Запись бесед Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Министром Иностранных Дел Финляндии Холсти. 8 и 10 февраля 1937 г.

8 и 10 февраля 1937 г.

Начав с благодарности за оказанный ему в Ленинграде и в Москве прием, Холсти объяснил мне цель своего визита. Не только в нашей печати, но и в заграничной стали циркулировать слухи об обострении советско-финских отношений. Эти слухи наносят ущерб интересам Финляндии и даже подрывают ее кредит в таких странах, как Англия и Америка. Холсти сам считал нужным что-нибудь сделать для рассеяния этих слухов. Он советовался с Сандлером, который предложил ему сделать официальный визит Москве. Холсти сообщил об этом совете Свинхувуду[1], который также признал желательным последовать этому совету. Премьер-министр опросил представителей всех партий, и все высказались за визит, а какая-то фашистская партия дала даже свое одобрение в письменном виде. Министр обороны созвал высший офицерский состав в количестве около 120 человек и в присутствии Холсти разъяснял им, почему Финляндия в своей политике должна идти за миролюбивыми демократическими государствами. По мнению Холсти, когда он был приглашен Каллио[2] в кабинет именно для уничтожения впечатления о напряженности советско-финских отношений, считались с его просоюзнической репутацией. Холсти к этому добавил, что он действительно всегда ориентировался на союзников и в свое время помешал избранию в финские короли немецкого кандидата. Назначение Холсти министром иностранных дел, естественно, вызвало беспокойство в Германии.

Холсти заверял меня, что политика Финляндии будет на сто процентов соответствовать идеям Лиги наций. Беспокоит Холсти лишь умонастроение финского юношества, восприимчивого к фашистским идеям. Он находит, однако, за последнее время ослабление этих тенденций и в доказательство сослался на пример его собственного сына, который еще недавно был определенный «наци», а теперь совершенно отвернулся от Германии. В Финляндии среди юношества и других слоев населения широко распространено мнение, будто Финляндия обязана своей самостоятельностью Германии. Холсти предполагает опубликовать сборник документов, доказывающих, что своей самостоятельностью Финляндия отнюдь не обязана Германии. Холсти намерен о некоторых конкретных вопросах, как, например, о рыбной ловле в Финском заливе и о радиостанции, поговорить с т. Крестинским.

Холсти сообщил мне, что он в ближайшее время предполагает сделать визит Эстонии, затем принять в Гельсингфорсе с ответным визитом Мунтерса[3], созвать в Финляндии конференцию премьеров Скандинавских стран. Кроме того, в Гельсингфорсе ожидается в мае визит лорда Плимута в ответ на посещение Маннергеймом Лондона.

Мне нет надобности излагать заявление, сделанное мною Холсти о нашей политике. Я, конечно, заверял его в том, что мы питаем к финскому народу наилучшие чувства, проявление которых искусственно подавляется антисоветской установкой Финляндии. При ином отношении Финляндии к нам у нас с нею могли бы быть лучшие отношения, чем с кем бы то ни было из наших соседей, ввиду отсутствия конфликтных вопросов и нашего высокого уважения к финской культуре. Финляндия нуждается в спокойствии и мире, которые могли бы быть ей полностью обеспечены при установлении надлежащих отношений с нами. Вместо этого она предпочитает интимную близость с Германией, Польшей и даже Японией. Мы хотели бы иметь хорошие отношения и с этими тремя странами, но, к сожалению, они ведут политику агрессивную и антисоветскую, и мы поэтому не можем относиться без подозрения к тем странам, которые с ними дружат. Мы не опасаемся, конечно, самостоятельного нападения на нас Финляндии, но мы должны учитывать, при вышеозначенных обстоятельствах, что в случае большой европейской войны Финляндия может очутиться в противостоящем нам лагере, и мы принимаем, конечно, свои меры предосторожности на финской границе. Нам гораздо приятнее было бы не думать о финской границе и увести оттуда наши войска на другие участки границы, но политика Финляндии нам этого не позволяет. При дружественных отношениях не трудно было бы урегулировать те частные вопросы, о которых упомянул Холсти. При нынешних же обстоятельствах, когда вся страна наша считает Финляндию враждебной нам, нам трудно проводить интересующие Финляндию вопросы через советские учреждения, от которых это зависит. Значительную роль, конечно, играет и финская пресса, которая не менее, если не более, враждебна нам, чем польская и даже германская пресса. Необходимо воздействовать и на финскую прессу.

Холсти благодарил за откровенный обмен мнениями и пообещал сделать все от него зависящее для улучшения отношений. В ответ на мои вопросы он отрицал постройку немцами химического завода в Финляндии и создание аэродромов. Немцы предлагали построить какой-то завод для получения рыбной муки, но это показалось финнам подозрительным, и они разрешения не дали. Холсти признал, однако, что на Аландских островах действительно строится аэродром якобы для вынужденных посадок гражданской авиации. В вопросах Лиги наций Финляндия стоит не только за сохранение полностью Пакта, но и за усиление его, но здесь имеются расхождения с другими Скандинавскими странами. Норвегия стоит за отмену 16-й статьи, Дания занимает неопределенную позицию, Швеция как будто защищает нынешний Пакт. Финляндия, однако, будет вести в Женеве свою линию.

Холсти десяток раз благодарил за прием и за оказанное ему внимание. Он был в большом восторге от Дома ЦДКА.

Литвинов