Типичность семей. - Нормы existenz-minimum-a. возрастной состав бюджетных рабочих

М. Давыдович Петербургский текстильный рабочий

П. ТИПИЧНОСТЬ СЕМЕЙ. — НОРМЫ EXISTENZ-MINIMUM-a. ВОЗРАСТНОЙ СОСТАВ БЮДЖЕТНЫХ РАБОЧИХ

Предыдущим не решается вопрос о типичности всех бюджетов, а только — бюджетов одиноких. Для семейных бюджетов следует еще выяснить: 1) типичны ли семьи бюджетов по своему размеру, 2) типичны ли они по высоте абсолютного и 3) — относительного дохода. Само собою разумеется, что в окончательном итоге типичность бюджета, в смысле уровня жизни, решается одним последним признаком.

Увлекшись идеей зависимости размеров семьи от высоты ее бюджета, С. Н. Прокопович при разработке анкеты XII Отдела совершенно отказался от определения типичной семьи и так как при этом он ошибочно счел свой материал массовым, то в результате разработки у него вовсе не оказалось типичной группы семейных бюджетов, той группы, о которой бы мы могли сказать: вот как, в среднем и общем, живет петербургский семейный рабочий. Итак, зададимся прежде всего изысканиями, какую семью нужно считать типичной.

Распределение семей по размерам действительно обнаруживает, что типичной семьи в том смысле, чтобы она была наиболее распространенной, у петербургских рабочих нет. Так, из 17 918 рабочих семей в 1897 г. приходилось на семьи:

Цифры распределились одинаково равномерно по всем группам. Если таким образом не обнаружилось типичной, наиболее распространенной семьи, то статистику для сравнений приходится оперировать с типичной средней семьей. Размер последней определяется по переписи 1897 г. в 4,53 человека. Мы не располагаем специальными данными о составе семьи текстильных рабочих, но надо думать, что она имеет ту же среднюю. Такая средняя семья, по той же переписи, насчитывает в своем составе 1,89 рабочих (всего 33 839 рабочих на 17 918 семей), и бюджет ее определяется через умножение данной цифры на цифру среднего заработка. Анкета Леонтьева, с указанной нами выше поправкой для числа семей с 2 рабочими, дает и для текстильной семьи то же среднее количество рабочих — 1,92. Небольшую поправку в своих

вычислениях мы должны принять и для обычно принимаемой цифры заработка. Априори можно предполагать и фактическими данными подтверждается, что заработок семейных рабочих выше заработка одиноких. Вот, напр., соответствующие цифры анкеты XII Отдела и нашей:

Принимая 10% за норму превышения заработка семейных и принимая пропорцию одиноких и семейных рабочих по переписи 1897 г., где последние составляют 13,6% общего числа, найдем, что при общем среднем заработке в 322 р. 32 к. (средний за шестилетие по данным фабричной инспекции) средний заработок одинокого будет 319 р., а средний заработок рабочего в семье — 351 р. (копейки отброшены).

Отметим, между прочим, полное совпадение этих двух цифр с сейчас приведенными цифрами для нашей анкеты как лишнюю демонстрацию того среднего положения, которое занимает текстильный рабочий в общей рабочей массе. Умножая теперь 351 р. на 1,89, определяем бюджет средней петербургской рабочей семьи в 660 р. круглыми цифрами. Ту же цифру дает и произведение из 349,5 р. на 1,92 рабочих — для средней семьи текстильного рабочего.

Для определения относительной высоты бюджета необходимо прежде условиться относительно единицы семейного измерения. В массовом материале, конечно, можно считать такой единицей просто «лицо» вообще, независимо от его пола и возраста: выводы при этом могут не пострадать. Однако неудобства этой единицы и там слишком очевидны. Прежде всего, эта единица в каждой группе бюджетов будет различна, поскольку величина семьи находится в зависимости от многих факторов, обычно кладущихся в основание бюджетных группировок: лицо-единица будет представлять собою одно в семьях бездетных, другое в семьях малодетных и несравнимое третье в семьях многодетных. Что особенно интересно, при наиболее часто практикуемой группировке — по абсолютной высоте бюджетов единица-лицо должна правильно мельчать по направлению к высшим группам, поскольку эти группы будут более и более многосемейными. Если материал действительно массового характера, чем бюджетная статистика вообще похвалиться не может, и тенденция обнаруживаемого явления сильна, закон явления получит числовое выражение и при этих условиях, но все же числовое выражение не настоящее: оно укажет направление движения, но не измерит его скорости. Но так как всякий массовый материал при группировках вынужден дробиться и часто на далеко не равномерные группы, то такого рода неопределенная единица становится и вовсе опасной.

В нашей работе для различных надобностей мы пользуемся тремя единицами. Первая из них — это известный кэт, единица, предложенная Энгелем и обозначающая новорожденного младенца. По системе Энгеля, ребенок с каждым годом увеличивается на 0,1 кэта, так что в 5 лет человек представляет 1,5 кэта, в 10 лет — 2,0 кэта и в 20 лет — 3,0 кэта. Рост женщины на этом останавливается. Мужчина же растет до 35 лет и до 3,5 кэта. Эта единица, страдающая искусственностью, сложностью и — опять-таки ненаглядностью, ибо новорожденный младенец — плохое мерило для приходов и расходов, употребляется у нас только при определении расходов на детей, за невозможностью привести детей к одной единице другим способом и в силу различного возраста детей в различных семейных группах. Но и тут для наглядности у нас фигурирует не кэт сам по себе, а равняющийся 1,5 кэтам 5-летний ребенок, средний по возрасту для бюджетных семей. Второй единицей, которой мы пользуемся в отделе о пище, является взрослый мужчина в возрасте от 18 до 55 лет¹. К нему на основании данных различных гигиенистов и некоторых других соображений² приравнены лица других возрастов и пода следующим образом:

Если это так, то, очевидно, что к этой норме должен быть подогнан бюджет рабочего, подогнан в том смысле, что при ее наличности бюджет должен сводиться без дефицита и остатка, выше нее должен быть остаток, ниже — дефицит. Наши бюджеты в точности выполняют это требование. А именно:

При данной норме мы имеем остаток, как раз способный погасить непредвиденные и случайные расходы. У одиноких бюджетная норма будет несколько выше, что само собою понятно. Так, за вычетом отсыла в деревню (в семьях крайне незначительного), приходится на человека рублей:

Здесь норма равна, следовательно, 230 р. А прибавляя к этой цифре 84 р. отсыла семье у рабочего с семьей в деревне, найдем, что для последнего бюджетная норма равна его заработку.

200 р. на взрослого-единицу в семье и 230 р. на одинокого рабочего — вот, значит, настоящий Existenz-minimum петербургского текстильного рабочего для ближайшего времени после 1905 г. Крайне интересно было бы проверить наш вывод на данных анкеты XII Отдела, но, к сожалению, анкеты декларационные (не через опросчика) обладают специфическим законом бюджетного баланса, совершенно обратным теоретически и практически ожидаемому, о чем ниже.

Теперь мы знаем среднетипичную петербургскую рабочую семью:

она насчитывает 4—5 человек и имеет бюджет в 600—700 р., что составляет относительно, на взрослого-единицу, 200 р. Сравним с ней семьи наших бюджетов.

Наши 27 бюджетных семей насчитывают вместе 124 человека (включая и тех двух матерей хозяина или хозяйки, которые, по занимаемому ими положению, выключены нами в табличных подсчетах из семьи и сосчитаны за наемных нянек). Средний размер семьи = 4,59 человека. Фактически семьи по размерам распределяются так:

Таким образом, семьи бюджетов не только в среднем совершенно равны средней рабочей семье Петербурга, но и в действительности большинство их состоит из 4—5 человек. Однако состав семьи неодинаков в каждой из семейных групп. А именно:

Совсем близки среднему составу, но несколько выше семьи преимущественной категории — с матерью на фабрике. Само собою разумеется, очень невелики неполные семьи. И наиболее высоким составом обладают семьи с

матерью дома, что, как мы имели случаи сказать в другом месте, можно, по желанию, считать и за причину и за следствие того обстоятельства, что мать семьи находится дома³. Заодно, чтобы указать еще на различие в семейном составе семей той и другой категории, приведем данные о возрасте детей в семьях.

Опять по желанию, меньший возраст детей в семьях с матерью дома можно считать и за причину и за следствие того, что мать не ходит на фабрику. И совершенно ни при чем здесь возраст родителей, так как средний возраст отца в семьях одной и другой группы 36 и 37 лет, матери — 33 и 31 год. Размер семьи неодинаков, конечно, и в зависимости от высоты бюджетного прихода. Так, при бюджете —

В этом отношении наши данные следуют одному правилу с данными анк. XII Отд., исключая то обстоятельство, что последней анкетой захвачен слой рабочих с вообще низшим против среднего составом семьи⁴. Однако, если мы сгруппируем семьи по относительной, а не абсолютной высоте бюджета, наши цифры расположатся в другом порядке, а именно:

Семьи с 2 работниками будут, конечно, тем относительно богаче, чем они малолюднее. Выходит, что зажиточная семья, с одной стороны, более многолюдна, а с другой — более малолюдна. Совмещение этих двух разнородных стремлений не следует игнорировать сторонникам группировки бюджетов на абсолютной высоте их. Семьи с одним работником имеют одинаковый состав во всех группах: их достаток зависит только от величины заработка их отца. Наиболее близок к среднему состав семьи при относительной высоте бюджета в 200 р.

Интересен возраст детей по приходным группам бюджетов:

Если у семей с матерью на фабрике понижение возраста детей в высших бюджетных группах связано с их меньшим количеством и с более молодым возрастом родителей, то в семьях с матерью дома количество детей везде одинаково, а возраст родителей никакой закономерности не обнаруживает, и следовательно, меньший возраст детей в высших бюджетных группах здесь тесно связан с большим достатком семьи. Иными словами, здесь констатируется факт постоянно происходящего процесса вымирания малолетних детей, процесса тем более интенсивного, чем беднее семья. Что касается двух основных категорий семей, то разница между ними в возрастном составе детей в приведенных цифрах выступает еще резче.

Чем моложе семья, тем она зажиточнее (для семей с 2 рабочими). Вот наглядное опровержение ходячей проповеди о земной и небесной награде честного труда.

Одинокие женщины представляют собой, таким образом, молодых девушек, что и нужно иметь в виду при рассмотрении их бюджетов.

В отношении абсолютной высоты бюджета совсем близки к среднему также семьи с матерью на фабрике, что видно отсюда:

Относительная высота бюджета равна:

Итак, безусловно типичны, не только для своей категории, но в качестве преобладающей категории и для общего уровня семейной жизни петербургских текстильных рабочих, бюджеты семей с матерью на фабрике.

Нет сравнительного материала у нас для семей, имеющих мать дома, но поскольку бюджеты этой группы находятся везде, как это мы будем видеть в дальнейшем в очень правдоподобной координации⁵ с первой группой, то, надо думать, и они правильно рисуют жизнь семей своей категории. Бюджетов неполной — женской — семьи у нас только три, чего, впрочем, достаточно, чтобы дать представление о всей нищете жизни семей этого разряда⁶.

¹  Вместо обычных 60 лет — ввиду ранней старости рабочих.

²  Например, в приравнивании детей до 3 лет 0,4 мужчины играло отчасти роль и то обстоятельство, что расход на питание ребенка этого возраста приблизительно составляет 1/10 расхода на питание мужчины в семье (около 100 р.). А именно, ежедневная порция ребенка: бутылка молока в 8 коп. и французская булка в 3 коп. составляет почти ровно 40 р. в год.

³  Что семьи с матерью дома многолюднее, косвенно подтверждается и данными анк. XII Отд., именно тем указываемым у С. Н. Прокоповича обстоятельством, что промышляющие квартирами семьи многолюднее непромышляющих (с. 12). А промышляют квартирами именно семьи с хозяйкой дома, как мы это увидим в своем месте.

⁴ С. Н. Прокопович, смешав вместе семьи и одиноких, ошибочно утверждает, что с высшим составом.

⁵  На этой координации построена упоминавшаяся выше наша статья о «Хозяйственном значении женщины в рабочей семье».

⁶  Эти три бюджета вместе с двумя бюджетами одиноких женщин и пересказаны нами, в не совсем обработанном виде, в упоминавшемся докладе женскому съезду о «Бюджете женщины-работницы».