Спецсообщение Н.И. Ежова И.В. Сталину с приложением копии телеграммы Г.С. Люшкова о заговорщиках в органах суда и прокуратуры. 29 марта 1938 г.

29 марта 1938 г.

№ 102388

Сов. секретно

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ

Направляю копию телеграммы № 25324 начальника Управления НКВД по Дальневосточному краю тов. ЛЮШКОВА о результатах следствия по делу правотроцкистской организации в органах прокуратуры и суда.[1]

Прошу санкционировать арест ЗВЯГИНА, ДРОЗДОВА, БОБОРЫКИНА, ВЯТКИНА, КРУШИНИНА, СКУРИХИНА, ТУЛЕПОВА, ГАРКУША.[2]

Народный комиссар внутренних дел СССР

Генеральный комиссар госбезопасности ЕЖОВ

Тов. ЕЖОВУ

В ходе следствия по делу правотроцкистской организации в крае вскрыта серьезная группа заговорщиков в органах прокуратуры и суда.

Арестованный в Хабаровске бывший краевой прокурор ЧЕРНИН признал свое участие в заговоре, связь с ЛАВРЕНТЬЕВЫМ, КРУТОВЫМ и другими активными заговорщики. ЧЕРНИН лично завербовал в организацию заместителя краевого прокурора ЗВЯГИНА (исключен крайкомом ВКП(б) из партии), прокурора Уссурийской области ГАРУШ[3], прокурора Приморской области ЛЮБИМОВА (кадровый троцкист, арестован), помощника краевого прокурора БОБОРЫКИНА (бывший белогвардеец) и ДРОЗДОВА. По показаниям ЧЕРНИНА, ЗВЯГИН и ГАРКУШ были связаны с участниками организации — ЗЛОБИНЫМ — бывшим председателем Сахалинского облсуда и ЛЫСЕНКО — председателем Уссурийского облсуда. ЧЕРНИН в своих показаниях, приводя многочисленные факты, раскрывает крупную предательскую работу, которую, пользуясь своим положением в прокуратуре и суде, проводили эти заговорщики. Она заключалась в прекращении дел о вредительской контрреволюционной деятельности врагов, вынесении неправосудных приговоров, попустительстве прокурорского надзора, несмотря на вопиющие злоупотребления, умышленно грубом извращении карательной политики и советского законодательства вообще.

Как выясняется следствием, эта работа проводилась в тесном контакте с заговорщиками из УНКВД: ДЕРИБАСОМ, ЗАПАДНЫМ, СИДОРОВЫМ, ДИКОВЫМ и другими. ЧЕРНИН показывает, что СИДОРОВ, который допрашивал ЧЕРНИНА после его ареста, требовал от него никого не выдавать, держаться крепко и даже покончить самоубийством, чтобы сохранить организацию, которая, как он заявил, полностью не провалена.

Исключительный интерес представляет заявление на Ваше имя арестованного во Владивостоке, бывшего Облпрокурора ЛЮБИМОВА — троцкиста с 1921 года. ЛЮБИМОВ показывает, что в 1935 году в бытность его в Баку заместителем прокурора Азербайджана он имел разговор со старшим помощником прокурора Союза ДУБРОВСКИМ, который, ссылаясь на РОГИНСКОГО, предлагал ЛЮБИМОВУ смазать ряд дел об антигосударственных преступлениях. ДУБРОВСКИЙ тогда предупредил ЛЮБИМОВА, что ему и РОГИНСКОМУ известно троцкистское прошлое ЛЮБИМОВА и что если он не будет выполнять их указания, они его разоблачат. В начале 1936 года ЛЮБИМОВ был направлен на ДВК по предложению РОГИНСКОГО, который предупредил его, что на новой работе под руководством ЧЕРНИНА он должен действовать в духе указаний ДУБРОВСКОГО. В мае 1936 года ЛЮБИМОВ имел большой разговор с ЧЕРНИНЫМ, давшим ряд указаний, в том числе свести до минимума дела об антисоветской агитации и смелее прекращать дела, следствие по которым ведут органы НКВД. ЧЕРНИН прямо заявил ЛЮБИМОВУ: «Это должно послужить общим целям изменения политики партии и правительства и осуществлению демократических свобод не на словах, а на деле». В сентябре 1936 год, ЧЕРНИН имел беседу с ЛЮБИМОВЫМ в связи с процессом троцкистско-зиновьевского центра. Он заявил, что ЗИНОВЬЕВ и КАМЕНЕВ поступили геройски, не сказав всего о заговоре, и развернули силы для продолжения начатой работы. Касаясь ДВК, заявил, что уже имеются все предпосылки для бескровного захвата его японцами, т.к. заговорщики развернули работу не только в партийном и советском аппарате, но также в армии и флоте. Говоря о ГАМАРНИКЕ, ТУХАЧЕВСКОМ и других участниках военно-фашистского заговора, ЧЕРНИН заявил, что «народ не поверит попыткам изобразить это дело прославленных людей-героев врагами Советской власти» и в махрово-черносотенном духе отозвался о внутреннем положении в Союзе. ЛЮБИМОВ далее показывает, что в январе 1937 года он связался с помощником главного военного прокурора ГРОТКО, который приезжал во Владивосток вместе с ЧЕРНИНЫМ. ГРОТКО говорил ЛЮБИМОВУ, что МАЛКИС (бывший прокурор ОКДВА) сколотил ядро заговорщиков из работников военной прокуратуры. От ЧЕРНИНА ЛЮБИМОВУ известно об участии в организации работников краевой прокуратуры — ДРОЗДОВА, РУНГА и ЗВЯГИНА, с последними он лично был связан через ЛЮБИМОВА, завербовал в число заговорщиков своих помощников - ВЯТКИНА, КРУШИНИНА, в Купянске - ПОПОВА, райпрокурора ЗИКУ и председателя спецколлегии ШУЛЕПОВА. ЛЮБИМОВ подробно показал об обстоятельствах вербовки этих лиц и конкретных данных из активной враждебной деятельности, в частности о массовом репрессировании председателей колхозов для развала сельского хозяйства. После разоблачения ЧЕРНИНА, ЗВЯГИН предложил ЛЮБИМОВУ на время работу свернуть и рассказал, что якобы, как троцкист, разоблачен секретарь РОГИНСКОГО и что не исключена возможность провала РОГИНСКОГО в связи с арестом в Сибири прокурора ФРИДБЕРГА.

Арестованный бывший военный прокурор Амурского бассейна ЧОКЛО признал свое участие в организации и называет ряд заговорщиков в пароходстве, ведших большую подрывную работу по развалу флота. В числе сообщников ЧОКЛО называет: помощника прокурора СКУРИХИНА, как польского шпиона, связанного с польским консульством в Москве (о СКУРИХИНЕ имеются компрометирующие данные в Главной военной прокуратуре). В связи со всеми этими данными необходимо указать, что арестованный по делу военно-фашистского заговора РОХИ также показывал, со слов других заговорщиков, о причастности к организации бывшего военного прокурора ОКДВА АНТОНОВА, в задачу которого входило мешать раскрытию заговора (в отношении АНТОНОВА установлено, что он в свое время оправдал большую группу японских шпионов).

На основании изложенного очевидно, что в органах суда и прокуратуры края существует серьезная организация заговорщиков со связями в Москве. Прошу санкционировать арест выявленных заговорщиков — бывшего заместителя краевого прокурора ЗВЯГИНА, работников краевой прокуратуры ДРОЗДОВА, БОБОРЫКИНА (он подозревается также в японском шпионаже), работников Владивостокской прокуратуры.

ЛЮШКОВ