Б. Жилище

М. Давыдович Петербургский текстильный рабочий

Б. ЖИЛИЩЕ

При собирании бюджетных сведений кроме определения расхода на жилище производился также обмер занимаемого помещения. Поэтому мы рассмотрим прежде, как удовлетворяется потребность в жилище у текстильного рабочего, а затем уже — как она оплачивается.

По роду помещений из опрошенных рабочих занимают:

Одинокий текстильный рабочий, таким образом, в решительном большинстве занимает самое меньшее из возможных помещений — полкойки и никогда не доходит до роскоши занимать отдельную комнату. Даже семьи только в меньшей половине случаев занимают действительно отдельную комнату, а в большей половине ютятся по кухням, углам, полукомнатам, койкам и даже полукойкам. Из семей в лучших жилищных условиях, вопреки своему меньшему достатку, находятся семьи с матерью дома. Происходит это потому, что такого рода семьи почти поголовно занимаются съемкой квартир: из всех 11 семей квартиры снимают 8. При этой операции семья почти всегда выгадывает себе комнатушку. Если это последнее обстоятельство свидетельствует об общем стремлении иметь свой особый угол, то особенно это стремление заметно у передовых, более интеллигентных рабочих. Так, из одиноких рабочих 6 передовых³ и 8 прочих довольствуются следующим жилищем:

Передовой рабочий, как видим, не мирится с полукойкой. Таков род жилища у текстильного рабочего. Каковы его размеры?

Можно сказать, что какое бы помещение ни занимал наш рабочий, размер его жилища всегда одинаков и очень невелик. Так, по площади его жилище будет занимать всего шесть квадратных аршин, так что, если бы он занимал отдельную комнату, эта комната имела бы 3 арш. в длину и 2 в ширину, что очень напоминает знаменитые темные карцеры в каторжных тюрьмах. По объему его жилище не достигает и кубической сажени, равняясь 24 куб. аршинам, что означает, что предполагаемая отдельная комната имеет 4 арш. вышины. Насколько ничтожно такое помещение, можно судить по тому, что ученые-гигиенисты минимально допустимым количеством воздуха на 1 человека в жилище считают 1,5 куб. сажени, или 40 куб. арш. А у нас в число 24 куб. арш. входит все помещение, включая мебель, платье и всякую рухлядь, так что чистого — очень нечистого — воздуха приходится еще меньше. По приблизительному расчету для одной комнаты, сделанному нами совместно с ее обитателями, на «рухлядь» приходится до 30% всего объема помещения. И так, текстильный, а с ним и средний петербургский рабочий в своем жилище не имеет даже половины того количества воздуха, которое полагается по самым умеренным расчетам. Мы говорим: по самым умеренным, так как некоторые гигиенисты мирятся только на 5 куб. саж. на человека.

Хотя и едва заметно, относительный размер жилища все же увеличивается с улучшением типа занимаемого помещения. От 0,5 койки до 0,5 комнаты площадь пола на жильца увеличивается даже на целых 20% и кубический объем — на 12,5%. Но когда мы доходим до отдельной комнаты, то и другое вдруг обрывается и комнатные жильцы оказываются в совершенно одинаковых условиях с полукоечными. Это означает, что если петербургский ткач и может иногда пользоваться роскошью отдельной комнаты, то эта комната должна быть самой маленькой. А так как комнаты свойственны только семьям, то, значит, семьи и одинокие, по-видимому, пользуются одинаковым простором в своем жилище, что мы сейчас рассмотрим подробнее.

Выходит, что семьи живут даже в большей тесноте, чем одинокие, и особенно семьи с матерью дома. А в наибольшей тесноте живут именно последние, так как это именно они имеют привилегию жить в отдельной комнате. Но так как им необходимо выручать побольше с жильцов, то, само собою разумеется, себе они могут оставить комнату только самую маленькую.

Из таблички, затем, мы видим, что ни один из опрошенных рабочих не решился в жилье дойти до запретной нормы в 1,5 куб. саж. Зато две семьи имеют менее половины сажени на взрослого, а одна из них всего только 1/3 саж. В общем из всех 41 опрошенных только 14, или третья часть, имеют в жилище более сажени объема на взрослого; остальные две трети — менее сажени.

У семей, в зависимости от достатка, размер жилища на взрослого равен:

При возможности к тому, текстильный рабочий, как видим отсюда, стремится занимать более просторное помещение. Особенно это заметно у семей с матерью дома, где наем квартиры является сам по себе одной из таких возможностей. Поэтому-то, при одинаковом доходе, такого рода семьи живут более просторно, чем семьи с матерью на фабрике.

К большему простору стремится и здесь, как везде, передовой рабочий. Так, шесть таких одиноких рабочих имеют в среднем 1,03 куб. саж. жилища на человека, а 8 остальных — только 0,90 куб. саж. Однако еще больше будет разница между женщиной и мужчиной: в жилище первой приходится 1,24 куб. саж. на взрослого, в жилище второго — 0,91.

Итак, потребность в жилище удовлетворяется у текстильного рабочего самым скверным образом. Платить же за жилище ему приходится по очень высокой расценке, как это видно отсюда:

Средняя плата в год за жилище с отоплением

Если прибавить выключенную плату за стирку белья и варку пищи, то найдем, что средняя плата за 0,5 койки, наиболее частый тип помещения у одиноких, будет около 29 р. в год, или 2 р. 40 к. в месяц. В действительности, последняя цифра и является наиболее распространенной. Плата за комнату-клетушку, самый высокий тип помещения, колеблется около 6—8 р. в месяц.

Что плата за жилище несоразмерно высока, это особенно видно из цифр за 1 куб. саж. помещения, по которым куб. сажень оплачивается в среднем 28 р. в год. По данным различных авторов, так и даже дешевле расценивались во время нашей анкеты только благоустроенные квартиры гг. сенаторов и генералов.

Какой тяжестью плата за жилище ложится на бюджетный приход у отдельных категорий рабочих, показывают следующие цифры.

Плата за жилище с отоплением составляет:

Для полных семей по приходным группам:

Для категорических выводов детального характера наш материал, конечно, ограничен. Однако цифры в табличках расположились достаточно правдоподобно. Прежде всего отметим, что семьи, расходуя меньше на единицу, чем одинокие, тратят тем не менее на жилище больший, чем последние, процент бюджета, что и должно быть. Взяв для сравнения наиболее распространенные группы, видим, что одинокие мужчины тратят на жилище 7—8% прихода, а семьи с матерью на фабрике — около 10%; на единицу первые тратят 23—26 р., а вторые — около 20 р. Далее, у одиноких, женщины расходуют на жилище значительно больше, чем мужчины, а женатые мужчины — больше холостых. И несомненно верно, что мужчина гораздо менее разборчив в своем жилище, равно как вполне вероятно и то, что женатый склонен предъявлять к нему несколько большую требовательность. Из семей неполных и с одним работником тратят на жилище в 1,5 раза большую часть прихода, чем семьи с двумя работниками, что является преимущественно следствием значительно более бедного бюджета первых. Но и во всех других отношениях: по величине расхода на семью, на взр. единицу и за куб. сажень семьи с матерью дома тратят значительно больше. Это происходит, во-первых, потому, что эти семьи занимают, как мы видели, относительно лучшее помещение — в большинстве отдельную комнату, и, во-вторых, потому, что в семье не ценится труд хозяйки по уходу за жильцами. Мы же этот труд оценили и оплату его выделили из квартирной платы жильцов. Вводя эту оплату обратно на ее место, в общую плату за квартиру, получим следующее:

В обеих сравнимых группах бюджетов — 2 и 3 — жилье теперь обходится значительно дешевле семьям с матерью дома. Снимая квартиру с жильцами, семья, следовательно, приобретает для себя, во-первых, относительно лучшее помещение, и во-вторых, больше чем на 40% (ср. цифры этой таблички с предыдущей) оплачивает это помещение неценимым ею и не имеющим другого приложения трудом хозяйки по уходу за жильцами. В этих двух вещах выражается выигрыш от квартирной операции.

Крайне высок расход на жилище в самой бедной группе бюджетов семей с матерью дома, и не только относительно, но и абсолютно. Эта группа от двух следующих за ней отличается тем, что по своей нищете не может заниматься съемкой квартиры: только одна семья из всех четырех в ней делает это. В то же время хозяйка, находясь всегда дома, очевидно, не может ужиться на миру, и потому семья занимает относительно высокое, не по рангу, помещение (2 семьи — отд. комнату, 1—0,5 комнаты и 1 — угол), чем дело, по нашему мнению, объясняется. Исключив данную группу, для остальных групп наблюдается очень быстрый рост абсолютного расхода на жилище вместе с ростом бюджетного достатка. Интересно, что так же быстро и неизменно растет плата за кубическую сажень помещения: расценка, очевидно, не отстает, — если не обгоняет, — от качества помещения.

Само собою разумеется, что передовой рабочий снимает помещение дороже: он платит 30 р. в год, тогда как обычный рабочий — от 24,83 р. (для 6 и 8 одиноких рабочих). Но это, между прочим, означает, что в культурности нашего рабочего, исключая, конечно, строительного, заинтересован никто другой, как гг. домовладельцы. Еще больше разница между женщиной и мужчиной: первой жилище обходится в 39 р., второму — 25,05 р.

Все вышеприведенные цифры даны нами для жилья с отоплением, которое в подавляющем большинстве случаев неотделимо от жилья. В 7 случаях, когда снимается квартира без дров, средний расход на дрова в год равен 63,18 р., при средней цене квартиры в 209 р. в год (17,5 р. в месяц). Это выходит 10,5—11,5 саж. еловых дров по 5,50—6,00 р. за сажень. Чтобы кому-нибудь такое количество дров не показалось большим, не лишним будет указать, что петербургский рабочий в большинстве живет в плохо сколоченных деревянных домах, легко продуваемых и вообще очень чувствительных к холоду. В этом отношении жилище рабочего, по его ироническому отзыву, имеет только одно преимущество: «Студень выносить из дому не надо: поставил на пол — и готово». А дров, пожалуй, будет еще мало, так как кроме топлива они идут на ремонт дырявых полов: «Забиваешь дровами, жестью, чем придется». И жилище настолько плохо отапливается данным количеством дров, что стены промерзают (в углах покрываются инеем), а в «оттепель с потолка каплет, как в дождь». Неудивительно, что в семье, занимающей это последнее помещение, двухлетний мальчик, ходивший летом, зимой потерял эту способность. Но только этой дырявостью рабочего жилища и можно объяснить, почему рабочий в нем не задыхается. Можно сказать, наоборот, что он даже страдает от усиленной вентиляции, хотя форточка у него, если она только есть, почти всегда забита наглухо. Рабочий не задыхается потому, что он, взамен этого, простужается. Одно стоит другого.

Достигая в зимние месяцы 10—11 р., расход на дрова сильно стесняет 30— 40-рублевый бюджет рабочего. Поэтому-то наши рабочие прибегают здесь ко всяким изворотам: воруют дрова лично, покупают ворованные («из-за реки», как выражаются за Невской заставой), вместо дров покупают всякий лом, посылают ребятишек «собирать» щепу, дрова и уголь. В последнем случае семья, располагая двумя мальчиками, 9 и 11 лет, за лето собирает около сажени.

К расходам по жилищу относятся еще расходы на освещение и затем на мебель и вообще обстановку.

Освещение преобладает, конечно, керосиновое. Траты на освещение сравнительно очень невелики, что является отчасти следствием того, что рабочему некогда засиживаться вечером, а отчасти — результат петербургских белых ночей. В среднем на расходующий бюджет тратится: у одиноких — 1,29 р., у неполных семей с матерью на фабр. — 3,63 р. и у семей с матерью дома — 5,35 р. К среднему бюджету это составит %: в первом случае 0,41, во втором— 0,61 и в третьем — 1,06. Одинокие расходуют значительно меньше семей, главным образом благодаря артельной жизни, причем в больших артелях расход часто падает до таких ничтожных сумм, как 25 к. в год на человека, а 50—60 к. на человека в артели можно считать обычным расходом. Семьи тратят больше на освещение, кроме того, из-за детей. Значение последнего в этом отношении очень рельефно выступает в следующей табличке.

Мы знаем, что в первой категории семей количество детей падает, вплоть до полного отсутствия в группе IV; во второй — везде одинаково. Соответственно этому в последней расход на керосин решительно растет с ростом достатка, что означает лучшее удовлетворение потребности в освещении; в первой же падает, так как сама потребность становится меньше. Но при равном количестве детей ( в гр. II и III) расход на освещение значительно выше в семьях с матерью дома. Здесь действует несколько причин. Так, во-первых, дети в этих семьях отличаются малолетством. Во-вторых, хозяйка, находясь дома, зажигает лампу раньше обычного из-за работы. В-третьих, эти семьи чаще занимают отдельную комнату.

Что, кроме всех перечисленных обстоятельств, от которых находится в зависимости величина расхода нашего рабочего на освещение, большую роль играет и низкая культурность его, видно из цифр расхода на керосин у рядового и передового рабочих: первый тратит 1,12 р. в год, второй 1,51, на 35% больше. Выходит, что снова целая категория предпринимателей — нефтепромышленники — заинтересована в высшей культурности рабочих, исключая опять, конечно, своих собственных.

Мебель и всякого рода домашняя обстановка⁵ значительную статью расхода составляет только у семей и опять более значительную — у семей с матерью дома. Так, у одиноких средний расход на расходующего равен 2,04 р., а вообще на бюджет — 1,60 р., что составляет 0,50% прихода. У троих одиноких вовсе не показано никакого расхода по этой статье, а у остальных он часто не превышает нескольких десятков копеек, несмотря на тщательную регистрацию артельного имущества, вплоть до ложек и артельной гребенки. Минуя неполные семьи, у полных этот расход равен:

Таким образом, семьи с матерью дома относительно всегда, а абсолютно — при одинаковом достатке, тратят больше на домашнюю обстановку, чем семьи с матерью на фабрике. Понятно, что первые имеют к лучшему домообзаводству и больше побуждений, и больше возможностей. Главным предметом стремлений рабочей семьи в домообзаводстве является швейная машина. Именно выплата за нее (по 2—3 р. в месяц) в отдельных бюджетах и создает тот десяток-другой рублей расхода в среднем, которые мы наблюдаем в сейчас приведенной табличке. Без швейной машины весь расход на собственно обстановку (включая посуду) часто сводится к 20 к. на зеркальце, которое притом куплено по такому исключительному поводу, как «мальчишка в школу начал ходить».

Суммируя все расходы по жилищу, найдем, что по этой группе расходов всего тратится:

Отсюда видно, что расходы на жилище и обстановку, безразлично у одиноких или семей, держатся около одной цифры на взрослого-единицу — 25—28 р., так как если семьи тратят меньше собственно на жилище, то больше — на обстановку. По отношению к бюджетному приходу наиболее распространенные группы рабочих тратят: одинокие мужчины — 8—9% и семьи с матерью на фабрике — около 12,5%.

Для полных семей — расход по приходным группам:

Расходы крайне быстро растут абсолютно — на единицу, что внешне свидетельствует о крайней неудовлетворенности рабочего по этой группе потребностей. Исключая самую бедную группу, расходы растут и относительно в % к приходу. В этом отношении наш материал примыкает к анкете Техн. общества, где относительный рост расхода на жилище у семей констатирован до гр. в 800—900 р. Как это хорошо выяснено г. Прокоповичем, рост этот является следствием смены типа занимаемого помещения: перехода от койки к углу, комнате и квартире.

Расход на жилище немецкого, именно берлинского, рабочего, с которым мы можем сравнить нашего текстильщика, значительно выше. В то время как у нас типичная семья из 4—5 лиц расходует на жилище и обстановку 88,20 р., или 12,80% своего бюджета, — берлинская рабочая семья того же относительного достатка (гр. в 1300—1400 марок в таблицах, даваемых г. Прокоповичем⁶), расходует 148,81 р., что составляет 24% ее бюджетного расхода. В противоположность г. Прокоповичу, считающему такое громадное различие между петербургским и берлинским рабочими случайным, мы думаем, что оно не случайно и что главная причина разницы лежит в низшей культурности петербургского рабочего, особенно выражающейся в нетребовательности к своему жилищу. Ибо мы видели, что так называемый передовой рабочий расходует на жилище на 20 % с лишним больше своего рядового собрата, при меньшем бюджете. Данные г. Прокоповича относительно чисто/ городского и деревенского рабочего подтверждают наше мнение.

¹  Пускаем от себя.

²  1 1/2 койки в казармах сосчитаны за полкомнаты.

³  Такими у нас, как известно, сочтены: 1) состоящие кроме профессионального союза еще в какой-нибудь рабочей организации и 2) занимающие в организациях ответственное положение.

⁴ Включая и неполные семьи.

⁵ Включая кухонную и столовую посуду, которая в таблицах занимает отдельную графу. — Как видно из примечаний к таблицам, сюда, между прочим, вошли такие вещи (золотые часы), которые при большом материале, нужно бы выделить в особую рубрику— «предметов роскоши». Сюда же, поскольку это составляло для нас предмет сомнений, помимо таких постельных принадлежностей, как матрацы, сенные мешки, подушки, солома — отнесены также и одеяла.

⁶  Ibid, Приложения.