Докладная записка начальника ЦУНХУ В.В. Осинского в политбюро ЦК ВКП(б) «О размерах валового сбора хлебов и записке Т. Яковлева». 7 ноября 1932 г.

Мне прислана на заключение записка т. Яковлева от 2 ноября с.г., где т. Яковлев предлагает принять в качестве цифры валового сбора хлебов в 1932 г. 710 млн ц и среднего урожая с гектара 7,13 ц. Даю свой о ней отзыв. Прежде чем перейти к существу дела, я хотел бы воспользоваться данным случаем, чтобы принести ЦК извинение за политическую ошибку и бестактность, допущенные возглавляемым мною управлением и выразившиеся в опубликовании для сравнительно широкого распространения (в августовском бюллетене «Основные показатели выполнения народнохозяйственного плана», вышедшем в порядке не подлежащих оглашению материалов) пообластных данных о посевах, урожае и сборах. Как бывший работник Наркомпрода[1] я отлично понимаю, что оглашение подобных материалов в начале хлебозаго­товительной кампании и до утверждения их партийными и правительствен­ными инстанциями недопустимо. Если эти цифры появились в свет, то это потому, что я находился в отпуске, когда составлялся и редактировался упо­мянутый бюллетень. Правда, он поступил в обращение через пару дней по моему возвращению из отпуска, но занятый приемкой срочных дел, затем пленумом ЦК[2], а затем слегши в постель, я не имел возможности ознако­миться с с.х. частью бюллетеня и лишь во второй половине октября с боль­шим огорчением и возмущением установил факт напечатания этих данных. Признаю себя повинным в слишком большом доверии к подчиненным мне работникам и постараюсь впредь обеспечить избежание подобных ошибок.

Теперь перехожу к существу вопроса. В своей записке т. Яковлев, ссыла­ясь на данные, напечатанные в упомянутом бюллетене, находит в них «ошибку» в смысле преуменьшения валового сбора «против установленных оперативными данными Наркомзема» 710 млн ц (вместо 710 млн в бюллете­не значится 671 млн ц). «Ошибка», по изложению т. Яковлева, слагается из двух статей: 1) ЦУНХУ преуменьшило посевные площади, считая таковые за 97 млн га вместо 99,7 млн га по оперативным данным Наркомзема, како­вые ЦК предложил публиковать как официальные данные; 2) ЦУНХУ пре­уменьшило также и урожайность против данных НКЗ (подчеркиваю: «опе­ративных данных НКЗ», по заявлению Яковлева), взяв 6,9 ц с гектара вмес­то 7,13 ц (последняя цифра выдается Яковлевым за некую оперативную цифру его ведомства).

Что касается принятия ЦУНХУ размера посевов в 97 млн га, то абсолютно ясно: поскольку ЦК лишь 2 октября принял постановление о признании дан­ных НКЗ официальными данными, бюллетень же ЦУНХУ вышел 23 сентяб­ря, ЦУНХУ, естественно, считало посевную площадь по своим материалам, а не НКЗ.

Поскольку в настоящее время официально признанной площадью посева является 99,7 млн га, столь же понятно, что ЦУНХУ теперь считает валовой сбор уже не в размере 671 млн ц, а в размере около 690 млн ц (принимая все ту же цифру урожая с гектара на 1 августа — 6,92 ц).

Что касается второго из множителей — урожая с гектара — то здесь пос­тановка вопроса т. Яковлевым вызывает решительное недоумение, посколь­ку он ссылается на оперативную отчетность НКЗ об урожайности.

Во-первых, нет и не может быть никакой оперативной отчетности об урожайности, ибо изменение видов на урожай ни с какими операциями не связано (в отличие от хода посева, уборки и т.п.).

Во-вторых, ЦК пока что признал подлежащими официальной публика­ции только данные НКЗ по посевам (Яковлев же старается придать делу та­кой вид, что ЦК санкционировал все виды оперативной отчетности НКЗ, включая, якобы, оперативную урожайную).

В-третьих, что самое главное, нет и не было у НКЗ такой цифры урожая с гектара по СССР, полученной в порядке сводки урожайной отчетности НКЗ, как 7,13 ц с гектара. Это цифра целиком сконструированная, притом на 50 % из данных ЦУНХУ, на 50 % из выбранных по личному усмотрению конструкторов (точнее главного конструктора, заведующего статистикой НКЗ т. Гегечкори), данных НКЗ на более ранние, чем 1 августа, сроки, дан­ных, произвольно подправленных, и т.п.

Я ниже вынужден доказывать это на ряде детальных примеров, дабы раз навсегда вскрыть перед ЦК, каким образом составляются статистические данные НКЗ. Сперва, однако, даю справку о том, каковы были на деле пуб­ликовавшиеся НКЗ сводки его урожайной отчетности (т.е. то, что Яковле­вым именуется «оперативными данными НКЗ об урожайности»). Привожу их в сопоставлении с данными ЦУНХУ.

Отсюда видно, что 1) «оперативные» данные НКЗ на 1 августа составля­ли 6,7 ц с гектара, а отнюдь не 7,13 ц, и нужно иметь смелость т. Яковлева, чтобы вводить в заблуждение ЦК, утверждать, что последние являются «оперативной» урожайной отчетностью НКЗ; 2) данные ЦУНХУ все время выше «оперативных» сводок НКЗ, что давно всем известно[3], и нужно опять- таки иметь смелость т. Яковлева, чтобы утверждать, что они ниже.

Более высокий уровень данных ЦУНХУ объясняется тем, что они получа­ются через учрежденные по моему предложению учетно-контрольные комис­сии и подвергаются контролю и проверке в районах и в областях при участии инспекторов ЦУНХУ. Данные же НКЗ представляют собой бумажную отчет­ность, посылаемую с мест и поступающую поздно, неполно и с дефектами. Именно более высоким уровнем урожайных данных ЦУНХУ объясняется то, что, когда в начале июля мною давалось в печать интервью о видах на сбор хлебов[4]^, по данным ЦУНХУ (соответственно тогдашнему состоянию видов на урожай) оказывался излишек сбора против прошлого года в 500 млн пуд., а по данным НКЗ — только 360 млн, несмотря на то что посевные площади и тогда считались ЦУНХУ в меньших размерах, чем НКЗ.

Тов. Яковлев не упускает в своей записке отметить, что у ЦУНХУ, де, получается в 1932 г. 671 млн ц против 682 млн прошлогоднего сбора, а по «оперативным» данным НКЗ мы в нынешнем году имеем, де, 710 млн ц (т.е. также и больше прошлогоднего). В действительности же по подлинным «оперативным» данным НКЗ получается несколько иная картина и несколь­ко иное соотношение с данными ЦУНХУ.

млн центнеров

Отсюда видно, что не только сбор хлебов по данным НКЗ («оператив­ным данным и посевных площадей, и урожайности») ниже данных ЦУНХУ, даже при принятии площади посевов в 97 млн га в 1932 г. и меньший, чем по НКЗ, площади посева в 1931 г.; и тем более он ниже против сбора, ис­численного по урожаю ЦУНХУ и посевным площадям НКЗ (третья строчка таблицы). Но, кроме того, у т. Яковлева получается снижение против про­шлого года на 36,5 млн ц, или 220 млн пуд., у ЦУНХУ же получалось рань­ше снижение лишь на 11 млн ц (66 млн пуд.), а ныне числится снижение в млн ц (81 млн пуд.).

При таком фактическом положении дел естественным можно признать стремление т. Яковлева приукрасить наркомземовские урожайные данные, привести их в более приличное состояние. Работа эта была произведена в полной тайне от ЦУНХУ, несмотря на то что и формально, по закону, и по целесообразности статистика НКЗ подчинена методологическому руковод­ству и контролю центра государственной статистики. Все комиссариаты, кроме НКЗ, это признают и соблюдают. Мы не имеем в этом смысле ника­ких жалоб на Наркомтяжпром[5], Наркомлегпром[6]^, Наркомлес[7] и т.д. Они не скрывают от нас ни методов своей работы, ни самих работ, мы всегда в курсе всех их статистических операций. Наркомзем систематически посту­пает иначе, и это его поведение является источником постоянных трений.

В данном случае только получив 4 ноября к концу делового дня записку т. Яковлева, я, руководитель государственной статистики СССР, впервые узнал, что НКЗ выдвигает новую цифру урожая с гектара — 7,13 ц. 5 ноября (накануне закрытия всех учреждений на праздники) было начато выяснение происхождения этой цифры, причем выяснилось, что существует записка НКЗ от 5 сентября с.г., если не ошибаюсь, разосланная членам хлебофураж­ного совещания при СТО, но мне и ЦУНХУ не доставленная. В этой запис­ке, составленной т. Гегечкори[8]^, обосновывается аннулирование НКЗ его «оперативных» данных об урожае на 1 августа (6,7 ц) и замена их конструи­рованной цифрой в 7,13 ц с гектара.

Все это я отмечаю как для того, чтобы проиллюстрировать отношение НКЗ к ЦУНХУ, так и для того, чтобы объяснить, почему мне в дальнейшем придется оперировать подчас округленными и не вполне точно рассчитан­ными цифрами: ничего иного на праздниках и нельзя было сделать, дабы спешно и самолично дать свой отзыв.

«Методология» упоминаемой выше записки Гегечкори такова. Во-пер­вых, она отмечает по адресу ЦУНХУ, что «применять для исчисления вало­вых сборов механическую регистрацию сообщений местных органов и вы­водить из них среднюю по Союзу является совершенно неправильным».

Замечание это — вполне с больной головы на здоровую: именно ЦУНХУ предложило и под своим руководством осуществило в нынешнем году систему получения урожайных данных через УЧКК, районные и областные. И в рай­оне, и в области (вторично) данные об урожае, поступающие от колхозов, сов­хозов и от сельсоветов, не механически сводятся (так это делалось все лето только в системе НКЗ: здесь действительно занимались только механической сводкой), а проверяются и очищаются от искажений и ошибок, между про­чим, и путем объезда мест членами УЧКК. Контроль этот не везде достаточен и не всегда УЧКК свободны от местнических влияний. Но факты показывают, что их материал во всяком случае лучше наркомземовского. Кроме того, и ЦУНХУ по мере сил осуществляло контроль над работой на местах, и ряд об­ластей был для этого посещен членами коллегии ЦУНХУ во главе специаль­ных бригад (в частности, проверялись ЦЧО, Средняя Волга, Урал и пр.).

Отвергая «механическую сводку», Гегечкори заменяет ее индивидуаль­ным отбором показателей урожайности по областям, причем держится сле­дующих «правил». Если данные ЦУНХУ на 1 августа выше данных НКЗ по данной области, он точно повторяет цифру ЦУНХУ, несмотря на то что таковые выведены будто бы «механически». Так дело обстоит с 11 областя­ми и автономными республиками РСФСР (из числа 23) и с УССР[9], как это можно видеть из приложения. По БССР, а также Крыму и Кара-Калпакии данные ЦУНХУ и НКЗ точно совпадают,, и записка также дает им апроба­цию. Таким образом, из 23 составных единиц РСФСР и 6 других входящих в СССР республик, т.е. 29 единиц, Гегечкори в 15 случаях воспроизводит данные ЦУНХУ, не смущаясь их «механичностью».

Второе «правило» Гегечкори состоит в следующем. Если данные ЦУНХУ (что встречается редко) ниже данных НКЗ или если при близости обоих ис­точников друг к другу автор записки питает предположение об их преумень- шенности, он в большинстве случаев записывает за данной областью одну из предшествующих по времени, более высокую оценку урожая по данным НКЗ. Таких случаев 11. В одном из них т. Гегечкори сохраняет за районом (Карелией) свою наркомземовскую оценку на 1 августа, в двух случаях воз­вращается к наркомземовской цифре за 20 июля, в двух других — к нарком-земовской оценке на 10 июля и, наконец, в шести случаях — к оценке на 1 июля[10]. Взятие более ранних оценок подкрепляется двумя соображениями. Во-первых, классовая борьба в деревне проявляется в тенденции снижать оценки с начала хлебозаготовок. Во-вторых, сверка с метеорологическими данными позволяет проверить, есть ли объективные основания для сделан­ных снижений. Если таковых нет, надо сохранять старые оценки.

Кроме применения двух обрисованных выше «правил», мы находим еще в построении т. Гегечкори 3 случая (Закавказье, Урал и Нижняя Волга), где цифры приняты явно без применения каких-либо общих правил — просто по субъективному усмотрению и, так сказать, «вдохновению».

Пара критических замечаний к этой методологии. Во-первых, совершенно ясно, что все построения тт. Яковлева и Гегечкори — никакая не «оперативная отчетность НКЗ», а чистая мозаика из данных ЦУНХУ (50 %), НКЗ (на ото­двинутые сроки) и субъективных прикидок, не проконтролированных никем. Во-вторых, простейшим правилом статистической науки является избегание смешения двух источников, ибо части итога становятся несоизмеримыми. В-третьих, конечно, надо бороться с мелкобуржуазными и местническими по­нижательными тенденциями, но либо путем постановки контроля источников (о чем ЦУНХУ и позаботилось, а НКЗ нет), либо — в дополнении к тому — путем проверки получаемых от них данных методами, единообразно, проду­манно и систематически применяемыми. Такие методы обычно лучше всего отыскиваются и надлежаще применяются лишь при коллективной работе груп­пы достаточно сведущих людей. Но нельзя просто подправлять, как придется, или, что немногим лучше, поправлять путем огульного сопоставления с абсо­лютным количеством выпавших по целой области осадков (без сопоставления с нормами осадков на данный месяц, со стадией произрастания хлебов, с рас­пределением осадков по территории области и т.п.), как делает т. Гегечкори.

В некоторых случаях по необходимости приходится прибегать и к «экс­пертным оценкам», но тогда, безусловно, надо требовать, чтобы это дела­лось коллективно, с заслушиванием ряда доводов и мнений. Передать же единоличную экспертизу в руки работников НКЗ опять-таки не годится. Ибо, например, в данном случае наркомземовская конструкция допускает в отношении отдельных областей ряд ляпсусов.

Рассмотрим, что конкретно получается у Гегечкори. Будем останавли­ваться только на случаях более крупных расхождений между построениями автора записки и данными ЦУНХУ.

Если приложить оценку урожая ЦУНХУ к посевным площадям НКЗ, ва­ловой сбор, как уже отмечено, составляет 690 млн ц, НКЗ же выдвигает (при оценке 7,13) цифру 710 млн ц. Общая сумма расхождения составляет 20 млн ц. Наиболее крупные образующие ее статьи суть следующие: по Ура­лу расхождение около 2000 тыс. ц; по Средней Волге — около 3000 тыс. ц; по Западной Сибири — около 3200 тыс. ц; по Восточной Сибири — около 3200 тыс. ц; по ЗСФСР — около 1400 тыс. ц; по Средней Азии — около 3600 тыс. ц; [всего] — 16 400 тыс. ц.

Из этих статей, прежде всего, совершенно анекдотическая ошибка допу­щена автором записки в отношении Средней Азии, точнее Узбекистана, к которому относится цифра 3 млн ц из общей надбавки по Средней Азии — 3600. Дело в том, что на 1 и 10 июля 1932 г. в сводке НКЗ, за непоступлени­ем данных 1932 г., заносились цифры прошлого года. Они брались для того, чтобы как-нибудь учесть Узбекистан при выводе общей средней по СССР. Эти цифры составляли 8,4—8,4 ц с гектара. Затем поступили, наконец, дан­ные 1932 г. (на 1 августа — 5,8 ц с гектара). Не справившись с происхожде­нием цифры 8,4 ц с гектара в поданной ему таблице, автор записки счел, что имеет дело с понижением оценки сразу на 2,6 ц из «перестраховочных» побуждений. В результате он принял для Узбекистана средний сбор 8,4 ц с гектара, считая его за более раннюю оценку 1932 г. Фактически же он взял для Узбекистана урожай прошлогодний, а не нынешний. Ясно, что надбав­ка в 3 млн ц из 3600 отпадает.

Немногим менее сомнительными являются надбавки НКЗ по ЗСФСР. Вот какие данные до сих пор публиковались ЦУНХУ и НКЗ по Закавказью:

 При наличии таких показателей и полном отсутствии у т. Гегечкори вся­ких материалов по метеорологии Закавказья, он принимает следующие по­казатели на 1 августа по трем республикам: Азербайджан — 7,2; Грузия — 7,3; Армения — 7,0. Азербайджан здесь документально обоснован, но поче­му Грузия оказывается выше Азербайджана и всех каких-либо показанных ею цифр, а по Армении НКЗ набавляет 1—1,5 ц на свои данные, совершен­но непонятно. Цифры полностью сконструированы и требуют проверки и обсуждения. Принять надбавку 1400 тыс. ц никак нельзя.

Третьим окраинным районом, по которому НКЗ производит крупную над­бавку (3200 тыс. ц) является Восточная Сибирь. Здесь, по данным ЦУНХУ, за промежуток 10 июля — 1 августа произошло снижение оценки с 10,2 до 8,4 ц с гектара, а по данным НКЗ — с 10,1 ц до 8,6 ц. Дождей по Восточной Сибири выпадало достаточно. На этом основании НКЗ принимает, что ни­какого снижения не произошло, и выводит на 1 августа цифру 10,1 ц с гек­тара. Весьма возможно, что снижение урожая здесь преувеличено. Все ж таки надо отметить, что особо резкое снижение здесь произошло по яровым, и притом поздним яровым. Необходимо проверить, не было ли в ходе с.х. кампании обстоятельств, вредно влиявших по этой линии, а также на­сколько соизмеримы данные на 10 июля — 1 августа (при слабом состоянии статистики на окраинах сплошь да рядом в один срок данные приводятся по одной группе районов, в другой срок — по иной). Частично эту надбавку после проверки, может быть, придется принять.

По Западной Сибири, где НКЗ делает надбавку также в 3200 тыс. ц, дви­жение оценок урожая ЦУНХУ и НКЗ имеет следующий вид:

К материалам по Западной Сибири т. Гегечкори замечает: «Снижение по яровым после 20 июля метеорологическими данными не подтверждается» и опирается на то, что по всей Сибири выпало в июле нормальное количество осадков. Однако если принять во внимание, что последняя декада июня бы­ла сухая почти по всей Западной Сибири, а первая и последняя декады июля были сухие в ряде районов, получает объяснение тот факт, что, согласно подробным материалам, имеющимся в ЦУНХУ, в районах степи, прилегаю­щей к Казахстану, а также кругом Минусинска намечается урожай ниже 5 ц с гектара, а в части приказахстанских районов даже 1,5—3 ц с гектара.

Между прочим, совершенно непонятно, почему т. Гегечкори отходит от 1 августа только к 20, а не к 10 июля: по всей Сибири в целом вторая декада июля была дождливей третьей, и Гегечкори с равным основанием мог бы принять по Западной Сибири не 7,3, а 7,8 ц с гектара. На это, однако, он не решается, т.к. частичный неурожай в Западной Сибири ему известен.

ЦУНХУ СССР по данной области не может согласиться с надбавкой НКЗ, тем более что данные по Западной Сибири тщательно проверялись опытным и крепким статистиком т. Солонициным, и УЧКК твердо руководятся им.

По Средней Волге (надбавка 3000 тыс. ц) движение оценок было таково:

НКЗ принимает оценку в 5,8 ц с гектара и делает такой «метеорологичес­кий комментарий»: «Снижение озимых после 20 июля непонятно, т.к. про­цесс созревания окончен. По яровым снижение подтверждается метеороло­гическими факторами». Но раз по яровым снижение апробируется, то каким же образом на 1 августа можно перенести всю целиком оценку состояния хлебов от 20 июля, включающую и озимые, и яровые.

В самом деле, данные на 20 июля составляли (по НКЗ): озимые — 8,2 ц; яровые — 4,6 ц; среднее — 5,8 ц. На 1 же августа они были: озимые — 7,9 ц; яровые — 4,3 ц; среднее — 5,5 ц.

Можно согласиться с тем, что 1 августа озимые оставались 8,2 ц с гекта­ра, как и 20 июля. Бригада ЦУНХУ, выезжавшая в область, установила, что урожай озимых на правом берегу Волги весьма недурен и преуменьшен в оценке. Это дает надбавку в 1 млн ц, которую ЦУНХУ принимает. Но сни­жение яровых на 0,3 ц действительно произошло и подтверждается самим же НКЗ, а это и дает остальные 2 млн ц, ошибочно надбавленные Нарком- земом. Ошибочно также дается им и средняя оценка (со включением над­бавки) на 1 августа: из 8,2 ц по озимым и 4,3 по яровым, взвешенное сред­нее составляет 5,6, а не 5,8. Таким образом, по Средней Волге, исходя из аргументов самого же НКЗ, которые правильны, можно принять надбавку лишь в 1 млн ц, а не 3 млн.

Наконец, по Уралу мы решительно отвергаем надбавку НКЗ (около 2 млн ц). Мотивируется она тем, что «снижение яровых после I июля метеорологи­ческими данными не подтверждается; сумма осадков за июль — 70 мм». Мы считаем данные как ЦУНХУ, так и НКЗ по Уралу (расходятся они незначи­тельно) вполне правдоподобными и не нуждающимися в исправлении. По­правка же, предлагаемая здесь НКЗ, совершенно неправильная и противо­речит своему же обоснованию. В самом деле, вот что показывают данные Наркомзема по категориям хлебов за различные сроки:

Из таблицы ясно: если бы НКЗ исходил из даваемого им самим обос­нования, он должен был бы взять по яровым первоиюльскую цифру — 6,8 ц с гектара (ибо ведь дождей в июле было довольно, и «снижение яровых пос­ле 1 июля метеорологическими данными не подтверждается»). По озимым следует принять цифру 9,7 ц с гектара, содержащуюся в первоавгустовской сводке НКЗ. Взвешенная на посевные площади средняя из 6,8 и 9,7 ц с гектара дает 7,4 ц с гектара. Вместо этого т. Гегечкори берет только 6,1 ц с гектара, т.е. на 1,3 ц меньше (что, кстати сказать, на площадь в 6 млн га дает «просчет» в 8 млн ц).

В чем же дело? А в том, что на Урале метеорологические факторы в ны­нешнем году совершенно ни при чем, их можно было бы вовсе оставить в сто­роне. Они вполне благоприятны, и в результате мы видим отличный урожай ржи (на западном склоне Урала), который правдиво и даже в возрастающих цифрах отражается статистикой. Иное дело с яровыми. Уральская бригада ЦУНХУ, ездившая проверять данные за 1 августа, отмечает, что урожай проса, которого в 1932 г. посеяно около 1 млн га, или в 7 раз больше прошлогоднего, ожидается всего лишь в 2,4 ц с гектара. А площадь проса составляет более 20 % всей яровой площади. Такие виды на урожай проса объясняются двумя важ­нейшими причинами: 1) «Мобилизация внутреннего семенного фонда и за­броска семссуды произведены не полностью и сильно отставали по срокам. Предстояло или ограничить площадь посева по отдельным культурам, или уменьшить нормы высева с обязательным засевом всей площади. ОблЗУ вы­брало последнее. Были разработаны обязательные сниженные нормы высева по районам, со средним снижением на 25—30 % против обычных». 2) Посев колоссально запоздал: «сеяли просо вплоть до конца июня, причем по отдель­ным районам больше половины всей площади посева приходится на период после 15 июня, в то время как в предыдущие годы сев проса в основном за­канчивался к 15 июня». Отсюда же и массовая гибель проса, доходящая по отдельным районам (Баженовский, Невьянский, Кишертский) до 94—99 %.

Примерно то же, но в ослабленном виде, относится и к овсу, 20 % кото­рого посеяно после 10 июня (в прошлом году — только 7 %) и 20 % коего погибло по данным из 60 районов. Овес же занимает еще 1 млн га площади, т.е. также 20 %.

Бригада ЦУНХУ кроме того сообщает, что данные за 1 августа фактичес­ки собирались уполномоченными обкома, разосланными для проверки дан­ных об урожае. Благодаря их работе, данные об урожае озимых и подняты на 1,2 ц с гектара, но ими же установлено снижение видов на урожай по яровым и особенно на восточном склоне Урала.

Отсюда понятно: 1) почему неправильно делать поправки к урожайным данным, ориентируясь только на метеорологию, 2) почему поправку НКЗ по Уралу надо признать произвольно взятой, необоснованной и неприемлемой.

Таким образом, из более крупных надбавок НКЗ к цифре 690 млн ц, надба­вок, в общей сложности охватывающих 16,5 млн ц, мы максимум могли бы со­гласиться примерно на 2,6 млн добавки (если окажется, что по Восточной Си­бири можно сделать накидку в размере 50 % того, что предлагает НКЗ). Сомне­ваюсь в том, чтобы тщательный пересмотр всех, включая и мелкие, накидок поднял эту цифру до 5 млн ц, а общий размер сбора до цифры 695 млн ц.

Считаю совершенно необходимым образовать комиссию для детального рассмотрения предлагаемых НКЗ исчислений с документами в руках. При­нимать их в целом и на слух значило бы утвердить произвольную мозаич­ную конструкцию.

Считал бы весьма важным участие в комиссии т. Сталина[11]. Срок работы комиссии лучше всего назначить двухдекадный. Следует поручить НКЗ вы­звать с мест тех из заведующих облЗУ, кои понадобятся со всеми данными — статистическими, метеорологическими и агротехническими, могущими по­мочь разобраться в вопросе, а также соответствующих заведующих УНХУ. Представителей местных организаций как таковых, ввиду экспертного ха­рактера комиссии, полагаю, вызывать не следует.

Осинский

[Приложение]