Письма представителя Наркомвнешторга СССР в США И. Я. Хургина наркому внешней торговли Л. Б. Красину — 14 июня 1923 г. - 20 февраля 1924 г.

Письма представителя Наркомвнешторга СССР в США И. Я. Хургина[1] наркому внешней торговли Л. Б. Красину

— 14 июня 1923 г. - 20 февраля 1924 г.

№ 39.

Из письма о положении российских представительств в США

14 июня 1923 г.

Уважаемый Леонид Борисович,

Я откладывал свое первое письмо, ибо хотел написать его по полном ознакомлении с нашими местными делами. Это ознакомление требует, однако, больше времени, чем я предполагал, главным образом из-за скверных технических условий, в каких я очутился, приехав без своего технического сотрудника, найти которого здесь крайне трудно. И так как накопилось несколько вопросов, то я ограничусь первыми общими впечатлениями и сведениями, какие собрал за эти несколько дней с тем, чтобы затем постепенно их пополнять.

Общее положение в настоящий момент представляется для нас более благоприятным. Резкая кампания, какая велась против нас в связи с делом Буткевича[2], сошла на нет и забылась, сменившись даже несколько сочувственным настроением. В первую очередь в этой перемене сыграли свою роль экспорт нашего хлеба и Япония. Пресса тщательно разжевывала всякое слово, сказанное по поводу хлеба и Японии, помещала интервью, статьи. Японофобская пресса, разумеется, даже забила в набат, требуя изменения близорукой политики, игнорирующей нас. Словом, за эти 10‑12 дней недостатка в хороших словах не было. В деловых кругах экспорт хлеба был воспринят серьезно, заставил призадуматься, но сформировавшегося настроения по этому поводу мне уловить не удалось. До меня дошли кое-какие чисто американские разговоры, что, мол, недурно было бы как-нибудь воспрепятствовать этому экспорту. В дополнение к хлебу и Японии имеется и третье обстоятельство, какое влияет смягчающе. Не за горами президентские выборы, и как раз сейчас за кулисами идет их подготовка — намечаются группы, взвешиваются лозунги. Противные группы не столько собираются сыграть на нашем признании, сколько каждая из них опасается, чтобы другая этого не сделала. Тут хорошую роль играют всякие заморские знатные гости, зачастившие к нам в последнее время. Их интервью еще более увеличивают эти опасения. Ибо у широкой публики, с которой во время выборов все же приходится считаться, довольно прочны симпатии к нам, и никакой агитацией против нас, кем бы она ни велась, политического капитала нажить себе нельзя. Все же этого еще недостаточно, и настраиваться на слишком оптимистический лад было бы неосновательно.

Организаций, какие здесь связаны своею деятельностью с Россией, немного, и особой солидностью они не располагают. В ближайшие дни я вернусь к каждой из них особо, когда закончу ознакомление с материалами. Из коммерческих организаций наиболее крупные здесь Центросоюз[3] и Аркос[4], но и их обороты не дают им возможности стать влиятельными и заметными. Продэкско[5] — совсем незначительная организация. Повторяю — подробно о каждой из них в ближайшие дни. Что касается общественных организаций, то при первом же беглом знакомстве с ними я наткнулся на такую склоку, что, думаю, только в силу незначительного удельного политического веса этих организаций в местной политической жизни эта склочность не обратилась в здоровенный публичный скандал. Я рассчитываю позднее вернуться к этому более подробно — это терпит отлагательства.

Дерутра[6] — сейчас только маленькая транспортная контора[7]. Надо отдать Карверу должное — еще до моего приезда он сделал все, что мог, чтобы установить на свой манер хорошие отношения с организациями, связанными с Россией, и сосредоточить в руках Дерутры все транспорты грузов в Россию. Они, по объему, конечно не велики. На некоторое сопротивление он наткнулся у т. Шермана[8]. Последний пояснил мне, что во время пребывания в Лондоне заведующим транспортным отделом Аркоса, ныне директор смешанного Норвежского общества — забыл его фамилию — дал ему понять, что с Дерутрой не надо иметь дела. Это — дополнение, совершенно бессмысленное в Америке. Шерман из-за этого делал свои отправки через частных брокеров[9]. Я пояснил ему положение вещей, и сейчас порядок восстановлен.

Кроме этого, Карвер получил для местной Дерутры представительство разных пароходств по продаже шифскарт — кое-что это может дать.

Прием, устроенный мне Карвером и Гарриманом[10], был совершенно удовлетворительным.

Посылки, как Вам известно, принимались здесь некоторое время Карвером, с обязательством беспошлинного вручения адресатам. Принято их было всего 290 шт., на наше счастье. Но и этого количества достаточно для публичного скандала, какой нам грозит. Дело в том, что сейчас с адресатов взыскивают пошлину, а отправители нас ежедневно осаждают. Величина пошлины заставляет получателей не выкупать посылок, и нам грозит суд, ибо здесь было много мошеннических контор, и ими охотно сейчас занимаются за редакционными и судейскими столами. Дерутре — компании непосредственно связанной с рос[сийским] пра[вительством] — устроят по такому поводу скандал с особым удовольствием. Я телеграфировал Моисею Ильичу[11] просьбу уладить как-нибудь это дело (ведь всего 290 посылок), ибо в противном случае мое знакомство с судом неизбежно. Очень прошу Вас со своей стороны помочь в этой досадной истории.

Икра. Еще до моего приезда Карвер выработал проект смешанного общества и писал об этом Вам. Предложения Гарримана явно не приемлемы. Общество регистрируется здесь. Большинство принадлежит Гарриману. Мы свой пай оплачиваем икрой. Сегодня я говорил с Гарриманом по этому поводу. То обстоятельство, что мы не собираемся вкладывать в это дело своих денег и что общество должно им кредитоваться для закупки икры в России и финансирования ее добычи, им усвоено. Не вызывает возражений и паритетная организация. Спорным остается вопрос о председателе — на нашего он не соглашается[12]. Но хуже всего с местом регистрации общества. Неприемлемость для нас Соединенных Штатов он признает, но не согласен и на какую-нибудь другую страну — скажем, Германию. Мотивирует он это двойными фискальными сборами, какие придется в этом случае платить. Ввиду этого он выдвинул новый проект. Он образовывает американское общество, которое получает от нас монополию на продажу икры в Америке и которое покупает и финансирует икорное дело у нас, прибыль операций общества делится пополам, а Дерутра будет надзирать за действиями общества со стороны рос[сийского] пра[вительства]. На этом мы пока расстались, ибо я возражал против этого проекта, условились подумать над другими комбинациями, а тогда уже Вам будет послано предложение, на котором мы предварительно сможем сговориться.

Проект, выдвинутый сегодня, по-моему, еще менее подходит. Раньше всего, вопрос о том, чьей юрисдикции будет подлежать соглашение между рос[сийским] пра[вительством] и американским обществом, затем обеспечение нашего контроля. Далее, отсутствие смешанного общества лишает возможности прочно втянуть американскую группу в финансирование дела внутри России. Скорее приемлемо было бы создание смешанного общества в Америке, где с нашей стороны держателями паев могли бы быть свои надежные люди и которое получило бы права у нас.

Обороты с икрой относительно не велики — в лучшем случае они могут в первый год достичь одного миллиона рублей, ибо икорный рынок здесь не развит, а зернистую икру — наиболее дорогую — нужно только вводить. До сих пор она, вследствие способа консервирования ее, была воспрещена к ввозу в Соединенные Штаты и здесь неизвестна. Прошу Ваших указаний ...[13]

С товарищеским приветом И. Хургин

РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1684. Л. 9-7. Подлинник.

№ 40.

Письмо о встрече с американским экономистом Ю. Барнесом

28 июля 1923 г.

Уважаемый Леонид Борисович. Вчера имел свидание с Julius Barnes’ом, ближайшим помощником Гувера[14] по хлебным делам во время войны и самым крупным экспертом хлеба в Америке. Настроен он по отношению к американским хлебным делам пессимистически. Канада имеет в этом году, по его словам, громадные запасы зерна для экспорта, Германия разорена, в Южной Европе в силу хорошего урожая нет емкого рынка. Да и вообще экспорт хлеба стал невыгодным делом — сейчас хорошо, если заработаешь 1%, не то, что во время войны, когда можно было широко работать.

Что касается нас, то он видит возможности совместной работы. Перепроизводство зерна в Америке и Канаде исключает возможность какого-либо соглашения за счет цен, тем более, что у них, мол, слава Богу, не государственная торговля, и удерживать положение на рынке поэтому путем частного соглашения нельзя. К этому добродетельному мотиву он прибавил два менее добродетельных — во-первых, мы вывозим преимущественно рожь, и в этой области мы единственные держатели товара; что же касается Америки — то она вывозит пшеницу, какую мы можем вывезти только в ограниченном количестве; во-вторых, наш экспорт в этом году вообще мал для того, чтобы быть им страшным.

Со своей стороны я только сказал, что, занимая свое прежнее положение на хлебном рынке, мы отнюдь не намерены дезорганизовать его и отягощать положение американских фермеров и что поэтому было бы интересно знать его мнение, как знатока рынка, насчет положения вещей. Гудрич[15], устроивший наше свидание, очевидно предупредил Барнеса обо всем, что полагалось, так что я мог ограничиться короткой формулировкой цели нашей беседы. Этим, да еще легкой пикировкой насчет преимуществ ихней и нашей систем торговли и исчерпалась беседа.

Поскольку Барнес одна из влиятельных фигур — он председатель Chamber of Commerce of U.S.[16] и близкий человек Гувера — эту беседу надо считать показательной.

С товарищеским приветом И. Хургин

РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1684. Л. 66. Подлинник.

№ 41.

Из письма о перспективах развития экономических связей с США

24 августа 1923 г.

Уважаемый Леонид Борисович.

Только три дня тому назад я получил Ваше письмо от 30 июля[17]. Это первое письмо, полученное за все время пребывания моего здесь, и я Вам крайне признателен за него. В том одиночестве и тяжелой обстановке, в какой здесь приходится быть, это единственное подспорье.

Общее положение.

Изменения, сопряженные с внезапной сменой президентов[18], еще не полностью выявились, и с уверенностью нельзя сказать, будут ли вообще какие либо изменения. Вашингтон со всеми его политическими прихвостнями и маклерами сейчас точно разворушенный[19] муравейник...[20]

В декабре месяце к открытию конгресса вопрос об изменении политики должен будет быть решен в ту или иную сторону. Если тогда не будет принято решения в сторону сближения с нами, то вопрос останется на мертвой точке до новой смены в Белом доме, то есть до начала 1925 г., если за это время в международной политике не произойдет ничего, что бы вынудило Вашингтон пересмотреть свое решение. Таким образом, ближайшие три месяца играют существенную роль в этом вопросе. Нам следовало бы сделать все возможное, чтобы поддержать то течение в местных политических кругах, какое стоит за пересмотр старой политики в отношении нас.

Надо не упускать из виду, что имеется сильное оппозиционное течение в этом вопросе и что вся местная и импортированная белогвардейщина, начиная с Гомперса[21] и кончая Бахметьевым[22], употребит все усилия на то, чтобы поддержать оппозицию и воспрепятствовать перемене политики по отношению к Советской России. Самым существенным, однако, является вопрос о долгах, причем здесь не столько будет играть роль тот казенный долг в 180 млн. долларов, сколько урегулирование разных частных претензий к нам со стороны таких финансовых китов, как “Нашонал сити банк”, “Гаранти трест К⁰” и т. д.

Думается, что, если бы поладить с наиболее крупными из этих китов отдельно и в частном порядке, то это расчистило бы нам дорогу. Со мной вели всякие беседы на эту тему, но я, разумеется, отмалчиваюсь, так как не знаю, до какого предела здесь следует идти и что по этому поводу решено нашими руководящими инстанциями.

Существенную роль за ближайшее время будет играть наша экономическая пропаганда и правильное осведомление местного делового мира о нашем экономическом положении[23]. Я писал Вам уже об этом и, к сожалению, не имея ответа, не могу приступить к тому, чтобы заняться этим делом практически. Нужда в нем очень существенна[24].

Положение в промышленности по-прежнему продолжает оставаться устойчивым, хотя деловые круги предсказывают близкую депрессию. Внешняя торговля Соединенных Штатов за последние четыре месяца впервые за послевоенное время характеризуется превышением импорта над экспортом, причем за июнь месяц торговый баланс заключен с превышением импорта всего в 200 тыс. долларов. Прилагаю вышедший вчера официальный отчет по внешней торговле за 1923 фискальный год (1 августа 1922 г. — 20 июля 1923 г.)[25], который, думаю, будет Вам небезынтересен...[26]

Общественные организации.

Основных общественных организаций, работа коих связана с советскими республиками, здесь насчитывается шесть — “Друзья Советской России”. Общество технической помощи Советской России, Евобщестком[27], Комитет медицинской помощи, Нансеновская миссия[28] и Российский Красный Крест.

а) “Друзья Советской России” всецело контролируются партией, ведут работу и сборы исключительно среди рабочих и являются здесь представительством Межрабпомгола, издают “Пикториал ревью”, время от времени устраивают собрания с выступлением различных либералов в пользу признания Советской России. Сфера деятельности общества почти покрывается сферою компартии.

б) Общество технической помощи является фактически организацией русской секции партии. Деятельность ее состоит в организации сельскохозяйственных групп, которые отправляются к нам. Общество состоит в связи с Комиссией СТО по промышленной иммиграции и ведет свою техническую работу под ее руководством. Общество находится в непрерывной коллизии с самим собой. Пропаганда русской революции и укрепление симпатий к ней было и остается одним из общих революционно-пропагандистских методов среди местных рабочих масс. Но этот метод среди русских рабочих не столько укрепляет позицию партии в Америке, сколько создает стремление уехать в Россию. Получается своеобразный заколдованный круг, по которому и вращается Общество технической помощи. С одной стороны, общество, агитируя за создание сельскохозяйственных колоний, повышает миграционные настроения в массе, находящейся на периферии партии, а с другой партия, а следовательно, и руководящие органы общества, вынуждены бороться с подобным “сионистским” настроением. По существу общество должно было бы обратиться, и с течением времени несомненно превратится, в техническое бюро по урегулированию реэмиграции, причем деятельность его будет, конечно, охватывать исключительно тех, которые по собственному почину и без содействия общества рано или поздно все равно бы возвратились.

В настоящий момент это состояние еще не достигнуто и вся внутренняя жизнь общества пропитана этой коллизией.

в) Евобщестком здесь является представительством организации, существующей у нас (Еврейский общественный комитет). Его работа охватывает главным образом землячества, сорганизовавшиеся в еврейских центрах Америки за время войны в целях сборов на помощь пострадавшему еврейскому населению в России. Эти землячества состоят в основной своей массе из мелкобуржуазных элементов, и местное представительство Евобщесткома, установив с ними сношения, произвело большую политическую работу, отколов эти землячества от местных крупнобуржуазных и “социалистических” организаций, пытавшихся оказать на нас давление при помощи благотворительной работы.

Местное представительство работает под наблюдением партии, которая выделила специальную тройку для согласования работы и политического наблюдения за ней.

В результате своей деятельности местное представительство Евобщесткома собрало значительные суммы денег для учреждений в России и оказало большую политическую услугу своей работой местной партии, очистив политическую атмосферу среди еврейских рабочих масс. Это представительство здесь рассматривается как советское представительство по еврейским делам, пользуется всеобщим уважением и даже такая отъявленная антисоветская и желтая газета, как “Форвэртс”, не разрешает себе открытых выступлений и атак против местного представительства.

г) Комитет медицинской помощи. Эта организация была создана д‑ром Михайловским, корреспондентом Наркомздрава, и была построена наиболее разумным и целесообразным путем. Официально она не связана ни с каким русским учреждением. Во главе ее стоят исключительно американские профессора и врачи и заправляется она д‑ром Михайловским, несомненным нашим другом и своим человеком. Эта организация работает в России совместно с квакерами.

В последнее время уже по моему совету эта организация стала работать также совместно и объединенно с организованным здесь от имени Нансеновской миссии Комитетом помощи врачам. Сфера деятельности — буржуазные круги, преимущественно английская интеллигенция.

д) Организация Нансена и Красный Крест здесь представлены т. Дубровским. Я бы не сказал, что это было удачное представительство, особенно в отношении Нансеновской организации. Надо только удивляться, каким образом Нансеновская организация дала Дубровскому представительствовать себя в Америке, а Дубровский на это согласился.

Независимо от своих личных хороших качеств т. Дубровский очутился здесь в положении белой вороны. Для буржуазных кругов, особенно английских, он советский человек, и ему, как таковому, всякий путь к общественному влиянию среди этих кругов отрезан. В то же время он отнюдь не является своим человеком в местных рабочих кругах и деятельность его всегда основывается на советском мандате. Между тем хуже всего организовывать благотворительную работу здесь при помощи подобного рода мандата.

Вот почему я рекомендовал сколоченный им Комитет помощи врачам объединить с организацией д‑ра Михайловского, ибо оба комитета должны работать среди одной и той же общественной группы и несомненно должны были бы между собой конкурировать, не принося нам этим ни малейшей пользы.

Что же касается представительства Красного Креста, то теперь, когда острая, кричащая нужда у нас миновала и местная широкая публика в значительной степени утомлена всякими сборами на европейские дела и на русские в особенности, официальное представительство нашего Красного Креста не может, да, пожалуй, и не должно заниматься само какими бы то ни было сборами. Не должно потому, что ничего, кроме неприятностей, оно не соберет даже, если бы во главе его стоял не д‑р Дубровский, а какое-либо другое лицо с общепризнанной общественной репутацией.

Это, однако, не исключает необходимости существования здесь представительства Красного Креста для информации, для связи и для всяких иных надобностей, какие могут оказаться.

Существовало еще здесь Украинское рабочее общество помощи, собравшее некоторые суммы денег для Украины, но оно само себя ликвидировало ввиду отрицательного и вполне понятного отношения партии к непрерывным сборам среди партийцев и партийной периферии в то время, как партия сама сильно нуждается в материальных средствах для агитации и пропаганды.

За пределы же партийной периферии все организации помощи, находящиеся здесь в руках партии и непосредственно ею руководимые, не выходят, да и выйти не могут.

Есть еще пара небольших организаций, не развивающих особой деятельности и не играющих какой-либо заметной роли.

Из этого обзора, мне думается, следует сделать одно заключение: в Америке отсутствует общественная организация, которая бы вела просоветскую пропагандистскую работу среди буржуазных кругов. Между тем существование подобного рода организации мне представляется возможным. В Америке все же существует значительное количество различных политиков, ученых, писателей и деловых людей с общественным именем, которые по тем или иным причинам относятся дружелюбно к нам, и, будь налицо некий организующий фактор они бы могли организовать общество на манер существующего в Германии для ознакомления так называемого “приличного” общества с условиями в Советской России.

Под конец я хочу отметить одно учреждение, существующее здесь, которое, правда, с местной общественностью ничего общего не имеет, но которое с точки зрения нашей общественности заслуживает некоторого внимания. Я говорю о местном Бюро прикладной ботаники или, вернее, г‑не Бородине, который является представителем по ботанической части нашего Наркомзема, им субсидируется и для него производит какую-то работу. Не знаю, каким образом он здесь взялся. Судя по тому, что он мне говорил, он бежал от нас в 1918 г. Должен сознаться, что он мне не внушает ровно никакого доверия, и я удивляюсь, каким образом наш Наркомзем может иметь с ним дело. Кажется что он сын известного профессора Бородина. Может быть, это ввело Наркомзем в заблуждение. Надо сказать, что заблуждение это очень большое, и я не удивлюсь, если в один прекрасный день окажется что мы имели дело в лице Бородина с крайне подозрительным субъектом.

Одна из отличительных его черт — это ничем не ограниченная самореклама. Мне кажется, что в Соединенных Штатах не осталось ни одного сенатора, конгрессмена, министра и просто гласного какой-нибудь управы, которому Бородин не представлялся бы и с которым не завязал бы какой то переписки, а так как ни американской публике, ни самому Бородину нельзя втолковать в голову, что между полномочным представителем и между представителем по части ботаники такое же различие, как между государем и милостивым государем, то на этой почве создаются подчас неприятные коллизии.

Бородин был в последнее время сперва заместителем председателя Выставочного комитета[29], а затем просто членом его, и я должен уже из личного опыта моего подтвердить, что ничего, кроме неприятностей, участие Бородина в Выставочном комитете не принесло.

Что делается у Бородина в его конторе, насколько правильно он выполняет поручения Наркомзема и насколько экономно мне неизвестно, ибо я не имею никакого легального основания для того чтобы ознакомиться с его внутренними делами, а вне такого легального снования не хочу иметь с Бородиным никакого дела.

Наши коммерческие организации.

Аркос находится в анабиозе. Шерман сейчас в Москве, куда он отправился для того, чтобы выяснить дальнейшее положение отделения. Работы для того, чтобы оправдать полностью свой аппарат, сейчас у отделения нет. Перед отъездом своим Шерман беседовал со мной по вопросу о том, чего именно ему следует добиваться. Я указал ему что основным остается вопрос об установлении непосредственных деловых сношений между Москвой и Соединенными Штатами. Если работа будет идти через Лондон, то несомненно она не будет носить регулярного характера и не сможет быть поставлена на надлежащую высоту. По существу это то же, о чем я писал Вам в одном из своих первых писем.

Продэкско употребляет все усилия к тому, чтобы раздобыть какие-либо суммы для своих операций. Они заключили договор с группой купцов из “Ист Сайда” (еврейский центр Нью-Йорка) по которому эта группа предоставляет Продэкско в течение года 500 тыс. долларов для экспортно-импортных операций с Россией с тем, чтобы прибыли по этим операциям делились пополам. Если операции пойдут успешно, то группа увеличит свой капитал в течение того же срока.

Я не возражал против этого договора, так как считаю, что это единственный путь, по которому может идти Продэкско, не располагая совершенно какими бы то ни было своими деньгами. С другой стороны этот договор ничем по существу не отличается, скажем, от нашего договора с Давой-Бритополь с той только разницей, что по этому договору нам пришлось непосредственно иметь дело с этой публикой, тогда как в случае с Продэкско мы формально не принимаем на себя никакой ответственности за то, что имеем дело с подобными господами.

Я прилагаю при сем копию соглашения[30], какое подписало Продэкско с группой нью-йоркских купцов, из коего видно, что эта группа нигде самостоятельно не выступает. Действует исключительно Продекско, имея при себе представителя группы для апробации цен и иных технических условий, на каких Продекско будет производить операции. Эта группа интересуется главным образом мехами.

Продэкско собирается также подписать и другой договор с фирмами, заинтересованными в кишках, на аналогичных условиях (финансирование, за что уплачивается 50% чистой прибыли).

Я нахожусь в состоянии некоторой нерешительности, так как не знаю еще, какое решение Вы считаете необходимым предпринять по поводу дальнейшего существования Продэкско.

Считаю необходимым создание здесь нашей коммерческой организации, которая бы стояла в непосредственной связи с Москвой. Никакой опасности я для этого не вижу и не вижу затруднений, какие нельзя было бы преодолеть на пути к осуществлению. Такую организацию нужно инкорпорировать здесь, снабдить ее делами и небольшими деньгами и дать ей постепенно развернуться, сосредоточивая в ней все американские коммерческие дела. При наличии такой организации самостоятельное существование здесь лондонского отделения и Продэкско не целесообразно...[31]

С коммунистическим приветом И. Хургин

РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1684. Д. 126-120. Подлинник.

№ 42.

Письмо о целесообразности сосредоточения в Амторге функций представительства в США всех хозяйственных органов СССР

20 февраля 1924 г.

Уважаемый Леонид Борисович. Вопрос о самостоятельных действиях наших хозорганов в Соединенных Штатах, в связи с материалами, какие я Вам своевременно сообщал и особенно в связи с открытием там отделения Всероссийского текстильного синдиката, приобретает некоторую остроту, нуждается в скорейшем правильном решении.

1. Самостоятельные действия хозорганов в Соединенных Штатах, где у нас нет формального представительства, представляют из себя фактический прорыв монополии внешней торговли. Получается нечто вроде премии за непризнание. Порядки, недопустимые в стране, где мы признаны (инкорпорирование самостоятельного общества, отсутствие контроля со стороны Наркомвнешторга и проч.) оказываются узаконенными в стране, где нас не признают. Какие, собственно, неудобства испытывают хлопковые фирмы в Соединенных Штатах от того, что нас не признали там, и что кроме установления советского контроля за их операциями можно пообещать в случае признания. Здесь явно перейдена та грань, до которой можно идти.

2. Представительства хозорганов в Соединенных Штатах, по вполне понятным причинам, руководятся американскими (или, в лучшем случае, американизованными) гражданами. Даже при всем их добром желании они не знают наших экономических условий и порядков и понятия не имеют о том, как и в чем состоит защита и соблюдение экономического фронта за границей. Кроме того, эти американцы великолепно улавливают не изжитую оппозиционность аппаратов хозорганов к Наркомвнешторгу и обычно просто плюют на контроль и попытки его осуществления. При таких условиях отсутствие формального представительства обращается в наличие полной бесконтрольности. Наркомвнешторг никакой ответственности на себя принять не может, ибо не располагает никакими реальными мерами воздействия. Ему остается по всякому, даже мелкому случаю обращаться к содействию правления хозоргана в СССР через Наркомвнешторг, что кроме волокиты и некоторого увеличения накладных расходов по части телеграфной переписки ничего дать не может. Свежий пример: телеграмма за Вашей подписью о перевозках, по имеющимся у меня сведениям, никаких результатов не дала.

3. Наконец, следует считаться и с тем, что инкорпорированные нашими хозорганами под своею фирмою и с публичным сосредоточением у себя акций своих отделений в Соединенных Штатах может привести и к наложению ареста на имущество. Такой скандал ни формально, ни фактически не исключен.

Правильным выходом я считаю:

1. Сосредоточить по возможности все представительства хозорганов в руках торгового предприятия Наркомвнешторга в Соединенных Штатах. Если мы, в силу нашей экономической слабости, вынуждены завязывать торговые связи с Америкой при отсутствии признания, то их надо вести только через одну дверь. Неудобства от этого будут испытывать, и должны, только американцы.

2. Пересмотреть список тех хозорганов, какие имеют там свои самостоятельные представительства.

3. Те хозорганы, коим разрешено будет иметь свои представительства, снабжают уполномоченного Наркомвнешторга (по должности) всеми полномочиями в целях действительного контроля и согласования действий.

Вне пунктов 1 и 3 я не видел для Наркомвнешторга смысла иметь своего представителя в Соединенных Штатах (напротив того, его наличие давало бы еще формальное оправдание для действий хозорганов), а для уполномоченного Наркомвнешторга — возможности принять на себя ответственность за выполнение возлагаемых на него обязанностей.

С коммунистическим приветом И. Хургин

РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1258. Л. 66‑66 об. Подлинник.

Примечания:

[1] Хургин Исай Яковлевич (1887‑1925) родился в Прилуках Киевской губ., закончил математический факультет Киевского университета. Вел революционную работу в рядах еврейской национально-социалистической рабочей группировки. В 1918 г. вступил в ряды “Бунда”, стал членом ЦК. В апреле 1920 г. вступил в РКП(б). В сентябре 1921 г. был назначен правительством Украины первым советником полпредства и одновременно торгпредом УССР в Польше. К началу 1923 г. отозван в распоряжение Наркомвнешторга РСФСР и уже в январе был назначен ЦК РКП(б) уполномоченным Наркомвнешторга в США.

Основной задачей командировки Хургина, как можно установить по косвенным источникам, было изучение деятельности совместных российских акционерных обществ и попытка установления их более тесной связи с НКВТ в качестве неофициальных экономических и политических представительств России в США. Хургин прибыл в Нью-Йорк в качестве одного и содиректоров Дерутры (подробнее см. коммент. 45). Правда, это положение его не устроило и в одном из своих писем в Москву он просил «дать... возможность числиться директором местного Аркоса, дабы в некоторых случаях я мог использовать его вывеску, все же более близкую к нам, чем Дерутра». Миссия Хургина была неофициальной. И устанавливая контакты с американскими деловыми кругами, он всячески подчеркивал свою непричастность к НКВТ. В результате обследования деятельности советских хозяйственных организаций, которые работали тогда в США (Аркос-Америка, Продэкско), Хургин пришел к выводу о необходимости образования в Нью-Йорке российской коммерческой организации, непосредственно связанной с Москвой.

И. Я. Хургин обратился к Л. Б. Красину с предложением об объединении вышеупомянутых организаций и создании в США объединенного общества. Предложение получило поддержку НКИД и НКВТ. «Создание единого торгового органа в Америке взамен существующих, работающих вразброд и часто друг с другом конкурирующих обществ представляется совершенно необходимым», — говорилось в документах НКВТ.

В результате в Нью-Йорке 27 мая 1924 г. было образовано общество Амторг (American Trading Corporation) путем объединения обществ Продэкско и Аркос-Америка.

Циркуляром НКВТ всем подразделениям Наркомата предлагалось все торговые операции в пределах США проводить через Амторг. НКВТ предложил всем торговым и хозяйственным органам, не имевшим выхода на заграничный рынок, производить закупки и продажи в США исключительно через Амторг. Операции организаций, имевших выход на зарубежный рынок, также ставились под контроль Амторга.

На заседании Главконцесскома при СНК СССР 20 июля 1924 г. было принято решение о регистрации Амторга «в целях обеспечения ему права ведения коммерческих операций на территории СССР», а также о том, что «одновременно с опубликованием о регистрации Амторга, должно быть опубликовано о ликвидации общества Продуктообмен в Америке как самостоятельной единицы и это общество становится составной частью Амторга». 28 ноября 1924 г. в Москве было заключено соглашение между НКВТ СССР и Амторгом, первым председателем которого стал Исай Яковлевич Хургин (РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1684. Л. 52‑53, 120).

[2] Буткевич — католический священник, осужденный с группой католического духовенства в России по обвинению в контрреволюционной и шпионской деятельности. В конце марта 1923 г. посол США в Берлине Хоунгтон заявил советскому полпреду протест против приговора, вынесенного Буткевичу и другим католическим священникам. Правительство СССР расценило этот протест как недопустимое вмешательство США во внутренние дела России (Papers Relation to Foreign Relations of the United States. 1920‑1931 (FRUS). 1923. Wash. 1935‑1946. Vol. II. P. 815‑820).

[3] Всероссийский центральный союз потребительских обществ образован в сентябре 1917 г. на основе Московского союза потребительских обществ. Объединял 311 потребительских союзов различного уровня (по данным 1918 г.). Руководство Центросоюза выступало за независимость кооперативных организаций от советской власти. На основе декрета СНК и ВЦИК “О потребительских кооперативных организациях” (апрель 1918 г.) Центросоюз снабжал все население по нормам Наркомпрода, получая товары от ВСНХ и Наркомпрода, и, оставаясь общественной организацией, подчинялся Наркомпроду, финансировался и работал под контролем государства. В марте 1919 г. в правление Центросоюза вошли представители СНК: П. Л. Войков, М. И. Фрумкин, О. Ю. Шмидт. В апреле 1919 г. СНК принял решение о реорганизации Центросоюза и выводе из его состава “контрреволюционно настроенных” членов. Возглавили Центросоюз А. М. Лежава, В. П. Ногин, И. И. Скворцов-Степанов, О. Ю. Шмидт, Л. Б. Красин, М. М. Хинчук, А. Б. Халатов, М. М. Литвинов и др.

Центросоюз объединял городское и сельское население через потребительские общества, одновременно вел заготовки сельхозпродуктов, налаживал общественное питание, занимался производством товаров широкого потребления. С 1921 г. Центросоюз стал членом Международного кооперативного альянса.

[4] Аркос (All Russian Cooperativ Society Limited) — акционерное торговое общество. Хотя данная аббревиатура употреблялась и ранее, свое официальное название общество получило 26 мая 1922 г. на чрезвычайном общем собрании акционеров, которое приняло решение о переименовании акционерного Всероссийского кооперативного общества. Последнее было зарегистрировано 11 июня 1920 г. в Лондоне членами советской кооперативной делегации во главе с Л. Б. Красиным. В числе учредителей общества были В. Ногин, занимавший в тот момент пост председателя Всероссийского совета рабочей кооперации, С. Розовский — член правления Всероссийского центрального совета кооперативов. Общество было зарегистрировано в английском Министерстве торговли как частное акционерное общество, основной функцией которого являлось: “...выступать в качестве представителя кооперативных организаций, ведущих дела в России и вне ее”. В 1923 г. СНК РСФСР разрешил Аркосу ведение торговых операций на территории Советской республики. Аркос являлся крупнейшим экспортно-импортным объединением в Англии. Его конторы и отделения существовали в ряде стран. К началу 1927 г. оборот Аркоса превышал 100 млн. ф. ст. После вторжения английской полиции в помещение Аркоса 12 мая 1927 г. и последовавшего за этим разрыва англо-советских дипломатических отношений Аркос временно прекратил работу. После восстановления дипломатических отношений (1929 г.) возобновилась и деятельность Аркоса. Однако основные торговые операции в это время проходили по линии торгпредства СССР. Участие Аркоса в товарообороте резко сократилось. Деятельность Аркоса была прекращена с началом второй мировой войны (Аркос. Меморандум и устав общества. Лондон. 1922. Стр. 1‑2; Волков Ф. Д. Англо-советские отношения. 1924‑1929 гг. М. 1958).

[5] Продэкско (Products Exchange Corporation) — акционерное общество, основанное в 1919 г., зарегистрированное в США с правом вести иностранную торговлю и владеть всякого рода имуществом, а также иметь отделения за границей. Основной капитал общества к осени 1922 г. составлял 1 млн. долларов (10 тыс. акций). 4 тыс. акций общества принадлежали НКВТ, который и являлся фактическим учредителем общества. Вся прибыль общества должна была передаваться в распоряжение НКВТ. Основной задачей общества должно было стать привлечение американского капитала в Россию, а Продэкско должно было стать, как говорилось в документах, «ячейкой треста, координирующего и контролирующего ряд определенных, не конкурирующих между собой, американских компаний, желающих работать в России».

Но фактически общество бездействовало до января 1921 г. В январе 1921 г. в связи с отъездом Мартенса в Россию общество превратилось в аппарат по ликвидации торговых дел миссии Мартенса. Основной капитал, который предполагалось получить от НКВТ, предоставлен не был. И на практике общество получало сметное финансирование и как коммерческая организация не работало вплоть до октября 1922 г. В это время его деятельность свелась к оплате и высылке в Россию заказанных миссией Мартенса технических принадлежностей, оказанию справочных и технических услуг Аркосу и продаже икры по поручению последнего. Работы по ликвидации миссии Мартенса были закончены в октябре 1922 г. После этого Продэкско заключило комиссионный договор с Госторгом и стало заниматься комиссионными операциями для последнего (закупка тракторов, продажа кружев, астраханской смушки и белки, покупки для благотворительных организаций и т. д.). В целом деятельность общества была весьма незначительной, глобальных задач, поставленных перед ним при его создании, оно не выполнило и в 1924 г. было объединено с американским отделением Аркос (РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1343. Л. 12‑11; Д. 1648. Л. 49‑47).

[6] Дерутра — первое образованное в Советской России смешанное акционерное общество, т. е. общество, которое было учреждено государством с участием частного капитала. Устав общества был утвержден 20 мая 1921 г. Учредителями его явились НКВТ и общество Гамбург-Америка-Линия. Капитал общества на момент создания складывался из государственного (50%) и частного иностранного капитала (50%). Основной задачей общества было осуществление транспортных операций. В рамках этой задачи оно обслуживало экспортно-импортный товарооборот между портами Балтийского и Черного морей и крупнейшими зарубежными портами, имея 18 филиалов в России и за границей. Начав свою работу с транзитных операций, Дерутра постепенно стала производить все операции, связанные с транспортировкой грузов (страхование, хранение на складах и т. д.).

[7] Имеется в виду американское отделение Дерутры (Амдерутра). В 1923 г. одним из его содиректоров стал И. Я. Хургин и поставил перед руководством Дерутры вопрос о развитии американского отделения. Хургину удалось убедить директоров Дерутры финансировать американское отделение в течение 1924 г. Этот момент был примечателен тем, что американское отделение Дерутры как транспортное объединение не приносило прибыли и решение вопроса о содержании и финансировании данной транспортной конторы было связано с интересами американских деловых кругов в контактах с Россией. Хургин предложил расширить функции Дерутры за счет постройки складов в Петрограде и ряда других операций. Хургин рассматривал деятельность американского отделения Дерутры, в первую очередь, с точки зрения политической выгоды. Этот момент не являлся тайной для американских бизнесменов, имевших отношение к деятельности Дерутры. В частном письме главный директор Merchant Ship Building Company отмечал в январе 1924 г., что «Дерутра, по всей видимости, является тем оселком, вокруг которого концентрируется много проектов, и расширение поля деятельности Дерутры может сделать ее ценным посредствующим звеном для русских». И необходимо решить, «стоит ли контакт, который... Дерутра осуществляет между Россией и США того, чтобы понести значительные убытки на содержание отделения» (РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1258. Л. 85‑87).

[8] Шерман И. Я. — зав. Американским отделением Аркоса.

[9] Брокер — отдельное лицо или фирма, специализирующиеся на посреднических биржевых операциях.

[10] Гарриман Уильям Аверел — американский политический и государственный деятель, совладелец ряда компаний и финансовых корпораций. Один из лидеров демократической партии США. С 1934 г. занимал ряд постов в государственных учреждениях США.

[11] М. И. Фрумкин — заместитель наркома внешней торговли СССР.

[12] Возник также спор о сроке монополии. Он настаивает на большем сроке ее; говорил о пяти годах, но на двух можно будет помириться, как я понимаю (примечание документа).

[13] Опущен текст о деятельности пароходной линии Гамбург — Петроград и выставочном комитете.

[14] Здесь и далее в тексте документа — Хувера.

[15] Гудрич Дж. П. — американский государственный и общественный деятель. Был губернатором штата Индиана. Член национального исполкома республиканской партии. Был последовательным сторонником нормализации американо-советских отношений. В 1922 г. обратился к государственному секретарю США с планом обмена информационными комиссиями между США и СССР. Проект Гудрича реализован не был.

[16] Торговая палата США (с англ.).

[17] Письмо в деле отсутствует.

[18] Имеется в виду смерть президента Гардинга в 1923 г. На смену ему пришел Калвин Кулидж (1872‑1933), ставший 30‑м президентом США (1923‑1929) от республиканской партии, в 1921‑1923 гг. занимал пост вице-президента.

[19] Так в документе.

[20] Опущена характеристика президента США Кулиджа и внутриполитической ситуации в Америке.

[21] Гомперс Сэмюэл (1850‑1924) — председатель Американской федерации труда с 1882 г. (кроме 1895).

[22] Бахметьев Б. А. — товарищ министра торговли и промышленности; глава экономической миссии, затем посол Временного правительства в США. 30 июня 1922 г. сложил полномочия посла и покинул Соединенные Штаты.

[23] В числе способов влияния на американские деловые круги Хургин в письме в Главконцесском от 6 октября 1923 г. выделил необходимость расширенного распространения информации о возможных перспективах развития отношений с Россией. Основными информационными каналами, по мнению Хургина, должны стать специальные газеты и журналы, предназначенные для деловых кругов, а также непосредственное распространение информации в различных торговых палатах и фирмах путем переписки и рассылки специальных бюллетеней. Для того чтобы в американские газеты попадала соответствующая информация, Хургин предлагал “снабжать” американских корреспондентов в Москве «сжатыми и строго продуманными рапортичками: заключающими полезные для опубликования сведения по вопросу о концессировании нашей промышленности и результатах работы» (РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1684. Л. 129-127).

[24] Политическая неприспособленность к размаху и мощи местного капитала (примечание документа).

[25] Не публикуется, см.: РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1684. Л.109-90 об.

[26] Опущен текст о развитии рабочего движения в США.

[27] Евобщестком — Еврейский общественный комитет помощи жертвам войны и погромов при Наркомнаце (1920‑1924 гг.).

[28] Нансеновская миссия — имеется в виду Международный комитет помощи голодающим, возглавляемый Фритьофом Нансеном. Объединял, по данным на 1922 г., 32 национальные организации различных стран. Занимал второе место по размерам помощи, оказываемой Советской России в период борьбы с голодом 1921‑1922 гг.

[29] По-видимому, имеется в виду участие Бородина в работе иностранного отдела Выставочного комитета по проведению первой всесоюзной кустарно-промышленной выставки в Москве (19 августа — 21 октября 1923 г.) (РГАЭ. Ф. 480. Оп. 7. Д. 106. Л. 4; Д. 94. Л. 10; Д. 436. Л. 1‑142).

[30] Не публикуется, см.: РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1284. Л. 117-114.

[31] Далее опущены разделы “Доброфлот”[32] и “Мои запросы”.

[32] Добровольный флот (Доброфлот) был создан в России в 1878 г. на народные пожертвования, собранные по подписке, с целью развития народного флота. К началу первой мировой войны Добровольный флот располагал более чем 40 судами общей грузоподъемностью свыше 100 тыс. т, а также недвижимым имуществом в России и за границей. В ходе первой мировой войны и после октября 1917 г. значительная часть имущества Доброфлота оказалась в распоряжении иностранных государств или созданных после 1917 г. за границей правлений Добровольного флота. Деятельность Доброфлота в России была возобновлена согласно декрету СНК от 11 января 1922 г. СНК поручил правлению Добровольного флота «принять меры к сосредоточению всех судов Добровольного флота, денежных средств, береговых сооружений и прочего имущества Добровольного флота, где бы оно ни находилось». В результате правление Доброфлота предъявило иски английскому и американскому правительствам, а также отдельным лицам, пользовавшимся принадлежащим Доброфлоту до 1917 г. имуществом. Судебные иски продолжались в течение длительного времени. Так уже в апреле 1929 г. специальный суд отклонил иск Доброфлота, требовавшего возместить стоимость судов, которые были реквизированы морским ведомством США. Отклонение иска было обосновано тем, что правительство США не признало СССР и, следовательно, истец не имеет права предъявлять иск (Советско-американские отношения. 1919‑1933. Стр. 87‑88; Документы внешней политики СССР. М., 1960. Т. IV. Стр. 272‑273; Известия ВЦИК. 1922 г. 19 января).

РГАЭ. Ф. 413. Оп. 2. Д. 1258. Л. 66‑66 об.; Д. 1684. Л. 7-9, 66, 120-126.