Тайное винокурение

М.Н. Гернет  Голод и преступность

Тайное винокурение

В ежемесячных ведомостях местных уголовных розысков имеется особая графа о случаях тайного винокурения. Нам казалось, что рассмотрение этих цифровых данных в пределах голодавшего и неголодавшего района может представить некоторый интерес. Уже заранее мы думали, что должны встретиться здесь с явлением, совершенно обратным тому, с которым встречались при рассмотрении других преступлений, когда видели их максимум в голодавших губерниях за первые месяцы 1922 г. и минимум за последние. В самом деле, пока безраздельно царил голод, все мысли страдавшего от него населения должны были направляться на поиски пищи, а не «пития», несмотря на тысячелетнюю истину: «веселие Руси есть пити». Там, где свирепствовал голодный тиф, было не до веселья. При этом для тайного винокурения совсем не было соответствующих продуктов. Они появились лишь после сбора урожая картофеля и зерна. Только в последние месяцы 1922 г., можно было ожидать роста тайного винокурения. Так и случилось в действительности. Ввиду этого помесячное распределение тайного винокурения не имеет для нас особого значения и мы ограничиваемся использованием четвертных итогов ведомостей местных уголовных розысков и сводною таблицею Центрального Уголовного розыска. Из числа голодавших губерний четвертные сведения были представлены в отчетах 12 губерний и областей: Екатеринбургская, Уфимская, Саратовская, Вятская, Ставропольская, Ульяновская, Астраханская, Самарская, Царицынская, Донская, Терская, Челябинская.

Тайное винокурение по четвертям 1922 г.

Из этой таблицы видно, что в районе неголодавших губерний тайное винокурение возросло в последнюю четверть сравнительно с первою всего на 19%, а в голодавших губерниях оно возросло почти на 200%.

Очевидно, изголодавшееся население вознаграждало себя тем усиленнее за воздержание от потребления алкогольных напитков, чем это воздержание было продолжительнее и полнее. Спаиваемое в продолжение нескольких столетий население, экономически необеспеченное, перебрасываемое из рук винных откупщиков в объятия так называемой свободной конкуренции и из этих объятий в лапы правительственной довоенной монополии, было не только воспитано на алкоголе, но и пропитано им. Нам не приходится в этой работе повторять азбучные истины о тех экономических факторах алкоголизма, которые сводятся к экономической необеспеченности населения, тяжелым и негигиеничным условиям труда, отсутствию здоровых развлечений и т. п. Поэтому тайное винокурение, быстро развившееся в России вслед за прекращением продажи спиртных напитков, приостановленное в тяжелую годину голода, непременно должно было же при первой возможности воскреснуть к новой жизни. Такою первою возможностью явился первый же урожай, и самогон воскрес. Обнищавшее население, ощущавшее нужду в самом необходимом, физически ослабленное, именно поэтому и обратилось к усиленному тайному винокурению: алкоголь обманчиво усиливал энергию, нес веселье одним, заработок другим. Автор статьи о тайном винокурении в РСФСР, имевший в своем распоряжении сведения более чем о 130.000 делах относительно тайного винокурения, отмечает, что в сельских местностях этим ремеслом занимаются преимущественно малоимущие крестьяне, особенно женщины²¹. Но этот же факт ярко выявился при тщательном и подробном изучении материалов статистического обследования в г. Москве в апреле и в мае 1923 г. населения арестных домов и в частности содержащихся там за самогонку.

В заключение этого рассмотрения сведений о тайном винокурении мы отмечаем, что усилившееся за последнюю четверть года почти в три раза винокурение не вызвало того увеличения числа убийств, которое нередко связывается с потреблением алкоголя. Это дает основания предполагать, что усилившийся самогон не приводил, однако, к пьянству или к тому состоянию, когда «пьяному — море по колено». Возможно, что водку гнали не для повседневного и чрезмерного употребления, а для семейных торжеств, для участившихся свадеб и для «надлежащей» встречи рождественских праздников. Может быть, наши предположения и ошибочны, но во всяком случае повторяем: увеличение винокурения не вызвало увеличения убийств.