Глава 14. Восстановление промышленности

Одной из важнейших задач нэпа являлось создание материальной базы социализма — мощной передовой машинной индустрии. Для этого рабочий класс должен был прежде всего преодолеть глубочайшую разруху во всех отраслях народного хозяйства. Восстановление крупной промышленности в этих условиях представляло большие трудности.

Нельзя было всерьез браться за восстановление крупной промышленности, не имея необходимых продовольственных фондов. Ленин ссылался на опыт 1920 г., когда ивановская текстильная промышленность стала набирать темпы, но затем иссякли хлебные и топливные ресурсы, и получилась опять заминка в ее движении вперед. Для серьезного подъема промышленности Ленин выдвигал задачу создания продовольственного фонда в 400 млн. пудов хлеба. А для этого нужно было начать с восстановления крестьянского хозяйства.

Развитие всего народного хозяйства, в том числе промышленности, упиралось в сельское хозяйство. Подъем сельского хозяйства был предпосылкой и необходимым условием промышленного возрождения страны. Но, кроме продовольствия и сельскохозяйственного сырья, не менее необходимыми для восстановления промышленности были топливо и сырье минерального происхождения (руда всех видов, нефть для переработки и т. д.). Топливо и сырье составляют материальную основу оборотных фондов промышленности. За время гражданской войны несоответствие между основными и оборотными фондами промышленности достигло крайних пределов. Не разрешив топливной и сырьевой проблемы, нельзя было и помышлять о восстановлении крупной индустрии.

«В восстановительный период задача состояла в том, чтобы оживить, прежде всего, сельское хозяйство, получить от сельского хозяйства сырье, продовольствие и привести в движение, — восстановить промышленность, восстановить существующие заводы и фабрики» [«История ВКП(б)». Краткий курс, стр. 267.].

По окончании гражданской войны промышленность была загружена крайне слабо. Большое количество предприятий, в том числе и ряд мощных заводов, не работало, было законсервировано. Действовавшие предприятия, за редким исключением, работали с неполной нагрузкой. Наличная рабочая сила использовалась далеко не полно.

Промышленность имела значительные основные фонды, которые бездействовали и ждали своего возрождения. Производственные основные фонды крупной промышленности в 1920 г. оценивались в 8090 млн. руб. (в ценах 1926/27 г.), в 1921 г. — 7930 млн., в 1922 г. — 7935 млн., в 1923 г. — 7969 млн., в 1924 г. — 8016 млн. и в 1925 г. — 8105 млн. руб. [«Социалистическое строительство СССР», ЦУНХУ, 1936, стр. 3. По кругу отраслей, учитывавшихся в 1913 г.]. Эти данные показывают, что за первый год нэпа основные фонды крупной промышленности уменьшились, но уже в следующем году дальнейшее уменьшение основных фондов прекратилось и началось их нарастание. В этот период капитальные вложения в значительной своей части направлялись на капитальный ремонт: в 1923/24 г. — 40%, в 1924/25 г. — 28% и в 1925/26 г. — 25%. Однако удельный вес капитальных вложений, направляемых в новое строительство, быстро рос. Таким образом, основные производственные фонды были восстановлены относительно быстро.

Натуральная форма основных фондов (фабрично-заводские корпуса, оборудование и т. д.) предопределяет их использование только по прямому назначению и лишь производительно. Они не могут стать оборотными средствами или войти в сферу индивидуального потребления.

Иначе обстоит дело с оборотными фондами. Они в своей материальной форме — в качестве топлива, смазочных веществ, сырья и т. п. — целиком потребляются в процессе производства и приобретают иную натуральную форму. Войдя в производство, элементы оборотных фондов не сохраняют по отношению к изготовленному продукту своей самостоятельной формы; подвергаясь живительному воздействию труда, они в готовой продукции приобретают иной материальный облик. Составные части оборотных фондов, целиком потребляемые в процессе производства, должны постоянно возобновляться в прежней натуральной форме. Особенность их состоит также в том, что они могут быть использованы и для других производственных и непроизводственных целей. Уголь, предназначенный для металлургии и для других отраслей промышленности, может быть с успехом использован и на транспорте и для отопления жилищ. То же может происходить с металлом, с разными видами сырья, входящими в материальные элементы оборотных средств. Материальная форма оборотных фондов допускает использование их для самых различных целей.

В период гражданской войны оборотные фонды промышленности крайне истощились и не возобновлялись в необходимой форме и в должном количестве. Истощение оборотных фондов было вызвано резким падением уровня производства добывающей промышленности (угля, нефти, руды и т. п.), металлургии и катастрофическим сокращением сбора технических культур в сельском хозяйстве в период гражданской войны. А между тем без восстановления оборотных фондов не могло быть и речи о восстановлении промышленности вообще. Для подъема промышленного производства в то время даже вопрос о рабочей силе не имел той остроты, которую приобрели оборотные фонды. Хлеб для рабочих, топливо и сырье для промышленности тогда составляли главное условие промышленного возрождения страны. Разумеется, проблема топлива и сырья по своему значению шире, чем вопрос об оборотных фондах крупной промышленности, так как топливо идет не только на нужды промышленности, а сырье необходимо и для мелкой кустарной промышленности. Однако это не меняет того положения, что без решения топливного и сырьевого вопроса нельзя было решить проблему оборотных фондов крупной промышленности. В восстановлении промышленности исключительное место занимало топливо. К концу гражданской войны особенно резко упало производство тех отраслей, которые больше других требовали топлива и сырья, главным образом минерального происхождения.

В первые годы нэпа значительно выросло потребление дровяного топлива. В сравнении с довоенным временем потребление угля резко упало во всех отраслях народного хозяйства, даже на железнодорожном транспорте, где всякий переход к менее ценным видам топлива сопряжен с большими трудностями. В 1913 г. каменный уголь составлял 62% всего топлива, потребленного железнодорожным транспортом; в 1921/22 г. удельный вес угля в топливе, потребленном железными дорогами, упал более чем в два раза — до 27,2%, в 1922/23 г. он поднялся до 36,2% и в 1923/24 г. — до 51,1%. В еще большей степени упало потребление угля в промышленности. В 1913 г. промышленность потребляла 67,1% угля и 32,9% прочего топлива, главным образом дров, а в 1923/24 г. потребление угля в промышленности составляло всего 42% по отношению ко всему количеству потребленного топлива.

В этот период дрова к железной дороге подвозились исключительно на крестьянских лошадях. Таким образом, разрешение топливного вопроса находилось в тесной зависимости от состояния сельского хозяйства. Добыча каменного угля в свою очередь упиралась в продовольственный вопрос. Снабжение угольных бассейнов хлебом во многом определяло успехи в добыче угля.

В связи с начавшимся подъемом сельского хозяйства государственные заготовки хлебопродуктов из года в год увеличивались. Достаточно указать, что в 1925/26 г. они возросли на 133,7% в сравнении с 1921/22 г. Разрешение продовольственного вопроса послужило исходным моментом в частности для разрешения топливной проблемы. В 1921/22 г. было добыто антрацита и каменного угля 11324 тыс. т, в 1922/23 г. — 12700 тыс., в 1923/24 г. — 16328 тыс., в 1924/25 г. — 16520 тыс. и в 1925/26 г. — 25770 тыс. т.

Росли запасы сырья, прежде всего сырья сельскохозяйственного. Сбор технических культур систематически возрастал. В 1925/26 г. в целом по техническим культурам страна почти достигла довоенного уровня производства. Хлопка-сырца в 1925/26 г. было собрано в сравнении с довоенным уровнем 89,4%, льна-волокна — 83,8%, конопли-волокна — 112,4%, маслосемян — 137,1%, табака желтого — 164,7%, махорки — 173,9% и т. д. Из приведенных цифр видно, что по многим техническим культурам валовая продукция сельского хозяйства в 1925/26 г. превысила довоенные размеры. Сырьевая база пищевкусовой промышленности находилась в наиболее благоприятном состоянии.

Хуже обстояло дело с сырьем минерального происхождения. Добыча нефти без газа составила в 1925 г. 7483 тыс. т или 81% по отношению к добыче 1913 г., железной руды — 2190 тыс. т или 23,8% добычи 1913 г. Из этих данных следует, что уровень добычи топлива и сырья минерального происхождения значительно отставал от размеров производства сельскохозяйственного сырья.

Сырьевая база легкой и пищевой индустрии была восстановлена в более короткий срок, чем сырьевая база тяжелой индустрии. Этим в известной мере объясняется отставание тяжелой индустрии в первые годы нэпа. Интересы подъема тяжелой промышленности требовали форсированного подъема ее сырьевой базы. Металлопромышленность, которая является основой тяжелой индустрии, к концу восстановительного периода начала усиленно подтягивать железорудную промышленность. Только за один 1925 г. добыча руды увеличилась более чем в два раза.

Финансовая политика пролетарского государства была также подчинена задаче усиления оборотных средств крупной промышленности, всемерного подъема отраслей, производящих топливо и сырье для промышленности и транспорта. Особое внимание было уделено финансированию добывающей промышленности. Валовая продукция добывающей промышленности за 1921/22 г. оценивалась в 194,5 млн. довоенных рублей, а обрабатывающей промышленности — в 1298,7 млн. довоенных рублей. Продукция добывающей промышленности в том же году составляла 13% валовой продукции крупной промышленности. В следующем, 1922/23, году валовая продукция добывающей промышленности оценивалась в 219,2 млн., а обрабатывающей — в 1730,1 млн. довоенных рублей. Удельный вес продукции добывающей промышленности снизился до 11,3%. С конца 1921 г. по май 1922 г. было ассигновано промышленности около 30 млн. руб. золотом, причем 45% этой суммы пошло на топливную промышленность и около 25% — на металлическую. В 1922/23 г. добывающая промышленность получила от государства 61035,3 тыс. червонных рублей, или 43,6% всех бюджетных ассигнований промышленности. Таким образом, добывающая промышленность, удельный вес которой во всей промышленной продукции невелик, получила львиную долю государственных ассигнований.

Усиленное финансирование этой отрасли промышленного производства диктовалось необходимостью скорейшего расширения сырьевой базы крупной промышленности.

Кредит, отпущенный промышленности в 1922/23 г., был использован главным образом для пополнения оборотных средств.

В том же году крупную ссуду — 21,5 млн. червонных рублей — получила через Госбанк текстильная промышленность для закупки заграничного хлопка. В 1921/22 г. из-за границы было ввезено хлопка 15 тыс. пудов, дубильных веществ — 258 тыс. пудов, каучука — 85 тыс. пудов и т. д.; в 1922/23 г. было ввезено хлопка 1828 тыс. пудов, дубильных веществ — 1275 тыс. пудов и каучука — 165 тыс. пудов.

Все эти цифры показывают, какое значение придавала в то время советская власть восстановлению оборотных средств крупной промышленности и какие меры она принимала для разрешения этой проблемы.

В 1921 г. продукция предприятий крупной промышленности была примерно в пять раз ниже довоенной, в то время как число занятых в ней рабочих было всего в два раза меньше, чем в 1913 г. Выработка на одного рабочего в 1921 г. была в 2¹/₂ раза меньше выработки одного рабочего в 1913 г.

В первые годы нэпа на предприятиях крупной промышленности бесспорно имелись большие недостатки в области организации и дисциплины труда. Однако только этим нельзя объяснить столь большое падение производительности труда, основная причина которого состояла в остром недостатке продовольствия, а также топлива и сырья для промышленности. Низкий уровень производительности труда в свою очередь сказывался на себестоимости продукции.

Снижение себестоимости продукции крупной промышленности находилось в прямой зависимости от разрешения продовольственного, топливного и сырьевого вопросов. Без этого были немыслимы полная нагрузка предприятий и серьезный подъем производительности труда.

Начавшийся подъем сельского хозяйства, рост продовольственных, топливных и сырьевых ресурсов страны обеспечили быстрое увеличение оборотных фондов крупной промышленности и повышение нагрузки предприятий. Создавались необходимые предпосылки и условия для восстановления крупной промышленности. Заводы и фабрики получали нужное топливо и сырье, рабочие — хлеб и другие продукты питания. Но для реализации этих условий нужны были героические усилия рабочего класса, его трудовой энтузиазм.

За этот период рабочий класс быстро консолидировал свои ряды. Рабочие стали возвращаться на фабрики и заводы. За пять лет (с 1921 по 1925 г.) количество рабочих в фабрично-заводской промышленности увеличилось на 64% — с 1185 тыс. до 2107 тыс. человек, что составило 81,1% числа рабочих 1913 г. Характерно, что продукция крупной промышленности за это время возросла с 2004 млн. руб. [Для сравнения с 1913 г. данные в тексте приводятся без продукции рыбной промышленности, лесоразработок и железнодорожных ремонтных мастерских. В диаграмме приводится валовая продукция крупной промышленности по полному кругу отраслей промышленности.] до 7739 млн. руб. (в ценах 1926/27 г.), т. е. почти в четыре раза. В сравнении с 1921 г. выработка на одного рабочего в 1925 г. больше чем удвоилась: с 5,7 руб. на один отработанный человекодень она возросла до 11,9 руб. Среднегодовая выработка одного рабочего в 1913 г. составляла 3944 руб., а в 1925 г. — 3673 руб., т. е. 93,2% довоенного уровня.

Благодаря большой работе, проделанной партией Ленина — Сталина по организации и воспитанию рабочих масс, ленинский лозунг о повышении производительности труда стал успешно проводиться в жизнь. Укреплялась трудовая дисциплина. Количество рабочих дней увеличилось с 221,5 в 1921 г. до 261,9 в 1925 г., т. е. на 18,2%. Прогулы по неуважительным причинам уменьшились с 20,6 до 7,4 дня в год в среднем на одного рабочего. Повысилась организованность в работе предприятий.

Росла политическая и производственная активность рабочего класса. Его трудовой энтузиазм был мощным двигателем промышленного подъема страны. Передовые рабочие являлись застрельщиками в движении за режим экономии и рационализацию производства. Особую роль в то время сыграли производственные совещания рабочих на предприятиях. Производственные совещания состояли по преимуществу из рабочих от станка; в них принимали участие члены фабзавкома и представители администрации. Совещания воспитывали производственный актив предприятий и вовлекали широкие массы рабочих в активное участие в социалистическом строительстве. Огромное принципиальное значение работы производственных совещаний состояло в том, что здесь рабочие массы, разрешая конкретные вопросы производства, учились государственному подходу к хозяйству, в них воспитывалось коммунистическое отношение к труду и народному достоянию. Из актива производственных совещаний впоследствии выросло немало прекрасных хозяйственников, администраторов.

Руководствуясь ленинским планом восстановления промышленности, начав с сельского хозяйства, разрешив на этой основе продовольственный вопрос, а затем — сырьевую проблему, рабочий класс нашей страны с самого начала нэпа обеспечил высокие темпы промышленного подъема страны. Крупная промышленность стала быстро восстанавливаться, ее валовая продукция с каждым годом значительно возрастала. В 1925 г. она достигла 7739 млн. руб. (в ценах 1926/27 г.) против 10251 млн. руб. в 1913 г. (по сравнимому кругу), а в 1926 г. уже превзошла уровень довоенной промышленной продукции на 8,1% [Для сравнения с 1913 г. данные в тексте приводятся без продукции рыбной промышленности, лесоразработок и железнодорожных ремонтных мастерских. В диаграмме приводится валовая продукция крупной промышленности по полному кругу отраслей промышленности.] (см. диаграмму №1).

Диаграмма №1

Валовая продукция крупной промышленности (в млрд. руб.; в ценах 1926/27 г.)

За пять лет восстановительного периода промышленное производство возросло в 5¹/₂ раз. Подъем крупной социалистической промышленности происходил значительно быстрее, чем рост мелкой кустарной промышленности. В 1920 г. промышленная продукция крупной социалистической индустрии превышала валовую продукцию кустарной промышленности всего на 24%, а в 1924/25 г. уже на 315%.

Успешно выполнялся ленинский план электрификации страны. Значительно улучшилась работа электростанций, увеличилось их количество и средние размеры предприятий. В 1925 г. в сравнении с 1921 г. выработка электростанций возросла почти в шесть раз, перешагнув довоенные размеры. Все электростанции страны в 1925 г. выработали 2925 млн. квтч против 1945 млн. квтч в 1913 г.

Были сделаны значительные для того времени вложения в государственную промышленность. В 1923/24 г. сумма капитальных вложений в промышленность составила 245,3 млн. руб., в 1924/25 г. — 395,3 млн. и в 1925/26 г. — 858,3 млн. руб. [1923/24 г. без жилстроительства, а остальные годы с промжилфондом, в ценах соответствующих лет.]. За эти три года в социалистическую промышленность было вложено около 1,5 млрд. руб.

Приведем некоторые сводные данные о динамике роста продукции крупной (цензовой) промышленности.

Продукция крупной промышленности СССР [«Социалистическое строительство СССР», ЦУНХУ, 1936, стр. 2. По отраслям, учитывавшимся в 1913 г. (без рыбной промышленности, лесо­заготовок, лесосплава и ремонтных железнодорожных мастерских).]

Из таблицы видно, что темпы роста продукции промышленности СССР в восстановительный период были весьма значительны. Среднегодовой прирост готовой промышленной продукции за эти пять лет достиг 41%.

Ни одна из капиталистических стран в послевоенный период не восстанавливала свою промышленность с такой быстротой. Промышленное производство Франции в результате империалистической войны упало в 1920 г. до 62% против уровня 1913 г. Для восстановления промышленной продукции в довоенных размерах Франции понадобилось шесть лет (с 1919 по 1924 г.). При этом она использовала огромные репарации, полученные ею по Версальскому мирному договору. Германии понадобилось девять лет, чтобы восстановить свое промышленное производство в довоенных размерах — и это при условии большого притока иностранных, особенно американских, капиталов. Таким образом, уже в восстановительный период советская система хозяйства показала свои огромные преимущества перед капиталистической системой хозяйства.

Восстановление промышленного производства в нашей стране по отдельным годам происходило неравномерно. Наибольшие темпы годового прироста промышленной продукции были в 1923 г. (52,9%) и в 1925 г. (66,1%); наименьшие темпы — в 1922 г. (30,7%) и в 1924 г. (16,4%). Изучение этого вопроса показывает, что замедление темпов восстановления промышленного производства в отдельные годы находились в тесной связи с состоянием сельского хозяйства и условиями сбыта сельскохозяйственной и промышленной продукции. Неурожай 1921 г. не мог не отразиться на темпах подъема промышленного производства. Трудности в снабжении продовольствием и сельскохозяйственным сырьем сильно сказались на состоянии промышленности. Хороший урожай 1922 г. сильно содействовал подъему промышленности. В 1923 г. прирост промышленной продукции достиг 52,9%. В 1924 г. темпы роста промышленного производства снизились. Это обусловливалось в известной мере трудностями сбыта, возникшими осенью 1923 г. в связи со значительным расхождением цен на продукцию промышленности и сельского хозяйства, что привело к образованию больших запасов промышленных товаров и повлияло на темп прироста промышленной продукции.

Характерным для первых годов нэпа являлось отставание тяжелой индустрии. Этот вопрос был в то время самым острым для промышленного производства Советской страны. Удельный вес производства средств производства в промышленной продукции страны не только не повысился, но даже несколько снизился. В 1921 г. он составлял (по крупной промышленности) 43,7%, в 1923 г. повысился до 48,1%, а в 1924 г. снизился до 45,3% и в 1925 г. — до 43,4%. В 1925 г. удельный вес производства средств производства в промышленной продукции страны был ниже, чем в 1921 г.

В этом нет ничего неожиданного, ибо прежде всего была восстановлена сырьевая база легкой и пищевой индустрии, поскольку восстановление народного хозяйства было начато с сельского хозяйства. Политика советской власти в то время была направлена на быстрейшее восстановление промышленности, изготовлявшей продукцию, годную для обмена на хлеб, в которой больше всего нуждались тогда крестьяне. Это вовсе не противоречило интересам подъема тяжелой индустрии, ибо только на этой основе пролетарское государство могло форсированно двинуть вперед тяжелую промышленность.

Легкая промышленность с начала новой экономической политики стала более уверенно на путь подъема. Текстильная, кожевенная, меховая, сахарная и прочие отрасли легкой индустрии с первого года нэпа сделали резкий скачок вверх. Продукция хлопчатобумажной промышленности [Здесь и ниже, там, где речь идет о продукции отдельных отраслей промышленности, имеется в виду крупная промышленность.] за один 1922 г. возросла на 144,2%, льняной — на 173,1%, кожевенно-меховой — на 40,2%, резиновой — на 146,6% и т. д. В 1925 г. крупная промышленность, производящая предметы личного потребления, опираясь на растущее производство сельскохозяйственного сырья, изготовила изделий на 4883 млн. руб. (в ценах 1926/27 г.) против 6074 млн. руб. в 1913 г.

Восстанавливалась и тяжелая промышленность нашей страны. Но темпы ее восстановления несколько отставали от темпов подъема легкой промышленности. Продукция тяжелой промышленности возросла с 876 млн. руб. (в ценах 1926/27 г.) в 1921 г. до 3356 млн. руб. в 1925 г., т. е. на 283%. Продукция легкой и пищевой промышленности возросла за то же время с 1128 млн. до 4383 млн. руб., т. е. на 289%. Обновление оборудования, расширение и постройка новых фабрик легкой индустрии требовали создания развитого машиностроения, крупной промышленности строительных материалов и т. д.

Об отставании тяжелой промышленности в первые годы нэпа неоднократно говорил Ленин. Он отметил этот факт и в своем докладе на IV конгрессе Коминтерна. Ленин указывал, что тяжелая промышленность в любой капиталистической стране обычно требовала крупных субсидий. «Экономическая история капиталистических стран доказывает, что в отсталых странах только долгосрочные стомиллионные займы в долларах или в золотых рублях могли бы быть средством для поднятия тяжелой промышленности» [Ленин, Соч., т. XXVII, стр. 348.]. Говоря о задачах восстановления тяжелой промышленности в нашей стране, Ленин подчеркивал: «Тяжелая индустрия нуждается в государственных субсидиях. Если мы их не найдем, то мы, как цивилизованное государство — я уже не говорю, как социалистическое — погибли» [Там же, стр. 349.].

В связи с этим Ленин указывал, что пролетарское государство должно жестко экономить на всем — и на государственном аппарате путем его сокращения и на всех других государственных расходах. «Мы экономим на всем, даже на школах» [Там же.].

Из этих высказываний Ленина мы видим, что вопрос о тяжелой индустрии занимал все время в политике советской власти исключительно большое место. Но особую остроту он приобрел к концу восстановительного периода.

За время гражданской войны особенно сильно снизилось производство металла. Хотя эта отрасль быстро восстанавливалась, но по своему уровню она продолжала значительно отставать от довоенного объема производства. В 1925 г. было выплавлено 1535 тыс. т чугуна против 4216 тыс. т в 1913 г., т. е. 36% довоенных размеров. Стали было выплавлено лишь 2135 тыс. т против 4251 тыс. т в 1913 г. Черная металлургия в то время только начала по-настоящему набирать темпы. В 1924 г. было выплавлено чугуна всего 755 тыс. т, в 1925 г. было достигнуто удвоение продукции.

Из этих данных следует, что решающие отрасли тяжелой промышленности еще не подтянулись до довоенных размеров. Вопрос о металлопромышленности был специально поставлен на обсуждение XIV партконференции.

В докладе активу московской организации РКП(б) 9 мая 1925 г. товарищ Сталин указал на исключительное значение металлопромышленности: «Рост металлической индустрии есть основа роста всей индустрии вообще и народного хозяйства вообще» [Ленин и Сталин, Сборник произведений к изучению истории ВКП(б), т. III, стр. 26.]. Партия поставила задачу превратить нашу страну в металлическую. За осуществление этой задачи под руководством большевистской партии взялся весь рабочий класс.

В восстановительный период имело место не только восстановление промышленности в прежних, довоенных рамках и на прежней технической основе — в этот период происходила также частичная реконструкция промышленности, постепенно изменялась техническая база крупной индустрии. В промышленность быстро проникало электричество. Систематически увеличивалась мощность электростанций, в особенности районных, повышался коэффициент их использования. Подводя итоги электрификации страны, товарищ Сталин на XIV съезде заверил партию, что, исходя из взятых темпов электрификации, план Гоэлро будет выполнен в намеченный срок. Как известно, он был выполнен досрочно.

На базе передовой техники началось обновление оборудования государственной промышленности. Некоторые отрасли промышленности сделали значительный шаг в деле технического перевооружения. Наиболее показательной в этом отношении была нефтяная промышленность. В 1913 г. в русской нефтяной промышленности безраздельно господствовал самый отсталый способ добычи — тартание, он охватывал 90% всей добычи. Добыча нефти компрессорами почти отсутствовала. В 1925/26 г. тартанием добывалось всего 22,9%, насосами — 29,5%, компрессорами — 16,5%. Из этих данных видно, насколько продвинулась вперед техника нефтяной промышленности.

Началась реконструкция и каменноугольной промышленности. Были закрыты мелкие кустарные шахты, добыча угля в которых становилась явно нецелесообразной. Средства, отпускаемые для подъема угольной промышленности, направлялись преимущественно на восстановление и улучшение работы крупных шахт. Такая мера в то время полностью оправдывалась, она обеспечивала наиболее производительное использование капиталовложений и скорейший подъем угольной промышленности. До войны добыча угля врубовыми машинами не производилась. В 1925/26 г. в Донбассе было уже изрядное количество этих машин.

Приведенные данные свидетельствуют о большой работе, проделанной в области рационализации производства.

Перестраиваясь на основе современной техники, промышленность приступила к выполнению своих задач по реорганизации земледелия. В этот период было заложено начало производства тракторов внутри страны. В 1922/23 г. были выпущены первые два опытных трактора; в следующем году их было произведено 10 штук, в 1924/25 г. — 481 и в 1925/26 г. — 813. Бывший Путиловский завод выступил в роли застрельщика технического перевооружения сельского хозяйства страны.

Следует отметить, что сельскохозяйственное машиностроение у нас росло в годы восстановительного периода значительно быстрее других отраслей тяжелой индустрии. За пять лет восстановительного периода производство каменного угля и нефти увеличилось в два раза, а плугов — в семь раз, сеялок — в семь раз [1922 — 1925 гг.], жаток и косилок — в 26 раз и молотилок — в 38 раз.

Социалистическая промышленность быстро расширяла и укрепляла свою производственную связь с сельским хозяйством, перевооружая его, создавая новую техническую базу для земледелия нашей страны. Машиноснабжение сельского хозяйства в 1925/26 г. выразилось в сумме 123,5 млн. руб. Лишь за один этот год машинный парк сельского хозяйства был обновлен на 15%.

Приведенные данные свидетельствуют о технико-экономических сдвигах, происшедших в отдельных отраслях промышленности. Однако это было только началом реконструкции народного хозяйства. Главная задача по осуществлению реконструкции была еще впереди.

Несмотря на подъем промышленности и вовлечение рабочих в производство в стране еще имелась безработица. В конце 1923 г. в городах насчитывалось около миллиона безработных. Существовавшая в СССР безработица была временным явлением. Основным источником ее образования была деревня, выбрасывавшая в город относительно излишнюю в сельском хозяйстве рабочую силу. Безработицу, существовавшую в СССР до победы колхозного строя в деревне, ни в коем случае нельзя отожествить с безработицей в странах капитализма, где она является неизбежным спутником капиталистического производства и где безработные составляют его резервную промышленную армию. Циклическое развитие капиталистического производства невозможно без резервной армии труда. Производство в СССР не знает цикличности, оно знает лишь один путь: систематическое и непрерывное движение вперед. Производство в СССР не нуждается в резервной армии безработных, его природе чужда безработица.

В этот период в важнейших капиталистических странах усиленно проводилась капиталистическая рационализация промышленного производства. Эта рационализация приводила к сокращению рабочих, увеличивая армию безработных. Безработица в этих странах в период общего кризиса капитализма приобрела хронический характер.

Совершенно по-иному обстояло дело в СССР, где социалистическая рационализация, обеспечивая подъем производства и производительности труда, сопровождалась значительным систематическим увеличением количества занятых рабочих.

В то время даже крупная промышленность СССР не была социально однородной. В промышленности происходила борьба элементов социализма и капитализма. В ней было представлено несколько форм хозяйства: социализм, капитализм и мелкотоварное производство; наряду с частнохозяйственным капитализмом существовал государственный капитализм, действовали концессионные предприятия. Удельный вес концессионных предприятий был невелик. В 1924/25 г. в цензовой промышленности насчитывалось 14 концессионных предприятий, в которых было занято 4531 рабочих и служащих. Эти предприятия дали валовой продукции на 11,5 млн. руб. В 1925/26 г. число концессионных предприятий увеличилось до 52, а количество работающих в них — до 15714 человек. В том же году они дали 0,4% всей валовой продукции крупной промышленности, или на 35,4 млн. руб. в абсолютных размерах.

К концу восстановительного периода уже определились первые итоги деятельности иностранного капитала в СССР. Международная буржуазия в войне против Советского Союза потерпела поражение. Борьба была перенесена в область экономическую. «Концессии, — указывал Ленин, — это не что иное, как новая форма войны» [Ленин, Соч., т. XXV, стр. 511.]. Концессия есть своеобразная война, борьба, состязание двух форм хозяйства. Здесь столкнулись два мира — социалистический и капиталистический. В связи с допущением концессий в Советской стране Ленин указывал, что до тех пор, пока существует капитализм и социализм, о мире между ними и речи быть не может, «либо тот, либо другой». На определенный отрезок времени война оружием и танками была заменена войной экономической.

Удельный вес концессий в валовой продукции промышленности был ничтожным. Но тем не менее их роль в борьбе классов была значительной.

Концессии не дали желательных результатов. Многие из концессионных предприятий не выполнили заключенных с советским правительством договоров и применяли примитивные средства производства. При таких условиях основная цель, которая преследовалась советской властью, — перенять техническую культуру Запада и Америки — не достигалась. Но это еще не все. Многие концессии были использованы иностранными государствами в качестве резиденций их шпионской агентуры. Например, как это выяснилось впоследствии, агенты концессии «Метро-Викерс» проводили активную вредительскую работу по разрушению наших электростанций. Во время процесса троцкистских шпионов в январе 1937 г. было вскрыто, что троцкисты были связаны с иностранными фирмами. Эти фирмы использовали возможность легального проникновения своей агентуры в нашу страну для шпионской диверсионной деятельности. Через концессию фирмы «Лена Гольдфильдс» предатель Троцкий в 1926 г. связался с английской разведкой «Интеллидженс-Сервис», став ее агентом — шпионом. Контрреволюционная связь троцкистов с этими фирмами свидетельствует о том, что некоторые из иностранных концессий были использованы в качестве связующего звена между диверсионно-шпионской деятельностью троцкистов и агентов иностранных разведок, проникавших в нашу страну. Эти факты подтверждают всю глубину указаний Ленина о том, что концессии есть та же война, только в иных формах.

5 июля 1921 г. декретом советского правительства губсовнархозам было предоставлено право сдавать в аренду мелкие промышленные предприятия кооперативным организациям и частным лицам. К сдаче в аренду было предназначено 7449 предприятий, к концу 1923 г. из этого числа было сдано 76,5%. По количеству сданных в аренду предприятий на первом месте стояли пищевые и кожевенные. Эти предприятия не требовали больших вложений, они работали на местном сырье и для местного рынка. Среди арендаторов в то время преобладали частные лица — 52% к общему числу. 30% арендаторов являлись бывшими владельцами. 37% этих предприятий было сдано кооперации, в том числе трудовым артелям. В среднем на одно предприятие, сданное в аренду в 1923 г., приходилось 17 рабочих. Во всех предприятиях, арендованных частными предпринимателями, в том же году работало 80 — 90 тыс. рабочих [См. «Русская промышленность в 1923 году», ежегодник ВСНХ, стр. 43, 44, 45.].

Валовая продукция частнокапиталистических предприятий фабрично-заводской промышленности в первые годы нэпа в абсолютных размерах росла: в 1923/24 г. она составляла 198,6 млн. руб., в 1924/25 г. — 253,7 млн. и в 1925/26 г. — 362,9 млн. руб. В то же время удельный вес ее в продукции фабрично-заводской промышленности снижался: в 1923/24 г. он равнялся 4,37%, в 1924/25 г. — 3,7%, и в 1925/26 г. — 3,62%. Как видно из приведенных данных, частный капитал только за два года увеличил свою продукцию в фабрично-заводской промышленности на 82,8%.

Росло также в известных размерах число рабочих в капиталистических предприятиях. Часть рабочих, не находившая применения своему труду в государственных предприятиях, вынуждена была идти работать к частному предпринимателю. Частный капитал использовал и это обстоятельство для усиления капиталистической эксплуатации рабочих, стараясь обойти законы советской власти о защите и охране труда, эксплуатируя несовершеннолетних (моложе шестнадцати лет), нарушая восьмичасовой рабочий день, не соблюдая правил охраны труда и т. д.

Частный капитал, искавший легкой и скорой наживы, обнаруживал во всей своей наготе хищнический спекулятивный характер. Капиталисты подходили к делу так: сорвать, как можно больше и сделать это в возможно короткий срок. Таким путем они разрушали оборудование.

Среди кустарных артелей в 1926 г. было значительное число «диких» кооперативов, т. е. не входивших в систему промкооперации и избегавших тем самым государственного контроля. Из обследованных в Москве 1065 «диких» кооперативов 10% оказались лжекооперативами, эксплуатировавшими наемный труд. В целом в промысловой кооперации в то время было наемных рабочих 47% к общему количеству работавших в ней.

Все мероприятия советской власти, направленные к ограничению капиталистических, хищнических тенденций частного капитала, встречали со стороны последнего отчаянное сопротивление. Классовая борьба в промышленности развертывалась и обострялась не только между социалистическими и капиталистическими предприятиями. Внутри каждого капиталистического предприятия происходила борьба между рабочими и капиталистами.

Троцкисты и зиновьевцы отрицали социалистический характер предприятий государственной промышленности, считая их госкапиталистическими. Эта гнусная клевета на госпромышленность была до конца разоблачена товарищем Сталиным.

Товарищ Сталин показал, что госпредприятия по своему типу являются последовательно-социалистическими предприятиями. В них представлены не два противоположных класса, как это имеет место в капиталистических предприятиях, а один класс — рабочий класс, владеющий средствами производства и никем не эксплуатируемый, рабочий класс, который работает на себя, на свое пролетарское государство. Наряду с предприятиями последовательно-социалистического типа, принадлежащими государству, существовали в то время и социалистические предприятия, основанные на кооперативной собственности на средства производства. В кооперативных предприятиях, разумеется, исключая лжекооперативы, также не могло быть капиталистической эксплуатации чужого труда, по своей природе они не могли служить источником обогащения отдельных лиц. Другое дело — частнокапиталистические предприятия. В них, так же как и в госкапиталистических, представлены два класса: эксплуатирующий — капиталисты, и эксплуатируемый — пролетариат. Здесь не может быть и речи об общности интересов этих двух классов, социальная пропасть между ними непроходима.

Классовая борьба в частнокапиталистических и госкапиталистических предприятиях в условиях социалистического наступления на капиталистические элементы все время обострялась. Частные предприниматели-капиталисты стремились свои неудачи и поражения в борьбе с социалистическими предприятиями переложить на плечи рабочих, усиливая их эксплуатацию. Пользуясь всякими уловками, они удлиняли рабочий день, заставляли рабочих работать в антисанитарных условиях, избегали приема на работу членов профсоюзов и т. д.

Опираясь на советское законодательство и мощь диктатуры пролетариата, профсоюзы организовывали внутри частнокапиталистических и госкапиталистических предприятий рабочие массы, которые давали должный отпор капиталистам, борясь за свои насущные интересы.

Успехи восстановительного периода были жесточайшим ударом по капиталистическим элементам в народном хозяйстве СССР. Опираясь на восстановленную крупную социалистическую индустрию, рабочий класс СССР усиливал свое наступление на капитализм.

Классовый враг и его агентура — троцкисты и бухаринцы — всеми средствами пытались помешать восстановлению народного хозяйства Советского Союза. Несмотря на высокие темпы роста социалистической промышленности, враги большевизма — троцкисты — предлагали к концу восстановительного периода взять сверхиндустриалистские фантастические темпы. Эти предложения имели явно провокационный, контрреволюционный характер. Они исходили из троцкистского контрреволюционного положения о так называемом «первоначальном социалистическом накоплении», которое, по аналогии с первоначальным капиталистическим накоплением, должно происходить за счет разорения крестьянского хозяйства. Своими сверхиндустриалистскими бредовыми идеями троцкисты пытались спровоцировать конфликт между рабочим классом и крестьянством, сорвать тем самым союз между ними и привести революцию к гибели.

Коммунистическая партия, осуществляя заветы Ленина, под руководством своего вождя товарища Сталина разоблачила троцкистов и повела трудящихся нашей страны, после окончания восстановительного периода, по пути социалистической индустриализации. Советская страна за первые пять лет нэпа вплотную подошла к решению еще более грандиозной задачи — социалистической индустриализации как основы реконструкции всего народного хозяйства.

Подводя итоги хозяйственному положению страны к концу периода восстановления народного хозяйства, товарищ Сталин сказал: «Сейчас у нас имеется около 4 миллионов индустриального пролетариата. Этого, конечно, мало, но это все же кое-что для того, чтобы строить социализм и построить оборону нашей страны на страх врагам пролетариата. Но мы не можем и не должны остановиться на этом. Нам нужно миллионов 15 — 20 индустриальных пролетариев, электрификация основных районов нашей страны, кооперированное сельское хозяйство и высоко развитая металлическая промышленность. И тогда нам не страшны никакие опасности. И тогда мы победим в международном масштабе» [Ленин и Сталин, Сборник произведений к изучению истории ВКП(б), т. III, стр. 27.].

Уже в это время были заложены основы сталинской политики социалистической индустриализации страны. Партия готовилась к новому этапу борьбы за социализм. Основная задача новой экономической политики в тот период состояла в построении фундамента социалистической экономики в условиях развернутого товарооборота. В первый период новой экономической политики, начиная с 1921 и до 1925 г., партия и советская власть подходили к решению этой задачи прежде всего с точки зрения подъема сельского хозяйства. Построить фундамент социалистической экономики нельзя было без создания мощной, передовой индустрии. Но начинать с создания большой машинной индустрии в первый период нэпа мы не могли, ибо для этого не были созданы соответствующие предпосылки. Советская власть начала восстановление народного хозяйства в условиях крайнего недостатка в хлебе, топливе и сырье. На основе восстановления сельского хозяйства был разрешен продовольственный вопрос, что обеспечило приток рабочих на заводы и фабрики и создало условия для серьезного подъема производительности труда. Разрешение продовольственного вопроса сыграло решающую роль в создании необходимых топливных ресурсов. Подъем сельского хозяйства восстановил сельскохозяйственную сырьевую базу промышленности — производство хлопка, льна, кожи, свеклы и т. д. Он послужил также основой роста добычи руды, нефти, лесозаготовок и т. п. Разрешив все эти вопросы, рабочий класс полностью активизировал, привел в движение наличный производственный аппарат крупной промышленности, который достался ему в наследство от старого строя. Дальше, вперед он мог идти лишь реконструируя и расширяя свою промышленность. Центр тяжести переместился в сторону индустрии. Теперь движение вперед всего народного хозяйства уже упиралось в индустрию и прежде всего в производство средств производства. Само сельское хозяйство также не могло идти вперед без новых сельскохозяйственных машин, тракторов и других изделий промышленности.

Восстановительный период имел, как это отмечается в «Кратком курсе истории ВКП(б)», три существенных недостатка.

Во-первых, он имел дело со старыми заводами и фабриками, технически отсталое оборудование которых изнашивалось и требовало обновления на базе передовой техники.

Во-вторых, промышленность этого периода опиралась на узкую базу, ибо машиностроительная индустрия занимала в народном хозяйстве крайне незначительное место.

В-третьих, восстановительный период вывел на дорогу прежде всего легкую промышленность. Дальнейшее развитие последней также упиралось в слабость тяжелой индустрии.

Все это приводило вплотную к новым задачам, которые прежде всего состояли в том, чтобы переоборудовать существующие предприятия и создать новые средства производства, сделав тем самым упор на развитие тяжелой промышленности.

Страна вступила в новый период нэпа, в период борьбы за непосредственное осуществление социалистической индустриализации. XIV съезд ВКП(б) (декабрь 1925 г.), подведя итоги восстановительному периоду, взял курс на индустриализацию страны, на развитие производства средств производства, открыв тем самым новую страницу героической борьбы за социализм.