Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Великобритании с Постоянным Заместителем Министра Иностранных Дел Великобритании Ванситтартом. 6 января 1937 г.

6 января 1937 г.

1. 4 января в ответ на мою поздравительную новогоднюю карточку я получил от Крейги[1] довольно длинное письмо, в котором он, скользнув бегло по новогодней оказии, несколько более подробно останавливался на состоянии англо-советских морских переговоров. Он настойчиво просил меня возможно скорее получить ответ от моего правительства на те предложения, которые были сделаны англичанами нам в конце ноября 1936 г., и при этом подчеркивал, что крах переговоров, после того как Англия, СССР и Германия подошли так близко к возможности соглашения, явился бы настоящей катастрофой. Из письма Крейги с полной отчетливостью выступало, что ему ничего не известно о том разговоре, который произошел в Москве между т. Литвиновым и Чилстоном 27 декабря1936г. Очевидно, либо Чилстон не сообщил об этом разговоре в Лондон, либо его сообщение где-то по дороге залежалось. В связи с выяснившимися обстоятельствами я решил сразу же довести до сведения британского правительства о нашем ответе на последние английские предложения по вопросу о морском договоре и попросил свидания с Ванситтартом.

Ванситтарт принял мое сообщение о желательности созыва совещания всех заинтересованных в морских вопросах держав спокойно, но никакого ответа не дал, заявив, что должен предварительно проконсультировать Идена и адмиралтейство. Тут же я сообщил Ванситтарту о составе советской делегации на коронацию[2] (Литвинов, Тухачевский, Майский). С видимым удовлетворением Ванситтарт принял и записал это сведение.

2. Затем я перешел к текущим делам и спросил, как объяснить высадку почти 11 тыс. итальянских войск в Кадисе одновременно с подписанием англо-итальянского соглашения? Во время нашего прошлого свидания 23 декабря Ванситтарт довольно оптимистически говорил о позиции Италии в испанском вопросе. Он предрекал даже постепенный уход Италии из Испании как косвенный результат англо-итальянского соглашения. А что получилось вместо этого? Итало-германская пресса вчера и сегодня пишет, будто бы англо-итальянское соглашение означает молчаливое признание Великобританией итальянского вмешательства в испанские дела. Такое действительно получается впечатление. Что может сказать мне по этому поводу Ванситтарт? Я взглянул на своего собеседника и не мог не отметить, что, несмотря на свою профессиональную сдержанность, он сильно взволнован. Ванситтарт с видимым раздражением стал говорить о том, что заявление германо-итальянской печати — сплошная чепуха, которая выдает лишь низкий умственный уровень ее руководителей. Ни о каком молчаливом согласии Англии не может быть и речи. Наоборот, Англия относится с самым решительным отрицанием к итальянской интервенции, и в частности к высадке итальянских войск в Кадисе. Муссолини совершил величайшую политическую ошибку, сделав этот последний шаг. Он совершенно аннулировал весь тот благоприятный резонанс, который англо-итальянское соглашение должно было вызвать в Великобритании. Я ответил, что все это слышать очень утешительно, но почему тогда британское правительство не заявит о своем отрицательном отношении к итальянской высадке твердо и открыто? Ванситтарт сослался было на отзывы печати, но я возразил, что этого недостаточно. Печать — одно, а правительство — другое. Если британский кабинет столь резко осуждает Муссолини, почему Идену не сделать в таком случае публичного заявления в указанном духе? Ванситтарт скороговоркой пролепетал что-то насчет парламента, во время заседания которого у Идена будет подходящая оказия для дачи надлежащей оценки действиям Муссолини. Я, однако, стал оперировать цифрами: палата собирается только 19 января, сегодня 6-е, остается еще почти две недели, в течение которых могут произойти весьма важные события. Если британское правительство считает нужным действовать, хотя бы в той мягкой форме, о которой я говорю, то оно должно действовать быстро. Пусть Иден публично осудит итальянскую высадку, тогда мы будем знать, по крайней мере, какова позиция британского правительства. Ибо сейчас, в свете событий последней недели, эта позиция вызывает в широких кругах Европы различные толкования и подозрения. Ванситтарт согласился со мною и обещал поговорить по данному поводу с Иденом.

3. Продолжая, я подчеркнул, что последние действия Муссолини ставят ребром вопрос о всей политике невмешательства, которую так отстаивали и отстаивают британское и французское правительства. Вчера, например, на заседании подкомитета по невмешательству все члены последнего явно чувствовали полную бесплодность и ненужность своей работы[3]. Должны быть приняты быстрые и эффективные меры для прекращения интервенции Германии и Италии, иначе трудно предвидеть, к чему приведет развитие событий. В СССР последние высадки итальянских войск вызвали крайнее возмущение самых широких слоев населения, и это возмущение растет с каждым днем. Как рядовые рабочие и крестьяне, так и крупные политические и общественные деятели — все настойчиво ставят вопрос: какой смысл имеет политика невмешательства, если Германия и Италия так систематически и безнаказанно ее нарушают? В связи с этим растет также недовольство политикой Великобритании и Франции. Тут Ванситтарт встревоженно меня перебил и спросил: «Но вы не собираетесь все-таки отказываться от своего согласия на последние англо-французские предложения?» Я ответил, что мне об этом ничего не известно, но мне совершенно точно известно, что негодование нашего общественного мнения быстро растет и, к каким последствиям это приведет, трудно предвидеть. Ванситтарт, еще более взволновавшись, стал меня горячо убеждать, что нужно иметь немного терпения, что британское правительство делает все возможное для улучшения положения и что наш отказ от участия в ликвидации волонтерства был бы равносилен катастрофе. В ответ я сказал, что мы не меньше англичан и французов понимаем серьезность положения, но думаем, что эта серьезность не может быть ликвидирована благочестивыми словами, а требует решительных действий, о которых пока не хотят слышать ни Лондон, ни Париж. Так бесконечно продолжаться не может.

Полномочный Представитель СССР

в Великобритании

И. Майский