5 мая 1931 г. — Из доклада заместителя председателя Госплана СССР И. Т. Смилги на заседании военной секции Коммунистической академии «Оборонная работа в промышленности»

Из доклада заместителя председателя Госплана СССР И. Т. Смилги на заседании военной секции Коммунистической академии¹* «Оборонная работа в промышленности»²*

5 мая 1931 г.

...³*Два факта должны быть отмечены для уяснения той конкретной исторической обстановки, в которой приходится решать оборонные задачи в нашей стране. Эти два факта следующие: во-первых, наша пятилетка, которую мы успешно осуществляем в четыре года. Осуществление пятилетки меняет лицо страны. Если мы были страной, хотя и с относительно развитой индустрией, но в основном аграрной страной, то с окончанием пятилетки мы сразу занимаем почетное место среди самых развитых в промышленном отношении стран мира. По ряду позиций становимся самой передовой страной, по ряду позиций приближаемся к самым передовым промышленным странам. Вывод: Союз превращается в мощную индустриальную страну.

Другое обстоятельство — это наше плановое хозяйство, которое, как опыт нашего строительства показал, позволяет гигантски убыстрить темпы нашего хозяйственного развития и позволяет рабочему государству наиболее целесообразно распределить ресурсы страны. Эти два факта, взятые в совокупности, и образовывают то специфическое, то конкретное, на основе которого надо искать и находить решение для вопросов нашей оборонной способности.

Как обстоит положение у нас в данное время? Мы получили в наследство от царской России, как я уже говорил, мощную военную промышленность. Это есть исторический факт, с которым надо считаться, факт, который налагает серьезную печать на нашу оборонную политику. Первая задача, которую нам приходится решать в отношении военной промышленности, которая в настоящее время еще занимает гигантский удельный вес в нашей оборонной программе, сводится к тому, чтобы привести эти предприятия в надлежащий порядок.

Что это значит? Это значит, что к этим предприятиям должен быть применен тот же подход, который применяется к любому предприятию гражданской промышленности. Предприятие должно быть просчитано, рассчитано, производственные ресурсы предприятия должны быть приведены в соответствие между собой, должны быть устранены несоответствия и диспропорции, и тем самым строительство и реконструкция такого завода должны быть закончены. Предприятия должны иметь свое окончательное производственное лицо. Это наша первейшая и важнейшая обязанность. Надо взять с военной промышленности максимум того, что она может дать. А для этого нужно привести ее в порядок и закончить реконструкцию военных заводов.

Но, утверждая сказанное в отношении военной промышленности, я здесь же и хочу разделаться с одной идеей, которая в кругу наших оборонных работников до последнего времени имела довольно широкое хождение, — идеей так называемого погодичного наращивания мощностей на военных заводах. Эта идея вредная и противоречит основным понятиям правильной политики промышленного строительства. Пора, наконец, сказать, что завод может дать только то, что он может дать и требовать с него нужно в пределах его возможностей улучшения работы, отказываясь от перманентного строительства и реконструкции, которые ничего, кроме вреда делу, не приносят, ибо если завод спроектирован на одну мощность, то дальнейшее увеличение его мощности приводит к таким переменам и изменениям во всей структуре завода, что уже хорошего предприятия с увеличенной мощностью получить нельзя. Мы добьемся гораздо больших успехов, если сосредоточим все силы на правильной эксплуатации завода, чем если будем заниматься вечной реконструкцией. Хороший завод нас никогда не подведет и даст гораздо больше, чем мы теоретически считаем. Надо сказать, что при возникновении новых потребностей надо искать, как правило, новые возможности для их удовлетворения. Завершая наши военные заводы на определенную мощность и в дальнейшем концентрируя работу по улучшению и эксплуатационных коэффициентов производственной работы, перед нами встает задача: что делать на этих заводах в мирное время, как использовать существующие военные заводы в интересах индустриализации страны. И на этот вопрос я отвечаю не колеблясь: мы должны стать на путь максимальной загрузки заводов военной промышленности мирной продукцией, должны идти по тому же пути, по которому пошли другие страны, и искать выхода на том же пути, на котором нашел его «Виккерс», на котором нашел его «Шкода», нашел «Шнейдер-Крезо». На этом же пути — это мое категорическое убеждение — мы достигнем, если выразиться старым термином, наиболее рентабельного и целесообразного использования основного капитала этой промышленности. Это раз.

Во-вторых, самая мобилизационная готовность предприятия колоссально увеличивается, на нем создаются в мирное время кадры рабочих, а вы знаете, как напряжено у нас положение с этим вопросом сейчас в связи с гигантским ростом количества новых предприятий и необходимостью освоения новых производств. Это дело верное с обеих точек зрения — и с экономической, и с оборонной. Мы идем по этому пути из года в год, увеличиваем эту загрузку как в абсолютных величинах, так и относительно в структуре всей продукции нашей военной промышленности. Эта та перспектива, которую мы имеем в отношении этих заводов сегодня. Совершенно очевидно, что при наличии одинаковых посылок, вероятно, в конце концов, получатся и одинаковые выводы. Но если взять нашу военную промышленность в более длительной перспективе, скажем, к концу второй пятилетки, то я прихожу к такому выводу, что к этому времени она в основном будет трансформирована, и предприятия ее превратятся в предприятия типа больших европейский предприятий, если, разумеется, не произойдет какого-нибудь форс-мажора, который наметившиеся линии развития совершенно переиначит.

Таким образом, в отношении нашей военной промышленности мы должны сегодня решить задачу перехода от первой стадии, если будем этой стадией называть положение царской России, ко второй, если под второй будем понимать предприятия типа «Виккерса» и «Круппа».

Но положение обязывает: если мы говорим, что надо завершать строительство и реконструкцию военных заводов на такую-то мощность, на такую-то выпускную способность, то перед нами сразу встает с неизбежностью другой центральный вопрос — каким же путем идти дальше. Если мы не хотим отставать и ослаблять обороноспособность нашей страны, а обстановка не позволяет это сделать ни в малейшей степени, то надо дать себе ответ, по какому же пути должен идти дальнейший рост обороноспособности нашей страны. Ответ может быть двоякого порядка. Он может быть таким: надо идти по пути дальнейшего нового специального строительства, надо идти по старой традиции России. Но можно ответить иначе. Можно сказать, что надо идти по пути решительной американизации ряда серьезных позиций в оборонной работе. Я лично стою обеими ногами на втором пути и считаю, что косность и традиционные решения были бы для нас сейчас величайшими врагами, потому что процесс, происходящий на наших глазах, создает все объективные посылки для того, чтобы решить вопрос для будущего не «по-рассейски», а по-американски.

Вы, товарищи, прекрасно знаете, что общее развитие промышленности выносило на своих плечах военную технику. За исключением частностей, когда военные потребности создавали новые промышленные отрасли, общее правило, однако, таково. Сейчас мы присутствуем при гигантском росте нашей промышленности. Являемся свидетелями, участниками массового нового строительства. На наших глазах возникают новые отрасли промышленности, не известные, неведомые старой России. Мы знаем, что целый ряд предметов, вырабатываемых гражданской промышленностью, есть потенцированные предметы боевого снабжения. Я уже говорил, что машина есть пушка и пушка есть машина. Трактор с небольшим дополнением есть бронированный танк. Возьмем химию. Кислоты служат многообразным целям, в том числе и целям обороны. Самолет возит почту, возит пассажиров, в случае необходимости бросает бомбу. Это относится к очень большому количеству позиций в оборонном плане. Нужно сказать, что рост обороноспособности Союза лежит на путях широчайшего применения принципов ассимиляции и кооперирования. Для того чтобы это утверждение или пожелание не осталось голой фразой, нужно наполнить его совершенно конкретным деловым содержанием. Это содержание в основном сводится к тому, что, внедряя интересы обороны в народное хозяйство и, в частности, в промышленные предприятия, мы должны думать о них при самом зачатии и зарождении нового промышленного предприятия. Начиная с проекта, с рождения замысла, новое предприятие должно знать, что, помимо своей основной мирной функции, оно выполняет известную оборонную функцию в случае войны. Интересы обороны должны быть внедрены в промышленность практически на деле.

Другими словами, план промышленного развития, план развития всего народного хозяйства должен включать в себя и оборонный план. Совершенно было бы бессмысленно и нелепо допустить такое положение, при котором интересы общей индустриализации страны и интересы обороны выступали бы в качестве конкурентов. Это положение самое бессмысленное. Нет никакой конкуренции. Оборона вырастает на базе промышленного развития общего, и только на плечах этого развития она может иметь действительный и серьезный успех. Мы сейчас растем не только количественно, но на наших глазах меняется качественно весь производственный процесс.

В каком направлении? В сторону освоения методов передовой техники. У нас имеются предприятия, построенные на поточном принципе, которое осваивают и в ближайший год освоят, в этом не может быть никакого сомнения, достижения передовых стран в этом смысле. Соответственно этому перестраивается все подсобное хозяйство, обслуживающее эти наши громадные промышленные гиганты. Все движется именно в американскую сторону. Все это, еще раз повторяю, создает необходимую и достаточную объективную базу для того, чтобы правильно и разумно рассчитанный план повышения нашей обороноспособности на будущее время был бы построен именно на этом пути, а никоим образом не на пути дальнейшего чисто специального строительства.

Всегда из правила бывают исключения. На известный период времени останутся предприятия со специфическими чертами военных заводов. Но речь идет не об этих частностях, а о больших стратегических линиях нашего дальнейшего поведения. Мне эти линии рисуются в этом направлении, и я готов отстаивать эти взгляды и здесь в общих контурах и в более узких и ответственных, в смысле решения, коллегиях по каждому конкретному вопросу. Коли дело обстоит так, то учет в общей промышленности интересов обороны приобретает исключительно большое значение. Если мы ставим одной из центральных задач нашей пятилетки освобождение нас в максимальной степени от импортной зависимости, то вы помните, что это требование в отношении нашей оборонной программы приобретает тройное, пятерное значение, ибо наиболее будут страдать от разрыва мировых связей, от блокады и изоляции нашей страны те отрасли в военное время, которые должны будут работать полным ходом, удовлетворяя армию и нужды войны. Разумеется, что эмансипация этих отраслей от импортной зависимости, создание внутри страны необходимой базы, питающей военную промышленность сырьем и необходимыми фабрикатами, является тем самым одним из центральных пунктов нашей промышленной политики в дальнейшем. Прежде, чем перейти к дальнейшему, должен сказать, что и в этой перспективе роль заводов военной промышленности будет чрезвычайно велика. Она сведется, помимо своей функции производства военных изделий, еще к роли организаторов и головных заводов.

Перехожу к основным выводам в смысле конкретного методологического подхода к решению практических задач обороны нашей страны. Под углом зрения обороны я делю предприятия, обслуживающие оборону, на 3 пояса. К первому поясу я отношу все те предприятия, которые согласно плану должны в случае войны поставлять вооруженному фронту необходимые предметы вооружения и снабжения, причем к этой первой группе предприятий я отношу предприятия, вырабатывающие как артиллерийское имущество, так и военно-хозяйственное, не делая никакой разницы между предприятием, изготовляющим пушки, и предприятием, изготовляющим портянки, если эти предприятия должны в военное время перестраивать свой производственный процесс.

Делая это утверждение в поисках объективного критерия для деления предприятия, я считаю совершенно правильным положение, когда делят предприятия по степени важности. На войне одинаково важны как винтовка, пушки, так и портянки и шинель. Объективное положение этих предприятий диктует отнесение их к одной категории, т. е. к предприятиям, поставляющим вооруженному фронту готовую продукцию.

Ко второму поясу предприятий я отношу предприятия, поставляющие первому поясу необходимые полуфабрикаты и необходимое оборудование и сырье. И, наконец, к третьей категории я отношу предприятия, продукция которых не претерпевает изменения во время войны, — это предприятия бумажной промышленности, табачной промышленности, сахарной промышленности и тому подобные и некоторые предприятия текстильной промышленности.

В чем смысл такого деления предприятий? Оно имеет очень большой деловой смысл. Он состоит в том, что, развивая их на основе объективного критерия, мы достигаем ясности в смысле мобилизационного режима каждого предприятия в мирное время. Работа над подготовкой к войне предприятий первой группы — одна, работа по подготовке предприятий второй группы существенно отличается от первой, и, наконец, подготовка предприятий третьей группы, в свою очередь, весьма существенно отличается от методов подготовки второй группы. Отнесение предприятий к тому или иному поясу, к той или иной группе ни в малой степени не означает суждения о важности данного предприятия. А в смысле практической работы такое деление, повторяю, имеет большой деловой смысл. В результате работы в мирное время мы создаем план обеспечения вооруженных сил во время войны. Вооруженные силы знают, что в случае возникновения войны они могут рассчитывать получить такое же количество необходимого им вооружения и снабжения. Однако мы таким образом получим только план подачи, только такого плана совершенно недостаточно. Для того чтобы иметь представление, насколько действительно такой план подачи является реальным и обеспеченным, мы должны иметь хотя бы в основных, но достаточно обязательных и ощутимых чертах, представление о том, как будет работать все хозяйство в условиях военного времени.

Эта работа очень большая и трудная. Она в нашей стране своеобразно решается. С одной стороны, мы имеем такое громадное преимущество перед другими странами, как плановое хозяйство, большое упрощение всего хозяйственного механизма в целом. С другой стороны, мы живем в такой динамичный период, с такой колоссальной сменой вчерашнего и сегодняшнего дня завтрашним, что учет и приспособление нашей работы к этой калейдоскопической картине нашего общего развития представляет весьма и весьма значительные трудности. Однако над этим делом нужно думать, над ним надо работать. К этому делу должны быть привлечены не только человеческие ресурсы узкого круга наших мобилизационных работников, а гораздо более широкие круги коммунистических и советских экономистов. Работа тут может быть определенным образом организована, известное разделение труда, полезное для дела, достигнуто. Но только общими усилиями мы можем эту задачу продвинуть вперед и удовлетворительно решить.

Заканчивая свое сообщение, я хочу остановить ваше внимание на тех извращениях в оборонной работе, которые с полным правом могут быть квалифицированы политическими терминами, как «правый» и «левый» уклон в оборонной работе.

Под «правым» уклоном в оборонной работе я понимаю такие настроения, весьма широко распространенные среди наших советских и хозяйственных деятелей, что процессы индустриализации, развития промышленности сами по себе есть лучшие усиления обороноспособности страны. Другими словами — провозглашение теории самотека в этом деле. Само собой разумеется, что значительная доля правды в этом утверждении имеется. Оно все-таки в целом совершенно неверно. Конечно, развитие нашей промышленности и хозяйства в целом, новые заводы и фабрики являются лучшими носителями нашей оборонной мощности, ее усиления. Но неправда этого утверждения состоит в том, что без подготовки предприятия в мирное время мы не сумеем использовать его во время войны. Или, в лучшем случае, используем его в совершенно недостаточных размерах. Кроме того, самотек крайне опасен под углом зрения того, о чем мы говорили.

Составлять мобилизационный план промышленности и усиливать обороноспособность страны, идя по пути ассимиляции, отнюдь не значит, что мы идем по легкому и простому пути. Нет, я считаю, что, с точки зрения простоты, старинные методы строительства специальных заводов легче, думать над ними надо меньше, но за отсутствие мыслей надо расплачиваться золотом в этом вопросе. А этот путь требует гигантского напряжения мысли и всех организационных и творческих сил страны. Теория самотека в этом смысле является злейшим врагом правильного решения оборонных вопросов. Само предприятие, не будучи в мирное время подготовлено к решению определенной оборонной задачи, будет решать эту задачу в военное время с гигантской потерей темпов в сроках своего развертывания и может не решить задачи и вовсе. А что может дать кооперация, свидетельствует всем нам известный пример с немецкими винтовками в прошлую войну. Германия начала войну с продукцией в 50 или сколько-то тысяч винтовок в месяц. Вскоре оказалось, что винтовок не хватает. В результате долгих споров решили производство винтовок кооперировать. Вскоре выпуск их дошел до 200‑250 тыс. шт. в месяц. И, конечно, никакая специальная промышленность таких скачков дать не в состоянии. Следовательно, «правый» уклон, самотек в нашей работе абсолютно вреден, с ним нужно бороться решительным образом, особенно считаясь с тем, что именно в общей промышленности должны быть обеспечены и организованы интересы обороны.

Что я называю «левым» уклоном? «Левым» уклоном я называю такое увлечение искусством полевой стратегии, увлечение расчетами, которые на карте и по ведомостям дают превосходную картину преимуществ наших армий над армиями противников, чрезвычайно симпатичные перспективы больших побед и быстрое завершение войны. Дефектом этого прекрасного бумажного плана является то, что он не имеет под собой реалистической базы, он не приведен в соответствие с реальными возможностями страны, с ее промышленностью и ее транспортными средствами, с ее способностями к развертыванию и к военно-промышленному и военно-хозяйственному маневру. Увеличение полевой стратегией и отрыв от реалистической базы в военное время привело бы к очень большому разочарованию, ибо эти прекрасные теории приходилось бы переделывать в обстановке, весьма неблагоприятной для переделывания планов, а весьма требовательной в смысле проведения реалистического плана в жизнь.

А как же формулировать правильно марксистско-ленинскую установку в этом вопросе? Я ее формулирую таким образом, прочно опираясь на достигнутый уровень нашей техники и экономики, используя каждое новое предприятие, каждый новый успех в области индустриализации для нужд обороны, мы строим план обороны в целом, на реалистической основе, с максимальным напряжением всех сил и средств для войны.

Вот, товарищи, в сжатой, конспективной, тезуальной форме та совокупность мыслей, с которыми я хотел поделиться с вами. Ни время, ни само существо темы не дает мне возможности заниматься приведением необходимых примеров. Однако мне кажется, что при всей конспективности и краткости изложения я известный материал для дискуссии и для размышления вам дал.

Закончу я свое сообщение тем, с чего я начал. Мы должны вести объединенными усилиями дело к тому, что если бы нам пришлось социалистическое строительство и нашу пятилетку защищать в поле, если бы наши враги решили бы прервать насильственной рукой процесс нашего социалистического строительства, то мы должны быть готовыми к тому, чтобы эту попытку пресечь самым решительным образом и нанести врагу сокрушительный отпор и разгром, обеспечив тем самым окончательную победу социализма во всем мире, (Аплодисменты).

Примечания:

¹* Коммунистическая академия — учебное и научно-исследовательское учреждение, создана декретом ВЦИК РСФСР 25 июня 1918 г., до 1919 г. называлась Социалистической академией общественных наук, до 17 апреля 1924 г. — Социалистической академией. В состав академии входили научные институты: философии, истории, советского строительства и права, мирового хозяйства и мировой политики, экономики и др., а также ряд секций и комиссий по специальным проблемам и вопросам. В декабре 1929 г. образовано Ленинградское отделение Коммунистической академии. В 1936 г. Коммунистическая академия объединена с АН СССР.

²* Из стенограммы заседания, направлен в Госплан СССР.

³* Опущена вступительная часть доклада, посвященная сравнительному анализу организации военной промышленности в США и царской России.

РГАЭ. Ф. 4372. Оп. 91. Д. 567. Л. 125—114. Стенограмма. Копия.