы всей организации решительно потребовали созыва чрезвычайных районных и губернской конференций для перевыборов райкомов и губкома, действительно исходя из принципов «внутрипартийной демократии», голосовали на бюро губкома и на пленуме губкома против созыва чрезвычайных конференций.

Несмотря на то что о перевыборах председателя Ленинградского совета опубликована стенограмма заседания Политбюро, все же т. Евдокимов и в своей «записке» еще раз напоминает об этом. Тов. Евдокимов пишет: «На губкоме, очень тщательно подобранном, на чрезвычайной, во всех отношениях, губпартконференции такое постановление провести было легко; нетрудно было при создавшейся атмосфере провести его и на фракции Совета, а это значит на пленуме Совета» и т.д.

Прежде всего приходится заметить, что все пролетарские организации: губком, фракция Совета и пленум Совета поливаются помоями, изображаются как совершенно безличные организации. В действительности дело обстояло так. Уже после утверждения Политбюро ЦК решения Ленинградского губ-кома о замене председателя, бывшая оппозиция решила «испробовать» свои силы на фракции Совета. Как-то «случайно» на фракции оказались товарищи, уже не работающие в Ленинграде: Тойво, Костина (губполитпросвет), Поздеева (б.<ывшая> зав.<едующая> женотделом ГК) и др. Как-то «случайно» т. Куклин дважды выступал за оставление т. Зиновьева председателем Совета. Несмотря на это фракция большинством всех (присутствовало больше 1000 чел.) против 24 голосов постановила заменить т. Зиновьева т. Комаровым. Таким образом «проба сил» оказалась в 24 голоса. Зачем же клеветать на губком и на фракцию Совета?

«Снятие руководящих работников ленинградской организации»

Тов. Евдокимов на протяжении нескольких страниц под этим заголовком жалуется на снятие ответственных работников. Причем, чтобы снятых товарищей казалось больше, он одни и те же фамилии в разных вариациях приводит по несколько раз.

С самого же начала т. Евдокимов вводит в заблуждение, он говорит: «Массовые снятия руководящих работников ленинградской организации, направленные к разрушению губкома и райкомов, обрушились в первую голову на военных работников». Все бывшие на съезде партии товарищи помнят приветствие съезду военных работников Ленинградского гарнизона. Гарнизон на своем собрании выделил делегацию в количестве 16 чел. Приветствие было ясное. Они заявляли, что «нашей воли Ленинградская делегация на съезде не представляла». На гарнизонном собрании, где присутствовало больше 3000 чел., лишь около 50 чел. подняло руки за оппозицию. А это было еще во время съезда.

Зачем же клеветать, что «массовые снятия», «направленные к разрушению губкома и райкомов, обрушились в первую очередь на военных работников».

То же самое относится и к другим работникам. По записке т. Евдокимова выходит так, что люди смирненько сидели и занимались своей положительной работой, а тут вдруг ни с того ни с сего их начали снимать. Ни с того ни с сего, однако, не снимают. Снимают за фракционную работу в партии. А фракционная работа в ленинградской организации не только велась активно еще до съезда, но и продолжалась и организационно закреплялась даже после того, как XIV съезд сказал свое слово. Вот что говорит об этом активный участник фракционной работы, бывший заворготделом губкома ЛКСМ и член бюро губкома ВКП(б) оппозиционер т. Федоров: «Да, я был один из инициаторов тогда, когда было предложено после решения съезда организовать при губкоме, райкомах руководящие коллективы, с целью объединения актива на почве наших принципиальных положений» (речь на пленуме губкома). Кто же виноват в том, что вместо положительной работы в Ленинграде пришлось вести дискуссию по разъяснению решений съезда при невероятном сопротивлении оппозиционной верхушки организации. Конечно, дискуссии даром не проходят. Когда члены организации узнали о проведении своей делегации на съезде и под этим углом оценили проводившуюся прежде работу руководителями ленинградской организации, то, конечно, сделали соответствующие выводы.

Что касается указания т. Евдокимова на снятие организаторов районов ЛКСМ, то сам т. Евдокимов не может не знать, что все они (кроме Московско-Нарвского) переизбраны пленумами райкомов, а не сняты.

Несмотря на всю работу, проводимую оппозицией, действительно по разложению ленинградской организации, все же губком осторожно относился к каждому работнику. Почему т. Евдокимов ни слова не сказал о том, кто из руководителей оппозиции остался в Ленинграде? Это, вероятно, не выгодно сказать, потому что это нарушает весь его план.

На выбор укажем ряд товарищей оппозиционеров, оставшихся в Ленинграде. В числе их: Куклин — быв. заворг и потом секретарь губкома; Бадаев — пред. ЛСПО, быв. также секретарь губкома; Клинов — быв. зам. пред. губ. КК; Моисеев — быв. секретарь губпрофсовета; Авдеев — пред. правления Сев.-Зап. Военпрома; Прохоров — быв. Пред. союза деревообделочников; Пичурин — быв. организатор Володарского райкома; Соловьев — член ЦКК; Маторина — зам. зав. отделом работниц губкома и Титов — организатор Кронштадтского райкома; Толмазов — быв. секретарь губкома комсомола; Клявс-Клявин — быв. секретарь Новгородского губкома; Ефимов — организатор Троцкого укома; Чекалов — организатор Ленинградского укома; Иванов — организатор Вытегорского укома и т.д.

«Ликвидация партийной печати»

Заголовок говорит сам за себя. Если принять всерьез, что пишет т. Евдокимов, то выходит, что в Ленинграде партийная печать ликвидирована. Тут также сплошное фразерство, скрывающее существо вопроса.

Истинное положение дела с ленинградской печатью сейчас известно каждому члену партии и, вероятно, т. Евдокимову в том числе. Вся партия знает, что «Ленинградская правда» и «Красная газета» вели систематическую кампанию против ЦК партии и XIV съезда открыто с момента 22-й ленинградской губпартконференции.

Не Ленинградский губком, а партия в целом была поставлена в необходимость на XIV съезде найти средства борьбы с этой травлей. Смена редактора «Ленинградской правды» была произведена на основе специального постановления съезда. Что получилось после назначения съездом редактора? Об этом прекрасно знают товарищи, бывшие на съезде, по тем телеграммам, которые присылались новым редактором т. Степановым-Скворцовым. Сотрудники газеты (вероятно, из желания «лояльного» отношения к съезду) устроили настоящий саботаж редактору. Новый редактор вынужден был заменить фактически отсутствовавших сотрудников новыми. А теперь это изображается как разгром, как полная ликвидация партийной печати.

Здесь т. Евдокимов в своем фракционном ослеплении принимает фракционную печать Ленинградского губкома (в октябре-декабре) за подлинную партийную прессу и перестает ее считать партийной с того момента, когда она стала проводить действительно партийную линию.

Таково, кратко, фактическое положение дела.

Зачем т. Евдокимову понадобилось на 18 страницах извращать факты, сгущать краски, употреблять недопустимые для члена партии выражения к своей собственной партии?

Неужели товарищам показалось мало того, что они сделали своим выступлением на партийном съезде, и теперь опять старательно «собирают материал»?

Ленинградская организация твердо сказала свое мнение о решениях съезда и о поведении оппозиции. Ленинградская организация целиком и полностью стоит за единство партии, за ленинскую партийную линию, за полную поддержку своего Центрального Комитета и идет нога в ногу со всей партией.

Не это ли последнее является причиной атаки на Ленинградскую организацию обанкротившихся ее бывших руководителей?

Секретарь губкома ВКП(б)    С. Киров