Глава III. Капиталистическая техника на основных участках электрификации под влиянием кризиса

Развернутый анализ материала по современному состоянию и развитию техники в области электрификации в передовых капиталистических странах с полной очевидностью демонстрирует, что наряду с значительными достижениями технического прогресса на отдельных участках энергетики и электрификации (в основном, как ниже увидим, продиктованных кризисом), наряду с интенсивной на отдельных участках научно-технической исследовательской работой, имеет место общая снижательная тенденция технического развития.

Этот анализ, прежде всего, очень ярко демонстрирует чрезвычайное обострение основных противоречий между возможностями и тенденцией технического прогресса и развития в области электрификации и капиталистической системой. Под ударами кризиса все более и более стали множиться факты, о которых уже открыто говорит западноевропейская и американская специальная печать, свидетельствующие о растущем бессилии капитализма освоить ряд основных достижений технического прогресса, переключить производительные силы в области электрификации на качественно, более высокую техническую ступень. (Иными словами, под ударами кризиса все множатся факты, свидетельствующие об усилении процесса загнивания монополистического капитализма.)

Весьма важно конкретно проследить этот процесс, хотя бы на важнейших участках электроэнергетического фронта. Здесь мы остановимся на рассмотрении лишь нескольких типичных примеров, число которых можно было бы значительно умножить.

Проблема технических сдвигов в области теплотехники на основе высокого давления: широко известно огромное народнохозяйственное значение послевоенных достижений в области высокого давления в теплосиловом хозяйстве, и обусловленные ими технические сдвиги в энергетике. Нет необходимости расшифровывать здесь подлинно революционное значение технического прогресса за последние годы в этой области. Но капиталистическая электрификация не в состоянии реализовать в развернутом виде достижения техники на этом участке.

Об этом говорят беспристрастные цифры и факты. В этом расписалась капиталистическая энергетика словами ее виднейшего ученого, профессора Мюнцингера, который в своей последней работе об основных тенденциях в современном развитии силового хозяйства вынужден был констатировать, что

“В настоящее время господствует всеобщее переход от 20 к 100 атмосферным давлениям в большинстве германских электростанций себя не оправдывает вследствие низкой нагрузки станций, несмотря на то, что всего 7% дополнительных капиталовложений противостоят не менее 15% снижения удельных расходов тепла на 1 полезно отпущенный кВтч при полной нагрузке”.[1]

Практика строительства теплосиловых установок в Западной Европе, в частности в Германии, за годы кризиса ясно демонстрирует это отступление капиталистической электрификации на участке освоения высокого давления. Многие европейские установки, о которых сообщала печать, первоначально запроектированные на высоком давлении (например, электростанции, I. G. Farbenindustrie и т. д.), не были осуществлены, несмотря на бесспорные преимущества уже имеющихся достижений в области освоения высокого давления.

Вот несколько цифр, взятых из последних номеров германского Журнала Archiv für Wärmewirtschaft und Dampfkesselwesen, где приведен отчет за 1930 г. германского объединения производителей Котлов и аппаратуры (Vereinigung der deutschen Dampfkessel und Apparate-Industrie).

Если сгруппировать установленные новые котлы по размерам давления, то в 1929 г. на долю котлов низкого и среднего давления до 20 ата падало 32.7% (по поверхности нагрева); от 20 до 45 ата 62.8% и на группу котлов свыше 45 ата — 3.5%.[2] В 1930 г. удельный вес первой группы (низкого и среднего давления — до 20 ата) резко повысился в общей мощности новых установок, составив 43.6%; удельный же вес второй группы (от 20 до 45 ата) снизился до 6.4%, а новых установок с давлением свыше 45 ата в этих материалах вовсе не зарегистрировано.

	1925 г.	1929 г.	1930 г
До 20 ата	35.9	32.7	43.6
От 20 до 45 ата	63.7	63.8	56.4
Свыше 45 ата	0.4	3.5	0.0
	100	100	100

Иными словами, эти цифры демонстрируют, что германское теплосиловое хозяйство под ударами кризиса в известном смысле пошло “назад” в части освоения достижений техники в области высокого давления.[3]

В этом ярком факте находит свое полное подтверждение указанный выше тезис о связи промышленного освоения технического прогресса с проблемой нагрузки.

Годовой отчет прямо отмечает, что в качестве одной из причин здесь сказалось глубокое влияние кризиса на этом участке энергетического хозяйства (“Der Inland Absatz, — пишет Archiv, — ist 1930 auf etwa die Hälfte bis ein Drittel des Absatzes im Jahre 1927 gesunken”).

В своих выводах отчет констатирует, что “современное состояние хозяйства создает крайне тяжелое положение для котельной промышленности. Сбыт внутри страны резко сократился, в результате чего потенциальная производственная мощность котлозаводов используется лишь в крайне незначительной степени (“Die Produktionsmöglichkeit der Kesselwerke ist nur zu einem Bruchteil ausgenutzt”).

Рассчитывать же на экспорт, в связи с мировым кризисом, также не приходится: Ибо “говоря о вывозе, речь идет о значительной части принудительного сбыта” (Notverkauf) на крайне невыгодных и рискованных условиях.[4]

Чрезвычайно любопытен тот раздел отчета, который в известном смысле характеризует намечаемые пути выхода из создавшегося тяжелого положения на этом участке. Журнал пишет, что

“годовой отчет жалуется на постоянный рост заявок и распределения патентов. Борьба против выдачи слишком большого количества патентов не привела еще к желанным результатам. Рост патентов является для промышленности большим затруднением. Приветствуется поддержка Союза германских инженеров, приложившего немало усилий к борьбе против роста выдачи патентов”.

К этому едва ли что можно прибавить. Здесь мы имеем очередное совершенно открытое выступление против технического процесса, против усовершенствований и технических изобретений на одном из важнейших участков энергетического хозяйства.

Крайне характерной иллюстрацией может служить также “история” котла высокого давления с принудительной циркуляцией Американского инженера Дугласа ля Монта.

Несмотря на признанные крупнейшими специалистами (проф. Eberle, D'Huart и др.) преимущества этого нового типа котла,[5] несмотря на известную революцию в теплосиловом хозяйстве, которую несет широкое осуществление принципов Дугласа ля Монта, наконец, несмотря на закупку крупнейшими европейскими фирмами концессии на право изготовления этого типа котлов, — он фактически пока в загоне. Приведенные выше выдержки из отчета германского объединения котло- и аппаратозаводов в известном смысле обобщают те причины, которые тормозят продвижение этого нового проекта в жизнь. Боязнь моральной амортизации старых капитальных вложений, резкое сужение в связи с кризисом рентабельности введения новых усовершенствований и достижений техники являются теми главными факторами, которые заставляют предпринимателей держать этот, как и ряд других патентов, под спудом.

Проблема технических сдвигов в энергетике на базе теплофикации. Обратимся к другой проблеме, связанной с крупнейшими достижениями техники в области централизованного комбинированного расходования топлива на технологические, силовые и хозяйственные нужды (теплофикация). Известно огромное народнохозяйственное значение теплофикации в технической реконструкции и рационализации энергетического хозяйства. Но капиталистическая электрификация не в состоянии реализовать, в народнохозяйственной разрезе, этих достижений техники на данном решающем участке энергетического хозяйства. Это вынуждены были прямо констатировать виднейшие буржуазные техники и ученые с трибуны второго мирового энергетического конгресса. Об этом вынуждена прямо писать западноевропейская специальная литература и печать. Так, крупнейший теплотехник, проф. Маргер, в своем докладе на мировой энергетическом конгрессе,[6] говоря, об огромном экономическом эффекте теплофикации,[7] должен был констатировать, что в Германии осуществление этого технически более высокого типа промышленной энергетики непосредственно наталкивается на частно-хозяйственную децентрализацию (Zersplitterung) теплосилового хозяйства.[8]

О фактах прямого расточительства на фронте энергетики и электрификации говорят многочисленные материалы, приведенные в ряде докладов на энергетическом конгрессе и в специальной, литературе и в печати.

Из этой же области основных технических вопросов, связанных с эксплуатацией и с использованием энергетических ресурсов, небезынтересно отметить резко выраженную в отдельных странах открытую реакцию, в связи с развитием кризиса, направленную против местного топлива, против освоения достижений техники в этой области.

Известно подлинно революционное значение достижений техники в области методов использования низкокалорийного топлива, в частности отходов угольной промышленности. Благодаря им были вовлечены в орбиту индустриализации новые центры.

Успешные достижения техники в этой области, особенно непосредственно в послевоенный период, были, как известно, главным образом продиктованы тем напряженным энергобалансом, который переживали, в частности, европейские страны в период войны и непосредственно после нее. Одним из узловых моментов “философии” тогдашних идеологов капиталистической энергетики была проблема исчерпания энергетических ресурсов на нашей планете и в результате этого — якобы близость гибели человеческой цивилизации. Под этим знаком была почти вся энергетическая литература. и печать того периода.[9] И в частности под знаком этого послевоенного кризиса в основном проходили работы первого мирового энергетического конгресса в Лондоне в 1924 г.[10]

Ныне мы наблюдаем в известном смысле совершенно обратное явление. Капиталистическая энергетика переживает глубокий кризис перепроизводства, избытка энергетических ресурсов, глубокое обострение взаимной конкуренции различных видов энергии. Отсюда новые мотивы в теоретических работах, в специальной энергетической печати. Не недостаток в энергоресурсах, а обратное — куда и как расширить сбыт энергии, в связи с ростом кризиса перепроизводства в капиталистических странах. Под этим знаком, в частности,. проходили работы последнего энергетического конгресса в Берлине.[11]

На этом фоне становится понятной открытая реакция в отдельных странах против освоения завоеваний техники в области использования низкосортного топлива и топливных отходов производства; становятся понятными попытки “научных” обоснований подобного рода новых теорий.

В качестве иллюстрации можно сослаться на имевшую место недавно техническую дискуссию в Британской ассоциации, посвященной топливной проблеме Англии.[12]

Основной докладчик, проф. Давид Уотсон, начал свое вступительное слово с анализа причин хронической “депрессии” английской угольной промышленности, важнейшей из которых он, между прочим, считает достижения технического прогресса на разных участках энергетики и электрификации, приведшие тем самым к сокращению потребления угля в народном хозяйстве и к кризису угольной промышленности.[13] На этой дискуссии был поставлен со всей остротой вопрос о якобы неэкономичности использования отходов угольной промышленности, как энергетической базы для электростанций.

Ректор королевского колледжа Тазард выступил с обоснованием следующего тезиса:

“Что касается утверждения, — говорит он, — что в национальных интересах и интересах каменноугольной промышленности следовало бы расширить электрификацию, если бы большие электростанции можно было бы сосредоточить при каменноугольных копях и таким, образом найти применение для огромных количеств шлака и остатков, которые невозможно продать, поскольку благодаря низкому топливному коэффициенту они не выдерживают транспортных расходов, то... к несчастью время для этого не созрело. Производство энергии на копях из очень дешевого угля с последующей передачей энергии в главные центры потребления — менее экономично, чем производство энергии около главных центров из транспортируемого по нормальным ценам угля. Даже, если бы это не было так, то угольная промышленность едва ли выиграла бы что-нибудь от этого потому, что использование непродажных остатков понизило бы спрос на продажный уголь”.[14]

Нет необходимости в подобных дальнейших иллюстрациях из данной области. Положение совершенно ясно. И это мы можем записать, как один из существенных моментов, характеризующих основные противоречия капиталистической энергетики — на одном из весьма важных участков.

Обратимся далее к вопросам концентрации и централизации.

Хорошо известно огромное, значение технических достижений в части концентрации производственных мощностей и централизации энергетического хозяйства. В этой области капиталистическая электрификация за послевоенные годы достигла на отдельных участках крупных успехов.[15]

Буржуазная печать в предкризисные годы с победным тоном сообщала о все новых рекордах капиталистической техники в этой области. (Мы здесь не будем касаться вопроса о том, в какой мере и эти достижения техники в области концентрации и централизации были в достаточной степени освоены капиталистической электрификацией.) Но за последние год-два все более явственно становится заметна в буржуазной литературе и в практике своеобразная реакция. Делаются даже попытки теоретически обосновать тезис о так называемом “оптимуме” концентрации: привлекаются научный аппарат для доказательства того, что за пределами определенного уровня этой концентрации экономичность последней якобы не возрастает, а начинает относительно падать (например, выступление Морроу, редактора Electrical World, со своим программным докладом “Основные линии развития стоимости энергии в САСШ”).[16] Эти научные открытия “закона убывания плодородия” в применении к электрификации не выдерживают, конечно, ни малейшей критики. Это служит лишь очередным прикрытием резко обострившихся в период кризиса противоречий между достигнутым техническим уровнем, перспективами концентрации и капиталистической системой хозяйства.

Во-первых, буржуазия начинает сильно опасаться по мотивам политического и социального порядка такой гигантской концентрации и централизации электрификации — этого центрального нерва народного хозяйства. Известно, что распоряжающийся у пульта такой системы электроцентралей фактически властвует над жизнью основных хозяйственных центров, присоединенных к этой системе. “Мановением руки” можно по существу парализовать жизнь огромного района.

Такая гигантская концентрация и централизация электрификации вызывает естественно тревогу и опасения буржуазии перед лицом резкого подъема, в' связи с кризисом, волны социальных конфликтов и угрозы империалистических войн. “Ибо (как пишет один из германских журналов, выступающий противником централизации и концентрации европейского электрохозяйства) ведь вся жизнь останавливается, если этого захочет фактический руководитель электросистемы или тот, который его поставил, что, например, имело место в Греции во время мировой войны, или в период волнений (Unruhen), когда легко могут быть разрушены питательные сети”.[17] Этими мотивами прямо или косвенно все чаще начинает аргументировать западноевропейская литература и печать при рассмотрении вопросов концентрации и централизации электрохозяйства. Автор вступительного очерка цитируемого выше издания по германскому электрохозяйству “Spezial Archiv” в специальном разделе под заголовком “Vier Fünftel der Wirtschaft liegen ohne Elektrizität still” пишет:

„Es ist klar, das ein Versagen des Elektrizitätserzeugungs-und Verteilungsapparats, etwa im Streik oder Kriegsfall, in allen Ländern große Teile des gesamten Wirtschaftslebens stilllegen würde".[18]

Напомним, что те же мотивы выдвинула в свое время английская палата лордов, отвергая разработанный комитетом Гальдана (Coal Conservation Committee) проект концентрации и централизации электроэнергетической базы народного хозяйства Англии.[19]

Heber Blankernhorn в своем очерке “Power development in Great Britain” (сборник “Анналы Американской академии социальных наук”, № 207, Giant Power),[20] приводя этот факт, пишет:

“Лорды решили, что все это дело пахнет национализацией (that the. whole thing smocked of nationalization), и что если электрическая энергия будет производиться на небольшом числе сверхмощных станций, то небольшое количество рабочих на этих станциях может забастовать”.[21]

Эти же мотивы фигурируют и в очерке Herbert Ouick “The Electrification of the American Railways”.[22] Отмечая социально-экономические опасности концентрации электрохозяйства, на базе которой будет развернута широкая электрификация народного хозяйства и в особенности транспортами заключает:

“Но мы должны рискнуть отдельными опасностями электрификации, которые могут иметь место разве только в случае крушения (! ?) всей нашей цивилизации”.

Об этих же факторах (забастовки, гражданская война), как о противодействующих силах дальнейшей концентрации и централизации электрохозяйства, четко пишет G. Dehne во втором издании своей широко распространенной книги “Deutschlands Grosskraftversorgung” (Berlin, 1929 г.).

“Дальнейшим препятствием является в данном случае то важное обстоятельство, что энергоснабжение обширных территорий попадает в руки немногих лиц и производится из одного . центра, благодаря чему при случайностях военного бремени или при забастовках или беспорядках — обширные хозяйственные области могут быть легко отрезаны от центров энергоснабжения”.[23]

Необходимо наконец упомянуть, что и на последней энергетической конференции был заслушан специальный доклад представителя фашистской организации “Технише Нотгилфе” на тему “О методах защиты энергетического хозяйства в период рабочих волнений и забастовок”.[24] Этот доклад привлек специальное внимание участников конференции.

Усиленное нарастание в связи с развитием кризиса волны социальных и политических конфликтов естественно весьма обострило эту сторону вопроса.

Во-вторых, технический прогресс в области концентрации наталкивается и на экономические границы, вытекающие из капиталистической системы хозяйства. Возьмем только для примера проблему резерва мощности, оставляя здесь в стороне другие не менее актуальные вопросы. При установке агрегата в 250‑300 тыс. кВт необходимо иметь минимально такую же мощность в резерве, а это значит, что суммарная мощность всей силовой системы должна равняться 2‑3 млн. кВт, чтобы коэффициент резерва экономически оправдал себя (при установленной мощности в 500 МВт, минимально необходимый резерв мощности, равный одному из наиболее мощных действующих агрегатов в 250 тыс. кВт, составит коэффициент резерва в 50%; при установленной же мощности в 2½ млн. кВт, тот же резерв составит коэффициент резерва всего 10%). Но концентрация таких гигантских мощностей упирается уже непосредственно в проблему народнохозяйственного планирования электрификации, которую бессилен разрешить капитализм.

В непосредственной связи с вопросами концентрации находится проблема централизации электрохозяйства и, в частности, проблема единой высоковольтной сети. В нашу задачу сейчас не входит расшифровка по существу всей народнохозяйственной значимости централизации электрохозяйства и единой высоковольтной сети — этого подлинно венчающего фактора передовой электроэнергетики — единой электрической системы, речь о которой шла выше. Попутно отметим только, что лучшие технические умы Запада (Клингенберг, Мюллер и др.) в свое время вписали немало ярких страниц по техническим и техноэкономическим вопросам централизации электрохозяйства и единой сети — этой неразрешимой в капиталистическом хозяйстве проблемы.

Выше мы уже наметили тот путь и уровень; который достигла послевоенная электрификация в передовых странах в области централизации электрохозяйства. В последнее время, в частности под влиянием кризиса, мы наблюдаем растущую реакцию в кругах идеологов капиталистической электрификации, направленную против централизации электрохозяйства, против каких бы то ни было проектов единой высоковольтной сети.

Забегая несколько вперед, прежде всего отметим уже здесь тот коренной поворот, который совершился под влиянием кризиса в западноевропейской печати, в части анализа и оценки приобретших мировую известность проектов централизации европейского электрохозяйства, проектов единой высоковольтной сети Европы.[25]

Если в первое время, например, проект Оливена был всеми буржуазными кругами Германии (от националистов до социал-демократов) поднят на щит, и Оливен был провозглашен национальным героем, то сейчас эта же энергетическая и общая печать выступает почти единодушно с критикой всяких проектов централизации европейского электрохозяйства, проектов единой высоковольтной сети, В этой- критике мы имеем и попытки “научного” обоснования (с технической и экономической точек зрения) нецелесообразности такой централизации электрохозяйства, равно и экономические и политические мотивы, направленные против этих проектов.

В качестве одного из немногих примеров мы здесь ограничимся ссылкой на руководящую статью доктора Эдмунда Шютца (Edmund Schütz) на тему “Paneuropäische Elektrizitätswirtschaft?”, опубликованную в Der Elektrische Betrieb (REA),[26] в том самом журнале, Который всего лишь полгода назад пел дифирамбы проекту Оливена, считая его чуть ли не крупнейшим событием XX века, провозвестником “технической лиги наций” и т. д. и т. п.

Наш автор резко ополчается против проекта Оливена. Он критикует эту идею с разных точек зрения.

Единая высоковольтная сеть Европы является несомненно одним из существенных факторов в области разрешения проблемы нагрузки и резерва в электрохозяйстве. Она ставит эту задачу бесспорно на новую технически более высокую ступень. Д‑р Шютц берет под сомнение эти расчеты:

“Особо экономических выгод авторы европейской сети ждут от выравнивания графиков нагрузки, которое должно иметь место благодаря сдвигу начала работы с востока на запад по ходу солнца.

Но это выравнивание вследствие потерь при передаче, обходилось бы очень дорого и едва ли принесло бы большие экономические выгоды”.[27] Он при этом указывает, во-первых, на то, что достижение техники в области конструкции новых типов агрегата, приспособленных к резким колебаниям нагрузки, дают возможность сравнительно эффективно решить эту проблему без помощи единой высоковольтной сети; и, во-вторых, что Германия в этом не нуждается потому, что эту задачу последняя сможет, мол, обеспечить посредством единой сети в пределах только Германии.[28]

Что касается выгод единой высоковольтной сети Европы в части вовлечения в хозяйственную орбиту новых источников водной энергии, то и это для германского хозяйства, мол, не актуально. Единая высоковольтная сеть (ЕВС) Европы, по мнению Шютца, будет означать для Германии импорт гидроэлектроэнергии и вместе с тем сокращение экспорта угля.[29] Но все. эти аргументы отступают на задний план по сравнению с моментами политического порядка. Эти проекты ЕВС Европы, по откровенному признанию нашего автора, являются утопией, так как ни одна страна не согласится, чтобы ее наиболее жизненный нерв народного хозяйства оказался бы в зависимости от других стран.

“Согласилась ли бы, — пишет д-р Шютц, — например, Италия все свое бытие (sein ganzes Dasein) делать зависимым от нескольких проводов, подводящих ток с Севера? Или захотела ли бы Франция и соседние страны базироваться целиком на английском угле, который сжигался бы в Калэ в предполагаемых здесь центральных электростанциях? Правда, паневропейские линии были бы защищаемы международными договорами. В мирное время такой гарантии достаточно, хотя и тогда возможны преступнические замыслы (verbrecherischen Ausschlägen); в военное же время договоры теряют всякую силу, и тогда импортирующие электроэнергию страны очутились бы в катастрофическом положении. Даже страна, занимающая срединное положение (Binnenland), в важных случаях опасается полагаться на подводящие электропроводы. Известен пример Берлина, где, несмотря на 4 крупных подводящих провода, сооружена электроцентраль Клингенберга, а теперь, по зрелому размышлению, сооружается еще станция в Западной части (станция Вест). Страны, зависящие от импорта энергии, не станут рисковать своей независимостью и безопасностью даже ради больших сбережений”.[30]

Здесь поставлены все точки с полной ясностью: в условиях бурно развивающегося кризиса и резкого обострения непосредственной опасности войны, не может быть речи о серьезном отношении к идее ЕВС Европы. Общий вывод автора и редакции журнала сводится к тому, что

“Германское электрохозяйство можно усовершенствовать гораздо лучше, чем посредством европейской сети, и к разрешению этих проблем, касающихся собственной страны, мы должны направить наши технические, экономические и административные силы, а идеи паневропейского энергетического хозяйства воспринимать как иллюзию, аналогичную той, какой является идея политической пан-Европы, если вообще есть сторонники этой идеи”.[31]

Журнал REA не одинок. Мы сделали лишь ссылку на эту программную статью, как на типовую иллюстрацию. В том или ином виде мы с этой установкой встречаемся в ряде других работ.[32]

Мы здесь не касаемся проектов Оливена, Шенгольцера, Вьелля и др. по существу и в частности вопроса, в какой мере эти конкретные проекты, эти документы являются прогрессивным, с народной хозяйственной точки зрения, фактором на фоне современного развития капиталистического хозяйства. Но в данном случае существенно отметить, во-первых, бесспорность подлинно революционного значения единой электроэнергетической системы Европы, построенной на наиболее передовой технической основе. Это открыло бы широчайшие горизонты технической революции не только в энергетическом, но и во всех отраслях европейского хозяйства. Это по-новому поставило бы проблему “расстановки” индустриальных центров Европы. Единая электроэнергетическая система явилась бы несомненно новым этапом в развитии производительных сил Европы. Во-вторых, эта резко выраженная под влиянием кризиса реакция в западноевропейской литературе и печати против идеи единой электрической системы Европы служит в свою очередь яркой характеристикой обострения противоречий между самой передовой техникой и современным капитализмом. (Попутно заметим, что фактор империалистической войны все чаще фигурирует в аргументации и в обосновании путей современного развития капиталистической электрификации.)

Но если REA, выступая против идеи ЕВС, не возражает все же против “обмена энергии в пограничных областях” и считает полезной и необходимой дальнейшую централизацию электрохозяйства в пределах Германии, то со стороны лидеров электрических компаний мы имеем резкие выступления и против этого компромиссного тезиса (о частичном обмене электроэнергии между соседними странами). Мы здесь напомним организованное выступление германской делегации на втором мировом энергетическом конгрессе с научной по форме критикой известного норвежского проекта экспорта электроэнергии в Германию (см. ниже). Мы здесь напомним также выступление генерального директора Рейнско-Вестфальской электрической системы Кепхена в печати с декларацией под недвусмысленным заголовком “Gegen einen Zwischenstaatlichen Stromaussgleich in Deutschland”.[33]

Иными словами, под непосредственным ударом кризиса, в связи с нарастанием опасности войны, мы наблюдаем рост тенденции к полной энергетической автаркии (независимости), что вынуждена прямо признать специальная печать, что вынуждены были признать с трибуны энергетического конгресса генеральные докладчики ряда секций: Адольф (XXIII секция), Пауэр (IX секция) и др. см. об этом подробно в приводимом ниже очерке.

Но особое внимание должны привлечь прикрытые якобы научными построениями выступления против основного направления технического развития электрификации, идущего, как известно, по пути мощных электроцентралей, скустованных высоковольтными линиями, как опорные звенья единой высоковольтной сети в народно-хозяйственном масштабе.

Мы имеем в виду прежде всего развернувшуюся и в последнее время на новой основе дискуссию в германской электротехнической печати по вопросам Grosskraft und Einzelkraftwirtschaft.[34] Причем под Grosskraftwirtschaft разумеется централизованное электрохозяйство: мощные электроцентрали и системы, скустованные высоковольтными линиями, а под Einzelkraftwirtschaft — децентрализованное электрохозяйство, отдельные электроцентрали, отдельные электросистемы, объединяющие несколько станций, параллельно работающих на сеть.

Эта дискуссия была открыта в ETZ обстоятельными статьями Мангеймского инженера Шредера (Schräder), представляющими в определенном смысле несомненный интерес. Необходимо несколько более подробно остановиться на содержании этой своеобразной платформы еще и потому, что иногда мы и в нашей среде при разработке принципиальных вопросов планирования нашей единой высоковольтной сети слышим от отдельных сомневающихся товарищей отголоски аргументов, некритически воспринятых от подобного рода специальных работ из иностранной литературы и периодики.

Внешним поводом для постановки Шредером проблемы о путях развития германского электрохозяйства послужил известный доклад инженера Р. Франка, сделанный последним еще в 1929 г. на годичном собрании Союза германских электротехников (VDE) в Аахене на тему “Der Zusammenschluss grösser Netze im Lichte der Elektrizitäts-Wirtschaft”,[35] где Франк выступил с критическим анализом современного состояния электрохозяйства Германии и техноэкономических преимуществ централизации электрохозяйства в единой высоковольтной сети. (Заметим попутно, что Шредер лишь в конце 1931 г. взялся за “проработку” доклада Франка, сделанного последним еще в начале 1929 г. Понятно, что дело здесь не в докладе Франка, а в том, что кризис бушует уже третий год.)

Шредер начинает свою статью с критики основного тезиса о развитии германского электроснабжения, направленного по пути концентрации и централизации электростанций общего пользования и постепенного вытеснения децентрализованных электростанций. Он ополчается и против крупнейшего германского электрика проф. Клингенберга, которого по праву можно считать одним из первых идеологов централизованной электрификации.

Напомним, что когда Клингенберг впервые выступил со своим развернутым проектом централизации электроснабжения Пруссии,[36] то он был подвергнут жестокому обстрелу со стороны ряда руководителей капиталистических электрокомпаний в лице представителей науки и техники, отражающих интересы этих групп.[37] Проект был подвергнут всесторонней критике с технической, экономической и политической точек зрения. Клингенбергу был брошен даже упрек, что он в своем проекте проводит марксистские установки, только он, Клингенберг, мол, непоследователен до конца (см., например, брошюру д‑ра Грунненберга “Verstaatlichung der Elektrizitätsversorgung und Versteuerung des elektrischen Stromes”, 1917).[38]

Эта весьма любопытная страница из истории послевоенного развития германской электрификации заслуживает своего несомненного интереса. Необходимо заметить, что эти аргументы видимо в известной степени повлияли на Клингенберга, ибо он, как известно, впоследствии сильно отступил от своих принципиальных установок, изложенных в цитированном проекте.[39]

Какие доводы выдвигает Шредер, представляющий целое направление в современном развитии капиталистической электрификации (не только германской — см. ниже), пораженной кризисом, против Централизованного электрохозяйства, против единой высоковольтной сети, за децентрализованные электростанции и системы? Он пытается свой тезис обосновать глубоким “научным” анализом и обстоятельными фактическими материалами.

Одним из существенных народнохозяйственных факторов концентрации и централизации электрохозяйства, в особенности ЕВС, является комплекс вопросов, связанных с улучшением использования оборудования, с улучшением графиков нагрузки, в частности на основе снижения пики. Известно то актуальное значение, которое имеет проблема пики в капиталистической электрификации.[40]

Шредер на основе анализа обширного статистического материала по германскому электрохозяйству пытается решительно опровергнуть этот тезис в целом и тем. самым стремится показать, что концентрация и централизация электрохозяйства, единая высоковольтная сеть. никаких преимуществ в этом направлении не дают, что этот аргумент является не более, как спекуляцией со стороны таких специалистов, как Клингенберг, Франк, Оскар Мюллер и др.

Шредер приходит к выводу, что кольцевание высоковольтными сетями электрохозяйства Германии в лучшем случае могло бы дать экономию в совмещенном максимуме всего на всего 5% мощности по сравнению с арифметической суммой максимумов объединенных станций.[41] Но эта экономия в мощности будет полностью покрыта теми потерями в мощности, которые будут иметь место в высоковольтных сетях, каковые (потери), он считает, достигают цифры порядка около 12%. Правда, он вынужден тут же оговорить ту элементарную “мелочь”, что нельзя считать 12% потерь по отношению к установленной мощности, ибо в соединительных сетях будет циркулировать не вся установленная мощность, а поэтому цифра в 12% должна быть отнесена к фактическому потоку электроэнергии, перебрасываемому в сетях. Но и в последнем случае он полагает, что потери по отношению к установленной мощности будут выше 5%.[42]

Таким образом, он заключает, что в области снижения пики централизованное электрохозяйство, единая, высоковольтная сеть, никакой экономии мощности не дают. Зато в пассиве значительные капиталовложения на передачу электроэнергии.

Кольцевание электрохозяйства ставит на качественно-новую ступень один из актуальнейших вопросов современной электрификации — проблему резерва. В решении этой проблемы централизация электрохозяйства, единая высоковольтная сеть, играют подлинно революционную роль. Наш автор не менее свирепо обрушивается на защитников этого тезиса. Высоковольтная сеть, мол, не только не улучшает резерв, не только не приводит к народнохозяйственной экономии в этом направлении, а наоборот, она приводит к росту необходимого резерва.

Каким образом высоковольтная сеть в этом “виновна”? Шредер это “доказывает” следующим образом:

1) На основе анализа величины резерва в электрохозяйстве Германии в 1913 и в 1929 гг., он показывает, что на 1 кВт пики на станциях общего пользования в 1913 г. приходилось 1.70 кВт установленной мощности, а в 1929 г. —1.64 кВт.[43]

Но в 1913 г. в германском электрохозяйстве были представлены в основном мелкие децентрализованные электростанции. 100‑киловольтных сетей было всего 52 км по протяжению и 104 км по длине сетей. За последующие годы в структуре германского электрохозяйства имели место крупнейшие технические сдвиги, связанные с концентрацией электростанций, с кустованием их сетями. (В 1925 г. длина сетей в 100 кВ равнялась 4174 км,[44] а в 1929 г. — 1340 км + 1920 км сетей с 220/380 кВ.[45])

Поэтому для правильной сравнительной оценки величины резерва, по мнению Шредера, необходимо к собственно резервной мощности 1929 г. прибавить и соединительные высоковольтные сети (ибо на то, мол, они и сооружены, чтобы улучшить решение вопросов резерва по сравнению с децентрализованными станциями), предварительно приведя их к одному знаменателю в единицах мощности.

Пользуясь расчетами Оскара Мюллера, изложенными в его труде “Gutachten über Reichselektrizitätsversorgung” (1930), Шредер заключает, что по величине стоимости 1000 кВт мощности электростанции равны 5 км сетей в 100 кВ и 3 км — в 220 кВ (расчеты сугубо условны).

Если по указанным выше переводным коэффициентам считать только сети в 220/380 кВ, то удельная величина суммарной резервной мощности в 1929 г. составляла 1.64 + 0.14 кВт[46] = 1.78 кВт установленной мощности на 1 кВт пиковой мощности. Если же считать и 100‑киловольтные сети, то соответствующая удельная величина составит: 1.64 + 0.41 =2.05 кВт установленной мощности на 1 кВт пиковой мощности (сюда еще Шредер вносит поправки за счет мощности аккумуляторных установок — паровых и гидронасосных, которых в 1913 г. не было, в связи с чем соответствующие удельные величины резерва в 1929 г. значительно возрастают). Иными словами, в 1929 г. коэффициент резерва на станциях общего пользования не только не уменьшился по сравнению с 1913 г., но даже значительно увеличился. Совершенно очевидно, что “вина”, по мнению нашего автора, здесь падает на высоковольтные сети.

2) Об этом же говорят, по мнению Шредера, и сравнительные данные, характеризующие резервы в разных группах электростанций за 1929 г. Пользуясь данными VDEW, он получает, что на 1 кВт пиковой мощности в группе электростанций с годовой производительностью свыше 25 млн. кВтч приходится 1.65 кВт установленной мощности, а в группе станций с производительностью менее 25 млн. кВтч на 1 кВт пиковой мощности приходится всего 1.56 кВт установленной мощности.[47] Здесь уже Шредер торжествует — мощные электростанции, скустованные высоковольтными сетями, мол, не только не снизили резервную мощность, но наоборот, значительно повысили. Правда, Шредер в одном месте своих статей вынужден в скрытой форме признать, что здесь не только высоковольтная сеть виновата, но и то, что капиталистическая электрификация развертывает эти сети часто не в народнохозяйственном плане, а анархически.[48]

Наконец, чтобы опорочить идею ЕВС, Шредеру остается еще показать, что с ростом кольцевания не только не растет, а понижается коэффициент использования оборудования. Он это демонстрирует следующими расчетами. В 1925 г. в Германии на 1 приведенный километр сетей (с напряжением в 35 кВ и выше) приходилось 540 тыс. кВтч, а в 1929 г. всего 412 тыс. кВтч.[49]

Шредер отсюда делает вывод, что децентрализованные станции имеют неоспоримые преимущества перед мощными электроцентралями, скустованными высоковольтными сетями.

1) Grosskraftwirtschaft не только не дает преимущества в экономии пика, но наоборот, она обусловливает более высокую установленную мощность (чтобы компенсировать потери).

2) Резерв не только не уменьшился в связи с централизацией, а наоборот, увеличился.

3) Использование оборудования ухудшилось.

4) Капиталовложения возросли, и, следовательно, себестоимость повышается.

Таково “научное” прикрытие подлинной реакции против наиболее передовой техники электрификации. Эта “научная” платформа Шредера вызвала дискуссию, в которой пока приняли участие Е. Блок и Шульце.[50] Но оппоненты (главным образом первый) в основном лишь укрепили позиции Шредера, что он пытался сделать в своем ответе.

[Блок в основном заявляет о своем согласии с выводами Шредера. Он лишь, во-первых, возражает против обвинения, брошенного Шредером покойному проф. Клингенбергу. Последний, мол, обосновывал свой проект в те годы, когда электрохозяйство Германии находилось в совершенно иных условиях, чем ныне, в 1932 г., поэтому к аргументации Клингенберга надо подойти с исторической точки зрения. Далее Клингенберг, ратуя за централизованное электрохозяйство, имел в виду, главным образом, следующие моменты, о которых не говорит Шредер:

а) электронный транспорт более экономичен, чем колесный транспорт, даже с учетом потерь при передаче электроэнергии;

б) возможность перевода нагрузки на технически наиболее совершенные станции и консервация или перевод на специальную резервную или пиковую службу мелких неэкономичных установок;

в) возможность, благодаря высоковольтным сетям, включить в хозяйственную орбиту источники водной энергии и низкокалорийного топлива, находящегося вдали от основных потребителей энергии.

Далее Блок вносит некоторые фактические поправки в расчеты Шредера. Он указывает на неполноценность сравнительных данных по резерву за 1913 и 1929 гг., приводимых Шредером, так как в 1913 г. имел место медленный темп роста мощностей, соответствующий потребностям, а в 1929 г. было бурное строительство, значительная часть которого шла “на запас” (auf Vorrat). Поэтому и результативный коэффициент Шредера несколько искажен в пользу децентрализованных станций.

Необходимо далее, по мнению Блока, внести поправки за счет оборудования, которое в 1929‑1930 гг. должно было демонстрироваться, но тем не менее в расчет оно еще попало (он кроме того приводит ряд других мелких поправок к расчетам Шредера).

В итоге же Блок предлагает такую формулу: развитие германского электрохозяйства должно идти обоими путями — Grosskraft- и Einzelkraftwirtschaft.

Второй оппонент инженер Шульце выдвинул более обоснованные возражения. Он правильно взял под принципиальное сомнение исходные критерии Шредера в формулировке проблемы “Grosskraftwirtschaft”. Он резонно замечает, что приведенные показатели Шредера “sprechen allein weder für noch gegen die Überlegenheit der Grosskraftwirtschaft” (ibidem).

В конечном итоге у Шредера решающим критерием являются капиталовложения. Шульце же замечает, что “die Kapitalkosten aller Anlageteile allein bedenken noch lange kein Kennzeichen für die wirtschaftlich Überlegenheit des einen oder anderen Systems”.

Оппонент далее решительно не согласен с отнесением стоимости высоковольтных сетей за счет резерва, ибо значительная часть этой стоимости должна быть отнесена к транспорту. Решают, по мнению Шульце, не показатели удельных капиталовложений, а себестоимость энергии у потребителя.

Шредер в своем ответе легко использовал слабые места в критике оппонентов и постарался еще сильнее закрепить свои позиции. Он в частности ухватился за выдвинутый Блоком тезис о строительстве “на запас”, подчеркивая, что этот-то тезис и говорит ярко против “Grosskraftwirtschaft”, ибо последнее как раз сопровождается большой “безработицей” в электрической мощности, поскольку ввод новых мощностей не обеспечен со стороны потребителей. В мелких, децентрализованных станциях этих подсчетов можно, мол, избегнуть.]

В рамках настоящего очерка нет необходимости в детальном Критическом рассмотрении по существу отдельных позиций автора. Справедливость требует отметить, что по ряду вопросов Шредер извращает конкретные факты из германской электрификации.

Шредер, например, в своих возражениях против концентрации и централизации электрохозяйства, выдвинул, как мы уже писали, Тезис о том, что децентрализованные электростанции в Германии лучше используют. оборудование, чем мощные электроцентрали, скустованные высоковольтными сетями. Нижеследующая сводка Коэффициентов использования разных групп — по размерам мощностей — станций общего пользования Германии, относящаяся к 1928 г., это положение Шредера наглядно опровергает.

Группы станций[51]                    Число часов использования
 по мощности (в кВт)                     установленной мощности

      1— 100 ..................................... 1671
   101— 1000 ..................................... 1735
  1001— 5000 ..................................... 2009
  5001— 1000 ..................................... 1686
10001—100000 ..................................... 1979
свыше 100000 ..................................... 3025

Коэффициент использования установленной мощности, выраженный в часах, как видно из таблицы, несравненно выше в мощных электроцентралях, чем в мелких, децентрализованных. Коэффициент использования REW и Elektrowerke, крупнейших электросистем Германии (см. выше), примерно, вдвое, превышает средний коэффициент использования по всем станциям общего пользования Германии.[52]

Шредер далее аргументировал свой тезис тем, что резерв в децентрализованных станциях в конечном счете ниже, чем в централизованных. Данные по Германии же, относящиеся к докризисному году (1928 г.), показывают противоположную картину: средний коэффициент резерва в станциях общего пользования равен 28.8%, а в промышленных станциях (т. е. в децентрализованных) — около 50%,[53] т. е. если в Германии на один кВт пиковой мощности в станциях общего пользования приходилось около 1.4 кВт установленной мощности, то в промышленных станциях приходилось около 2 кВт. Какие бы комбинации ни производил Шредер с пересчетами соединительных сетей в резерв, вывод не изменится.

Можно было бы фактами опровергнуть и ряд других построений Шредера. Но в данном случае центр тяжести лежит не в этих конкретных извращениях фактов из развития германского же электрохозяйства. Развернутый материал, приведенный в работе Шредера, в свою очередь лишний раз демонстрирует лишь пороки капиталистической электрификации. Эти пороки, совершенно очевидно, являются не результатами освоения тех или иных передовых достижений технического прогресса, направленного к построению единой электроэнергетической системы, объединенной единой высоковольтной сетью, а они (эти пороки) — специфическое следствие капиталистического развития электрификации.

Теоретические обобщения Шредера, направленные против ЕВС, не выдерживают серьезной критики. Он проглядел подлинные народнохозяйственные преимущества ЕВС, лежащие не только в области оптимального решения крайне важной проблемы нагрузки и пики, но и в общем комплексе вопросов, связанных с электрификацией всей страны, с построением единой электроэнергетической системы на наиболее передовой технической основе (комплексное использование энергоресурсов, электрификация сельского хозяйства, транспорта и т. д.).

Мы несколько более подробно остановились на германской дискуссии Grosskraft und Einzelkraftwirtschaft[54] по следующим причинам:

а) она чрезвычайно ярко иллюстрирует преломление основных противоречий между техническим прогрессом и загнивающим капитализмом;

б) она показывает теоретический уровень идеологов капиталистической электрификации по основному вопросу — о путях развития электрификации, зовущих идти назад, обвиняющих во всех бедствиях технику;

в) она показывает, вместе с тем, подлинное противоречие германской электрификации и,

г) наконец, last but not least, она лишний раз сигнализирует нам о необходимости более глубокого критического подхода к теоретическим работам идеологов капиталистической электрификации эпохи загнивающего капитализма.

Мы уже отметили, что “теория” Шредера представляет собою целое направление в иностранной литературе этого вопроса. Заслуживает внимания американское издание “теории” децентрализованного электрохозяйства, теории, направленной против идеи ЕВС. Наиболее яркое выражение оно нашло в докладе H. V. Liversidge (президент Филадельфийской электрической компании) на годичном съезде NELA в 1932 г.[55]

“Легко понять, — начинает свой доклад Ливерсайдж, — что, пытаясь возражать против фантазий или заблуждений, которыми окружена идея об единой высоковольтной сети, мы вступаем в область настолько обширную, что ее границы ускользают от невооруженного глаза (! В.). Вместе с тем трудно найти другую область, представляющую столь широкое поле для ошибок и ложных заключений...” Ливерсайдж, как и Шредер, считает неправильной основную линию развития электроснабжения народного хозяйства, направленного по пути интерконнекции сетей и создания единой электроэнергетической системы. Он также считает неправильным заключение, что “экономически может быть оправдана передача электрической энергии на большие расстояния”, как равно и “теорию генерирования электроэнергии в месте добычи топлива” (the theory of mouth of mine generation of electricity). Убедительным для автора доводом в пользу локального характера электроснабжения (local character of electrical industry) является то, что 1) “в настоящее время среднее расстояние передачи электрической энергии в существующих системах по последним данным не превышает 22 миль для всей страны, а если исключить дальние западные округа, то получим не больше 17 миль в среднем; 2) менее 15%'общего количества, электроэнергии, выработанной в стране, передается за пределы данного штата. Остальные же 85% энергии используются в границах того штата, где они получены”. Более того, автор убежден, что “радиус распространения электрической энергии от одной электроцентрали никогда не сумеет охватить значительной территории и по всей видимости он будет далее постепенно суживаться...” Он отвергает и тезис о значимости высоковольтной сети для использования гидроэнергетических источников со ссылкой на то, что якобы САСШ “не располагают достаточным запасом гидроэнергии для того, чтобы с достаточной степенью экономичности обеспечить наши нужды в настоящее время” (!! В.). В то же время он считает, что использование водных сил западных штатов, где сосредоточены мощные гидроэнергетические источники, не оправдает себя, вследствие низкой нагрузки гидростанций, в свою очередь обусловленной слабым развитием там промышленных и других концентрированных потребителей электроэнергии (это, между прочим, явно противоречит первому тезису и говорит как раз в пользу существенной народнохозяйственной роли высоковольтных сетей).

В основе “теории” Ливерсайджа лежит проблема конкуренции между районными электроцентралями и промышленными установками.[56]

Теория Ливерсайджа, как и Шредера, ярко отражает противоречие в современном развитии капиталистической электрификации. Чрезвычайно характерно сопоставить тезис Ливерсайджа, направленный против развития интерконнекционных сетей, против централизации энергохозяйства с тезисом — “more lines fewer stations”, выдвинутым в начале 1930 г. в американской специальной периодике (Electrical World, см. выше). С одной стороны низкая нагрузка станции, погоня за потребителем заставляет форсировать развертывание сетей, с другой стороны — теория и практика, направленная против интерконнекционных сетей, против создания единой электросистемы.

Фактические данные (см. приводимую ниже сводку), характеризующие развитие сетей, показывает значительный рост последних за предкризисные годы, но они вместе с тем ярко рисуют не тенденцию к унификации, а рост разнобоя в напряжении питательных и соединительных сетей, как следствие капиталистических условий развития электрификации.

Напряжение	1929	1926	+, ‑ 1929 г. по сравнению с 1926 г.
(в кВ)	в 1000 км
220	2.31	1.69	+0.62
132	7.36	5.02	+2.34
110	16.35	12.67	+3.68
66	34.18	19.56	+14.62
60	13.15	14.17 1	‑1.02
44	14.10	12.09	+2.01
33	45.92	38.36	+7.56
22	20.75	16.25	+4.50
13.2	33.36	31.38	+1,98
11	17.48	12.99	+4.49
Все остальные свыше 11	51.37	45.43	+5.94
Всего	256.33	209.61	+46.72

Не менее яркие примеры растущего бессилия современного капитализма освоить в народнохозяйственном плане важнейшие достижения техники дает нам анализ материалов по развитию электрификации основных отраслей народного хозяйства, по внедрению электроэнергии в промышленность, сельское хозяйство, транспорт и т. д. Этот анализ нам очень ярко демонстрирует, что капитализм не в состоянии разрешить проблемы “электрификации всей страны”, что он не в состоянии переключить современный уровень производительных сил на качественно более высокой электрической основе.

В рамках настоящего очерка мы лишь кратко отметим, в качестве одной из типичных иллюстраций, развернувшуюся в конце прошлого и в начале текущего года в технической и общей печати Англии дискуссию по вопросам электрификации транспорта.

С сентября 1929 г. работала специальная правительственная (при министерстве транспорта) комиссия под председательством лорда Уэйра (Ware) по вопросам разработки конкретного проекта электрификации железнодорожных магистралей Англии.[57] В 1930 г. комиссия Уэйра опубликовала результаты своей работы[58] и выводы, в которых она подробными расчетами показывала огромный народнохозяйственный эффект электрификации английских железных дорог.

[Заметим, что комиссия Уэйра, конкретизируя технические и экономические вопросы электрификации железных дорог, отнюдь не исходила в своих расчетах из подлинных народнохозяйственных установок, а руководствовалась исключительно частнохозяйственными критериями прибыльности, и, в особенности, интенсивной конкуренцией железным дорогам со стороны безрельсового транспорта, с одной стороны, и с другой — необходимостью расширить сбыт электроэнергии. Разумеется, что особые “интересы” в этом проекте имела английская электропромышленность. Самое осуществление проекта электрификации железных дорог в сугубо осторожной формулировке комиссии должно занять около двух десятилетий (?), а потребные капиталовложения исчислялись цифрой порядка 261 млн. фунтов стерлингов для железных дорог и около 80 млн. фунтов стерлингов по электроснабжению.[59]

Любопытно также отметить, что авторы проекта принимают стабильным на протяжении двух десятков лет ряд основных параметров (грузооборот, скорость движения, вес поездов и т. д.).]

Но едва этот труд был опубликован, как он был поднят на штыки в специальной и общей печати. Самую суровую критику этот проект встретил со стороны специальной печати — транспортной и угольной. Руководящий транспортный журнал Modern Transport выступил с резкой критикой проекта Уэйра по электрификации транспорта, опорочивая расчеты последнего и его технические установки. Тут и ссылки на неправильность подсчетов исходных данных грузооборота, легших в основу проекта, и указания на то, что грузооборот падает и будет дальше падать, так как сократится перевозка угля (примерно, на 10 млн. т в год) в связи с электрификацией транспорта, а таким образом вся экономика электрификации английских железных дорог неправильно подсчитана; тут и доказательства нецелесообразности электрификации транспорта вообще в равнинных местностях (электрификация транспорта целесообразна, мол, только в гористых районах и т. д.).[60]

Особенно суровой критике подверглись расчеты рентабельности железных дорог, приведенные в труде комиссии Уэйра.

Наряду с этими и другими подобного порядка техноэкономическими моментами журнал Modern Transport в своей аргументации против электрификации железных дорог выдвинул и “социальные” мотивы, выступая в “защиту” рабочих — электрификация транспорта приведет, мол, к сильному сокращению рабочей силы (по сравнению с паровым транспортом) к росту армии безработных. Выступая от имени железнодорожных компаний, Modern Transport обращается с угрозой к правительству, что если оно всерьез примет проект Уэйра, то “железные дороги будут требовать, чтобы правительство само подписало вексель и несло ответ за последствия этого шага”.[61]

Но вся эта, якобы научная, беспристрастная аргументация против электрификации железных дорог является только ширмой и не выдерживает никакой серьезной научной критики. Именно в Англии вследствие особых географических условий развития производительных сил, электрификация транспорта является весьма актуальной проблемой. Но подлинные мотивы реакции против технического прогресса на этом участке кроются непосредственно в капиталистических условиях хозяйства, чрезвычайно обостренных в связи с кризисом. Эти мотивы — более прозаического порядка. О них совершенно откровенно (правда с попыткой технического и экономического обоснования) сказал в своем докладе, опубликованном в специальных английских и французских журналах, Роберт Смит, один из лидеров угольных и железнодорожных компаний. Дело в том, что железнодорожные компании Англии значительную часть своих доходов получают от угольной промышленности — от перевозок угля (около ⅓ всех доходов, получаемых от перевозок грузов). В то же время электрификация железных дорог приведет к значительному сокращению потребления угля самими железными дорогами, так как к. п. д. электростанций в несколько раз выше к. п. д. паровозов, а это в свою очередь означает еще большее обострение кризиса сбыта в угольной промышленности. Поэтому Роберт Смит, выступая против электрификации английских железных дорог, заявляет, что английские углепромышленники вправе рассчитывать на то, что железные дороги не допустят уменьшения потребления угля для собственных нужд, поскольку железнодорожный транспорт живет в значительной части на доходах от угольной промышленности. Смит вообще не против электрификации транспорта, но не в Англии (электротяга, мол, выгодна в странах, живущих на импортном угле). Что касается конкуренции железнодорожному транспорту со стороны безрельсового, на что ссылаются авторы доклада об электрификации транспорта, то Смит обещает быстро урегулировать этот вопрос скупкой железнодорожными компаниями акций автопредприятий !!!

Положение с электрификацией железнодорожного транспорта в Англии дает яркую характеристику глубоких противоречий в современном состоянии и развитии капиталистической техники.[62]

Под непосредственными ударами кризиса чрезвычайно резко обострилась в капиталистической электрификации проблема цен и издержек производства. Известно, что в период кризиса, с одной стороны, выступает проблема низких цен в связи с проблемой сбыта, с другой — противодействующие тому факторы роста издержек производства, главным образом, обусловленные недогрузкой производственного аппарата. Высокий органический состав капитала в электрическом хозяйстве, чрезвычайно высокий уровень монополизации, политика дифференциальных цен на электроэнергию в свою очередь обостряют эту проблему. Ярким выражением обострения этих противоречий может служить приобретший мировую сенсацию так Называемый инцидент в американской делегации на мировом конгрессе, в связи с выступлением американского посла Сейкта. Этот инцидент, вызвавший большую “литературу” в Европе и Америке, весьма поучителен для анализа данной проблемы (подробно об этом см. ниже). Не менее яркой иллюстрацией может служить в данном случае тот факт, что, несмотря на значительное снижение из месяца в месяц, в связи с кризисом, отпуска электроэнергии, доходы многих американских электрических компаний продолжали в 1930 и в 1931 гг. расти, о чем говорят отчетные материалы, публикуемые в специальной американской периодике. Электрические магнаты ухищряются наживать прибыль и в условиях кризиса за счет широких слоев населения. Что это так, видно из того, что рост доходов был связан со сдвигами в самой структуре электробалансов. При абсолютном снижении удельного веса промышленной нагрузки в электробалансах, электрическим компаниям удалось значительно повысить всевозможными мероприятиями, преимущественно рекламного порядка, удельный вес бытовой и прочей мелкой нагрузки. Тариф же на электроэнергию последних значительно превышает тариф у крупных промышленных потребителей, и именно за счет широких слоев населения, за счет мелких потребителей и выросли доходы и прибыль электрических компаний.[63]

В качестве одной из типичных иллюстраций преломления в западноевропейской и американской литературе этих резко обострившихся под влиянием кризиса основных противоречий капиталистической электрификации можно привести короткие выдержки из итогового очерка, опубликованного в английском журнале Power Engineer (1932). Само название очерка “Birth Control for Industry” многое говорит о философии идеологов капиталистической электрификации эпохи загнивающего капитализма.

“В прошлом году, — пишет автор этой, в известном смысле, программной статьи, — мир чествовал память пионера электротехнической науки, Фарадея, и это событие восстановило в наших умах те далекие времена промышленного развития, с которыми он был связан. Если мы сравним условия той эпохи с механизмом современного промышленного развития, нас поразит глубочайшая разница. В прежние времена нужды мира (the needs of the World) или, если так можно выразиться, его аппетиты были безграничны (unlimited). Иными словами, изобретательный гений и научный исследователь (inventive genius and research) неограниченно работали для того, чтобы удовлетворить постоянно растущим требованиям промышленности. В настоящее время мы наблюдаем обратную картину; темп прогресса изобретательской мысли сильно превосходит его практическое применение. В результате этого постоянно подтягиваемая, к новым усилиям (perpetually goaded on to fresh effort) промышленность разрушает все то, чего она до сих пор достигла... Она (промышленность) находится на грани крушения (collapse). Причина кроется в самой промышленной системе, причина — в системе современных методов производства, которые к несчастью разрушают свои же собственные цели” (разрядка наша).

Мы здесь имеем прямое признание, что капиталистическая система производства является тяжелыми оковами для технического прогресса.

“Промышленность, научное исследование и наука, — пишет редакция в другом месте, — так тесно связанные (so closely related) в начале развития, разошлись в разные стороны (his differed aparts).” Логическая последовательность развития промышленности (капиталистической В. В.) глубоко отдаляет предпринимателей от научных исследований и изобретательства и углубляет пропасть между ними” (and the gap between the two is constantly increasing”).

Вместе с тем действительно крупные усовершенствования и изобретения, как известно, скупаются монополистическими организациями, которые держат их “под сукном”

“В прежние времена опыты тотчас же проводились на практике. Теперь они часто валяются месяцами, а то и годами в лабораториях, для того чтобы довести до минимума риск и финансовые потери. И, пребывая еще в стенах лаборатории, эти изобретения теряют свою значимость, часто выходят из употребления и порождают финансовые потери” (Ibidem).

В конце этой статьи редакция пишет:

“Мировая промышленность постоянно выжидает (are constantly pregnant), она преждевременно износилась и постарела. Дайте нам меньше изобретений, или, по крайней мере, разрешите выбросить ненужный балласт, являющийся лишь тенью истинного прогресса (which are only shadow of the progress”). “Технический прогресс нуждается в системе контроля деторождений”.

Эти строки служат достаточно красочной иллюстрацией к приведенному выше анализу.

***

Было бы, однако, принципиальной ошибкой сделать заключение о якобы застое в техническом развитии капиталистической электрификации, о том, что там имеет место полный стопор в техническом прогрессе. В начале этой главы было уже отмечено, что анализ обширного материала по современному состоянию и тенденциям развития техники в области электрификации с полной ясностью демонстрирует, что при общей снижательной тенденции имеет место интенсивная исследовательская работа и ряд существенных достижений на отдельных участках энергетики и электрификации. Это было бы нетрудно проиллюстрировать на ряде примеров. Актуальной задачей является тщательное изучение этих конкретных достижений, а главное — тенденций технического развития в критическом плане стоящих перед' нашей социалистической стройкой задач.

Но здесь прежде всего существенно обратить внимание на характеристику своеобразия основных направлений технических достижений и развития на ряде участков капиталистически энергетики и электрификации под влиянием кризиса. Можно конкретно проследить, как эта интенсивная исследовательская работа, эти технические достижения на отдельных участках являются прямым ответом на “социальный заказ”, поставленный капиталистической электрификацией, глубоко пораженной кризисом, перед научно-технической мыслью. Этот вопрос имеет глубокое принципиальное значение. Он в известном, смысле характеризует то “новое”, которое мы имеем в направлении технического развития загнивающего капитализма. Этот вопрос имеет и глубокое прикладное значение в разрезе критического изучения современной капиталистической техники для конкретного, решения ряда основных задач нашей стройки.

Отметим коротко всего лишь несколько конкретных примеров для иллюстрации этого тезиса.

Анализируя материалы, характеризующие современную исследовательскую работу в области оборудований станций, мы можем отметить, что руководящим моментом являются усиленные поиски новых типов конструкций агрегатов, приспособленных к глубокой недогрузке, к неравномерному режиму работы, к резко выраженному пиковому характеру графиков. В центре внимания — проблема повышения к. п. д. в большом интервале недогрузки, эластичность приспособления агрегата к различным переменным режимам работы и т. д.[64]

В этом направлении мы можем отметить и ряд уже практических достижений техники, которые осваиваются капиталистической электрификацией. Последняя, таким образом, “расписываясь” в полном бессилии радикально решить проблему нагрузки, стремится приспособить конструкцию самого оборудования к этой глубокой недогрузке, и при данных условиях наиболее рентабельно (с частно-хозяйственной, капиталистической точки зрения) найти паллиативный выход.

Другой пример дает нам постановка на новой технической базе основных вопросов использования топлива, в частности проблемы облагораживания угля, которая вообще-то за все послевоенные годы не переставала быть весьма злободневной.

Выше в другой связи мы уже отметили, что глубокий кризис угольной промышленности обусловил резко выраженную реакцию против освоения основных достижений технического прогресса в области эксплуатации энергетических ресурсов, использования низкосортных отходов самой угольной промышленности и т. д. (см. выше).

Но, с другой стороны, кризис угольной промышленности выдвинул “социальный заказ” перед научно-технической мыслью в области энергетики о форсировании исследования на новой основе проблемы облагораживания угля, в частности и в особенности проблемы обеззоливания угля. В основе этого “социального заказа” лежит усилившаяся конкуренция углю со стороны нефти. Особенно чувствительно эта конкуренция бьет по английскому углю. Радикальное решение основной проблемы обеззоливания переключает на совершенно новую ступень самую проблему использования угля, главным образом, по линии замещения жидкого топлива. Это в известной степени отодвинуло на второй план крупнейший вопрос современной техники — получение жидкого топлива из угля, поскольку последнее не дает достаточно шансов для подъема самой угольной промышленности в капиталистических странах.

Важно отметить то, что если непосредственно в послевоенные годы проблема облагораживания угля, в частности получения жидкого топлива из угля, связывалась с проблемой ограниченности и близости к исчерпанию природных ресурсов нефти, то в последние годы как раз мотивы, обратные тому, выдвинуты в основе форсированной исследовательской работы в этом направлении. Специальная печать выступает уже с совершенно другими лозунгами: “Нефти больше, чем надо”; “Мир обеспечен достаточное число лет дешевыми запасами нефти” и т. д.

На цитированной выше дискуссии “The British Fuel Problem” проф. Бонн в своем докладе усиленно ратует за форсирование научно-исследовательской работы по облагораживанию угля, дабы сделать; его конкурентно-способным с нефтью. Поэтому он считает, что гидрогенизация угля должна быть отодвинута на задний план, ибо она не разрешает проблемы подъема угольной промышленности.

“Наша политика, — говорит он, — должна заключаться не столько в том, чтобы производить нефть из угля, сколько в том, чтобы заставить уголь делать то, что нефть, т. е. насколько возможно обеззолить уголь”. Обеззоленный уголь в пылевидном состоянии сможет заменить нефть и в дизелях и в других установках. Решая эту проблему, — заявляет проф. Бонн, — Англия “освободилась бы от конкуренции и угрозы со стороны нефти”. “Это оказалось бы спасительным для нашей угольной промышленности”.[65]

Данный пример служит, в свою очередь, одной из типичных иллюстраций “социального заказа” технике от капиталистической энергетики, пораженной кризисом.

Другой яркой характеристикой отношения руководящих капиталистических кругов к постановке новых научных технических проблем, характеристикой своеобразия стимулов к новым техническим достижениям, может служить привлекший большое внимание в Германии новый проект инженера Гоннефа (Honnef) о промышленном использовании ветра. Известны те трудности, которые стояли и стоят перед энергетической техникой в области вовлечения ветра, как равноправного фактора в энергетический баланс народного хозяйства (непостоянство во времени и в пространстве, низкий потенциал и др.). Сам по себе проект германского инженера Гоннефа представляет, несомненно, большой интерес и требует внимательного критического рассмотрения. [Проект ветросиловой электроцентрали Гоннефа представляет из себя башню высотой в 350‑400 м. На каждой такой башне установлена рамная конструкция с 3 до 5 ветряными двигателями (колесами) с общей мощностью около 20‑25 тыс. кВт. Диаметр ветряного колеса от 60 до 80 м. Такие мощные ветро-электроцентрали включаются в единую высоковольтную сеть и работают параллельно с гидро и тепловыми станциями.] Расчеты Гоннефа показывают, что с техноэкономической точки зрения этот проект себя целиком оправдывает. Удельное капиталовложение на 1 установленный киловатт и себестоимость единицы энергии оказываются намного ниже, чем в гидростанциях.

Но здесь важно отметить, как, с каким критерием к этим новым, бесспорно революционным, техническим изысканиям подходят современные капиталистические идеологи.

Публичный доклад Гоннефа был устроен в феврале текущего 1932 г. рядом научных и хозяйственных организаций Германии (Deutsche Gesellschaft für technische Physik; Schiffbautechnische Gesellschaft и т. д.).

Проект Гоннефа был весьма широко рекламирован даже общей печатью. На этих официальных заседаниях было принято решение о немедленном приступе к сооружению опытной ветро-электроцентрали под Берлином. Но чем руководствовалась германская печать, когда превозносила проект Гоннефа, какие мотивы были положены в основу той встречи, которую имел этот проект?. Это совершенно откровенно расшифровывает орган германской тяжелой индустрии Deutsche Allgemeine Zeitung (7 VI 1932) и др.

Первым критерием “экономичности , “народнохозяйственной” целесообразности форсирования работы над этим техническим достижением, над его промышленным освоением DAZ считает то, что агрегаты Гоннефа весьма металлоемки. Каждый из этих агрегатов требует не меньше 6 тыс. т металла. Постройка в течение года около 50 агрегатов явится существенным фактором подъема металлической промышленности Германии. Таким образом, первым “достоинством” работы Гоннефа является то, что его агрегаты требуют много металла!!!

Второй вопрос, выдвинутый печатью, как важный фактор в пользу форсирования научной технической работы в этой области, это то обстоятельство, что включение ветра, по системе Гоннефа, в электробаланс страны позволит сделать германскую энергетическую базу полностью независимой от других стран, а это, мол, очень существенный мотив, учитывая напряженную атмосферу в Европе, учитывая непосредственную опасность империалистической войны.

Наконец, особо интенсивно бьет жизнь научной мысли в части мобилизации капиталистической техники на всех участках энергетики и электрификации для целей империалистических войн. Хорошо известна та подлинная большая роль, которая принадлежит энергетике, и в особенности электричеству в военной технике. Здесь, в связи с кризисом, мы можем наблюдать особенный расцвет в деятельности специальных лабораторий и других исследовательских учреждений. Здесь мы имеем сращивание научно-технических учреждений с генеральными штабами, которые усиленно финансируют изыскания, скупая всякие изобретения в этой области “на корне”. В иностранной печати эти вопросы естественно не находят своего освещения. Лишь иногда проскальзывает скудная информация, где речь идет о значимости отдельных технических достижений для страны “на случай событий национальной важности”.[66]

Примечания:

[1] Elektrizitätswirtschaft, 1931. В основном ту же мысль в несколько завуалированной форме выразил другой германский теплотехник, проф. P. Rosin, в своем докладе на II мировом энергетическом конгрессе (Die wirtschaftliche Entwicklungsziele Dampferzeugung in Deutschland. См. Gesamtberichte, т. VII). “Überall, — пишет он в докладе, — ist ein geringer Mehrverbrauch an Kohlen aus Gründen der Volkswirtschaft höherem Kapital Dienst vorzuziehen ”.

[2] Вся мощность зарегистрированных новых котлов в этом году принята за 100%. Цифры относятся только к новым установкам внутригерманского производства и не включают переоборудованные котлы.

[3] Необходимо при этом еще иметь в виду, что в 1930 г. вошли в строй некоторые крупные установки, начатые постройкой в предыдущие годы (в 1928‑1929 гг., как, например, электроцентраль “Вест”).

[4] И уже наивно звучит заключительный тезис о том, что “несмотря на тяжелое положение, германская котельная промышленность не щадит никаких средств и не останавливается ни перед какими жертвами, чтобы снизить издержки производства пара, что лучше всего демонстрирует факт значительного снижения стоимости котельных установок, благодаря чему цены производства пара, отнесенные к одному киловатту, за последние 10 лет уменьшились в среднем (кругло) в 2 раза”.

[5] В нашей литературе техническое описание котла ля Монта дано в обстоятельном очерке т. Шкроба, в журн. “Тепло и Сила”, 1931, № 10.

[6] Prof. Marguerre. Stand und Entwicklungsaussichten der Abfallkraftnutzung in Deutschland insbesondere Heizkraftwerke (том IV, стр. 250 и сл.).

[7] По одной только буроугольной брикетной промышленности Германии переход к теплоцентралям (с давлением 100, 120 ата и температурой 450°) мог бы дать дополнительный поток электроэнергии порядка не менее 5 млрд. кВтч. Германский бурый уголь — лигнит — имеет влажность 53‑58%. Подавляющая часть бурого угля идет на брикетирование. Влажность снижается до цифры порядка 15% посредством пара низкого потенциала в 2‑2½ атм. На одну тонну брикета требуется 1.4 т пара. Стоимость реконструкции теплосилового хозяйства, приведенная к 1 кВт, составила бы менее половины стоимости киловатта конденсационной мощности, а себестоимость кВтч была бы ниже 1 пфеннига. Но эта реконструкция может себя оправдать при условии концентрации производственной мощности и при кустовании с. районной сетью общего пользования, поскольку потребность брикетных фабрик в электроэнергии значительно меньше того количества, которое можно получить, пропустив этот пар высокого давления через турбогенераторы. Та же в основном картина получается в результате анализа технологической и энергетической характеристики ряда других отраслей германской промышленности (см. Gesamtberichte Zweiten Weltkraftkonferenz, том ÎV, стр. 251‑272. См. также доклад проф. Мюнцингера в VDI, от 1 VI 1932, журнал Die Wärme, 1932, стр. 425).

[8] В качестве другого тормоза он видит недостаток капитала в Германии (“Die Kapitalnot in Deutschland last in der Regel Ersatz alter Kesselanlagen durch neue, lediglich aus Gründen der Wirtschaftlichkeit nicht zu". Ibidem, стр. 258).

[9] Вспомним работы проф. Dettmar'a (бывшего тогда генеральным секретарем Союза германских электротехников) Die Beseitigung1 der Kohlennot, 1920 и др. См. также Ernest Strom. Geschichte der deutschen Kohlenwirtschaft von 1913‑1926.

[10] См. ниже, стр. 170.

[11] См. ниже, раздел II, гл. I.

[12] The British Fuel Problem (discussed by British Association).

[13] Он, например, отмечает, что если с одной тонны угля в 1921 г. добывали 605 кВтч, то в 1929 г. — уже 1155 кВтч. Это обусловило сокращение сбыта угля не менее, чем на 10 млн. т ежегодно и т. д. Иными словами, мы здесь имеем обычные ссылки на технический прогресс, как на “виновника” депрессии и кризисов.

[14] Colliery Guardian, 1931, October.

[15] См. по данному вопросу приведенный в гл. 1 материал.

[16] См. также цитированные очерки Alden и Ва1ске в Engineering (1932, стр. 138). Они формулируют свой вывод следующим образом: “Есть серьезные сомнения в выгодности применения агрегатов мощностью в 200 тысяч кВт и выше...”.

[17] Журнал REA, декабрь 1930.

[18] Ibidem, стр. 8.

[19] Английское электроэнергетическое хозяйство находится, как известно, на относительно отсталой технической ступени.

[20] Giant Power — Large Scale Electrical Development as a Social Factor. Март 1925, см. русский перевод этого сборника под условным и несколько неточным переводом названия книги “Плановая электрификация”. М., 1927.

[21] Ibidem, стр. 5.

[22] Ibidem, стр. 78‑90.

[23] См. также А. Т. Hadly. State versus Private Management. Transactions of the First World Power Conference, т. IV, стр. 567‑68.

[24] I. Fornoni. Schutz von Energieversorgungsanlagen im Falle von Streikgefahr. т. XVI, стр. 45.

[25] См. ниже. Технический и экономический анализ этих проектов (Оливена, Шенгольцера, Вьелля) является темой специального очерка.

[26] Орган Reichsverbandes der Elektrizitätsabnehmer — Der Elektrische Betrieb № 12, 1930.

[27] Там же, стр. 144.

[28] “Современные машины в высшей степени эластичны и легко выдерживают перегрузку (überlastungsfähig). Поэтому они очень экономичны даже при сильных колебаниях нагрузки. Еще в большей степени это относится к топочным приспособлениям и к котельным установкам, снабженным аккумуляторами, перегревателями, сложными распределительными устройствами и т. п. Так что как технически, так и экономически они могут приспосабливаться к обычным колебаниям нагрузки”. Наконец, “сомнительно, чтобы выравнивание посредством европейской сети принесло бы нам значительные выгоды, особенно если мы осуществим все. возможности выравнивания в пределах собственной страны” (там же, стр. 144).

[29] “Для нас паневропейская сеть не принесла бы сколько-нибудь значительных выгод. Напротив, мы бы понесли очень значительный урон (Schaden), поскольку при паневропейском энергетическом хозяйстве наш вывоз в Европу угля сократился бы и мы много потеряли бы на фрахтах. Причем несомненно, эти потери не компенсировались бы продажей электрической энергии (Diese Einbussen würden sicher durch, den Verkauf an Strom nicht ausgeglichen werden)".

[30] Ibidem, стр. 145.

[31] Ibidem, стр. 145.

[32] Например, R. Lorette в журн. Interconnection, стр. 5, 1932, разбирая планы электрификации Европы (Оливена, Шенгольцера и Вьелля), также выдвигает прежде всего вопрос о создании независимой, замкнутой электроэнергетической системы внутри отдельных стран и только после практического осуществления таких национальных систем возможна мол постановка проблемы межгосударственных соединительных высоковольтных линий (!). См. ETZ, 1932, стр. 164.

[33] Wasserkraft und Wasserwirtschaft, 1931.

[34] Мы здесь отмечаем, что эта дискуссия развернулась на новой основе, потому что в свое время в иной плоскости эти же вопросы стояли очень остро в порядке дня Германского электрохозяйства в конце войны и непосредственно после нее (в частности в связи с известным проектом проф. Клингенберга).

[35] ETZ, 1929, стр. 963.

[36] В основном проект Клингенберга сводился к созданию в Пруссии около 30 мощных электроцентралей — по 100 и выше тысяч киловатт — скустованных единой высоковольтной сетью. Производство электроэнергии монополизируется государством. Распределение же производится в основном через частные и смешанные акционерные общества. Этот проект, между прочим, был ответом на “социальный заказ” капиталистической энергетики Германии периода войны (см. статьи Клингенберга в ETZ 1916 г. (стр. 297 и др.). См. также доклад Клингенберга на ХХIII годичном собрании VDE 1916 на тему: “Elektrische Grosskraftwirtschaft unter staatlicher Mitwirkung”.

[37] См. в частности доклад Voigt'a (Киль) на съезде VEW от 4 XII 1916 г.

[38] См. цит. соч., стр. 25‑26. Приведем в оригинале следующую выдержку из этого “произведения” Грунненберга, которая в комментариях не нуждается: “... die Durchführung der K'schen Vorschlages im politischen Effekt ein Schrittmacher für den Staatssocialismus... Würde der K'sche Vorschlag des Monopols durchgeführt werden, so hätten wir zum Teil eine Verkörperung der Ideen eines Babeuf in seinem “Manifest der Gleichen” verwirklicht (разрядка наша). Wir hatten die von ihm geforderte “Nationale Gemeinschaft” und damit die gesellschaftliche Güterproduktion und die gesellschaftliche Verteilung nach Saint Simon, Fouriers, Robert Owen u. w., sowie die Umwandlung der Produktionsmitte in Staatseigentum und damit planmässige Regelung der Produktion nach den Bedürfnissen der Gesamtheit nach Marxs und Engels bezw. nach dem Erfurter Programm der Sozialdemokraten von 1891. Man tut hiernach Klingenberg kein Unrecht, wenn man es im Interesse unserer Volkswirtschaft unzweideutig ausspricht, dass seine Vorschläge nicht geeignet sind bessere Verhältnisse zu schaffen, dass sie der Gesamtheit keinen Nutzen bringen, dass sie vielmehr Schaden für das Gemeinwesen zur Folge haben müssen” (Ibidem, стр. 25‑26).

[39] См. в частности очерки Клингенберга в ETZ и в Technik und Wirtschaft за 1921 г. В последнем журнале (за апрель 1921 г.) в статье под названием “Энергетическое хозяйство и водная сила” Клингенберг, касаясь своего проекта (который он раньше с таким темпераментом защищал), пишет: “Хотя такой план и по настоящее время остается конечной целью электрификационной политики Германии, однако приходится с полной ясностью сказать, что вследствие наступивших чрезвычайных сдвигов в области хозяйства, он не может быть осуществлен в ближайшее время... Перед войной обстоятельства для проведения крупного электрического хозяйства были существенно благоприятнее, чем теперь”. Так Клингенберг “на тормозах” фактически полностью сдал свои позиции. Ссылки на то, что якобы до войны были более благоприятные условия (речь идет о технических условиях), чем после войны, конечно, не выдерживает критики.

[40] См. выше. Инженер Франк в цитированном докладе, против которого в основном направлены статьи Шредера, приводит очень яркую характеристику проблемы пики в германском электрохозяйстве. Он пишет:

“От 90 до 95% всего спроса энергии (в Германии) можно было бы покрыть при затрате около 50% суммарной стоимости электрических установок, и только необходимость покрытия остальных 5‑10% пиковой нагрузки вызывает необходимость вложения остальных 50% капитала” (ETZ, 1929, стр. 967).

[41] “...Die durch den Zusammenschluss der Stromversorgungen Deutschlands zuerwartende Erniederung der gesamten Höchstbelastung gegenüber der Summe der Einzelbelastungen liegt in der Grosseordnung der mit grösser Wahrscheinlichkeit nicht mehr als mit rd 5% anzunehmen ist”.

Около 1.5% составило бы по его расчету снижение пики за счет разновременности в часах наступления максимума в разных станциях (он этот фактор называет Transversalrichtung) и около 2.5‑3% экономии в мощности за счет разновременности дней, когда имеет место годовой максимум (он называет последний фактор Longitudinalrichtung).

[42] Заметим попутно, что потери в соединительных сетях по отношению к установленной мощности составляют обычно около 2‑4%.

[43] Вот сводные данные, взятые из отчетных материалов VDEW, которые были положены в основу этих расчетов:

                                                                1913 г. 1929 г.
1. Число станций ............................................       92      360
2. Суммарная установленная мощность (в 1000 кВт).............     1137     7463
3. Произведено ими электроэнергии (в млрд. кВт) .............      1.9     16.3
4. Суммарный максимум (в 1000 кВт) ..........................      670     4548
5. Число часов использования установленной мощности .........     1665     2190
6. Число часов использования пиковой мощности ...............     2830     3600
7. Отношение установленной мощности к пиковой ...............     1.70     1.64

(В учет за 1913 г. включены станции, фигурирующие в списке 1929 г.)

[44] Die deutsche Elektrizitätswirtschaft, 1930, стр. 15.

[45] Frank, цитируемое сочинение.

[46] + 0.14 кВт — это дополнительная приведенная мощность соединительных сетей на 1 кВт пиковой мощности.

[47] Вот более подробные данные VDEW, легшие в основу этих подсчетов:

Группы станции с годовой производительностью	Число станций	Суммарная установленная мощность (в 1000 кВт)	Производство электроэнергии (в млрд. кВтч)	Суммарная пиковая мощность (в 1000 кВт)	Примечание
I. Свыше 100 млн. кВтч	37	5750	12.9	3280	Включены аккумуляторные установки Шарлоттенбурга и Нидерварте с мощностью в 120 000 кВт.
II. 25‑100 млн. кВтч	71	1180	2.7	927
I и II	108	6930	15.6	4207
III. 5‑25 млн. кВтч	252	532	0.75	341
IV. 2‑5 млн. кВтч
V. до 2 млн. кВтч
Все станции I‑V	360	7462	16.35	4548

[48] “...Hierzu ist besonders hervorzuheben, das der grosse Umfang dieser Netze nicht nur durch das System der zentralisierten Grosskraftwirtschaft bedingt, sondern auch vermutlich ihr Umfang infolge des notdrungen unsystematischen Ausbaues besonder gross geworden ist...” (Ibidem, стр. 1332).

[49] Сети разного напряжения он приводит к одному знаменателю, беря следующий переводной коэффициент: принимая удельные капиталовложения в сети с напряжением в 35‑100 кВ за единицу, он соответственно считает сети в 100 кВ равными 1.6, а в 220‑380 кВ равными 3.0. Отсюда приведенная длина сетей в 1925 г. равнялась около 20 тыс. (10 455 × 1 + 4174 × 1.8), а в 1929 г. — около 40 тыс. км (5348 × 1 + 10 348 × 1.8 + 1920 × 3.0). Соответствующая же выработка электроэнергии равнялась 9.9 млрд. и 16.4 млрд. кВтч.

[50] См. ETZ, 1932, стр. 83 и сл.

[51] Сводка построена по данным Die deutsche Elektrizitätswirtschaft, стр. 23. Ту же в основном картину показывают и данные по эксплуатации электростанций за другие годы.

[52] См. А. Friedrich. Probleme der deutschen Elektrizitätswirtschaft.

[53] Коэффициент резерва исчислен по формуле:

M установленная — M пиковая

M установленная

Подсчет сделан по материалам Анкетной комиссии, Die deutsche Elektrizität Wirtschaft, стр. 21.

[54] Логическим завершением установок Шредера является развернутая теория децентрализованного электрохозяйства, представленная в недавно вышедшем труде F. Lawaczek. Technik und Wirtschaft im dritten Reich, где автор пытается дать хозяйственную программу германского фашизма. В этой работе в совершенно неприкрытом виде теоретически “обосновывается” самая глубокая реакция против основных завоеваний технического прогресса в области электрификации, откровенно проповедуется движение вспять. Работа эта крайне поучительна. Она вызвала ряд откликов в ETZ: критическую передовую статью директора берлинских электростанций G. Siegel (защищающего интересы электрических компании), отклики Müller-Neuhaus и К. Lüdde (в защиту установок Лявацека) и, наконец, замечания проф. Маргерра. Последний, показывая техническую неграмотность автора, заключает: “vorstehende dürfte zur genüge Zeigen, das Lavaczeks Gesamtideen eine ernsthafte Diskussion keiner Weise verdienen. Nur wegen ihrer agitatorischen Ausgestaltung als “Arbeitsbeschaffungsprogramm” ist es notwendig ihre technische Utopie zu beleuchten” (ETZ, ноябрь 1932, стр. 1056).

[55] Interstate Flow of Electrical Energy (журн. Electrical Light and Power, NELA, Convention report number, 1932, июль, стр. 16 и сл.).

[56] “Первые т. е. большие электроцентрали, зависящие от колебания нагрузки для достижения достаточной рентабельности, должны быть в состоянии конкурировать в цепах с частными станциями. Каждая добавочная миля на линии передач понижает эту конкурентоспособность больших станций” (Ibidem).

[57] Английский транспорт, как известно, занимает относительно отсталую ступень. По всем основным техническим и техноэкономическим показателям железные дороги Англии значительно уступают другим странам (английские вагоны не оборудованы автосцепкой, большая часть товарного парка не оборудована автотормозами, паровозы и вагоны маломощны и т. д.). В то же время в Англии имеются несомненно ряд благоприятных предпосылок для коренной реконструкции транспорта на базе электричества.

[58] Работа переведена на русский язык и издана с предисловием Э. И. Квиринга (Электрификация железнодорожных магистралей Великобритании. Гострансиздат, 1931).

[59] См. цит. соч. стр. 59‑60. На усовершенствование и содержание безрельсовых дорог государство потратило за последние 10 лет около 501 млн. фунтов стерлингов, и ежегодно тратит сейчас около 80 млн. фунтов.

[60] Попутно отметим, что и при разработке нашего нового плана электрификации мы имели установки некоторых товарищей, которые, ссылаясь на заграничную практику, пытались свести проблемы электрификации транспорта только к электрификации горных, тоннельных и некоторых внутрирайонных транспортных связей, игнорируя общее народнохозяйственное значение электрификации важнейших магистральных направлений, упуская из виду подлинно революционное значение, которое имеет для народного хозяйства в целом решение проблемы электрификации транспорта. Эти неверные установки, как известно, были решительно осуждены (см. также резолюции Конференции по генеральному плану электрификации от 7‑14 мая 1932 г.).

[61] Modern Transport, 1930.

[62] Интересно отметить, что и в данной работе, в качестве одного из крайне существенных препятствий к централизации электрохозяйства и реконструкции транспорта на электрической основе сами авторы выдвигают известный нам уже тезис (см. выше) — о рабочих забастовках, с одной стороны, и опасность войны — с другой. В разделе “недостатки электрификации” авторы проекта особенно подчеркивают, что “несмотря на то, что риск прекращения подачи тока от случайных причин невелик, с государственной точки зрения ясно, что электрифицированная железнодорожная сеть более подвержена нападениям и дезорганизации со стороны внешних врагов или злонамеренных лиц (? !), чем сеть обслуживаемая самостоятельными тяговыми единицами. Это безусловно является самой серьезной стороной дела" (стр. 32 русс. пер., разрядка наша). Этот тезис красной нитью проходит почти через все работы, трактующие вопросы современного развития электрификации в капиталистических странах.

[63] Крайне показательна широкая волна протеста в германской печати против политики тарифов электроконцернов. Независимая от электоконцернов печать ратует за “забастовку” потребителей электроэнергии, если электрические компании не пойдут на снижение цен. Электрические же компании выступают в своей печати с “научными” статьями, доказывающими все те жертвы, которые принесены электрохозяйством на благо страны и невозможность снижения цен (см. “Deutsche Bergwerkszeitung” и др. немецкие газеты, февраль 1932). См. по этому вопросу специальный очерк директора общества по электроснабжению Берлина (Elektrizitätslieferungsgesellschaft) Зигеля на тему “Strompreisnot in Deutschland” в журнале Elektrizitätsverwertung, 1932, № 1, стр. 1.

[64] См., например, материалы, приводимые в сводных очерках о развитии Техники за 1930 и 1931 гг. в журналах Elektrizitätswirtschaft, Power и др., см. также материал Берлинской энергетической конференции, в частности, доклад Ch. Parsons, R. Dowson. The Use in Power Stations of Steam Turbines Having whith their Auxiliaries Large Overload Capacities (том V, стр. 187).

[65] Colliery Guardian, 1931, октябрь.

[66] См. например, выступления Д. Эрвина.

Документов:	31243
Публикаций:	6546
Файлов:	29582

Глава III. Капиталистическая техника на основных участках электрификации под влиянием кризиса