Взяточничество

М.Н. Гернет  Голод и преступность

Взяточничество

Преступление «взяточничество», наиболее распространенное из должностных преступлений, было рассмотрено нами в тех же самых географических пределах, как и тайное винокурение. Распределение этого преступления по четвертям года оказалось похожим на распределение винокурения.

Взяточничество по четвертям 1922 года.

Из этой таблицы мы видим, что в неголодавших губерниях взяточничество за вторую и третью четверти сравнительно с первою уменьшилось, а в неголодавших возросло. Указываемое нами уменьшение произошло всего на 10% и при незначительных абсолютных величинах может быть оставлено без объяснения. Увеличение же взяточничества в неголодавших губерниях было более значительно — на 23%. Это дает основания предполагать, что голод как будто задержал распространение взяточничества, и только сбор урожая 1922 г. открыл снова возможность «брать» и давать взятки. Наши итоги в данном случае не совпадают с выводом автора нижепомещенной статьи (Д. П. Родина), который констатирует обратное соотношение должностных преступлений с урожайностью.

Такое несовпадение может быть объясняемо двояко. Во-первых, в 1921-1924 г.г. неурожайность достигла степени такого голода, при котором, как мы указывали, нечего было брать и нечего было давать. Во-вторых, Д. П. Родин оперирует со всеми должностными преступлениями, а мы лишь со взяточничеством. Возможно, что другие служебные преступления (присвоение казенного имущества, растрата его, подлоги, превышение власти, бездействие власти и пр.) определили движение должностных преступлений, затемнив иное движение взяточничества. Мы считаем более правильным наше первое предположение, тем более, что, по данным уголовного розыска, «все остальные, кроме взяточничества, должностные преступления распределялись в голодавших губерниях несколько иначе, нежели это последнее» (а именно: в первую четверть 1.004, во вторую — 1.130, в третью — 793 и в четвертую — 940).