5. Земельный вопрос или вопрос аграрный?

5. Земельный вопрос или вопрос аграрный?

Через несколько дней после образования Временного правительства у входа ведомства Земледелия в Петрограде был вывешен большой красный плакат «Земля и Воля. Министерство Земледелия».

Старое народническое знамя, десятилетия бывшее знаменем революционных демонстраций, становится знаменем государственного строительства. Какое же содержание будет иметь государственная работа, ведущаяся под этим знаменем?

Что такое - «Воля»?

Что такое - «Земля»?

Воля для нас, строителей Новой России, является не только освобождением от произвола старой власти, от полицейского участка, но также свободным строительством демократического государства и демократического земства, дружной работой всех живых и культурных сил нашей родины в деле народного просвещения, народного здравия и устроения духовной и хозяйственной жизни нашего народа.

Точно так же, когда мы говорим о земле, мы думаем не только о десятинах пашни, луга и леса. Земля сама по себе мало интересует нас.

Говоря о земле, мы говорим о труде человека, прилагаемом к земле. Труд земледельца, эта хозяйственная основа жизни нашего государства, должен быть защищен и устроен демократической Россией.

Мы должны облегчить этот труд, умножить его мощь, Улучшить все условия его приложения к земле и удвоить, Утроить его производительность.

Первым условием труда земледельца является, конечно, земля; поэтому первым шагом нашего аграрного устройства должна явиться земельная реформа.

Все земли нашей родины должны быть предоставлены свободному труду. Мы не скрываем от себя, конечно, что земельная реформа сама по себе не может дать многого нашей деревне.

За полстолетия, протекшие со времени освобождения крестьян, крестьянское хозяйство приобрело путем покупки у частных владельцев около 27 миллионов десятин земли, по преимуществу пахотной.

Полная национализация некрестьянских частновладельческих земель будет означать, что арендная плата за 20 миллионов десятин земли, постоянно арендуемых у владельцев, будет понижена и будет выплачиваться не владельцам, а государству, а около 10 миллионов десятин владельческой запашки, часть доходов с которой в виде заработной платы крестьяне получали и ранее, расширит собою площадь крестьянского хозяйства.

Если наше трудовое крестьянское хозяйство поглотит все капиталистические запашки и все его средства производства, то его расширение будет незначительным, так как и до революции наше сельское хозяйство было по преимуществу крестьянским.

Сельскохозяйственная перепись 1916 года указывает нам, что в 44 губерниях Европейской России из каждых 100 десятин посева 89 десятин было крестьянских и только 11 помещичьих, из каждых 100 лошадей, работавших в сельском хозяйстве, 93 было крестьянских и только 7 помещичьих.

Несмотря на это, мы все-таки считаем земельную реформу первым и важнейшим шагом нашей аграрной реформы, ибо если количественное значение владельческих земель, передаваемых крестьянам ничтожно, то их значение моральное - огромно.

В глазах крестьянина с частновладельческими землями связано так много воспоминаний крепостного права, что моральное значение каждой барской десятины во много раз превосходит ее хозяйственное значение.

Поэтому вопрос о земле есть вопрос неотложный и производство земельной реформы есть наша первая государственная обязанность. Однако, начиная земельной реформой, мы должны отчетливо помнить, что она является только предисловием к нашим трудным и многолетним работам по устроению сельского хозяйства.

Земельная реформа является только частью аграрной реформы, и частью, быть может, наиболее легкой. Прежде всего, мы должны не только передать землю трудовому крестьянству, но, передав ее в организованной форме, и в равной мере организовать земли самого крестьянства.

Чересполосные выделы 1861 года, бесконечная дробимость земли при общинных переделах, бессистемные выделы хуторов и отрубов, столыпинское¹⁴ укрепление земли - все это создало в нашей деревне невероятный земельный хаос.

Правильное размежевание, округление границ, уничтожение чересполосицы и мелкополосицы в общинах, говоря иначе - общая организация земельной площади, даст нашему крестьянству не меньше, если не больше, чем передача в его руки владельческих земель. А в соединении с этим последним она создаст величайшую эпоху нашей аграрной истории.

Это земельное устройство, конечно, будет полным только тогда, когда оно соединится с широкими мелиоративными работами по осушению и орошению неудобных земель и с переселением населения из малоземельных районов в многоземельные.

Этим будет закончена организация одного из условий приложения народного труда к земле - самой земельной площади. Однако для земледельческого труда нужна не только одна земля, необходимы и другие средства производства: постройки, машины, орудия, семена.

До войны снабжение ими сельских хозяев находилось в руках частного торгового капитала, и только земство, кооперация и отчасти Переселенческое управление пытались организовать распределение на общественных началах.

Поэтому все дело снабжения сельского хозяйства орудиями производства руководилось не интересами этого последнего, а интересами наибольшей прибыли частного капитала. За время войны благодаря исключительным обстоятельствам все дело снабжения страны машинами и сноповязальным шпагатом сосредоточилось в руках объединения трех земских товариществ: Народного (кооперативного) банка и государства в лице Департамента земледелия.

Необходимо, чтобы это завоевание было закреплено и дело снабжения земледельческого труда орудиями производства было прочно взято в руки демократического государства и общественных учреждений.

Из земли и средств производства человеческий труд должен организовать хозяйство. И в этом деле, в деле организации самого производства, мы должны прийти на помощь нашему крестьянству. Несмотря на огромный сдвиг последнего десятилетия, наше крестьянское хозяйство является технически отсталым, еще многие поля скованы дедовским трехпольем, рыхлятся сохой, и в массе крестьянское скотоводство преследует как главную цель изготовление навоза. А между тем все будущее нашей родины, вся прочность нашей демократической государственности зависит от энергичного и быстрого подъема нашего земледелия, от того, насколько удастся нам «вырастить два колоса там, где теперь растет один».

Наше Учредительное собрание может национализировать земли России, может передать в руки государства снабжение страны средствами производства, но ни оно, ни любая власть вообще не в силах путем приказа заставить калмыка вести травопольное хозяйство, а тульского крестьянина - вести интенсивное молочное хозяйство, используя обрат для выпойки свиней-беркширов.

Правда, в свое время императрица Екатерина¹⁵, Фридрих Великий¹⁶ и другие деятели просвещенного абсолютизма именно этим способом вводили культуру картофеля с помощью пушек и экзекуций. Мы, однако, считаем себя вправе полагать, что такая задача не под силу общественному разуму, хотя бы и располагающему всей мощью государственной организации.

Перед нами миллионы хозяйствующих людей, имеющих свои навыки, свои представления о сельском хозяйстве, - людей, которым приказывать ничего нельзя и которые все предпринимают по своей воле и сообразно своему пониманию.

Нужно тем или иным способом обратить внимание хозяев на возможность изменений в их привычных методах работы и путем воздействия, устного и письменного, путем примера и наглядного доказательства убедить население в преимуществах нового земледелия, доказать его большую выгодность и, кроме того, пробудить это население к активности, дать ему эмоциональный толчок.

Описанная работа уже более десятка лет совершается земскими агрономами в глубине нашей деревни.

В задачи ее входит:

1) ввести в народное хозяйство страны усовершенствованные методы техники земледелия и скотоводства;

2) изменить организационный план хозяйств в сторону большего соответствия текущим условиям экономической действительности страны;

3) организовать местное население в союзы и группы, которые, с одной стороны, путем кооперативного обобщения отдельных сторон производства дали бы мелкому хозяйству все преимущество крупного, а с другой - взяли бы на себя закрепление и дальнейшее углубление новых хозяйственных начал.

Теперь, когда застывшие аграрные формы становятся гибкими и готовыми коваться в новый аграрный уклад, когда народная психология вышла из состояния векового окостенения, - перед общественной агрономией встает исключительно ответственная задача внести агрономический разум в стихийный процесс созидания нового аграрного уклада и нового земледелия.

Не меньшую ответственность несет наше молодое кооперативное движение - эта организованная хозяйственная самодеятельность нашего крестьянства.

Задачей государства является оказать всемерную поддержку и той, и другой созидательной работе.

Снабдив народный труд, прилагаемый к земле, средствами производства, организовав крестьянское хозяйство в новых началах и укрепив его мощь кооперативным объединением, мы должны облегчить связь крестьянского хозяйства с мировым рынком.

Мы должны приблизить хозяина к рынку, проводя новые железные дороги; мы должны облегчить пользование средствами транспорта, пересмотрев в интересах сельского хозяйства наши тарифы, мы должны защитить продукты нашего земледелия на заграничных рынках новыми таможенными договорами и торговыми соглашениями.

Мы должны также тяжелое после войны податное бремя строить, сообразуясь с мощностью земледельческих хозяйств.

Я могу еще продолжать этот перечень задач нашего аграрного строительства, но уже из сказанного видно, насколько далеко за пределы только земельной реформы выходит работа, лежащая перед нами.

Аграрный вопрос, стоящий перед нами, значительно шире вопроса земельного, хотя последний, благодаря присущей ему социальной остроте, может на долгое время вытеснить из общественного внимания все остальные вопросы, связанные с приложением народного труда к земле.