2. Постановка аграрного вопроса

2. Постановка аграрного вопроса

При совершающемся ныне пересмотре аграрных программ, как и вообще при решении всякого вопроса, успех работы в большой своей части зависит от того, насколько правильно будет поставлен самый вопрос.

Если постановка вопроса будет сделана правильно и удачно, то этим наполовину разрешится сам вопрос; если же мы допустим неправильности в самой постановке его, то все наши усилия окажутся бесплодными и работа фатально будет обречена на неуспех.

Поэтому, прежде чем приступить к решению аграрного вопроса, мы должны тщательно разобрать его постановку.

Мы должны отчетливо установить наше понимание, в чем же именно заключается вопрос в аграрном вопросе и каким условиям должен удовлетворять ответ на этот вопрос.

Без этого установления наши работы над выработкой аграрных программ неизбежно останутся случайными и будут лишены планомерности.

К аграрному вопросу можно подходить с различных отправных пунктов. Многие из нас склонны рассматривать решение аграрной проблемы в виде воплощения в жизнь основных социальных идей своего миросозерцания.

Свет, воздух и земля, - говорят одни, - по самой природе своей являются свободными стихиями и не могут быть захвачены кем-либо в частную собственность. Они принадлежат в равной мере всем и каждому.

С этой точки зрения решение аграрного вопроса заключается в освобождении земли от оков частной собственности. Аграрная реформа должна преследовать именно эту цель, и, поскольку она будет достигнута, аграрный вопрос будет разрешен.

Другие подходят к аграрному вопросу, исповедуя принцип государственного обобществления всех процессов народно-хозяйственного производства. Сельское хозяйство рассматривается ими как отрасль государственного производства, доставляющая продукты земледелия и скотоводства.

Решение аграрного вопроса с этой точки зрения будет заключаться в организации сельского хозяйства как отрасли государственного хозяйства, построенной по одинаковым с другими отраслями промышленности социальным началам.

Мы, социальные строители сегодняшнего дня, не отрицаем, конечно, великого значения этих социальных идей, но мы в то же время не можем принять их как исходный пункт при решении аграрного вопроса. И вот почему. В каждом социальном явлении всегда существуют два начала - стихия и разум.

Стихийное развитие - это развитие, не зависящее от чьей-либо направляющей, руководящей воли, совершающейся по своим законам, которые люди могут познать, но бессильны отменить или заменить другими. Другим началом являются веления общественного сознания.

Организованный общественный разум в лице государства и других форм своего выражения имеет немалую мощность влияния на социальное и экономическое развитие. Однако при столкновении со стихийными законами социального развития он далеко не является полновластным.

Особенно ограничено его влияние в области народнохозяйственной жизни, ибо здесь поток стихийного развития особенно мощен и слишком незначительно поддается рационализации. Вот почему, приступая к строительству новых основ аграрного строя нашей родины, мы не можем рисовать себе плана этого строительства, исходя исключительно из разума, из наших отвлеченных идей.

Идеи эти не зависят от времени и места, и аграрные системы, дедуктивно выведенные их них, одинаково применимы как к сельскому хозяйству Ассирии времен Ассурбанипала⁵, так равно к эпохе Аристотеля⁶ или Робеспьера⁷; как к натуральному строю России времен радищевского «Путешествия из Москвы в Петербург»⁸, так и к современной русской деревне, покрытой кооперативами, переустроенной на денежно-товарный строй ведения хозяйства.

Вот с этим-то положением мы, строители реальной жизни, никак не можем согласиться и считаем, что в разных фазах сельскохозяйственной эволюции перед нами стоят различные вопросы аграрной политики, по-разному разрешаемые.

На киргизских кочевьях Средней Азии перед нами стоят одни проблемы аграрного устройства, на трехпольных тамбовских полях - совершенно другие; аграрный строй эстляндской⁹ деревни намечает собой иной путь аграрного развития, чем виноградники южного берега Крыма или кишлаки, ведущие поливную культуру риса и хлопчатника в долине Зеравшана.

Наконец, сама частная собственность на землю, не отвечающая нашим идеалам, тем не менее не представляется нам в виде социального недоразумения, случайно возникшего на почве захвата. Для нас она социальный факт, порожденный условиями времени и места и имеющий социальные корни не только в виде захвата власть имущих.

Поэтому единственным путем решения аграрного вопроса кажется путь подробного и тщательного анализа существующей организации сельскохозяйственного производства и выросших из нее аграрных и рабочих отношений;

изучение происхождения исследуемых систем хозяйства и аграрных отношений, а также возможных путей и тенденций их дальнейшего развития.

Однако на этом анализе работа наша не может быть закончена. Мы должны не только изучить и описать действительность и тенденции, в ней таящиеся, но установить также и свое к ней отношение. Мы должны дать социальную оценку наблюдаемым фактам.

Поэтому следующим этапом работы должно явиться установление теоретических критериев, с точки зрения которых мы могли бы оценивать как анализируемую организацию производства и аграрные отношения, ей свойственные, так и возможные пути их дальнейшего развития.

Далее подлежит вскрыть при помощи найденных критериев недостатки существующего аграрного и производственного строя; разработать такие формы аграрного строя, которые бы не противоречили стихийному развитию народно-хозяйственной жизни и в то же время были лишены существующих недостатков; наконец, разработать ряд необходимых государственных и общественных мероприятий, могущих воплотить в жизнь намеченные планы. Только этот путь обещает нам реальный успех, только идя им, мы гарантируем себя от тяжелых разочарований.

Скопленный нами опыт статистических, экономических и исторических исследований дает нам сильное оружие на этом пути, и для всей нашей работы наиболее ответственным моментом является установление социальных критериев, определяющих собой направление нашей работы.

Одним их таких критериев обычно называют развитие производительных сил. С этой точки зрения всякие изменения хозяйственного строя, увеличивающие производительную мощь народно-хозяйственного механизма и умножающие общий национальный доход страны, будут считаться явлением прогрессивным.

Для нас, трудовой демократии, понятие развития производительных сил по отношению к сельскому хозяйству может быть выражено как улучшение условий и способов приложения народного труда к земле, увеличивающее производительность этого труда.

При этом понимании увеличение народного богатства исчисляется не на единицу капитала или земельной площади, а на живого человека.

Все реформы, всякое воздействие организованного общественного разума на нашу хозяйственную жизнь должны оцениваться нами с этой точки зрения.

Однако мы не можем пользоваться только этим критерием.

Для нас, демократов, недостаточно организовать народное производство, необходимо подумать и о распределении.

Для нас не безразлично, в чьи руки попадут народные богатства, произведенные народным трудом на наших полях.

Поэтому помимо критерия производственного мы должны выработать критерий, дающий возможность построить оценку с точки зрения распределения народного дохода. Таковым критерием является демократизация распределения национального дохода; говоря иначе - наиболее равномерное распределение его между всеми трудящимися над его созданием.

Применяя этот принцип к устроению нашей жизни, мы не можем ограничиться только сельскохозяйственной жизнью, но должны иметь в виду в то же время народное хозяйство в целом.

В современном обществе хозяйственная жизнь давно провела сложное социальное распределение труда. Труд крестьянина, агронома, рабочего, коммерсанта, инженера, служащего, банкира и моряка разделил наше общество на особые производственные группы и классы.

Наш национальный доход не является продуктом труда какой-либо одной из этих групп, но является созданием их совместной работы. В куске материи, покупаемой нами у сельского торговца, вы найдете труд земледельца и труд фабричного рабочего, труд железнодорожника, труд инженера-техника и труд изобретателя паровой машины. И трудно разделить в конечном продукте, какая часть его ценности кем создана. И так - во всех продуктах. Поэтому, приступая к организации распределения нашего общенационального дохода между всеми работниками, его создавшими, мы не можем ограничиться какой-нибудь одной отраслью народного хозяйства, но должны ставить перед собою общую проблему перераспределения национального дохода.

Говоря о перераспределении национального дохода, мы меньше всего думаем о чем-нибудь, напоминающем черный передел наличного количества материальных благ. Подобное мероприятие может позволить себе в юношеском наивном порыве молодая революционная демократия, но всякому экономисту ясно, что действия такого рода не решают вопроса.

Мы говорим поэтому о новых производственных отношениях, в результате которых национальный доход будет распределяться более демократично, чем он распределяется теперь.

Итак:

1) наибольшая производительность народного труда, прилагаемая к земле;

2) демократизация распределения национального дохода. Вот два основных критерия, с точки зрения которых мы будем оценивать существующие системы аграрных отношений, их историческое прошлое и пути их возможного будущего.

С точки зрения этих двух критериев мы можем оценивать и мыслимые системы производственных отношений, в том числе систему государственного социализма и анархического коммунизма, которые могут считаться идеальным организационным выражением второго из них. Применяя эти критерии к оценке наших аграрных проектов и государственных мероприятий, мы ни на минуту не должны забывать, что их два и что каждое явление мы должны оценивать как с производственной точки зрения, так равно и с точки зрения организации распределения.

Между этими оценками могут быть столкновения, и даже противоположения: то, что увеличивает производительность, не всегда может уместиться в форме демократической организации распределения и обратно: не всякая демократизация увеличивает производственную мощность. Однако мы не можем дать общего решения этих столкновений и в каждом конкретном случае должны пытаться творчески привести к гармоничному сочетанию оба организационных принципа.