Письмо поверенного в делах СССР в Польше Б.Г. Подольского члену коллегии наркомата иностранных дел СССР Б.С. Стомонякову об антисоветской кампании в Европе по поводу голода на Украине. 28 сентября 1933 г.

№ 420

Секретно

Многоуважаемый Борис Спиридонович!

Прошлой почтой т. Березов сообщил мне, что в ближайшее время будет обсуждено положение, создавшееся в связи с антисоветской кампанией на 3[ападной] У [крайне]. С тех пор прошла неделя. Вполне возможно, что за это время вопрос уже обсужден, но, независимо, от этого я к ранее посланным сообщениям о положении на 3[ападной] У[краине] посылаю Вам дополнительные сведения. Антисоветская кампания продолжается. Некоторое время тому назад «Украинский общественный комитет спасения Украины»³³¹ во Львове опубликовал коммюнике о своем последнем заседании. На этом заседании был заслушан отчет президиума по следующим вопросам: сотрудничания греко-католической и православной церкви с комитетом, юридического положения комитета, связи Львовского комитета с такими же комитетами в других странах и с международными гуманитарными организациями как Красный Крест и др. Постановлено было обратиться с призывом к основанию местных комитетов в тех уездах, в которых они еще не основаны, с призывом ко всей украинской общественности собирать и присылать в комитет «письма с Великой Украины», а также описания или запротоколированные показания «беженцев из Великой Украины».

«Украинский общественный комитет спасения Украины» выпустил воззвание «до культурного мира!» с призывом «до культурных народов мира» протестовать против грабежа, порабощения и физического истребления украинского народа большевистскою Москвою и с просьбой «оказать нам, живущим вне границы большевистских ужасов, помощь для облегчения доли голодающих наших братьев под московско-большевистским господством». Воззвание распространяется о «вымирании от голода украинского народа» вследствие коллективизации, о «трупах на улицах и дорогах», об «изгнании сотен тысяч в далекие северные области», о «поселенцах из русского севера, насаждаемых на украинские земли», чтобы «стереть с лица земли украинский народ», о «ликвидации наружной самостоятельности УССР» и о «русификации», «на знак протеста» против которой М. Скрыпник покончил самоубийством³³². Запрещение «корреспондентам заграничной прессы выезжать на Украину и Северный Кавказ»³³³.

Выпущено было также воззвание «к женщинам культурного мира» от имени «Союза украинок» во Львове. Воззвание это «было напечатано в виде летучки на иностранных языках и разослано международным и иностранным женским организациям, органам женской печати и отдельным выдающимся иностранным женщинам-деятелям». Начиная с фразы «Украина вымирает от голода!», воззвание ссылается на «цифровые данные», на «тысячи писем», на «иностранных журналистов», которые «устанавливают: если население этой страны не получит извне более значительной помощи, то 75 % погибнет в ближайшую зиму от голода». Дальше воззвание «напоминает» о «сотнях тысяч украинского селянства и трудовой интеллигенции», погибших «при постройке балтийско-беломорского канала...^1* на Соловецких островах... в тюрьмах ГПУ» и т.д. Упоминаются также Конар-Палащук, Лапчинский, Хвильовый³³⁴, Скрыпник и Грушевский. Обращается внимание на то, что «ответственные круги держав молчат», что Эррио даже восхищается Сов. Союзом³³⁵, а между тем змеи большевистской пропаганды... разлагают социальный строй держав». Воззвание призывает: «женщин всех наций, стран и континентов, всех классов, партий и вероисповеданий» к «согласованной и плановой деятельности», которая «должна привести к изменению отношения мира к большевистскому правительству и заставить это правительство прекратить позорное истребление нашей несчастной родины... Обращайтесь с протестами к вашим правительствам, в особенности против привоза украинского хлеба, отобранного у населения ценой жизни миллионов человек...

Требуйте международной акции для немедленной переброски на Украину продуктов» (уничтожаемых, вследствие кризиса, в других странах).

Недавно было выпущено воззвание «заграничной делегации Укр. социал-демократической рабочей партии», «Укр. социал-демократической партии» и «Укр. Соц. Рад. партии» к «социалистическим организациям всех стран». Под воззванием нет только подписей украинских социалистов-революционеров. Воззвание распространяется о «колониальной эксплуатации и централистически-политическом терроре над трудовым населением Украины», вследствие чего «Украина вторично переживает такую же самую катастрофу голода, как в 1921—22 гг.» Упомянув о «недовольстве даже среди руководящих коммунистических деятелей украинской национальности» (со ссылкой на Шумского³³⁶, Конара, Скрыпника и Хвильового) и о «тысячах украинских социалистов, томящихся в большевистских тюрьмах», воззвание заявляет протест «перед целым культурным миром против варварского истребления украинского трудового народа», требует «немедленной амнистии для политзаключенных» и призывает присоединяться к протесту. В особенности призывается протестовать «против вывоза продовольствия из Сов. Украины, население которой голодает».

* * *

Позиция УВО³³⁷ продолжает носить интервенционистский характер. Они продолжают призывать к вооруженной борьбе против Москвы, за освобождение Сов. Украины вооруженной силой. Под этим углом зрения ведут они работу по мобилизации и организации масс. Они борются против всякого проявления либерализма. В этом смысле характерна их программа на ближайшее время. «Наш Клич», орган УВО, пишет: «Мы устанавливаем день борьбы с Москвою и ее агентами там, где находятся националисты и носители большевистской язвы... Этот день будет продолжаться, пока здесь не сломят шею последнему большевику или советофилу, а там (на восточных укр. землях), пока не рухнут стены тюрьмы народов московской империи». В отношении к сторонникам большевизма газета рекомендует «применять двоякую тактику: с явными агентами следует разделываться коротко и скоро без никаких вступлений... зато с обманутыми... действовать как с больными, незрячими людьми». Изложив таким образом свои методы, газета опять обращает внимание на «ундовцев-оппортунистов³³⁸ и их идейные фракции», которые «пожелают свести борьбу к глупому шуму и повести ее под своими неоднократно уже компрометированными прапорами. И поэтому, призывает «Наш Клич», всяким депутатам, которые устраивают «протесты», следует дать должный отпор... Украинцы на восточных укр. землях не нуждаются в сочувствии... Они ждут, пока украинцы на западных укр. землях разделаются со своими большевиками не оппортунистическими и^2* методами».

Не остались незамеченными последние события на Дальнем Востоке. УНДО намечает план сотрудничества с Японией. Они считают конфликт между нами и японцами неизбежным, точно так же, как неизбежна победа Японии. После исследования этого вопроса они пришли к такому выводу: «Ситуация создает общность интересов Украины и Японии, и если непосредственное сотрудничество с Великой Украиной невозможно для Японии вследствие отдаленности, то ничто не препятствует Японии должным образом оценить значение и роль Зеленой Украины в борьбе с СССР». Какие перспективы ждут Зеленую Украину в будущем, в связи с экспансией Японии на континент и победой над Москвой, они не предвидят, однако, они уже сейчас могут сказать, что это будет зависеть от организационного состояния местных украинцев, и устанавливают, на основании всего прошедшего, что «политический опыт» и «политическая мудрость Японии» «прояснят эти перспективы».

Немало внимания уделяется поездке Эррио. Особенно обрушивается на него украинская контрреволюция за его заявление об отсутствии голода на Украине и вообще об Украине не в том духе, как это им бы хотелось. Не обошлось, конечно, без оголтелой ругани Москвы: «Украина в кандалах московских сатрапов» и т.п.

Вообще же нужно сказать, что заявление Эррио о Сов. Украине произвело на 3[ападной] У[краине] большое впечатление. Западно-украинская печать широко распространила это заявление со своими антисоветскими комментариями. Однако, Эррио — человек известный на 3[ападной] У[краине] и более авторитетен, чем местные лидеры, и поэтому широкой публикацией его заявления они нам сыграли на руку.

Женевский корреспондент «Дiла» М. Данько недавно опубликовал статью по поводу итало-советского пакта³³⁹: «договоры, которые заключает московское правительство, не должны слишком беспокоить порабощенные нации СССР» и что «голодной катастрофы в границах СССР не опровергнет уже ни Литвинов, ни Эррио, ни Радек вместе с целой массой оплачиваемых европейских журналистов». «Те, которые желают покупать и потреблять хлеб, отобранный у голодного украинского крестьянства, должны помнить, что он был посеян на полях, где вода выкидала весной на поверхность неглубоко зарытые трупы..., что это зерно молотили и грузили в вагоны люди, опухшие от голода»..., что «украинский хлеб, масло, яйца и прочее продовольствие... привозят из страны, где тиф всех родов, дизентерия и холера являются постоянными гостями» и т.д. и т.п.

С момента посылки Вам последнего письма произошли следующие митинги и собрания, посвященные антисоветской кампании:

1)    В Миколаеве Львовского у. 27 августа проповедь и панихида в церкви, доклад и резолюции в зале читальни «Просвита».

2)    В дер. Олеша Толмачского у. собрание и подписание резолюций 27 августа. То же самое в тот же день в дер. Улично Дорогобычского у.

3)    В г. Збараж 3 сентября протестационный митинг, созванный укр. международным комитетом с участием около 1300 чел., с докладами сенатора Горбачевского и деп. Ладыка. Резолюции и концерт в память погибших под Кругами.

4)    В с. Вымысливка Бжежанского у. 30 июля церковный праздник с антисоветскою проповедью и читкой воззвания епископата.

5)    В дер. Горбкова Сокальского у. 28 августа собрание с резолюциями. То же самое 27 августа в с. Колодиевцы Станиславовского у.

6)    В Сыневидску Выжним Стрыйского у. 3 сентября антисоветский митинг с докладами 2 студентов и с дискуссией. Прочтению резолюции оказала сопротивление полиция.

7)    В Вынынках Львовского у. 10 сентября специальное богослужение, доклад и резолюции.

8)    В г. Луцке на Волыни 8 сентября собрание представителей 11 местных укр. организаций и учреждений и 2 представителей студентов. Избран уездный Общественный комитет спасения Украины с Вл. Островским во главе, который «приступает к организации сельских комитетов».

9)    В г. Подгайцах 28 августа «Академия в честь боя под Кругами»³⁴⁰, организованная студентами. То же 30 августа в с. Хливчаны Равского у. и 3 сентября в г. Збараже.

10)    В с. Стрилково Стрыйского у. 27 августа собрание и резолюции.

11)    Коломынская уездная конференция УСРП с докладом и протестационными резолюциями.

12)    В Луцке 3 сентября заседание уездного комитета УСРП с протестационной резолюцией.

13)    В г. Сокале 11 сентября протестационный митинг с докладом деп. Биляка, протестационной резолюцией и выбором уездного Комитета помощи Украине.

Кроме того за это же время произошли следующие антисоветские украинские демонстрации в Европе:

1)    В Чехословакии: в Либерцы 13 августа протестационный митинг украинских эмигрантов с протестационными резолюциями.

2)    В Германии: в Берлине 11 сентября панихида в греко-католической церкви на которой присутствовала «без различия партий и вероисповеданий вся украинская колония, среди которой был и быв. гетман Скоропадский со своей семьей..., представители грузинского, азербайджанского, туркестанского и прочих народов». Священник Вергун прочел воззвание укр. епископата в Галиции и выступил с антисоветской проповедью. Того же самого дня вечером состоялся протестационный митинг с докладом и резолюцией.

3)    В Швейцарии на конгрессе нацменьшинств в Берне выступала деп. Рудницкая по вопросу о голоде в УССР. Конгресс приветствовал недавно организованную надконфессионную международную помощь. О «голодной катастрофе в Сов. Союзе» упомянул также и председатель конгресса д-р Вильфан в своей вступительной речи.

4)    Во Франции: в Париже организован международный комитет помощи голодающей Украине, в котором «очень активное участие принимает полковник Укр. галиц[ийской] армии³⁴¹ Василь Вышиваный (Вильгельм Габсбург)».

За последнюю неделю мы насчитали по украинской печати не менее 25— 30 перепечатанных статей из иностранных газет целого ряда государств, посвященных Сов. Украине, написанных в самом махровом антисоветском духе. Это только то, что перепечатано. Сообщаю это для того, чтобы показать, какое внимание уделяется Сов. Украине и насколько антисоветская кампания ширится по всему миру. К сожалению, мы делаем очень мало или, вернее, вовсе ничего не делаем, чтобы противопоставить информацию о Сов. Украине в положительном смысле. Главное — это то, что не могу понять, почему мы это не делаем.

Заслуживает внимания, чтобы о нем написать, это издаваемый в Варшаве на средства польского правительства «Польско-украинский бюллетень». О нем я своевременно писал. Последующие номера этого органа продолжают дирижировать антисоветской кампанией, против «московских сатрапов» на 3[ападной] У[краине].

Как Вы видите, Борис Спиридонович, начатая антисоветская кампания несколько месяцев тому назад не только не имеет тенденции к снижению, но, наоборот, она все шире выходит за пределы Польши, начинает носить постоянный характер, организационно укрепляется в виде целого ряда постоянно действующих органов. В прошлых своих письмах я сделал несколько предложений, в настоящем письме хочу внести еще дополнительно следующие предложения:

1) Необходимо немедленно поручить руководству УСО (Украинское Селянское Объединение), как минимум, приступить к изданию одной ежедневной газеты и одного двухнедельного журнала. Я абсолютно заверяю, что, несмотря на все провалы, на ту кампанию, какая ведется сейчас против Сов. Союза и в частности Сов. Украины, мы имеем достаточное количество советофилов, которых сумеет организовать УСО и мы сможем восстановить через эту организацию легальную пропаганду в крае. Следует, однако, иметь в виду то, чтобы эти органы печати не издавались под флагом УСО, а на прежних условиях, как это мы делали.

2)    Необходимо послать в Прагу на одну из должностей в полпредство или лучше еще в торгпредство опытного товарища в украинских делах. Этому товарищу необходимо поручить срочно организовать издание журнала или, вернее, продолжить издание «Народной трибуны». Я не понимаю, почему, если Бачинский провалился, нужно закрывать орган, назначение которого не затрагивает интересов Чехословакии. Это нужно сделать как можно скорее, и это можно сделать, т.к. некоторые средства на продолжение этой работы в Праге имеются. Если бы можно было провернуть это дело быстро, то мы могли бы выпустить следующий номер этого журнала, посвященный исключительно разоблачению той травли, какая ведется сейчас по отношению к Сов. Украине и советофильству на 3[ападной] У[краине].

3)    Необходимо срочно приступить к изданию бюллетеня для иностранной печати о положении на Сов. Украине. Этот бюллетень в настоящих условиях имеет огромное значение. За последнее время почти ничего нет в иностранной печати о том, что делается на Сов. Украине. Мне думается, что в этом смысле, следовало бы, чтобы ТАСС занялось также продвижением необходимых нам сведений.

4)    Необходимо организовать антипольский бюллетень также для иностранной печати. В настоящее время есть большой материал для этого бюллетеня. Поляки тщательно скрывают то, что происходит сейчас на Западной] У [крайне]. Такого рода материалы было бы очень хорошо распубликовать, как можно шире. Здесь, в Варшаве, во время конгресса историков были розданы всем делегатам всех стран на французском языке листовки с оповещением всех случаев восстания, вооруженной борьбы, которая идет сейчас между восставшими группами крестьян и полицией, а также о военно-полевых судах над этими крестьянами.

Вы ведь понимаете, что это недостаточно и что нужна какая-то систематическая работа.

5)    Для осуществления всех этих предложений, необходимо поставить хорошо информационную работу в Харькове. Необходимо, чтобы сведения о Сов. Украине давались в достаточном количестве и в хорошо обработанном виде.

6)    Необходимо обязательно назначение во Львов консула и секретаря со знанием украинского языка.

Эти предложения являются минимальными по сравнению с тем, что необходимо делать. Приходится считаться с теми настроениями, которые, к сожалению, существуют — прекратить на весьма длительное время всякую работу. Если бы нам удалось осуществить даже этот намеченный минимум, то это было бы великолепно.

По поводу некоторых из этих предложений Н.Н.^3* написал письмо в сессию. Ответа пока еще нет. Скоро он приедет в Москву, чтобы подтолкнуть решение по этим вопросам. Просьба к Вам, Борис Спиридонович, также со своей стороны поддержать и ускорить решения сессии. Надо действовать. Как Вы правильно когда-то сказали мне, когда-нибудь будут искать виновных в том, что мало работали на 3[ападной] У[краине], мало боролись против украинской контрреволюции. Мало вели борьбу против интервенции Сов. Украины.

Прошу сообщить Ваше отношение к ранее выдвинутым мною предложениям и предложениям в настоящем письме, а также что Вы думаете предпринимать в связи с антисоветской кампанией на 3[ападной] У[краине].

С товарищеским приветом поверенный в делах СССР в Польше

Подольский³⁴²

^1* Здесь  и далее отточия документа.

^2*  Далее слово  неразборчиво.

^3* Так в тексте. По-видимому, имеется в виду Н.Н. Крестинский.

³³¹ Украинцы Польши некоторое время не представляли масштабов голода в СССР. Политика советского правительства, направленная на утаивание информации о массовой смертности, на первых порах оставалась эффективной. Лишь в конце мая 1933 г. во львовских газетах появились публикации, адекватно освещавшие ситуацию в УССР. Окончательно жители Галичины и Волыни осознали трагичность происходящего после самоубийства Н. Скрипника. Они начали создавать специальные комитеты для помощи голодающим, среди которых активнее всего действовал Украинский общественный комитет спасения Украины (УОКСУ), возглавляемый Дмитрием Левицким. УОКСУ стал центральным органом по координации политических акций, связанных с голодом в Украине. Руководители Комитета понимали ограниченность своих возможностей в отношении спасения голодавших и пытались обращаться к международным организациям. Наиболее удачной была деятельность УОКСУ в сентябре 1933 г., когда проблему голода рассмотрели на заседании Совета Лиги Наций. Представители великих государств признали проблему, однако помощи пострадавшим не оказали, не желая усугублять отношения с Москвой.

³³² Речь идет о наркоме просвещения Украинской ССР в 1927—1933 гг. Н.А. Скрыпнике — авторитетнейшем и старейшем члене коммунистической партии. Он являлся сторонником политики украинизации, проводившейся по инициативе ЦК ВКП(б) на Украине в 1923—1932 гг. При этом выступал за территориальную экспансию Украины, поддерживал притязания украинцев на территории РСФСР и т.д. Ситуация изменилась после принятия Политбюро постановления от 14 декабря 1932 г. о прекращении политики украинизации. В украинской печати началась ее активная критика, сначала косвенно, а затем и напрямую задевшая Скрыпника, особенно в части реформы украинского языка. Перегибом этой реформы считалась «украинизация русских детей». Попытки Скрыпника оправдаться ни к чему не привели. Не помогла и его личная встреча со Сталиным. После неудачной попытки оправдаться на пленуме ЦК КП(б)У он застрелился 7 июля 1933 г. (Мартин Т. Империя «положительной деятельности». Нации и национализм в СССР, 1923—1939. М., 2011. С. 469—483). На ноябрьском объединенном пленуме ЦК и ЦКК КП(б)У в докладе Косиора «Итоги и задачи проведения национальной политики на Украине» Скрыпник был открыто обвинен в «националистическом уклоне» (Правда. 1933. 2 декабря).

³³³ Запрещение «корреспондентам заграничной прессы выезжать на Украину и Северный Кавказ» было инициировано Сталиным еще в конце февраля 1933 г. 19 февраля 1933 г. он направил телеграмму Молотову и Кагановичу следующего содержания: «Не знаете ли, кто разрешил американским корреспондентам в Москве поехать на Кубань? Они состряпали гнусность о положении на Кубани (см. их корреспонденции). Надо положить этому конец и воспретить этим господам разъезжать по СССР. Шпионов и так много в СССР» (РГАСПИ. Ф. 558. Oп. 121. Д. 741. Л. 3). 23 февраля 1933 г. ПБ приняло постановление «О поездках по СССР иностранных корреспондентов», в котором им разрешались эти поездки с согласия Главного управления милиции (РГАСПИ. Ф. 17. Oп. 3. Д. 916. Л. 25). Еще одно решение об «инокорреспондентах» в развитие предыдущего было принято ПБ 27 мая 1933 г. (Политбюро ЦК РКП(б)—ВКП(б). Повестки дня заседаний. 1919—1939гг. Т. II. М., 2001. С.427).

³³⁴ Речь идет об украинском писателе-большевике, национал-коммунисте Миколе Хвылевом (Хвильовий Микола), обвиненном в национал-уклонизме за критику идеи «русского мессианства», призыв к преодолению «русской культурной гегемонии» с помощью полной украинизации пролетариата, создания «современной украинской национальной идентичности». Особое недовольство Сталина вызвала идея Хвылевого о том, что украинская культура должна ориентироваться на Западную Европу, а не на Москву. Был подвергнут резкой критике со стороны официальных структур Украины, находился под наблюдением ОГПУ. Не выдержав давления, покончил жизнь самоубийством 13 мая 1933 г. (Мартин Т. Империя «положительной деятельности»... С. 295, 296, 298, 313, 377).

³³⁵ Член палаты депутатов и лидер радикал-социалистической партии Эдуард Эррио в сентябре 1932 г. побывал в СССР, после чего издал книгу о Советском Союзе и выступил за нормализацию отношений и за экономическое сближение между Францией и СССР. 29 ноября 1932 г. Эррио и полпред СССР Довгалевский подписали франко-советский пакт о ненападении, в переговорах о котором Эррио сыграл важнейшую роль (Правда. 1933. 27 августа).

В 1933 г. он находился в Советском Союзе с 26 августа по 9 сентября. Его сопровождал сенатор Серлен, депутаты парламента Жульен и Марген и бывший начальник кабинета председателя совета министров Рей. Во время пребывания в СССР делегация Эррио посетила Одессу, Харьков, Киев, Ростов-на-Дону, побывала на Днепрогэсе, в ряде колхозов и совхозов, на промышленных предприятиях. В Москве Эррио встречался с М.И. Калининым, М.М. Литвиновым, М.Н. Тухачевским, А.М. Горьким.

³³⁶ Речь идет о А.Я. Шумском, в 1924—1927 гг. занимавшем пост народного комиссара просвещения Украинской ССР. Выступал за коренизацию кадров на Украине из этнических украинцев. Предлагал принудительную украинизацию городских рабочих Украины, в большинстве своем не являвшихся украинцами и говоривших на русском языке. Вступил в конфликт с секретарем КП(б)У Кагановичем. В 1927 г. его позиция была осуждена, и он был откомандирован с Украины в Ленинград, где работал ректором ленинградских технических вузов. 13 мая 1933 г. арестован по обвинению в принадлежности к «Украинской военной организации» и 5 сентября приговорен Коллегией ОГПУ к 10 годам содержания в Соловецком лагере ((Мартин Т. Империя «положительной деятельности»... С. 291—315).

³³⁷ Украинская военная организация (УВО) — нелегальная организация, созданная бывшими офицерами бывшей Украинской Народной Республики в Праге в 1920 г. и просуществовавшая до середины 1930-х гг. Область активности УВО ограничивалась преимущественно территорией Галиции, находившейся с 1920 г. под управлением Польши. Высшее руководство и структурные отделения организации находились в соседних странах — Германии, Чехословакии и Австрии. В 1929 г. участвовала в создании ОУН, которая должна была стать легальным крылом УВО. Военной организацией руководил Евгений Коновалец до его убийства в 1938 г. Целью УВО было создание независимого Украинского государства.

³³⁸ Украинское национально-демократическое объединение (УНДО) — крупнейшая украинская политическая партия в Галичине и в Польше, появилась 11 июля 1925 г., объединив два крыла Украинской Трудовой Партии, Украинской Народной Трудовой Партии и волынской национальной группы Украинской Парламентарной Репрезентации. Первым председателем УНДО был Дмитрий Левицкий, генеральным секретарем — Владимир Целевич. На втором народном съезде УНДО 19—20 ноября 1926 г. принята программа партии, базировавшаяся на идеологии соборности и государственности, демократии и антикоммунизма. На международной арене УНДО вела борьбу против легализации чужого господства, а в варшавском сейме и сенате — за выполнение Польшей ее международных и конституционных обязательств.

Высшим органом УНДО был так называемый Народный Съезд, который каждые два года избирал Центральный (Народный) Комитет (41 член), на местах были уездные народные съезды, которые избирали уездные народные комитеты; в больших городах — отдельные городские организации; в селах — мужи доверия. УНДО представлял собой, скорее всего, широкое национальное движение без точного реестра членов, без членских взносов, за исключением Львова, но выразительной партийной дисциплиной и взаимной лояльностью между проводом и низовыми деятелями.

Будучи ведущей политической силой, оно имело влияние на центральные образовательные и хозяйственные учреждения («Просвита», Ревизионный Союз украинских кооперативов, Центросоюз, «Днестр» и др.) и за них отвечало перед народом через демократическое устройство этих учреждений. Под влиянием УНДО пребывала пресса: «Дело»; официозом партии был еженедельник «Свобода». УНДО сплачивало почти 3/4 общественного актива Галичины. Во второй половине 1920-х гг. оно распространило свое влияние и на Волынь (главные деятели: Сергей Хруцкий, Борис Козубский, Михаил Черкавский), но впоследствии под польским давлением его потеряло.

С 1928 г. УНДО участвовало в выборах в польский парламент и получило 26 мандатов в сейм и 9 в сенат.

С советской оккупацией в сентябре 1939 г. западно-украинских земель УНДО фактически перестало существовать: 25 сентября во Львове руководство официально прекратило деятельность партии, перед тем подобные решения приняли политические провода Украинской социал-демократической партии и Украинской социалистическо-радикальной партии.

В конце сентября — начале октября 1940 г. в Западной Украине оперативно-чекистские группы арестовали лидеров УНДО И. Нимчука, Г. Тершаковца, В. Целеви-ча, Д. Левицкого, В. Кузьмовича и др.

В 1947 г. группа его членов в эмиграции возобновила партию, которая входила в состав Украинской Национальной Рады и Исполнительного органа Государственного Центра УНР.

Выдающиеся деятели УНДО: Владимир Бачинский, Степан Витвицкий, Михаил Волошин, Михаил Галущинский, Антон Горбачевский, Владимир Загайкевич, Елена Киселевская, Владимир Кузьмич, Степан Кузик, Павел Лысяк, Остап Луцкий, Любомир Макарушка, Иван Нимчук, Юлиан Павликовский, Зенон Пеленский, Николай Творидло, Гринь Тершаковец, Корнило Троян, Алексей Яворский.

³³⁹ Советско-итальянский пакт о дружбе, ненападении и нейтралитете был подписан в Риме 2 сентября 1933 г. Он не отличался от других пактов о ненападении и нейтралитете, которые уже были заключены советской дипломатией с целым рядом государств, за исключением формулировки «о дружбе», включенный в текст договора (пакта) по инициативе Муссолини.

³⁴⁰ Бой под Крутами,— событие Гражданской войны на Украине. Бой состоялся 16 (29) января 1918 г. на железнодорожной станции около села на 130-м км в северо- восточном направлении от Киева между отрядом Красной армии и отрядом УНР, посланным навстречу наступавшим большевикам. Хотя этот бой не имел влияния на последующую военную кампанию, в украинской эмигрантских и националистических кругах он рассматривался как пример героической борьбы украинской молодежи за свободную Украину.

³⁴¹ Украинская Галицийская Армия — вооруженное формирование Украинской Народной Республики в годы Гражданской войны.

³⁴² В другом письме от 29 октября 1933 г. Подольского члену НКИД Б.С. Стомонякову давалась подробная характеристика антисоветских мероприятий в Польше по поводу объявления «Украинским Общественным Комитетом Спасения Украины» во Львове 29 октября 1933 г. «днем национального траура и протеста» в связи с голодом «на украинских землях в Советском Союзе». При этом он указал, что после убийства в Польше советского дипломата официальные польские власти отдали распоряжение, чтобы 29 октября «не было публичных демонстраций», а состоялись лишь богослужения, сбор пожертвований и т.д. По мнению Подольского, это распоряжение польских властей было мотивировано «только нападением на советское консульство и убийством сотрудника», а не стремлением не допустить «кампании против дружественного государства».

В письме приводились факты участия общественных организаций Польши в подготовке траурных мероприятий 29 октября. Например, Синод Православной церкви в Польше в ответ на обращение львовского «Комитета Спасения Украины» дал разрешение на то, чтобы «православная паства помянула в день 29 октября с.г. жертвы голода на Советской Украине путем соответствующих богослужений в своих церквах». «Союз Украинок» во Львове опубликовал коммюнике с призывом к активному участию в «дне траура» для демонстрации протеста «против неслыханного насилия большевистского оккупанта над украинским народом». Ундоновская парламентская фракция заявила на своем заседании, что все депутаты и сенаторы планируют «принять участие в национальном трауре в день 29 октября». В польских газетах опубликована «проповедь» митрополита Шептицкого ко дню 29 октября, озаглавленная «Великое призвание украинской нации», в которой говорилось о «голодной гибели миллионов», о том, что «на Великой Украине люди пухнут от голода, падают мертвыми на дорогах», «что ужасное людоедство стало обычным явлением» и «Украина гибнет в большевистской неволе». Исходя из вышеизложенных фактов и антисоветской кампании на почве голода в СССР в других странах Европы, Подольский предложил НКИД «поставить этот вопрос перед правительствами этих стран через наши посольства» (АВП РФ. Ф. 10. Oп. 8. П. 31 Д. 77. Л. 77, 79-81, 95).

Выявленные в рамках проекта документы РГВА, переведенные с польского языка на русский сотрудником архива П.В. Тарутиным, указывают на осведомленность польских официальных лиц о ситуации в Советской Украине в начале 1930-х гг. и в пик голодной трагедии. Надежным и достоверным источником их информирования были дипломаты, работающие на Украине, в Киеве и Харькове. Уже с конца 1931 г. советник Польского посольства в Харькове Адам Стебловски направлял послу Польши в России, в МИД и в Генеральный штаб Польши вполне достоверную информацию о нарастании голода в сельской местности и городах УССР по причине хлебозаготовок. Причем продовольственный кризис затронул и иностранцев, работающих в СССР, поскольку им были сокращены продуктовые пайки (РГВА. Ф. 308 к. Oп. 3. Д. 259. Л. 11, 12). В письме от 1 февраля 1932 г. Стебловски назвал ситуацию с продовольствием в деревне «очень серьезной и обостряющейся — угрожающей возможной нехваткой хлеба» (Там же. Л. 14—16). Он же сообщал об эпидемиях сыпного, брюшного тифа и черной оспы, поразившей Украину зимой 1932 г., «ухудшении общей ситуации с зерном и вообще с продовольствием как в УССР, так и во всем Советском Союзе» (Там же. Л. 20—22, 66—66об.).

По тем же дипломатическим каналам руководству Польши поступала очень точная информация о масштабах голода на Украине в 1933 г. Например, в письме консульства Польской Республики в Харькове в вышестоящие инстанции от 4 февраля 1933 г. указывалось: «Голод на Украине становится всё хуже и острее. ...Вожди коммунистической партии объясняют вышеизложенные все возрастающие недостатки и беспорядки в хозяйственной жизни Украины интригами разных “вредителей”, кулаков, мнимыми саботажами и организованным пассивным сопротивлением... Доказательства роковой ситуации и усиливающегося голода у Генерального Консульства имеются каждый день в возрастающих масштабах. Это состоит из большого числа поступающих писем, умоляющих о помощи от злоупотреблений местных властей, а также визиты посетителей, количество которых увеличилось в течение нескольких последних недель как минимум втрое. К нам являются люди, которые либо вообще до настоящего времени о Польше слышать не хотели, либо в течение долгого времени, по большей части с 1924 г. совсем в Консульстве не появлялись. Теперь все хотят вернуться в Польшу, все отыскивают фактические либо мнимые свои права на польское гражданство, все жалуются на невыносимую нужду и голод» (Там же. Oп. 6. Д. 51. Л. 107-110).

9 февраля 1933 г. Консул Республики Польша в Киеве X. Янковски сообщал Послу Республики Польша в Москве следующие факты о положении сельского населения в Консульском округе: «Выполнение планов “хлебозаготовок” вызвало полное лишение деревни хлеба», «Не имея возможности получения средств существования на селе, население разыскивает ее в городах и поселках. Для получения хотя бы одного пуда зерна предпринимаются поездки на несколько сот километров. Со своей стороны советские власти применили ряд репрессий против происходящего таким образом лишения городов зерна. В поездах и на вокзалах постоянно производятся проверки, равно как и в домах на селе. Найденные зерно или муку забирают без зазрения совести как происходящие от спекуляции. Кроме того, вводится ряд препятствий в приобретении железнодорожных билетов. В результате вышеизложенного, согласно приходящим известиям, огромный процент населения в деревнях болеет из-за истощения. Смертность огромная. Так, в деревне Антонов (Сквирский район), в которой насчитывается около 3 тыс. населения, умирает около 20 человек ежедневно. Хоронят в общих ямах» (Там же. Л. 51—54).

1 марта 1933 г. вице-консул Польского консульства в Киеве П. Курницки сообщал Послу Польши в Москве, Министерству иностранных дел, Генеральному штабу: «В Киеве и в Киевской области всё продолжают иметь место сокращения работников и управленческого персонала, как на промышленных предприятиях, так и в учреждениях. Сокращения охватывают также высшие научные заведения, откуда исключены студенты, имеющие порой за плечами по несколько лет учебы». «У всех увольняемых без исключения отбираются хлебные карточки. Лишение работы влечет за собой в дальнейшем необходимость оставления городов в связи с проводимой паспортной системой. Параллельно с возрастающим количеством безработных чрезвычайно увеличивается число краж и грабежей. Во многих случаях уволенным работникам и чиновникам предлагается выезд в деревню. Однако, в связи с распространяющимся там голодом и неудовлетворенностью городского населения, безработные стараются любой ценой остаться в городах...

У меня была возможность разговора с молодой женщиной-врачом, которая после окончания врачебного отделения была направлена на практику в деревню в Бердичевский район. Согласно ее показаниям, в этом районе, как, впрочем, и в других наряду с очень многочисленными смертями от голода распространяются брюшной и сыпной тиф, а также особо тяжелая форма дизентерии. Крестьяне не позволяют делать себе противотифозных уколов и очень часто упрашивают о яде» (Там же. Л. 254—257).