3. Социологическое обеспечение государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести в республике Беларусь

Теоретико-методологические основы социологического обеспечения государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести

Проведенный анализ отдельных противоречий и дискуссионных вопросов в сфере реализации свободы совести выявил их общую природу: различное понимание границ и характера взаимодействия индивидуальных и коллективных социальных субъектов (индивид – государство; индивид – религиозные организации; религиозные организации – государство и т.п.).  Выявление конкретных причин возникающих противоречий возможно через определение целевых функций системы государственного регулирования социальных  отношений в сфере реализации свободы совести в Республике Беларусь при последующем сравнении с фактически сложившейся практикой государственного регулирования.

В условиях активно меняющейся социальной реальности социологическое познание основывается на принципе интерсубъектности и выступает в качестве «теоретико-методологических конструктов», трансформируя социологию изучающую в социологию конструирующую [101, c. 144; 114, c. 26; 161, с. 56].  Выявление целевых функций системы государственного регулирования позволит установить возможные степень и границы взаимодействия социальных субъектов в сфере реализации свободы совести, или, иными словами, определить меру их должного поведения [89, с. 150–163; 151, с. 69; 158, с. 9–10]. Это предполагает её теоретическое осмысление как системы субъект-субъектных социальных отношений, включающей как статические, так и динамические элементы.

Методологической основой исследования является системный подход, принцип и метод моделирования, теоретические принципы социологического познания и конкретные методы социологического исследования: анализ документов и нормативно-правовых актов, факторный анализ с использованием метода корреляционных плеяд, метод экспертных оценок.

На основе количественного и качественного анализа научной литературы, нормативных документов, вторичной социологической информации на данном этапе исследования осуществляется эмпирическая интерпретация ключевых понятий, выявляется адекватность системы государственного регулирования ее целевым функциям. Результатом теоретических и эмпирических исследований выступит обоснование существующей в Республике Беларусь системы государственного регулирования социальных  отношений в сфере реализации свободы совести, что позволит выявить качественное состояние и основные характеристики государственного регулирования в данной сфере.

Основополагающие направления и задачи деятельности государства отражены в Основном Законе Республики Беларусь. Преамбула Конституции закрепляет общие положения о том, что национальная нормативно-правовая система исходит из «приверженности общечеловеческим ценностям», опирается «на многовековую историю развития белорусской государственности», преследует цель «обеспечения гражданского согласия». Статьи 15 и 16 Конституции развивают данные положения: «Государство ответственно за сохранение историко-культурного и духовного наследия. Взаимоотношения государства и религиозных организаций регулируются законом с учетом их влияния на формирование духовных, культурных и государственных традиций белорусского народа».

В Законе формулировка задач государственного регулирования в изучаемой сфере реализации определена уже более точно и детализировано. В их число входит «обеспечение и гарантирование права каждого на свободу совести и свободу вероисповедания, на социальную справедливость, равенство, защиту прав и интересов независимо от отношения к религии и религиозной принадлежности, на свободу объединения в религиозные организации» (ст. 1).

Реализация указанных направлений тесно связана с деятельностью по обеспечению национальной безопасности белорусского государства. К числу факторов, препятствующих достижению поставленных задач и создающих угрозу девальвации традиционных ценностей, относят  распространение недостоверной или умышленно искажённой информации, направленное на разрушение духовных и нравственных ценностей общества, возбуждение национальной и религиозной вражды, проявление национального и религиозного экстремизма. Возможность такой угрозы связывается с активизацией деятельности по монополизации духовной жизни общества со стороны иностранных религиозных организаций и миссионеров, неомистических и псевдорелигиозных групп.

В качестве мер по её предотвращению предлагаются: сохранение духовного и культурного наследия, укрепление традиционных ценностей общества; обеспечение реализации прав граждан на свободу совести; противодействие негативному влиянию иностранных религиозных организаций и миссионеров и др. [5, с. 45–49].

Важным фактором в решении задач духовно-нравственного совершенствования общества, социальной стабильности, гражданского единства и межконфессионального мира становится более тесное взаимодействие государства с традиционными конфессиями, в том числе с БПЦ.

Многими белорусскими учеными неоднократно обращалось внимание на приоритет национальных интересов, сохранение социокультурной идентичности народа, учет исторических особенностей и, следовательно, на необходимость создания своей национальной системы государственного регулирования социальных  отношений в сфере реализации свободы совести, а не заимствовании чужой [42; 124; 142; 148; 150 и др.]

В ряде научных работ представлена теоретическая разработка государственно-конфессиональной политики Республики Беларусь как совокупности нескольких взаимосвязанных компонентов: ценностно-целевого, нормативного, инструментального. В идеале государственно-конфессиональная политика «должна сочетать принципы обеспечения свободы совести с белорусскими историческими и национальными традициями, а также учитывать специфические особенности различных религий и конфессий» [41, с. 143–144; 56, с. 41]. Ее практическая реализация призвана способствовать «поддержанию сложного баланса межконфессиональных отношений и разнородных политических сил во имя сохранения внутренней стабильности и достижения устойчивого экономического роста» [51, с. 21]. Присутствует и другой вариант государственно-конфессиональной политики как совокупности трех смысловых блоков: мировоззренческого, стратегического и доктринального [15; 16, с. 57].

Вопрос включённости государственно-конфессиональной политики в систему национальной идеологии и идеологические процессы государства выявляет необходимость создания «модели вписывания религии в современное белорусское государство и культуру».  Для этого государство должно «вывести религию из области «частного интереса граждан в область самосохранения нации, культуры и государства» [17, с. 67, 68; 18, с. 78]. В числе основных задач называются «сохранение гражданского мира и территориальной целостности государства; а также максимально возможном обеспечении сохранения и приумножения материального, человеческого, научного и тому подобного потенциала страны» [75, с. 57]. В этой связи религии придается большое значение как одному из факторов, способствующих обеспечению национальной безопасности страны в информационной и гуманитарной сферах, вводится понятие «религиозной безопасности», которое видится в гарантированном законодательством «состоянии защищенности жизненно важных интересов населения в сфере духовных отношений, обеспечении независимости религиозных интересов от возможных внешних и внутренних угроз и воздействий» [17; 75, с. 58].

Проблемы национальной безопасности рассматриваются в контексте взаимосвязи религиозных и этнических процессов. В этой связи актуализируется проблема «этноконфессиональной безопасности», под которой понимается «такое качество религиозных и национальных отношений, при котором любой член общества мог бы пребывать вне угрозы экономической, социальной и физической деградации вследствие его религиозной и национальной принадлежности, неудовлетворения религиозных и национальных интересов и потребностей, невозможности с пользой для себя и общества реализовать свой потенциал религиозной и национальной активности» [148, с. 109]. Присутствует также и более широкая трактовка государственных интересов в сфере национальной безопасности – «защита духовной безопасности» страны [122, с.177].

Отдельно можно выделить авторов, рассматривающих цели и задачи регулятивной деятельности государства в сфере реализации свободы совести с позиций религиозной стороны. Они подчёркивают духовную роль традиционных религий в становлении национальной культуры, и, несмотря на некоторую идеализацию религиозного сознания, вносят ценный вклад в создание национальной модели государственного регулирования социальных  отношений в сфере реализации свободы совести. Большое влияние на разработку данной проблемы оказали социологические исследования динамики религиозных процессов и специфики религиозного сознания в современном белорусском обществе.

Понимание важной роли и места свободы совести в решении локальных и глобальных целей белорусского государства через призму ценностных ориентаций и духовных традиций рассматривается белорусскими учеными как своеобразный ответ вызовам глобализации, хаотизации, межрелигиозным и этнонациональным конфликтам, а также один из способов сохранения социокультурной идентичности народа. Это позволяет говорить о новом осмыслении и дальнейшей теоретической разработке целевой компоненты (целевых функций) системы государственного регулирования.

Выявление задач государственного регулирования социальных  отношений в сфере реализации свободы совести и упорядочение их по степени важности позволяет построить «дерево целей», а также уточнить содержание объекта государственного регулирования. Всё многообразие целей и задач на основе проведенного анализа документов, национальных нормативно-правовых актов и научной литературы можно условно разбить на два больших блока.

Первый блок – задачи, направленные на реализацию демократического права на свободу совести:

обеспечение и гарантирование права каждого на свободу совести и свободу вероисповедания (преамбула Закона);

обеспечение и гарантирование равенства и защиту перед законом независимо от отношения к религии и религиозной принадлежности (преамбула Закона);

обеспечение и гарантирование равенства религий перед законом (преамбула Закона);

гарантирование свободы объединений в религиозные организации (ст. 1 Закона).

Второй блок – задачи, направленные на сохранение социокультурной идентичности и защиту традиционных ценностей белорусского народа:

обеспечение национальной безопасности в информационной и гуманитарной сферах [5; 17; 75, с. 58; 148 и др.];

духовно-нравственное совершенствование общества (Конкордат, преамбула Закона) ;

обеспечение социальной стабильности, гражданского единства и межконфессионального мира (Конкордат);

содействие достижению взаимопонимания, терпимости и уважения в вопросах свободы совести (преамбула Закона);

сохранение историко-культурного и духовного наследия (ст. 15 Конституции Республики Беларусь) [18 и др.];

укрепление и защита традиционных цивилизационных ценностей белорусского народа (выступления Президента Республики Беларусь; научные работы);

содействие достижению национального единства [168 и др.].

Содержание указанных задач (реализация права на свободу совести и сохранение социокультурной идентичности белорусского народа) представляет собой определенную программу действий и предполагает воздействие государства на объект регулирования. Поэтому оба этих блока можно обозначить как цели-задания.

Если анализировать динамику развития социальных отношений в данной сфере, то  очевидно, что формирование выделенных блоков осуществлялось поэтапно. Первый блок задач был определен в начале 90-х гг. после провозглашения Республикой Беларусь государственного суверенитета. Первый блок задач, локальных по своему характеру, представляет довольно узкую сферу интересов государства в части обеспечения непосредственно права на свободу совести.

Формулирование задач глобального характера второго блока происходило постепенно в течение последнего десятилетия в процессе становления государственности. На проблемы сохранения и защиты социокультурной идентичности белорусского народа неоднократно обращалось внимание Президентом Республики Беларусь, многими белорусскими учеными. К настоящему времени эти задачи получили закрепление и на законодательном уровне, в частности, в Конституции Республики Беларусь, Законе, Концепции Национальной безопасности Республики Беларусь, ряде других нормативно-правовых актов.

Если рассматривать цели-задания как некоторое идеальное конечное состояние, то ожидаемым социальным результатом их реализации можно представить соответственно:

1) Обеспечение социальной справедливости в сфере реализации свободы совести. Это обусловлено содержанием задач первого блока. В совокупности указанные задачи являются выражением идей свободы и равенства, определяющих положение личности в обществе, т.е. представляют собой отдельные характеристики её социально-правового статуса.

2) Создание условий для формирования наиболее общих ценностно-мировоззренческих установок, интегрирующих различных социальных субъектов. Это связано с тем, что  содержание задач второго блока выражает качественные характеристики личности (терпимость, взаимопонимание, духовно-нравственное совершенствование и т.д.).

Следствием реализации данных задач видится достижение одной из стратегических целей социальной политики белорусского государства – обеспечение социальной стабильности общества – в том числе через реализацию свободы совести. Эта цель является выражением общих интересов и устремлений всех социальных субъектов, поэтому её можно определить как цель-ориентацию. Сложная система целевых функций реализуется в обществе посредством деятельности социальных субъектов, являющихся элементами социальной среды. Социальным механизмом достижения указанной цели призвано служить наличие устойчивого взаимодействия социальных субъектов по поводу реализации ими свободы совести. Схематично «дерево целей» государственного регулирования свободы совести в Республике Беларусь представлено в таблице 3.1.

В реальной практической деятельности существующую в Республике Беларусь систему государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести формируют наиболее общие положения и принципы, провозглашенные на высшем государственном уровне, и отражающие интересы всего общества в целом. Она  строится на основе теоретического осмысления культурных традиций и исторического опыта белорусского народа и призвана отвечать стратегическим целям государства: реализации свободы совести, сохранению социокультурной идентичности белорусского народа (цели-задания) и обеспечению социальной стабильности общества (цель-ориентация). Общество выступает в данном случае в качестве интегративного социального субъекта со стороны государства.

Таблица 3.1 – «Дерево целей» государственного регулирования социальных  отношений в сфере реализации  свободы совести в Республике Беларусь

Цель-ориентация Обеспечение социальной стабильности
Ожидаемый социальный результат Оптимальный тип взаимодействия социальных субъектов в сфере реализации свободы совести
Цель-задание 1 Реализация права на свободу совести	Цель-задание 2 Сохранение социокультурной идентичности белорусского народа
Ожидаемый социальный  результат Социальная справедливость	Ожидаемый социальный результат Формирование интегрирующих ценностно-мировоззренческих установок
Право каждого на свободу совести и свободу вероисповедания	Обеспечение национальной безопасности в информационной и гуманитарной сферах
Равенство религий перед законом	Укрепление и защита традиционных цивилизационных ценностей белорусского народа
Равенство перед законом независимо от отношения к религии/принадлежности к религиозным организациям	Сохранение историко-культурного и духовного наследия
Свобода объединений в религиозные организации	Обеспечение социальной стабильности, гражданского единства и межконфессионального мира
Содействие достижению взаимопонимания, терпимости и уважения в вопросах свободы совести	Духовно-нравственное совершенствование общества

Долгосрочный характер поставленных целей определяет основные требования к структурным особенностям системы государственного регулирования, которая призвана обеспечивать:

- бесконфликтный тип взаимодействия различающихся по мировоззренческо-религиозному признаку социальных групп (верующие, неверующие и т.д.);

- устойчивое развитие социальных отношений в данной сфере;

- самоуправляемый и саморегулируемый характер системы социальных отношений;

- способность к воспроизводству и межпоколенной трансляции базовых принципов  системы.

Создание и функционирование оптимального типа взаимодействия социальных субъектов гарантирует такое поведение субъекта, которое отвечало бы поставленным целям и в то же время не препятствовало деятельности и не нарушало права других социальных субъектов, т.е. не порождало бы системных противоречий. Поведение субъекта, осуществляемое в соответствии с экспектациями государства, определяется мотивационно-ориентационной основой его поведения, согласно которой деятельность социальных субъектов осуществляется в пределах, установленных законодательством, в соответствии с поставленными целями на основе общих ценностно-мировоззренческих установок. Такая основа сочетает в себе два подхода: деятельностный и побудительный, которые могут быть реализованы через две структурные составляющие.

1) Организационно-деятельностную (правовую) подсистему, содержащую четкие правовые границы возможных деятельностных форм реализации социального субъекта в данной сфере (должное поведение субъектов). Описание этого поведения содержится в Законе и предусматривает свободу выбора атеистических или религиозных убеждений (право самостоятельно определять свое отношение к религии, единолично или совместно с другими исповедовать любую религию или не исповедовать никакой). Кроме этого, каждый имеет право свободно выбирать, иметь, менять, выражать и распространять религиозные и нерелигиозные убеждения и действовать в соответствии с ними, участвовать в отправлении религиозных культов, ритуалов, обрядов (ст. ст. 4 и 5 Закона). По своему содержанию описанное поведение представляет собой право на свободу совести.

К данной подсистеме можно отнести ряд обязывающих и запрещающих правовых норм, которые непосредственно не описывают должное поведение субъекта, а предусматривают возможные санкции в случае отступления от границ такого поведения (административные, гражданско-правовые, уголовные).

Закон регламентирует порядок деятельности социальных групп (религиозных организаций), определяя характер их взаимоотношений и взаимосвязей между собой, индивидом и государством. Регулятивное воздействие на индивидуальных и коллективных социальных субъектов составляет комплекс мер организационно-правового характера, позволяющих государству императивно определять их изначальный социальный и правовой статусы и границы возможной деятельности. При этом детализируется характеристика социального субъекта, в качестве которого выступает уже не общество в целом, а отдельные социальные группы (религиозные организации, верующие, атеисты и т.д.), т.е. объём и содержание государственного регулирования дифференцируются по коллективному социальному субъекту.

Организационно-деятельностная подсистема, таким образом, включает в себя два составных элемента: описание должного поведения и гарантии его реализации. В целом функционирование данной подсистемы направлено на создание и обеспечение условий реализации права на свободу совести, и, следовательно, охватывает правовой аспект государственного регулирования.

В этой связи, поскольку  содержание организационно-деятельностной подсистемы описывается и формируется правом, она выступает, с одной стороны, как эталон (образец) поведения, с другой стороны, как гарант его реализации взаимодействующими социальными субъектами. Поэтому в данном случае можно говорить о том, что реализация права на свободу совести является как целью, так и одним из средств его обеспечения и носит императивный характер.

Создание устойчивого, общего для всех социальных субъектов образца поведения возможно при соотнесении ценностно-мировоззренческих установок различных социальных групп с социокультурными характеристиками общества в целом. При таком условии право на свободу совести выступает в качестве фактора, объединяющего людей, различающихся по религиозному либо нерелигиозному восприятию мира, а не разъединяющего их по этому признаку. Реализация консолидирующего потенциала идей свободы совести становится в настоящее время одним из приоритетных направлений регулятивной деятельности белорусского государства, а также обеспечения национальной безопасности страны [56, с. 46; 71, с. 26; 168].

2) Ценностные ориентации и мировоззренческие установки индивида определяют его мотивацию и детерминируют социальное поведение. Следовательно, второй структурной составляющей призвана выступать мотивационно-ориентационная (аксиологическая) подсистема, где объектом государственного регулирования выступают общие, объединяющие различные социальные группы,  общности, слои, ценностно-мировоззренческие установки. Данная подсистема отражает внутренний мир человека и формируется в процессе социализации. Соответственно её содержанием будут выступать факторы, формирующие мотивацию. Мотивационно-ориентационная (аксиологическая) подсистема призвана обеспечивать должное поведение социальных субъектов через воспроизводство и межпоколенную трансляцию её базовых принципов посредством интериоризации ценностно-мировоззренческих установок индивида.  Следовательно, в данном случае правомерно говорить об индивидуальном социальном субъекте, поскольку адресатом регулятивной деятельности государства выступает личность человека.

Однако, если образующим элементом организационно-деятельностной подсистемы является право, то относительно мотивационно-ориентационной подсистемы воздействие права, как правило, осуществляется опосредованно, главным образом через ограничения, противодействующие возможному негативному влиянию на систему отношений извне. Это нормы, направленные на сохранение и охрану историко-культурного наследия, обеспечение национальной безопасности белорусского государства в информационной и гуманитарной сферах.

Если же процесс формирования ценностно-мировоззренческих установок осуществляется посредством права, он неизбежно опирается на принудительную силу государства. Императивная природа права, оперирующего усредненными категориями, не позволяет этому социальному институту в полном объёме обеспечивать функционирование системы отношений в данной сфере, поскольку свобода мировоззренческого выбора при таком условии будет осуществляться в рамках, обусловленных государственной регламентацией, а возможный выход за эти рамки повлек бы за собой правовую ответственность.

При схеме регулятивной деятельности «государство–индивидуальный социальный субъект»  это означает воздействие государства главным образом через иные неправовые социальные институты: средства массовой информации, образование, систему государственной идеологии и  др. Следовательно, если правовая подсистема описывает и регулирует должное поведение социальных субъектов, то аксиологическая подсистема его формирует. Это выводит объект государственного регулирования за рамки узкой правовой регламентации, поскольку в его формировании участвуют как правовые, так и не правовые социальные институты.

Исходя из вышеизложенного, автор полагает, что постепенный отказ белорусского общества от либеральной концепции свободы совести был связан с тем, что  в данной концепции право на свободу совести отождествляется с понятием свободы совести и несет, помимо правовой, определенную ценностную нагрузку. Локальной цели государства – реализации права на свободы совести – соответствовала организационно-деятельностная подсистема, обеспечивая своим элементным составом самодостаточность системы государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести. Когда же на государственном уровне были поставлены задачи и сформулированы цели глобально характера по сохранению социокультурной идентичности белорусского народа, действовавшего правового механизма для достижения данных целей оказалось недостаточно.

Следствием этого явилось то, что либеральная концепции стала оцениваться как несоответствующая традициям белорусского государства вплоть до угрозы традиционным ценностям и социальной стабильности общества, а права человека – как вызов глобализации локальным культурным системам. Свобода в таком понимании рассматривается некоторыми авторами как плюрализм мнений, при котором возникает тенденция нивелирования понятий морали, добра и зла, что создает условия потери общего основания ценностей [73, с. 14–15; 100, с. 183; 144, с. 153; 153, с. 23 и др.]. На эту тенденцию и раньше обращалось внимание отечественными мыслителями, в частности, русским философом и правоведом Н.Н. Алексеевым [8, с. 136–137]. В настоящее время осмысление указанной тенденции приобретает особую актуальность.

В то же время, если обратиться к истории, то, очевидно, что культурные традиции прав человека и христианства тесно взаимосвязаны, несмотря на то что права человека подчеркнуто формировались как светская ценность, которая могла бы быть понята всеми людьми, независимо от мировоззренческой позиции. Концепция прав человека с ее идеалом личной свободы формировалась на основе протестантских идей. Позже католицизм использовал эту концепцию уже получившую правовое выражение как основу своего социального учения. Православие также во многом отталкивается от данной концепции, только уже  противопоставляя себя ей. Можно сказать, что  в современном обществе права человека становятся своеобразным эталоном или, точнее, лакмусовой бумажкой истинности и ложности тех или иных идей и ценностей.

Если для католического мира права человека – бесспорная ценность, а право на свободу совести основано на «онтологическом достоинстве личности», то для православия права человека – объективно существующее зло, с которым, тем не менее, приходится мириться. По существу доктрина социальной концепции Русской Православной церкви строится на противостоянии либерализму и идеям прав человека, выступая в роли альтернативной социальной доктрины. Происходит противопоставление православия идеологии прав человека с ее «двойными стандартами», в  которой нивелируется само понятие добра и зла, а человек рассматривается как самодостаточный, а значит, с позиций Церкви – падший субъект.

В то же время подчеркнутое противопоставление и противостояние одной  идеологии и системы ценностей другой (права человека–религия) политизирует деятельность Церкви, создавая предпосылки для нивелирования одной из ее главных функций – интегрирующей. Следствием такого противостояния явилось также то, что великая западная культура стала зачастую негативно оцениваться: как несоответствующая и даже противоречащая традициям восточнославянских стран вплоть до угрозы традиционным ценностям и социальной стабильности общества, порождая в некоторых случаях агрессивное неприятие новых западно-европейских и американских ценностно-мировоззренческих установок. Это связано с тем, что действие новых, чуждых данной культуре норм рождает активное противодействие по отношению к ним со стороны приверженцев традиционных норм и имеет своим следствием стремление к их защите. Такая «маятниковость» социокультурных и религиозных процессов является одной из основных причин обострения межкультурных и религиозных конфликтов.

Между тем, права человека в целом и право на свободу совести в частности – это выработанный на протяжении тысячелетий свод универсальных правил поведения. Права человека формировались как светская ценность, которая была бы приемлема для всех социальных субъектов, независимо от их мировоззренческих позиций. Право на свободу совести предстает в современном мире, отличающемся многообразием культурных систем, усреднённым образцом поведения, соблюдение которого является признанной необходимостью международного демократического сообщества. Понимание универсальности демократического права на свободу совести в первую очередь как образца поведения, а не ценностной категории, будет способствовать его бесконфликтной реализации, а также сохранению социокультурной идентичности белорусского народа, поскольку государство в этом случае не вторгается в сферу мировоззрения социальных субъектов, а общество не подвергается принудительной ломке  традиционных ценностей. Поэтому жесткое противопоставление религии и прав человека вряд ли оправдано, тем более, что обе системы имеют много общего. В обеих идеологиях можно найти «двойные стандарты». Так, основной принцип христианской этики характеризуется  двойственностью внутренней и внешней морали и направлен на то, что личные обязательства по отношению к другим человек не вправе применять к себе самому (М. Вебер). В свою очередь, для прав человека бесспорен безусловный приоритет личной свободы и интересов человека перед интересами коллектива/общества. 

Любая религия претендует на исключительность, хотя порой признает, что в иных вероучениях «присутствуют элементы истины и добра», и старается привлечь на свою сторону как можно больше адептов. История знает случаи насильственного обращения в веру (крестовые походы, колонизация, преследование инакомыслия и т.д.).  Трудно спорить с тем, что, например, «богопреисполненная» эпоха европейского средневековья привела, по словам Ф. Энгельса, «к полному озверению человека». Идеология прав человека, провозглашая плюрализм мнений, культур и идеологий, также претендует на место универсальной, и, значит, обязательной для всего мира, истины. К тому же культурная традиция, адаптированная к «идеологическому потребительскому стандарту», более конкурентоспособна «на рынке идеологий». Вполне предсказуемо идеология в последнее время все чаще связывается с религией, а религия – с идеологией. Не ставя под сомнение ценность идей прав человека, следует, однако, отметить, что методы их внедрения мало чем отличаются от приведенных выше. Достаточно привести пример американо-европейского «одемокрачивания» Ближнего Востока.

Существенным позитивом, объединяющим обе идеологии, является их нравственно-мировоззренческая функция, хотя относительно религии по этому поводу можно встретить противоположные мнения. Если русский философ Н.Н. Алексеев назвал нравственнообразующую функцию в числе основных функций религии, то, согласно З. Фрейду,  «безнравственность во все времена находила в религии не меньшую опору, чем нравственность». Промежуточную, примиренческую позицию занимал русский марксист Г.В. Плеханов: «Религия не создает нравственности. Она только освящает ее правила». Однако бесспорно, что традиционное христианское представление о добре и зле формировало и продолжает формировать нравственные основы поведения его сторонников. Идеология прав человека, используя особые, правоограничительные методы, также формирует определенные нравственные стереотипы поведения. В частности,  Всеобщая декларация прав человека (1948 г.) предусматривает такие ограничения при их осуществлении, «какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе» (ст. 29).

Одной из кардинальных идей, присущих обеим идеологиям, является провозглашение человека свободным и наделенным  свободой выбора. Как в правах человека, так и в христианстве в основе лежит свобода выбора человека: веры или неверия, добродетели или греха, добра или зла и т.д.

Согласно христианству, человек обладает свободой, и благодаря этой свободе имеет выбор следовать добру или злу. Всеобщая декларация прав человека и другие международные правовые акты также исходят из данной идеи и содержат обширный перечень статей относительно возможностей реализации личной свободы и свободы выбора. При этом, однако, существуют различия в понимании, выборе добра и зла. Если религия исходит из свода нравственных правил, заповедей, данных Богом, то в идеологии права человек может действовать по принципу: что не запрещено, то разрешено. Наряду с этим правовые акты зачастую ограничивают линию поведения, как видно из приведенной выше цитаты, нравственными соображениями. Именно здесь религия видит точки соприкосновения со светскими правами – в таком общественном устройстве, которое обеспечивало бы личную свободу при одновременном следовании нравственным нормам.

Подобные примеры можно было бы продолжить, но суть при этом остается неизменной: обе идеологии имеют много точек соприкосновения, и отсюда – диалог светского государства с религией как социальным институтом представляет основу сохранения традиционно-мировоззренческих ценностей народа, его социокультурной идентичности. Такой диалог соответствует  социальным процессам, происходящим в белорусском обществе.

Позиционирование, таким образом, осуществлялось в белорусском обществе относительно ценностного содержания свободы совести как одного из элементов мировоззренческой сферы, т.е. мотивационно-ориентационной подсистемы, которая в различных регионах мира характеризуется специфическими чертами, обусловленными особенностями социокультурного развития каждого конкретного региона.

В настоящее время в Республике Беларусь существующие проблемы в сфере реализации свободы совести видятся в недостаточном институциональном обеспечении именно мотивационно-ориентационной подсистемы.

В целом, обобщая сказанное, можно выявить два основных требования к белорусской системе государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести: она должна соответствовать международным правовым стандартам и быть обращенной к личности конкретного человека, который провозглашен высшей ценностью белорусского государства. Поэтому в ней, в зависимости от объекта воздействия, сочетаются как усредненный (правовой), так и индивидуально-ориентированный подходы. Единство и равноценность этих подходов выступают одним из важнейших принципов системы  государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести в Республике Беларусь.

Анализ особенностей системы и, в первую очередь, её целевых функций, позволяет сделать вывод, что объектом государственного регулирования становится сфера реализации свободы совести. Право на свободу совести в данной системе является определяющим условием реализации свободы совести, представляя собой описание должного поведения социального субъекта, и выступает как целью, так и средством государственного регулирования (см. рисунок 3.1).

Управляемым социальным субъектом государственного регулирования, в зависимости от поставленных задач, могут выступать:

- общество (интегративный социальный субъект);

- социальные группы (коллективный социальный субъект);

- личность (индивидуальный социальный субъект).

Выбор управляемого социального субъекта (интегративного, коллективного, индивидуального), наряду с выявлением целевых функций системы, во многом определяет объём и содержание государственного регулирования, а также возможную вариативность управленческих решений в данной сфере.

Таким образом, реализация свободы совести в полном объёме возможна при сочетании двух структурных составляющих:

- организационно-деятельностной (правовой) подсистемы – условий права на свободу совести: норм социального поведения (должное поведение), предписанных правом в соответствии с международными правовыми стандартами и рассчитанных на среднего индивида (деятельностный, правовой подход);

- мотивационно-ориентационной (аксиологической) подсистемы – факторов, формирующих ценности, идеалы, мировоззренческие установки личности и побуждающих её к должному поведению в соответствии с поставленными целями (побудительный, индивидуально-ориентированный подход).

Рисунок 3.1 – Структура государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести в Республике Беларусь

Только при функционировании обеих подсистем сфера реализации свободы совести становится объектом государственного регулирования в полном объёме: как через формирование, так и через реализацию.

При сопоставлении этих структурных составляющих с целями-заданиями и ожидаемым социальным результатом между ними можно выявить как прямые, так и обратные связи. При прямой связи реализация права на свободу совести означает формирование должного поведения. При обратной связи должное поведение выступает одним из средств реализации данного права.

Соответственно  реализация цели по сохранению социокультурной идентичности белорусского народа способствует формированию мотивационно-ориентационной подсистемы, которая, в свою очередь, обеспечивает достижение данной цели. Поскольку её воздействие осуществляется через интериоризацию ценностно-мировоззренческих установок личности, побуждая её к действию, мотивационно-ориентационная подсистема обеспечивает воспроизводство и межпоколенную трансляцию базовых принципов социальной политики государства, что способствует устойчивому развитию отношений в данной сфере. Она оказывает опосредованное влияние  на реализацию права на свободу совести, и как следствие, на формирование должного поведения. Следовательно, эту структурную составляющую  можно назвать системообразующей.

Аналогичным образом формируются связи между генеральной целью (целью-ориентацией) и соответствующей системой государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести. Все перечисленные элементы в совокупности образуют систему субъект-субъектных отношений, регулируемых государством, которая схематично представлена на рисунке 3.2.

Рисунок 3.2 - Система государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести в Республике Беларусь

Практическая реализация управленческих решений в сфере реализации свободы совести в Республике Беларусь

Эффективность функционирования системы государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести в Республике Беларусь во многом определяется: а) характером фактически складывающихся взаимосвязей между соответствующими подсистемами; б) уровнем взаимодействия между социальными субъектами.  

Для выявления фактического соответствия системы её целевым функциям и объекту регулирования и получения эмпирических данных в диссертационном исследовании использован метод экспертных оценок. Данный метод предполагает индивидуальную работу эксперта, в результате которой дается качественная оценка заданных объектов, и применяется в диссертационном исследовании, поскольку объекту изучения не свойственна четкая внутренняя структура. Он содержит неопределенности, связанные не только с измерением, но и самим характером исследуемых целей, средств их достижения и внешних условий.

Экспертами выступили государственные служащие – специалисты в сфере государственного управления, профессорско-преподавательский состав ведущих вузов г. Минска, а также представители религиозной стороны – профессорско-преподавательский состав и магистранты теологического факультета Белорусского государственного университета. Целевая выборка  составлялась, исходя из поставленных целей исследования. Критерием отбора являлся индекс уровня компетентности на основе самооценки  эксперта к исследуемому вопросу (уровень теоретических знаний и практический опыт экспертов в данной сфере). Обработка и анализ данных осуществлялся с помощью контент-анализа, методов математической статистики (см. приложения А, Б, В).

В качестве основных параметров государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести представлены: особенности свободы  совести как объекта государственного регулирования; адекватность задач государственного регулирования объекту регулирования; факторы, формирующие свободу совести; степень институционального обеспечения свободы  совести; включенность свободы  совести в иерархию ценностей индивида и белорусского государства.

Ответы экспертов на открытый вопрос о том, что является главной составляющей свободы совести, характеризуют её мировоззренческо-демократическую природу и особенности отношения к свободе совести, которые сложились в современном белорусском обществе. В результате названные составляющие можно разделить на две группы, равновесные по количественному упоминанию, но различающиеся  по  качественной  характеристике объекта.

К первой группе относятся составляющие, отражающие в своем содержании правовой аспект свободы совести, поскольку имеют свой эквивалент в нормативно-правовых актах и представляют собой конкретные характеристики сепарационной модели государственно-конфессиональных отношений, реализуемой в Республике Беларусь. Это: равенство конфессий и свобода личности, которая выражается в свободе выбора мировоззренческих убеждений и равенстве возможностей различающихся мировоззренческими позициями индивидуальных социальных субъектов.

Вторую группу формирует прежде всего такая не регулируемая правом составляющая, как воспитание развитой личности, наделяющее её соответствующими мировоззренческими и нравственными установками, определяющими социальное поведение, что соответствует мировоззренческому аспекту свободы совести.  В числе главных составляющих данной группы, образующих «духовно-нравственный стержень», также названы толерантность, осознание ответственности, социальная зрелость индивида.

Двойственное восприятие экспертами свободы совести и однонаправленность выдвинутых теоретических положений и полученных в результате экспертных оценок эмпирических социологических данных могут служить подтверждением обоснованности предложенной автором диссертации системы государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести. В данной системе объектом изучения выступает свобода совести в её традиционной концептуализации, а сама система включает в себя две подсистемы: организационно-деятельностную  и мотивационно-ориентационную.

В то же время, подтверждая двойственную природу свободы совести, полученные данные не дают полного представления о том, в какой степени эта двойственность учитывается в регулятивной деятельности белорусского государства. Поэтому  дополнительным показателем адекватности существующей системы государственного регулирования природе свободы совести выступают экспертные оценки задач деятельности государства в сфере реализации свободы совести. Приоритетность тех или иных задач определялась по частоте выбора (модальности), что позволило проранжировать их по степени социальной значимости для белорусского общества.

В большей степени способствуют, по мнению экспертов, восемь из десяти предложенных позиций (задач). Лидерами по количеству упоминаний выступают: обеспечение права на свободу совести и свободу вероисповедания (83,3%), гарантии равенства перед законом независимо от отношения к религии (74,2%) и обеспечение равенства религий перед законом (66,7%). На первый взгляд, результаты ранжирования дают основания полагать, что ожидания экспертов связаны преимущественно с регулятивной деятельностью государства, направленной на реализацию задач первого блока.

Однако отсутствие явных предпочтений свидетельствует о высокой социальной значимости большинства предложенных задач и подтверждает, что для белорусского общества не характерно одностороннее представление о государственном регулировании социальных отношений в сфере реализации  свободы совести исключительно нормативным методом. При отсутствии явных предпочтений можно говорить об очевидных «аутсайдерах», в качестве которых выступают некоторые задачи второго блока. Так, по мнению экспертов, в меньшей степени способствуют реализации свободы совести либо не способствуют вовсе задачи укрепления и защиты традиционных ценностей белорусского народа (38,7%), обеспечения национальной безопасности в информационной и гуманитарной сферах (29%). В этой связи обоснованным представляется вопрос о возможном несовпадении заявленных задач государственного регулирования фактически существующим в белорусском обществе ценностям. Низкий уровень модальности указанных позиций выявил необходимость дополнительного факторного анализа с целью выявления возможных латентных, но объективно существующих переменных (факторов) и связей, не поддающихся непосредственному измерению, но влияющих на оценку экспертами  государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести.

Полученные данные легли в основу факторного анализа с использованием метода корреляционных плеяд. На основе рассчитанных коэффициентов Пирсона были построены соответствующие матрицы, в которых построчно находились наивысшие коэффициенты корреляции, связывавшие ряд признаков-переменных в корреляционную цепь на основе максимального корреляционного пути (МКП). Расчет коэффициентов корреляции показал, что две первые цепи МКП выглядят следующим образом.

Первая:

1) обеспечение социальной стабильности, гражданского единства и межконфессионального мира;

2) сохранение историко-культурного и духовного наследия;

3) обеспечение национальной безопасности в информационной и гуманитарной сферах.

Вторая:

 

1. обеспечение права на свободу совести и свободу вероисповедания;
2. гарантии равенства перед законом независимо от отношения к религии;
3. обеспечение равенства религий перед законом.

Сопоставляя представленные цепи МКП с результатами ранжирования, можно отметить следующее.

Самое высокое значение оказалось у такого признака-переменной, как «обеспечение социальной стабильности, гражданского единства и межконфессионального мира». Этот признак соответствует сформулированной ранее в диссертационном исследовании цели-ориентации в «дереве целей» государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести.

Присутствие в первой цепи МКП фактора с самым низким уровнем модальности – обеспечение национальной безопасности в информационной и гуманитарной сферах – может свидетельствовать, во-первых, о том, что эксперты, выбирая предложенные позиции, исходили в первую очередь из реальной оценки («по факту») регулятивной деятельности государства по указанным направлениям. Во-вторых, что объём государственного регулирования пока не в полной мере соответствует продекларированным задачам второго блока (сохранение социокультурной идентичности белорусского народа – цель-задание 2).

Что касается второй цепи МКП, то она подтвердила устоявшийся и в целом непротиворечивый характер социально-правовых отношений, складывающихся по поводу реализации задач первого блока – обеспечения права на свободу совести и социальной справедливости.  Как видно, важнейшим условием его обеспечения выступает равенство, которое приобретает конкретную характеристику: равенство перед законом всех социальных субъектов – как индивидов, так и социальных групп (религиозных организаций и объединений).

Одним из основных параметров, характеризующих соответствие существующей системы государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести поставленным задачам, является отражение в этой системе факторов, формирующих данную свободу. С целью выявления такого соответствия, во-первых, изучались сами факторы, и, во-вторых, степень их отражения в регулятивной деятельности. Для получения целостной и непротиворечивой оценки их выявление осуществлялось по двум направлениям: факторы, способствующие, и факторы, препятствующие права на свободу совести в Республике Беларусь.

Анализ полученных данных показал, что основными факторами, способствующими реализации свободы совести в Республике Беларусь, выступают такие  личные качества индивида, как толерантность и терпимость (24%). Поскольку автор диссертации не ставит своей целью уточнение их семантических сходств и различий, в данном контексте эти два фактора приводятся в единой связке. Отсутствие обычного разброса в оценках послужило основанием поставить именно эту группу факторов на первую позицию.

Далее можно выделить группу факторов, непосредственно формирующих данные качества и установки (49,8%). К ним относятся: образование и воспитание, регулятивное воздействие  на которые осуществляется через социальную политику белорусского государства, предусматривающую разработку и совершенствование системы государственной идеологии, создание необходимых экономических предпосылок. Важная роль в данном процессе отводится деятельности средств массовой информации.

 Третью позицию занимают  конкретные условия реализации свободы совести организационного характера (9,9%), имеющие непосредственное отношение к нормативно-правовой деятельности государства. Среди данных условий – гарантии прав человека в данной сфере, характеризующиеся обеспечением равенства перед законом, свободой вероисповеданий, отделением церкви от государства и др. (см. рисунок 3.3).

Рисунок 3.3 - Факторы, способствующие реализации свободы совести в Республике Беларусь, %

Уточняющим параметром явилась оценка экспертами факторов, препятствующих, на их взгляд, реализации свободы совести, относительно которых предстала обратная картина (рисунок 3.4). О негативной роли индивида нет ни единого упоминания. Лишь один раз упоминается «низкий морально-нравственный уровень современного общества» – общества, – но не индивида. Все остальные факторы, препятствующие реализации свободы совести, так или иначе связываются с нормативно-правовой  деятельностью государства, в которой можно выделить два  негативных аспекта: несовершенство  нормативно-правовой базы и давление государства на мировоззренческую сферу индивида.

Следует отметить, если для первого аспекта характерны «конструктивные недостатки», относящиеся к конкретным направлениям регулятивной деятельности государства (отсутствие четкого механизма действия местных и исполнительных органов власти, деструктивная деятельность сект и т.д.), то относительно второго аспекта перечисленные негативные факторы  носят скорее абстрактный, обобщенный характер. Это: доминирующая роль одной из конфессий, приоритет государственных средств массовой информации и неравный доступ к ним представителей разных конфессий, неразработанность системы государственной идеологии.

Как видно, формирование личных качеств индивида выступает главным фактором, способствующим реализации свободы совести, что свидетельствует об очевидной необходимости  государственного воздействия на процессы формирования мировоззренческих установок и ценностных ориентаций личности, обусловливая, во-первых, адресность и, во-вторых, ненормативный характер такого воздействия. В то же время именно этот вектор регулятивной деятельности государства негативно оценен экспертами.

Рисунок 3.4 - Факторы, способствующие/препятствующие реализации
свободы совести в Республике Беларусь, %

Причина такого расхождения видится в том, что в настоящее время в Республике Беларусь наблюдается некоторое смещение основного вектора государственного регулирования в область нормативно-правовой регламентации. Естественным следствием такого смещения становится возрастание роли регламентирующих, предписывающих норм и механизмов.   В результате процессы нормативно-правовой регламентации в сфере реализации свободы совести опережают процессы её формирования, что во многом и сказывается на негативной оценке данного вектора государственного регулирования.

В целом существующую систему государственного регулирования отношений в сфере реализации свободы совести характеризует достаточно высокая оценка роли регулятивной деятельности белорусского государства в данной сфере. Две трети экспертов назвали эту роль «положительной», «основополагающей» и «значительной». В то же время присутствовало мнение о её минимальной роли. Однако вызвана такая оценка не объёмом и качеством регулятивной деятельности государства, а социокультурной природой регулируемого явления, поскольку, по мнению экспертов, в толерантном белорусском обществе никогда не возникало острых проблем и противоречий в данной сфере, в связи с чем не было необходимости активного вмешательства государства. Обращалось также внимание на то, что «реализует право на свободу совести народ и его представления о добре и зле, а не государство». Негативные характеристики содержались всего в двух ответах экспертов.

Позитивную роль регулятивной деятельности государства подтверждают ответы на открытый вопрос о месте права на свободу совести в иерархии ценностей белорусского государства. Несмотря на некоторый разброс оценок, как «ведущее» и «высокое» место данной ценности определили около половины экспертов.

Характеристика «не доминирует» (36,6%) оказалась самой распространенной при выявлении места права на свободу совести в иерархии ценностей индивида. Это может объясняться как эклектичностью «постсоветского» сознания индивида, в котором одновременно сочетаются элементы и язычества, и различных религиозных верований, и научного мировоззрения, и атеистические взгляды, так и одной из основных отличительных черт собирательного образа белоруса – толерантностью. Сохранение и воспроизводство этой черты и является, как отмечалось выше, одним из важнейших направлений государственного регулирования в данной сфере.

Таким образом, очевидно, что главным фактором, способствующим реализации свободы совести, по мнению экспертов, выступает конкретный человек, его личностные качества. Поэтому государственное регулирование в данной сфере призвано обеспечивать не только реализацию права на свободу совести, но и формирование мотивации поведения индивида. Социологический анализ, выявивший высокую социальную значимость сформулированных на государственном и доктринальном уровне задач регулятивной деятельности в данной сфере, подтвердил тот факт, что реализация свободы совести в Республике Беларусь перемещается из сферы частных интересов индивида в сферу интересов государственных.

Исходя из изложенного на основе экспертных оценок процесс государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести в Республике Беларусь можно разбить на два этапа.

Первый этап заключается в признании государством на законодательном уровне возможностей альтернативы в мировоззрении и поведении социальных субъектов.

В силу того, что свобода совести, являясь элементом мировоззренческой сферы, в процессе реализации приобретает праворегулируемую форму, государственное регулирование на данном этапе имеет некоторые особенности.

1) Двойственная целевая направленность государственного регулирования.

С одной стороны, у индивида осуществляется формирование общих представлений непосредственно о свободе совести и деятельностных аспектах её реализации.

С другой стороны, государство заинтересовано в  воздействии на мировоззренческую сферу индивида посредством формирования таких его личных качеств, которые, во-первых, способствовали бы реализации им права на свободу совести, и, во-вторых, не препятствовали бы осуществлению данного права другими социальными субъектами (терпимость, толерантность, высокая правовая культура, и т.д.).

2) Формируя свободу совести как элемент мировоззренческой сферы индивида, государство тогда будет отражать её демократическую природу, когда создаст возможность для выбора социальным субъектом альтернативы как в мировоззренческих позициях, так и в основанном на этих позициях социальном поведении, в том числе его статусного и ролевого наборов. Формирование свободы совести, таким образом, связано с формированием определенных личных качеств индивида.

Обладая равными возможностями и общими представлениями в сфере реализации свободы совести, социальные субъекты всегда различны в деятельностных формах её реализации. Если в мировоззренческом выборе индивид свободен  и может придерживаться любых позиций, то в выборе социального действия он ограничен социальными нормами (этическими, моральными, религиозными, культурными и т.д.) и более жестко – нормами правовыми. Вариативность поведения индивида зависит от его мировоззренческих позиций, но социально приемлемым оно будет являться тогда, когда осуществляется в рамках, определенных правовыми нормами, выработанных современным обществом в процессе развития демократических тенденций. Следовательно,  теоретический конструкт «возможность – мотивация –  действие» выступает основной управленческой схемой в государственном регулировании.

Государственное регулирование социальных отношений в сфере реализации свободы совести посредством формирования мировоззренческой сферы индивида и создания альтернатив позволяет нивелировать социальные противоречия не только на стадии проявления, когда противоречие перерастает в конфликт и становится уже частью социальной реальности, но и на стадии его возможного возникновения. Это минимизирует деятельность принудительных механизмов государственного регулирования, смещая вектор их действия в сферу контролирующих и побудительных функций. Признавая альтернативу в мировоззренческой сфере, государство в меньшей степени регламентирует, ограничивает и запрещает, и в большей степени предоставляет, т.е. государственное регулирование приобретает не императивный, а диспозитивный характер. В этой связи можно сделать вывод, что белорусское государство косвенно формирует общую мировоззренческую сферу индивида, его представления об образе государства.

На данном этапе возникает необходимость уточнения смыслов, вкладываемых в содержание регулируемого явления, и на основе научных, в первую очередь социологических исследований, выработки единого, аккумулирующего в себе все аспекты, подхода к свободе совести как на уровне теоретического осмысления, так и практической реализации. Как уже отмечалось ранее, в настоящее время научные исследования в данной сфере характеризуются конкретной направленностью (особенности религиозности населения, вопросы правового обеспечения свободы совести, специфика государственно-конфессиональных отношений и т.д.).

С позиции интегрированного научного  подхода представляется возможным:

- формирование у социальных субъектов адекватных представлений о свободе совести как демократическом праве, обеспечивающем свободу мировоззренческого выбора относительно религиозного либо нерелигиозного восприятия действительности;

- создание условий для формирования определенных личностных качеств и ценностных ориентаций индивида;

- создание альтернативы мировоззренческого выбора и основанного на нем социального поведения индивида.

Реализация указанных положений позволяет, во-первых, заложить такую мотивационно-ориентационную основу должного поведения социальных субъектов, которая объединяла бы их на основе общих, интегрирующих мировоззренческих установок и ценностных ориентаций и не противоречила бы государственным интересам в данной сфере.

Во-вторых, дает возможность минимизировать субъективный фактор в управленческой, правоприменительной и судебной практике ввиду постепенного устранения оснований для различного толкования правовых норм.

В-третьих, позволяет  нивелировать социальные противоречия, возникающие на основе различий в мировоззрении индивидов и возможном пересечении их интересов в части практической реализации свободы совести.

На первом этапе государственное регулирование социальных отношений в сфере реализации свободы совести в Республике Беларусь осуществляется главным образом через неправовые социальные институты. Право может оказывать лишь косвенное влияние, провозглашая отдельные принципы и цели государственного регулирования, либо закрепляя и регламентируя уже созданные формы альтернативного поведения, как, например, в случае с альтернативной гражданской службой или специальным религиозным образованием. Поэтому юридическое закрепление содержания и свойств объекта регулирования и правовая регламентация механизмов и средств реализации свободы совести осуществляются уже на последующем этапе, после создания определенной теоретической матрицы (уточнения и согласования формулировок объекта регулирования, целевых функций системы государственного регулирования, возможных альтернатив и т.п.) и выявления основных параметров регулирования в данной сфере.

Указанная очередность  этапов делает затруднительным само возникновение «двойных стандартов», обусловленных в некоторых случаях внутренней противоречивостью законодательства и возможностью субъективного толкования правовых норм, которые, имея общеобязательную силу, являются основой правоприменительной и судебной практики. Таким образом, участие права как социального института в регулятивном процессе в полном объёме возможно только на втором этапе.

Второй этап заключается в создании и обеспечении условий для свободного выбора и беспрепятственной реализации предоставленной альтернативы (направления и условия реализации свободы совести).

Если на первом этапе происходит формирование социальных отношений, в том числе через разработку концептуальных основ самой возможности альтернатив, то на данном этапе государственное регулирование проявляется в создании конкретных социальных условий и организационных форм реализации свободы совести по двум параметрам:

- создание условий для реализации альтернативы в мировоззрении (придерживаться религиозного/нерелигиозного восприятия мира, менять религиозную принадлежность и т.д.), т.е. выбора индивидом своего социального статуса;

- создание направлений реализации альтернативы в социальном действии (пропагандировать научное, атеистическое либо религиозное мировоззрение; исповедовать религию единолично/сообща с другими; отправлять религиозные культы, ритуалы, обряды; выражать и распространять свои убеждения и т.д.), т.е. выбора и осуществления индивидом своих социальных ролей.

Оба параметра призваны обеспечиваться регулятивной деятельностью  государства в полном объёме, так как в противном случае возможен конфликт между социальным статусом и социальной ролью индивида. Именно с такими конфликтами, как показывает практика, связано подавляющее большинство возникающих в данной сфере судебных прецедентов во многих демократических странах.

Как правило, процесс формирования мировоззрения, особенно на стадии первичной социализации, осуществляется преимущественно в рамках узкой социальной группы. Однако, как показали экспертные оценки, именно на государство, а не на социальную группу, индивидом возлагается ответственность за формирование своих мировоззренческих установок, и, соответственно, за свое же возможное социальное поведение. Это подтверждает тот факт, что, например, семья как условие формирования соответствующих мировоззренческих установок упоминается экспертами всего один раз.

Такая ситуация связана с тем, социальная группа (семья, религиозная община и т.д.) не всегда может в полной мере обеспечивать возможности выбора (а в некоторых случаях даже появления) альтернативного мировоззрения или поведения индивида. Социальная группа не свободна от влияния субъективных факторов: главным образом, традиций и стереотипов, сложившихся в той или иной социальной среде. Однако государственное регулирование в Республике Беларусь не направлено на преодоление этих стереотипов – это привело бы только к обострению социальных противоречий и дифференциации общества по мировоззренческому признаку. Задача белорусского государства – в создании условий для появления и реализации таких альтернатив.

 Разбивая процесс государственного регулирования на этапы, следует учитывать свойства многолинейности отношений в  сфере реализации свободы совести, а также открытости регулируемой системы социальных отношений к различным воздействиям извне. Это обусловливает специфику управленческого процесса, которая заключается в обеспечении государственного регулирования на протяжении всего управленческого цикла, представляющего целостную систему целенаправленных и непрерывных действий государства.

Для классической либеральной концепции свободы совести, на которой основывалась регулятивная деятельность белорусского государства в период с 1992 по 2002 гг., характерен дискретный принцип регулирования, который подразумевает разрешение главным образом правовыми средствами отдельных, локальных конфликтов и противоречий в регулируемой системе по мере их проявления.  Такой «точечный» принцип регулирования эффективен в странах с англо-саксонской системой права, где судебный прецедент является источником права, что обусловливает его динамичность и способность «подстроиться» под каждый конкретный случай. К тому же при таком принципе устраняется следствие возникшего конфликта, а не его причина.

В Республике Беларусь (как и других странах романо-германской системы права) право закрепляет уже сложившиеся в обществе отношения, выступая, наравне с другими социальными институтами, одним из средств достижения поставленных целей (но не самоцелью). Иными словами, если в первом случае право создает социальную реальность, то во втором – её закрепляет. В этой связи основными принципами государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести можно назвать системность и непрерывность. Для их осуществления в полном объёме оптимальной представляется функциональная трехуровневая система государственного регулирования с дифференциацией сфер социального влияния, инструментов и методов государственного воздействия. 

Соответственно государственное регулирование социальных отношений в сфере реализации свободы совести на различных уровнях может осуществляться в следующих формах.

На доктринальном (долгосрочном) уровне выявляются и разрабатываются основные направления, принципы, методы, цели и задачи регулятивной деятельности государства, отвечающие его стратегическим целям как во внутренней, так и внешней политике, а именно:

- Доктринальное изучение особенностей регулируемой системы социальных отношений, складывающихся в сфере реализации свободы совести.

- Выявление прогнозных показателей функционирования данной системы.

- Разработка нормативно-правовой базы, соответствующей международным демократическим стандартам и учитывающей особенности социокультурного развития белорусского государства.

На программном (среднесрочном) уровне происходит децентрализация управления и дифференциация сфер компетенции различных социальных институтов на основе общих положений, выработанных на доктринальном уровне. Это:

- Обеспечение гарантий реализации свободы совести, создание условий равенства правовых статусов социальных субъектов.

- Разработка и применение превентивных мер в целях предупреждения возможных форм социальной девиации в данной сфере.

- Формирование оптимального типа взаимодействия социальных субъектов по поводу реализации свободы совести.

- Проведение систематических научных исследований результатов судебной и правоприменительной практики.

- Анализ и выработка стратегии для предотвращения возможных негативных воздействий на регулируемую систему социальных отношений извне.

- Периодическая корректировка нормативно-правовой базы, учитывающая динамику развития трансформирующегося белорусского общества.

На прикладном (краткосрочном) уровне осуществляется практическая реализация различными социальными институтами своих функций:

- Проведение научных исследований по выявлению общих ценностных ориентаций и мировоззренческих установок индивидов, которые легли бы в основу теоретической разработки и практического применения таких форм социального управления, как государственная идеология, образование, система массовых коммуникаций.

- Реализация единой программы деятельности соответствующих социальных институтов с дифференциацией сфер социального влияния, но взаимообусловленным и взаимодополняющим характером их регулятивных функций.

- Выявление негативных воздействий на систему отношений извне.

- Информационная поддержка и трансляция основных идей регулятивной деятельности государства через систему массовых коммуникаций.

Таким образом, осуществление принципов системности и  непрерывности государственного регулирования обеспечивает не только деятельностные формы её реализации (социальное поведение), но и мотивационную сферу индивида. Данные принципы призваны выступить основополагающими для всей системы государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести, функционирование которой направлено на обеспечение:

а) непрерывности государственного регулирования;

б) единства процесса государственного регулирования на всех его этапах;

в) оптимизации взаимодействия и взаимосвязей организационно-деятельностной и мотивационно-ориентационной подсистем.

Схематично функционирующая в настоящее время в Республике Беларусь система государственного регулирования отношений в сфере реализации свободы совести представлена на рисунке 3.5.

Рисунок 3.5 – Функциональная система государственного регулирования
социальных отношений в сфере реализации свободы совести в Республике Беларусь

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о разграничении в процессе государственного регулирования сфер социального влияния государства, проявляющемся в дифференциации инструментов и методов регулирования, осуществляемого через совокупность соответствующих социальных институтов. Подтверждением существования такого разграничения выступают экспертные оценки роли социальных институтов в реализации свободы совести в Республике Беларусь.

Из десяти предложенных позиций наибольшую оценку получили воспитание (71%),  право (65%) и религиозные организации (58,1%). Далее с небольшой разбежкой в результатах располагается  несколько социальных институтов, в числе которых образование. Последние места занимают наука и органы исполнительной власти (25,8 и 16,1% соответственно).

Расчет коэффициентов корреляции выявил наибольшие значения у таких признаков-переменных, как образование и государственная идеология, которые вошли в первую цепь МКП:

1. образование;
2. наука;
3. государственная идеология;
4. воспитание.

Вторая цепь МКП:

1. право;
2. СМИ;
3. органы исполнительной власти.

Следует обратить внимание, что если простое ранжирование указанных параметров позволяет выявить приоритеты в экспертных оценках, то корреляционные цепи образуют своеобразные смысловые матрицы. На  их основе в практической деятельности могут строиться алгоритмы управленческих решений, логически дополняющие соответствующие этапы государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести (см. таблицу 3.2).

Таблица 3.2 – Институциональное обеспечение свободы совести в Республике Беларусь

I этап  Формирование свободы совести				II этап  Условия реализации свободы совести
образова-ние	наука	государст-венная идеология	воспи-тание	право	СМИ	органы исполнительной власти
I цепь МКП				II цепь МКП

Сопоставляя представленные цепи МКП с результатами ранжирования, следует отметить, что, как и при оценке задач регулятивной деятельности белорусского государства, в первых двух цепях МКП присутствуют факторы с самым низким уровнем модальности (наука и органы исполнительной власти соответственно). Это выявляет возможные направления оптимизации как системы государственного регулирования, так и складывающихся отношений между взаимодействующими субъектами в данной сфере. Отдельно  можно выделить смысловую связку первой цепи МКП «наука–государственная идеология». Подчеркивая долгосрочный характер поставленных целей, она подтверждает необходимость и приоритетность научной основы в государственном регулировании.

Представленные данные свидетельствуют о том, что институциональное обеспечение свободы совести в Республике Беларусь осуществляется в настоящее время не в оптимальном объёме, на основании чего можно сделать вывод о неполном соответствии функционирующей системы государственного регулирования её целевым функциям. Как видно из результатов анализа экспертных оценок, это относится главным образом к информационному обеспечению на прикладном уровне: деятельности средств массовой информации и коммуникации и совершенствованию системы государственной идеологии.

Доктринальный и программный уровни в целом соответствуют целевым функциям системы государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести, однако между ними, по мнению автора диссертации, в настоящее время наблюдается некоторый разрыв, который обозначен на рисунке 3.5 пунктиром. Указанный разрыв достаточно четко прослеживается при сопоставлении результатов ранжирования признаков-переменных с их значениями в корреляционных матрицах и заключается в следующем. Доктринальный уровень в настоящее время в большей степени связан с организационно-нормативным обеспечением социальных отношений в сфере реализации свободы совести и в меньшей степени – с научными исследованиями, аналитическими данными контролирующих и правоприменительных органов. Следствием этого и выступает, как отмечалось выше, смещение вектора государственного регулирования в область нормативно-правовой регламентации, выделенного на рисунке 3.5, что на практике означает непропорциональность социального механизма обеспечения свободы совести и целевых функций системы.

 Поэтому сформулированные на доктринальном уровне цели и задачи регулятивной деятельности белорусского государства в сфере реализации свободы совести требуют своего программного обеспечения, т.е. согласования (синхронизации) для их реализации деятельности социальных институтов, различающихся компетенцией и инструментарием. В этой связи актуальной задачей видится выработка единой программы действий (концепции), которая на основе общей системы идей, принципов и ценностей объединила бы эти, пока еще несколько разрозненные, социальные институты в достижении поставленных задач в данной сфере.

Функционирующая на основе единой концепции система государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести наиболее эффективна в достижении стратегической цели Республики Беларусь по обеспечению социальной стабильности и устойчивого развития белорусского трансформирующегося общества.

Выводы по главе 3:

1. Государственное регулирование социальных отношений в сфере реализации свободы совести в Республике Беларусь наряду с международынми демократическими принципами исходит из тех ценностных ориентиров, которые способствуют консолидации всех взаимодействующих социальных субъектов, вследствие чего обеспечивается реализация основной цели (цели-ориентации) социальной политики государства – обеспечение социальной стабильности общества.

2. Анализ нормативно-правовых актов, научной литературы, а также полученных эмпирических данных подтверждает системный характер государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести  и позволяет представить её в виде двух подсистем:

- организационно-деятельностной (правовой), закрепляющей юридический статус и соответствующий тип взаимодействия социальных субъектов: нормы социального поведения (должное поведение), предписанные правом в соответствии с международными правовыми стандартами и рассчитанные на среднего индивида (деятельностный, правовой подход);

- мотивационно-ориентационной (аксиологической), формирующей такой тип взаимодействия, который обеспечивает бесконфликтную реализацию свободы совести: ценности, идеалы, мировоззренческие установки, побуждающие индивида к должному поведению в соответствии с поставленными целями (побудительный, индивидуально-ориентированный подход).

3. В процессе государственного регулирования социальных отношений в сфере реализации свободы совести выявлена необходимость четкого разграничения сфер социального влияния государства, проявляющегося в дифференциации инструментов и методов государственного регулирования на основе единой концепции развития отношений в данной сфере.

4. Оптимальной выступает трехуровневая функциональная система (доктринальный, программный, прикладной уровни) государственного регулирования с дифференциацией сфер социального влияния, методов и механизмов воздействия различных социальных институтов на объект регулирования.