2. Использование топливных ресурсов в пятилетнем плане

2. Использование топливных ресурсов в пятилетнем плане

Не приводя здесь характеристики наших топливных ресурсов и их промышленного значения, можно лишь еще раз подчеркнуть общеизвестное положение, что большинство наших индустриальных центров не имеет собственной достаточной топливной базы и значительно удалено от основных и высокоценных топливных районов Союза — Кузбасса и Донбасса. В отношении топливных ресурсов положение СССР существенно и невыгодно для нас отличается от САСШ, Англии и Германии. Тем труднее для нас обеспечить выполнение громадных задач по индустриализации страны, но тем обязательней задача освоения и использования технически малоценных, но все же не малых местных топливных ресурсов.

Общее топливное положение старых промышленных районов — Урала, ЦПО, Ленинградской области и Украины, потребляющих свыше ⅔ всего промышленного топлива страны, можно кратко охарактеризовать следующим образом. Промышленность Урала и ЦПО развивалась на достаточно в свое время надежной и дешевой базе лесной. Бурный рост добычи нефти в 1885‑1903 гг. стимулировал развитие промышленности на верхней Волге, частью в той же ЦПО, мастью по остальной Волге. Насаждавшаяся в Ленинградской области промышленность определенно ориентировалась на импорт иностранного угля.

Как раз эти-то топливные ресурсы — дрова, нефть и импорт — в современной обстановке выпадают как основные источники снабжения топливом этих старых промышленных центров. Тем не менее в текущем пятилетии в этих районах идет интенсивный рост потребления топлива в масштабах, далеко превосходящих довоенные масштабы. Кроме того, здесь же мы ведем крупнейшее капитальное строительство, т. е. заведомо намечаем и дальнейший крупный рост потребления топлива. Этим мы обязываем себя изыскать пути к решению их топливной проблемы. Следовательно, мы должны произвести серьезные сдвиги в характере их топливоснабжения или путем максимального использования их собственной топливной базы, или путем обеспечения надежной и дешевой транспортной связи с Донбассом и Кузбассом. Для некоторых районов может, по-видимому, оказаться экономически наиболее целесообразным комбинированный путь. Именно комбинированный путь и намечается для решения топливной проблемы Урала (привозное металлургическое топливо и собственное — остальное); для ЦПО и СЗО эти вопросы по существу еще не изучены.

Очертим вкратце роль отдельных видов топлива в топливном плане и практические возможности использования местных топлив.

Дрова — после сильнейшего истощения лесных массивов вблизи промышленных центров — по существу представляют один из наименее надежных топливных ресурсов для промышленного потребления, но как регулятор топливных затруднений используются наиболее интенсивно вплоть до сверхсметных лесосек. Допустить подобное использование дров в проектировках пятилетнего плана, конечно, нельзя. Кроме того, коренной пересмотр вопроса об использовании древесины для деловых целей может существенно сократить и имеющуюся дровяную часть доступного лесосечного фонда. Наконец, основная масса дровяного фонда по-прежнему будет поглощаться для нужд населения. Все эти обстоятельства предопределяют основное положение, что в промышленно-техническом потреблении топлива дрова по абсолютным размерам, грубо говоря, стабилизируются, а относительная роль их будет сильно падать. Особое значение дровяной вопрос будет иметь для Урала в связи с крупной проектировкой выплавки древесно-угольного чугуна. Здесь придется до максимума мобилизовать дровяные ресурсы для переработки на древесный уголь, использовать новые лесные массивы, прокладывая к ним новые пути сообщения и доставки, в результате чего когда-то самое дешевое топливо — дрова — станет едва ли не самым дорогим. Общее промышленное потребление дров на Урале должно возрасти с 11,5 до 15 млн. м³. В большинстве других районов потребление дров будет падать и абсолютно, например, в ЦПО с 12,5 до 10,5 млн. м³. К концу пятилетия общий расход дров можно оценивать приблизительно в 57 млн. м³ вместо 53,5 в 1927/28 г., а их роль в общем балансе упадет с 17,5 до 12%.

Торф при наличии крупных торфяных ресурсов в целом ряде промышленных районов (Ленинградская область, ЦПО, Урал, Белоруссия и Украина) мог бы сыграть крупную роль в оздоровлении топливного баланса этих районов, но в пределах текущего пятилетия нельзя рассчитывать, что он сможет, хоть в сколько-нибудь заметных количествах, выйти как топливо на широкий рынок, даже в пределах этих районов. Оставаясь же чисто местным топливом, непосредственно связанным с потреблением его на месте добычи, торф будет иметь естественные пределы своего развития. Здесь нужно отметить крупнейшую роль электростроительства, превращающего торф в один из транспортабельнейших видов энергии — в электрическую энергию. Рост мощности торфяных станций с 125 тыс. квт. в 1927/28 г. до 650 тыс. квт. в 1932/33 г. позволяет значительно развить торфодобычу. Намечается рост потребления торфа и для промышленности, но здесь особенно нужно подчеркнуть отрицательный факт, что все новое строительство промышленности в торфяных районах имеет определенную тенденцию жаться к крупным промышленным центрам, сужая этим возможность использования торфа. Хотя торфяная проблема, с технической и экономической стороны, далека еще от полного ее разрешения, но пути ее разрешения намечаются и именно в направлении придания торфу транспортабельности (брикетирование, газификация, коксование и пр.). И если для текущего пятилетия мы не сможем реализовать эти мероприятия, то надо бросить средства и силы для ускорения их решения до начала будущего пятилетия, когда вопросы питания ЦПО и Ленинградской области привозным топливом приобретут чрезвычайную остроту.

В отправном варианте пятилетнего плана рост добычи торфа запроектирован с 7,2 до 14 млн. т, т. е. почти вдвое. Такой рост в значительной мере обоснован конкретными планами районов и главнейших потребителей.

Нефтетопливо. Уже достаточно известно, что нефть не есть топливо, а ценнейшее сырье для переработки. Однако, путем прямой переработки, даже при глубоком отборе, можно получить, лишь 40‑45% ценных продуктов и, следовательно, нефтетоплива в виде мазутов остается 55‑60% общей продукции, и оно играло бы крупную роль в топливоснабжении страны, как это и имело место до настоящего времени, когда мазут составлял около 16% рыночного потребления. Но тут приходит на помощь крупнейшее техническое достижение, позволяющее путем разложения мазута получить дополнительный бензин. Это — так называемый крекинг-процесс.

В применении его мы чрезвычайно отстали. Собственно мы только сейчас приступаем к большому строительству крекинговых установок, и к концу пятилетия крекирование еще не очень резко сократит выход мазутов абсолютно. Но и намеченная по отправному варианту установка 55 крекингов с переработкой 3,5‑4 млн. т мазута несомненно скажется на относительном сокращении выхода на рынок мазута. При росте добычи нефти на 62% выход рыночных мазутов увеличивается всего лишь на 31,5% при абсолютном росте с 5,4 до 7,1 млн. т. При этом нужно отметить, что качественная сторона их неизбежно ухудшится (главным образом, благодаря вязкости и связанным с нею трудностям транспорта). Несомненно, что еще более резкие сдвиги мы будем иметь при сохранении «бензиновой конъюнктуры» во втором пятилетии. Следовательно, нефть как топливо, игравшее такую крупную роль 15‑20 лет назад, коренным образом должна сдать свои позиции и уже, во всяком случае, не может считаться одной из основных баз топливоснабжения страны. Нефтетопливо сохранит и даже значительно расширит свою роль как топливо для двигателей внутреннего сгорания, для флота, частью для железнодорожного транспорта ближайших к промыслам и к Волге районов и, наконец, в виде специального топлива для промышленных установок. Однако, все это не меняет того, что в общем потреблении топлива роль нефтетоплива будет падать.

Каменный уголь. Таким образом, основным источником топливоснабжения страны является каменный уголь. Поэтому быстро растет его удельный вес в топливном балансе (с 59,4% до 65,5%). Исключительную роль почти для всей Европейской части Союза будет играть Донецкий бассейн, а для Урала и Сибири уже теперь определяется будущая роль Кузбасса.

Остальные угли в большинстве случаев являются углями местного значения, низкосортными, как подмосковный и богословский. Но в решении задачи использования местных топливных ресурсов эти каменноугольные районы представляют, конечно, наибольший интерес. Однако, ограничение радиуса их распространения и перевозок и ряд еще неразрешенных экономических и технических проблем, связанных с их применением, ставят пределы их развитию в течение текущего пятилетия. Как общее явление нужно отметить весьма малую изученность этих районов. В некоторых случаях (как например, Кизел, Сучаны, Кок-Янгак) это обстоятельство ограничивает возможность их быстрого развития, несмотря на наличие достаточного для форсирования добычи промышленного спроса.

В деле освоения низкосортных углей, обусловливающего широкое развитие их добычи, крупную роль, как и в торфе, сыграет развитие электростроительства, как например, в подмосковном районе, где мощность станций растет с 12 тыс. квт. до 20.000, и в Челябинском (90 тыс. квт.). Сюда же нужно отнести использование антрацитных штыбов в Донбассе, где мощность электростанций должна возрасти с 20 тыс. квт. до 250 тыс. квт. в 1932/33 г.

Рост добычи каменного угля за пятилетие по отправному варианту намечается в следующих цифрах:

Примечание к таблице:

¹ В том числе 0,3 млн. т Ткварчели.

Приведенные здесь соотношения достаточно иллюстрируют как тенденции в развитии отдельных бассейнов, так и те сдвиги, которые происходят в удельном весе каждого бассейна в общей добыче. Ясна также доминирующая роль и огромная задача, падающая на Донбасс. Хотя он и снижает свой удельный вес с 77 до 70% и растет всего на 75%, но по абсолютной величине масштаб его роста несопоставим с остальными, хотя и быстрее его растущими районами.

Здесь нужно отметить, что к концу пятилетия мы будем иметь в эксплуатации и несколько новых месторождений, из них более или менее серьезную роль будет играть Ткварчельское на Кавказе и его вероятная связь с развитием Керченского завода, а также Кок-Янгак, как основной район минерального топлива в Средней Азии. Имеющий промышленное будущее Карагандинский район в Казакстане в зависимости от развития ж.‑д. строительства и промышленного потребления для цветной металлургии может к концу пятилетия быть начат промышленной эксплуатацией. При удачных результатах производящихся разведок не исключена возможность организации в течение пятилетия и других новых каменноугольных районов (как, например, Букачачинский район ДВК, по линии Турксиба, в Ср. Азии и пр.).