Глава 1. Динамика общей численности населения России за 1811-1913 гг.

В статистических материалах о населении России за указан­ный период встречаются значительные расхождения в динами­ческих показателях и ряд других существенных недочетов. По­этому в настоящей главе уделяется большое внимание обзору и критической характеристике основных источников о населении России. В основу наших расчетов относительно общей числен­ности населения России в целом и по отдельным районам и гу­берниям за этот период были приняты главным образом дан­ные на три даты- 1811, 1863 и 1913 гг. Рассмотрим предвари­тельно источники данных о населении па указанные три даты.

 

Обратимся к источникам сведений о населении Европейской части России в 1811 и в 1816 гг. Для начального периода на­шего исследования использованы расчеты о численности насе­ления, основанные на материалах 6-й и 7-й ревизий. Следует указать, что в то время как по некоторым ревизиям имеются специальные исследования, например по 5-й ревизии - работа Э. Дена, 9-й - П. Кеппена, 10-й - А. Тройницкого, по 6-й и 7-й ревизиям не было опубликовано специальных трудов, кроме об­щей статьи о ревизиях П. И. Кеппена. Ряд материалов этих ре­визий имеется в многочисленных изданиях (статьях и книгах К. Германа, Е. Зябловского, К. Арсеньева и др.).

 

6-я ревизия была произведена в 1811 г., а 7-я ревизия - в 1815 г. О причинах, побудивших произвести новую ревизию через столь непродолжительное время, П. И. Кеппен писал: «Эта новая народная перепись была предпринята по случаю потери в людях от нашествия неприятельского, дабы таким образом отменить платеж за убылые души, особенно тягостный потому, что эта потеря случилась в первый год новой ревизии»[1].

 

О технической организации 6-й и 7-й ревизий В. Пландовский писал: «Сказки писались, по прежнему помещиками, маги­стратами, ратушами, сельскими властями…, но только в двой­ном числе… подавались… в особую ревизскую комиссию, которая учреждалась на время переписи в каждом уездном городе.

 

Ревизская комиссия составляла ведомость по следующей форме:

 

Казенная Палата, составляя из этих ведомостей перечневую ведомость губернии, прибавляла графу, в которой обозначалась цифра подати (в рублях и копейках)»[2].

 

Далее Пландовский отмечал: «Хотя манифесты обеих ревизий (6-й и 7-й) и приказывали писать в сказки «наличных людей», однако, по прежнему, переписывалось одно юридическое (при­писное) население, а не фактическое; в сказку, кроме наличного приписного населения, записывались и временно-отсутствующие, так как подати с временно-отсутствующих всегда взимались па месте их оседлости»[3].

 

Для выяснения вопроса, насколько показатели 6-й ревизии о численности населения являлись полными, заслуживают внима­ния общие сведения о численности населения по полу, опублико­ванные К. Арсеньевым[4]. Последний указывал, что, начиная с 3-й ревизии, женщины включались в ревизские сказки. Но во всех первых четырех ревизиях не было произведено отдельного под­счета численности женщин; она механически принималась рав­ной численности мужчин. Лишь с 5-й ревизии мы встречаем раз­личные данные о численности мужчин и женщин. По материа­лам 5-й и 6-й ревизий женщины не были полностью учтены, вследствие чего не показано преобладание численности женщин, обычное для последующих переписей. Это видно из следующих данных:

Таким образом, на 100 мужчин в 1796 г. приходилось жен­щин 94,2 и в 1812 г. - 97,4.

Особенно сомнительными представляются данные за 1812 г., так как в результате больших потерь мужской части населения в войне можно было рассчитывать, что абсолютная численность женщин превысит численность мужчин. Очевидно, что и общая численность населения по данным 5-й и 6-й ревизий является в некоторой степени преуменьшенной за счет недоучета женского населения.

 

С. А. Новосельский, напомнив про обычные соотношения ро­дившихся «104-105 мальчиков на 100 девочек», писал относи­тельно полноты регистрации родившихся девочек среди право­славного населения в первой половине XIX века: «Подобная же, менее удовлетворительная регистрация родившихся (вероятно также и умерших) девочек, чем мальчиков наблюдалась и среди православного населения в начале 19 века, когда «мужская душа» имела большое значение как податная единица в поме­щичьем быту, чем «душа женская». Соотношение родив­шихся по полу среди православного населения России за первую половину 19 века выражается следующими числами:

Регистрация родившихся девочек в первые три десятилетия XIX в. была безусловно неполной. Но, если принять во внимание, что данные о численности населения некоторых губерний, пре­имущественно западных, являлись преувеличенными (как это бу­дет показано ниже), то можно предположить, что показатели о численности населения, основанные на материалах 6-й и 7-й реви­зий, в общем близки к действительным.

Для определения же численности населения Европейской России к концу дореформенного крепостнического периода и к началу пореформенного периода капиталистического развития нами были использованы материалы Центрального статистиче­ского комитета о численности населения за 1863 г. В «Статисти­ческом временнике Российской империи» об источниках сведе­ний, характеризующих численность населения в 1863 г., говори­лось: «Предлагаемые в предыдущих таблицах цифры извлечены из ежегодных сведений, доставляемых в Центральный Статисти­ческий Комитет губернскими Статистическими Комитетами. Цифры эти не совсем однородны по различным причинам; по­тому что способ исчисления не во всех местах одинаков, так как в некоторых губерниях основанием послужили сведения о налич­ном населении, а в других напр. сведения по прописке. В неко­торых городах цифра населения - результат более или менее правильных переписей. Почти все цифры в таблицах населения относятся к концу 1863 г.»[6].

 

В основу показателей о численности населения в 1863 г. были приняты материалы, полученные через административно-поли­цейские органы.

 

Оценивая административно-полицейский способ исчисления населения, выдающийся русский статистик П. П. Семенов в пре­дисловии к «Статистическому временнику Российской империи» подчеркивал, что основанием его служат на практике подворные списки, из которых ежегодно исключаются умершие и выписав­шиеся из сельского общества, а прибавляются родившиеся и вновь приписавшиеся к волостям или сельским обществам.

 

Отсюда он делал вывод: «Относительно главной массы сель­ского населения, т. е. податных сословий, прикрепленных к мест­ности пропискою и в пей проживающих, рассматриваемый нами способ представляет, в сравнении с ревизиями, нисколько не меньшую, а даже до некоторой степени большую степень вер­ности»[7].

 

Необходимо также отмстить, что в отдельных случаях мо­менты учетного порядка препятствовали установлению правиль­ных динамических показателей численности населения за 1811 - 1863 гг. Так, в частности, укажем, что в некоторых губерниях све­дения о численности населения оказывались на последующие даты более низкими по сравнению с данными за предшествую­щие годы. Привлечение дополнительных статистико-экономических материалов по указанным губерниям убеждало в том, что фактически не происходило снижения численности населения. Сопоставление же показателей на несколько дат заставляло предполагать, что нередко численность населения па исходные даты была в некоторой степени преувеличенной, в особенности это наблюдалось в западных губерниях.

 

Для оценки достоверности данных о численности населения России за период 1863-1897 гг. заслуживают внимания замеча­ния известного статистика В. Г. Михайловского. В одной из пер­вых статей, посвященной результатам переписи 1897 г., он писал: «Первая перепись населения России, ожидавшаяся всеми с та­ким нетерпением, наверное разочаровала очень и очень многих представителей не только образованного общества, но и науки: мнение, что перепись обнаружит полнейшую несостоятель­ность прежних данных русской демографии, решительно не оправдывается результатами опубликованных теперь пред­варительных подсчетов местных комиссий, по крайней мере, относительно общей численности народонаселения нашего оте­чества»[8].

 

В печати уже указывалось, что данные Центрального стати­стического комитета как об общей численности населения 50 гу­берний Европейской России, так и населении отдельных губер­ний в годы, последующие за переписью 1897 г., были преувели­чены главным образом вследствие неправильного учета механи­ческого движения населения.

 

Как видно из работы Б. П. Вейнберга в «Ежегоднике. России», в объяснениях к числовым данным о ежегодном приросте насе­ления до 1909 г. стояла фраза: «Механическое движение не было примято во внимание, за неимением данных но этому вопросу». С 1909 г. эта фраза сменилась другой: «Механическое движе­ние было принято во внимание только там, где имелись тоже какие-либо данные по этому вопросу». Но какие именно данные о переселении и как вносились они в таблицы о наличном насе­лении на I января каждого года, сказать трудно, поскольку, как отмечал Вейнберг, «даже те сведения о переселении, которые помещаются в том же «Ежегоднике», мало согласуются с сопоставлением населенности в различных губерниях в последова­тельные годы»[9].

 

О преувеличенных подсчетах прироста населения Центральным статистическим комитетом за период после пе­реписи населения 1897 г. свидетельствуют также следующие данные.

 

В «Статистическом ежегоднике России за 1914 г.»[10] указано, что рост населения (в результате естественного и механического движения) в среднем за 1908-1913 гг. в Европейской России на 1000 жителей составил 19,6. Между тем естественный прирост населения Европейской России за отдельные годы был следую­щий:

Естественный прирост населения по указанной территории за 1908-1913 гг. лишь несколько превышал 1,6%.

 

В некоторых местных изданиях также отмечалось о преуве­личенном исчислении Центральным статистическим комитетом населения отдельных губерний. Так, в «Земском сборнике Чер­ниговской губернии» за 1914 г. приведены данные о движении численности населения Черниговской губернии за 1870-1911 гг., исчисленные Центральным статистическим комитетом. При этом указывалось: «Так как за последние годы точного учета населе­ния не было, а количество его исчислялось прибавлением сред­него ежегодного прироста, то судить о действительном увеличе­нии или уменьшении населения не представляется возможным. По данным Центрального статистического комитета население Черниговской губернии. исчислялось в 3 млн. 31 тыс. душ, а по данным местного губернского Статистического Комитета в 2 млн. 826 тыс. душ обоего пола. Можно полагать, что и послед­ние цифры гораздо выше действительных.»[13]. Приведя данные о населении Суражского уезда по различным источникам, авторы «Земского сборника» отмечали, что такая громадная разница объясняется, по-видимому, весьма значительным количеством вы­селившихся по данному уезду и до 1909 г. в учет не" принимав­шихся.

 

О том, насколько преувеличенными могут оказаться расчеты о численности населения отдельных губерний, если не принимать во внимание размеры переселений, можно судить по следующим данным. На основании опубликованных материалов о пере­селении в Сибирь из восьми губерний за 1906-1912 гг.[14] состав­лена следующая таблица:

Таким образом, в среднем за семь лет (1906-1912) из годич­ного прироста населения переселилось в Сибирь из Полтавской губернии 50,7%, Черниговской - 48,2%, Харьковской - 37,1%. В остальных пяти приведенных губерниях удельный вес пересе­лившихся был также значительным.

Представляются безусловно неправильными также расчеты ЦСК о численности населения за 1914-1916 гг. - годы первой мировой войны. По этим расчетам население России (вместе с Польшей) в 1916 г. по сравнению с 1913 г. было больше на 10634,9 тыс. чел. Между тем общеизвестными являются значи­тельные военные потери этих лет, а также резкое падение рож­даемости в годы войны. В работе А. Я. Боярского и П. П. Шушерина сказано: «По имеющимся данным, в 7 губерниях цар­ской России рождаемость к 1917 г. по сравнению с 1914 г. сни­зилась вдвое. Если из осторожности считать, что рождаемость снизилась в военные годы на одну треть обычного числа рождений в год, то за 4 года получим для России потерю в числе рож­дений, равную не менее 9-10 млн.»[15]. По данным С. А. Ново­сельского дефицит родившихся в России без Польши за 3 года (1915-1917) составлял 6,5 млн. чел.[16].

 

О размерах ошибки в расчетах Центрального статистического комитета численности населения 50 губерний Европейской Рос­сии (в связи с недоучетом механического движения населения) отчасти можно судить также по приведенным в следующей главе материалам о переселениях в Сибирь.

 

В свое время С. А. Новосельский опубликовал таблицу аб­солютных и относительных показателей движения населения в 50 губерниях Европейской России за длительный период (1867- 1912 гг.). При этом он указывал: «В нижеприведенной таблице цифры населения 50 губернии Европейской России вычислены для отдельных годов по расчету к средине каждого данного года по данным об естественном приросте, причем по мере возмож­ности приняты во внимание и цифры эмиграции и переселений в Сибирь. Согласно этим вычислениям, население 50 губерний Европейской России в средине 1912 г. определяется приблизи­тельно в 119 800 000 и эта цифра несомненно ближе к действи­тельности, чем, например, цифра, приведенная в ежегоднике Рос­сии 1912 г., согласно которой население 50 губерний Европей­ской России к началу 1912 г. доходит до 122 550 700. Последняя цифра не только не учитывает эмиграции и переселений в Си­бирь, но значительно превышает даже цифру населения по пере­писи + естественный прирост за истекшее с переписи время. Так как иммиграции в России почти не -существует, то цифру эту нельзя не признать крайне преувеличенной»[17].

 

После этих предварительных замечаний обратимся к основ­ным показателям динамики численности населения России за 1811 -1913 гг. О значительных различиях в темпах прироста населения России за период 1811 - 1863 гг. и пореформенный период можно судить по нижеприводимым данным динамики чис­ленности населения России (без Польши и Финляндии) с 1811 по 1913 г.[18]

Следовательно, общая численность населения Европейской России возросла с 1811 по 1913 г. почти на 80 млн. чел., или на 191,3%, причем за 52 года- первого периода прирост составил 19,4 млн. чел., или 46,3%, а за 50 лет второго периода - 60,6 млн. чел., или 99%; темп прироста численности населения за второй период оказался более чем в два раза выше по сравнению с первым периодом. Значительным было различие в темпах при­роста населения по отдельным районам и губерниям страны.

 

Данные о численности населения России (без Польши и Фин­ляндии) за пореформенный период на четыре даты- 1863, 1885, 1897 и 1913 гг. приведены в следующей таблице:

Население России (без Польши и Финляндии) за период с 1863 по 1913 г. возросло на 122,2%, в частности, с 1897 по 1913 г. - на 33,7%. Более высоким был прирост населения на Кавказе, в Сибири и в Степном крае. Здесь в основном сказалось влияние переселений в эти районы из внутренних губерний. В от­ношении Кавказа следует отметить повышенные показатели роста численности населения в Кубанской, Терской областях и Ставропольской губернии. Так, с 1863 по 1913 г. в указанной части Кавказа население увеличилось в 4,37 раза, на остальной территории Кавказа - в 2,48 раза. По среднеазиатским обла­стям наблюдался также прирост населения за счет жителей но­вых территорий, включенных в состав России.

 

Удельный все численности населения 50 губерний Европей­ской России в отношении к общей численности населения Рос­сии снизился с 95,7% в 1861 г. до 78,4% в 1913 г. Это видно из следующей таблицы:

Наряду с вышеприведенной общей характеристикой динамики численности населения России за 1811 -1913 гг. значительный интерес представляют данные об изменении в численности насе­ления, взятые раздельно для дореформенной и пореформенной эпохи. При этом для обоих периодов-1811 -1863 гг. и 1863- 1913 гг. - следует отмстить значительную неравномерность в темпах прироста населения по отдельным губерниям, районам.

 

Обратимся к материалам за 1811 -1863 гг. Изменения в чис­ленности населения для дореформенной эпохи мы даем по трем более дробным периодам: 1811 -1838 гг., 1838-1851 гг. и 1851 - 1863 гг. Соответствующие показатели приведены в табл. 10[25]:

Данные о численности населения трех белорусских и трех ли­товских губерний рассматриваются вместе, так как в течение 1811 -1863 гг. неоднократно происходили изменения в составе этих губерний - переход уездов из одних губерний в другие.

 

Данные по Самарской, Саратовской и Симбирской губерниям также приводятся вместе, так как Самарская губерния была об­разована в 1851 г. из уездов Саратовской, Симбирской и Орен­бургской губерний.

 

Из таблицы видно, что при среднем приросте населения в 46% в отдельных губерниях повысилась численность за рас­сматриваемый период в 2-3 раза, а в некоторых губерниях при­рост был весьма незначительный или даже произошло пониже­ние численности населения.

 

Из первой группы следует отметить ряд южных губерний - Землю Войска Донского, Херсонскую, Таврическую, некоторые губернии Поволжья и Оренбургскую[28], куда в то время направ­лялись переселенцы из других районов страны.

 

Из губерний с невысоким приростом или даже с понизившейся численностью населения за 1811 -1863 гг. выделялись Тульская, Ярославская, Костромская, Псковская, Смоленская, а также бе­лорусские и литовские губернии.

 

К. Арсеньев утверждал, что за период с 6-й до 7-й ревизий произошло небольшое сокращение численности населения Рос­сии. «Шестая ревизия в 1812 году показала:

19 100 000 - мужского пола

18 600 000 - женского пола

 

 

Седьмая ревизия в 1816 году показала менее 37 000 000 - обоего пола»[29].

 

В дальнейшем К. Арсеньев писал, что в течение трех лет с 1812 до 1816 г. численность населения уменьшилась на 1 млн.

 

П. И. Кеппен во время своих поездок по России собрал и за­тем опубликовал следующие данные об изменении численности податного населения за промежуток между 6-й и 7-й реви­зиями:

По этим данным заметно снизилась численность населения в Московской и Новгородской губерниях. Кроме того, П. И. Кеппен приводил также данные, извлеченные из книжки «Краткие записки к статистической таблице округа, порученного надзору генерал-лейтенанта Балашова» (Москва, 1823, па стр. 11 и 12). Касаясь вопроса об изменениях численности населения в губер­ниях, расположенных на юг и юго-восток от Москвы, Кеппен писал: «Хотя в губерниях: Рязанской, Тульской и Орловской с 1811 по 1816 г. население приметно уменьшилось, но сие не иному чему приписать надлежит, как необходимому последствию тяжкой народной войны, бывшей около сих мест в 1812 году. Напротив того, в губернии Тамбовской, где следы войны сей были не столь чувствительны, оно увеличилось. В Воронежской же оставалось почти на одной степени»[30] Для доказательства этого Кеппен привел сравнительную таблицу ревизских душ мужского пола (табл. 12).

Для характеристики изменений в численности населения за период между 1811 и 1838 гг. в табл. 10 приведены данные о численности населения 49 губерний Европейской России на обе указанные даты, а также исчислен прирост населения по отдель­ным губерниям в относительных числах. За 27 лет население в этих губерниях Европейской России возросло на 7019,8 тыс. чел., или па 16,8%.

Динамика численности населения по отдельным губерниям с 1811 по 1838 г. резко различалась. Отметим важнейшие показа­тели. Повышенные показатели прироста населения имели: Земля. Войска Донского ( + 156,1%), Таврическая ( + 104,6%), Херсон­ская (+106,7%) и Бессарабская (+140%). Значительно воз­росла численность населения в Астраханской ( + 240%) и Орен­бургской губерниях ( + 124,9%). Одновременно население лишь незначительно увеличилось в Нижегородской губернии (+ 2,7%) и снизилось в Смоленской (-10,6%), Костромской (-5,4%), Калужской (-7,3%), Ярославской (-7,7%), Псковской (-9,8%) губерниях.

 

Объясняя причины неравномерного прироста населения в не­которых губерниях за период между 7-й и 8-й ревизиями. К. Арсеньев писал: «У нас самое большое приращение в числе народа видно в губерниях, преимущественно земледелием зани­мающихся; мануфактурные губернии представляют менее выгод­ные пропорции насчет умножения жителей; самые же незначи­тельные успехи заметны в тех губерниях, которые выпускают многочисленные толпы обитателей своих для разных промыслов и заработков по всем краям государства, особенно в столице: этим можно и должно объяснить причину бедного народоумножения в губерниях Владимирской, Костромской и Ярославской. Что же касается до чрезвычайно высокой пропорции приращения парода в губерниях Оренбургской и Саратовской, то это проис­ходит в особенности от великого множества переселенцев, прихо­дящих сюда ежегодно из внутренних малоземельных людных губерний»[31].

 

 

Переходим к характеристике изменений в численности насе­ления за период 1838-1851 гг. Предварительно рассмот­рим некоторые материалы об источниках сведений о числен­ности населения за эти годы.

 

В исследовании П. Кеппена «О народных переписях в Рос­сии» дана подробная характеристика такого источника, как еже­годные перечневые ведомости о числе душ и податей, которые представлялись казенными палатами Министерству финансов.

 

«В этих ведомостях, -как пишет Кеппен, - имеющих для каждого уездного города и каждого уезда особую графу, все жи­тели податного состояния, платящие неодинаковую с другими подать, пишутся особою статьею. Вся же ведомость делится на три части, так что в первую вносятся податные, во вторую - льготные, а в третьей показываются неположенные в оклад. Несправедливо было бы сомневаться в верности показаний по пер­вым двум отделам, почему и можно полагать довольно точными все данные о числе податных и льготных лиц, но показания о числе неположенных в оклад (духовенстве, дворянстве, разночин­цах, кантонистах и проч.) только случайно могут быть верны; вообще же они могут почитаться приблизительными. Не взирая на это, представляемые Казенными Палатами ведомости о числе душ и податей суть для статистика, при настоящих обстоятель­ствах, надежнейший из всех источников, которыми он может пользоваться для узнания общего числа жителей мужеского пола в губерниях и в России вообще[32]»

 

Этими-то перечневыми ведомостями казенных палат о числе душ и податей Кеппен преимущественно пользовался при иссле­дованиях о числе жителей в России в 1838 г.

 

В другом исследовании «Девятая ревизия» П. Кеппен при ха­рактеристике источников сведений указывал на перечневые ве­домости о числе душ (мужского пола) и податей, за вторую по­ловину 1851 г. и на донесения казенных палат о результатах 9-й народной переписи.

 

Учитывая положительную оценку материалов казенных па­лат о численности всего населения, данную столь авторитетным статистиком. П. Кеппеном, мы считали возможным использовать указанные материалы для выяснения вопроса о том, какие про­изошли изменения в численности населения Европейской Рос­сии с 1838 по 1851 г.

 

В табл. 10 приведены данные о численности населения в 1838 и 1851 гг. по отдельным губерниям, а также исчислены по­казатели прироста населения за этот период. Население 49 гу­берний Европейской России увеличилось с 1838 по 1851 г. всего лишь на 8,3%. Вероятно, что указанный прирост несколько пре­уменьшен, так как по некоторым северо-западным губерниям, например Витебской, Минской, Могилевской, Гродненской данные о численности населения на начальную дату - в 1838 г. были показаны более высокими, чем в 1851 г.

 

Показатели прироста населения в группе южных губерний (Екатеринославской, Херсонской, Земле Войска Донского) и в губерниях Поволжья оказались более высокими в результате про­должавшегося переселения в эти губернии из других районов России.

 

Повышенный показатель прироста по Астраханской губернии вызван отчасти тем, что в эту губернию был включен Царевский уезд.

 

По большому же числу губерний прирост населения за этот период был наиболее низким по сравнению с другими годами дореформенного периода.

 

На замедленный рост населения России между 8-й и 10-й ревизиями значительное влияние оказали особо тяжелые эконо­мические условия жизни помещичьих крестьян.

 

В сводной таблице, составленной по материалам, опубликован­ным в статье В. И. Семевского «Крестьяне различных наимено­ваний»[33], приведена динамика числа помещичьих и всех других групп крестьян[34] мужского пола по данным трех ревизий: 6-й, 7-й и 10-й.

Резко выступают различия в движении числа двух рассма­триваемых групп крестьян, особенно за период с 1835 по 1859 г., когда численность помещичьих крестьян оставалась почти ста­бильной, а численность сводной группы некрепостных крестьян возросла с 10 550 тыс. до 12 800 тыс., или на 21,3%. За весь же период (1812-1859 гг.) численность помещичьих крестьян муж­ского пола увеличилась на 4,2%, а некрепостных крестьян муж­ского пола- на 69,5%.

 

В. И. Ленин в работе «Экономическое содержание народниче­ства», касаясь причин медленного роста населения в дорефор­менный период, указывал: «. медленный рост населения всего более зависел от того усиления эксплуатации крестьянского труда, которое произошло вследствие роста товарного производ­ства в помещичьих хозяйствах вследствие того, что они стали употреблять барщинный труд на производство хлеба для про­дажи, а не па свои только потребности»[35].

 

Даже царский министр финансов Бупге был вынужден при­знать, что сокращение прироста населения за 15 лет между 8 и 9 ревизиями нельзя объяснить только такими событиями, как войны или эпидемии холеры.

 

Единственная причина, писал Бунге, поэтому состоит в уменьшении благосостояния земледельческого народонаселения, в особенности же крестьян помещичьих. Это не голословное пред­положение, но несомненный факт[36].

 

Тройницкий объяснял это явление иначе. Признавая, что по­казатели рождаемости и смертности среди крепостного крестьян­ства были более неблагоприятными по сравнению с соответствую­щими показателями других слоев населения, он в то же время утверждал, что: «Во всяком случае, уменьшение состава кресть­янского населения объясняется, главным образом, перечислением части этого населения в другие сословия»[37].

 

Перечисления части помещичьих крестьян в другие сословия, несомненно, имело некоторое значение, однако утверждение А. Тройницкого о том, что перечисления в другие сословия явля­ются главной причиной уменьшения роста помещичьих крестьян, следует признать безусловно неправильным. Заслуживают вни­мания и другие факты.

 

Об исключительно высоких показателях смертности в 1848 г., а также в некоторых южных губерниях в 1849 г. свидетель­ствуют следующие данные, приводимые в статье В. И. Покров­ского: «1848 г. оставил по себе весьма печальную память очень высокой смертности и не от одной только холеры. В этом году в 50 губерниях Европейской России от холеры умерло 668 012 че­ловек, тогда как в одном только православном населении раз­ница между числами умерших в 1847 и 1848 годах составила к невыгоде последнего, 1 028 830 человек. Всего умерло в 1848 году 2 840 354, родилось 2 518 278»[38].

 

В. И. Покровский приводит следующую таблицу о рождае­мости и смертности в некоторых местностях России в 1848 г. из расчета на 100 жителей:

По словам Покровского, смертность на юге России объяс­няется не только холерой. От холеры в 1849 г. умерло во всей России 6688 чел., тогда как число умерших в одной только Екатеринославской губернии достигло 116 157 чел., или 13,25% всего населения, т. е. умерло более восьмой части всего числа жите­лей губернии. Помимо холеры, на этот раз голодающее населе­ние пострадало от цынги[39].

 

Табл. 10 о динамике численности населения 49 губерний Европейской России с 1851 по 1863 г. свидетельствует, что чис­ленность населения Европейской России возросла за 12 лет на 8311,4 тыс., или на 15,7%. Такой прирост населения Европей­ской России за указанный период оказался по сравнению с соот­ветствующим приростом за первую половину XIX в. более высо­ким. Из показателей по отдельным губерниям следует отметить высокий показатель прироста населения по Херсонской ( + 49,6%) и Екатеринославской ( + 33,5%) губерниям.

 

В общем, прирост населения Европейской России за рассмот­ренные 50 лет дореформенной эпохи был невысоким по сравнению с. соответствующими показателями за пятидесятилетие порефор­менной эпохи. Это объясняется, прежде всего, ухудшением эко­номического положения крестьянства в результате усилившейся эксплуатации, а также войнами, неурожаями и эпидемиями.

 

На основании данных, опубликованных в IV выпуске «Воен­но-статистического сборника»[40], составлена следующая таблица за 1801 -1860 гг. о неблагоприятных причинах, оказывавших влияние на показатели естественного движения населения Рос­сии в дореформенный период:

Действие неблагоприятных условий на естественное движе­ние населения России особенно сильно сказалось в 1840-е годы. Показатели роста населения за это десятилетие были весьма низ­кими.

Если сопоставить приведенные выше показатели прироста на­селения с показателями естественного прироста населения Рос­сии за первую половину XIX в, приводимыми в ряде изда­ний, в статьях и книгах авторитетных статистиков и экономи­стов, то последние окажутся гораздо более высокими. Поэтому задача критической оценки этих показателей естественного прироста населения и внесение возможных поправок представ­лялась нам весьма важной.

 

Так, например, в статье статистиков-экономистов В. Покров­ского и Д. Рихтера «Статистика населения»[41] были опублико­ваны следующие данные о естественном движении православ­ного населения России и за 1801 -1860 гг. по десятилетиям, ис­численным на основании отчетов обер-прокурора синода:

Относительно достоверности этой группы динамических по­казателей имелись отдельные критические замечания, по соот­ветствующие поправки в расчеты не вносились. В ряде истори­ческих работ фигурируют именно эти демографические показа­тели за рассматриваемый период. Между тем представляется не­вероятным, что в среднем ежегодный прирост населения России за первые три десятилетия XIX в. (1801-1830 гг.) составил 1,51% и за вторые три десятилетия XIX в. (1831 - 1860 гг_;) - 1,18%. Эти данные о снижении естественного прироста населе­ния несомненно отчасти были вызваны моментами учетного по­рядка; высокие показатели смертности населения за второе тридцатилетие XIX в. явились в результате более правильного учета умерших. Трудно предположить, что в действительности за это тридцатилетие так резко возросла смертность населения. При­веденные данные показывают, что на 100 жителей в 1801 - 1830 гг. было смертных случаев 2,70, а в 1831-1860 гг. - 3,74. Очевидно, что в первое тридцатилетие XIX в. регистрация смертных случаев была далеко неполной.

 

Ряд авторов указывал на неполноту учета умерших в первой половине и особенно в первые десятилетия XIX в.

 

Так, И. Линк в статье «О законах движения народонаселения в России» писал: «В 1799 году показано 540 000 умерших, в 1852 г. 1 210 000; следственно в тридцать три года число смер­тей более нежели удвоилось. Эта разница без сомнения показа­лась бы слишком разительною, если бы отчасти нельзя бы объяснить ее тем, что в официальные показания о числе умерших введены точность и полпота, мало известный в конце прошедшего столетия. Не смотря на то, как неудовлетворительны и теперь еще наши метрические книги! Сколько людей и теперь еще уми­рает может быть безвестно в отдаленных путешествиях, поход­ных больницах, сражениях и проч.»[42]

 

А. П. Рославский в статье «Исследование движения народона­селения в России»[43] также указывал на неполный учет умерших за первую половину XIX в.: в таблицу о распределении умерших по возрастам не вошли умершие по армии и флоту, окончившие жизнь на чужбине, погибшие от насильственной смерти, разных несчастных случаев и от самоубийств (ежегодно бывает около 1500 самоубийств). Сведения о смертности последних в донесе­ния, доставляемые в Святейший Синод, не входили.

 

Расхождения между данными о численности населения, полу­ченными по материалам ревизий, и показателями об естественном движении населения неоднократно отмечались в работах по от­дельным губерниям.

 

Автор М. Баранович[44], отметив резкое несоответствие размеров прироста населения Рязанской губернии по материалам ревизий и, данным об естественном движении населения, определен еже­годный прирост населения с 1796 по 1858 г. в 0,87%. По данным же духовной консистории о числе родившихся и умерших в Ря­занской губернии за 19 лет этот прирост был определен в 2%.

 

Л. Бессер и К. Баллод писали: «Кажущаяся благоприятной смертность в начале нашего столетия просто объясняется край­ней неполнотой данных об умерших.

 

Прирост населения за 1796-1870 годы составляет по дан­ным отчетов 41 080 000 человек; численность православного на­селения за 1870 год показала, по полицейскому исчислению, в 60 136 860, так что в 1796 г., будто бы, существовало лишь 19 миллионов православных. По данным же ревизии 1796 г. в России насчитывалось всего населения 36 миллионов, а так как, по крайней мере, из них 75% должно считать православных, то вывод ясен: - в итогах смертности, приведенных в отчетах, отсут­ствуют, по крайней мере, 8 миллионов лиц православного населе­ния. В сущности недочет умерших еще больше, потому что при этом нашем сопоставлении еще не была принята в расчет не­полнота цифр родившихся, показанных в Отчетах»[45].

 

Основатель земской санитарной статистики Е. А. Осипов счи­тал также сомнительными и безусловно заниженными приводимые Германом, Шницлером и другими показатели смертности населения России за первую половину XIX столетия. Он писал: «. сохранившиеся сведения о коэффициенте смертности в России за старые годы так разноречивы, поверхностны и сомни­тельны, что едва ли можно придавать им какое-либо научное зна­чение и обосновывать ими какие-либо определенные заключе­ния. Очень возможно, что такие благоприятные коэффициенты смертности, какие сказываются по данным Шницлера или Гер­мана, получились просто вследствие несоответствия между чис­лом населения и числом умерших, напр. могло быть, что смерт­ные случаи относились к общему числу русского народа, заклю­чающего в себе православных и раскольников, между тем умер­шие среди последних не попадали в метрические книги, отчего коэффициент смертности должен разумеется, получиться меньше действительного»[46]

 

На основании материалов, опубликованных в «Военно-Сгатистическом сборнике, Россия»[47], нами составлена следующая та­блица об абсолютном числе родившихся и умерших, а также о размерах естественного прироста населения 50 губерний Евро­пейской России за 1811 -1863 гг.

Согласно этим данным естественный прирост должен был со­ставить 29 964 тыс. чел. Однако этот прирост населения (см. табл. 10) с 1811 по 1863 г. путем определения разницы между чис­ленностью населения в 1811 и 1863 гг. составил 19370,3 тыс. чел. Поэтому следует предположить весьма значительный недоучет умерших в течение всего рассматриваемого периода, примерно в пределах 12-13%, причем этот недоучет был особенно высо­ким в первом 30-летии XIX в.

 

Даже за более поздний период вследствие недостаточной пол­ноты учета умерших показатели естественного прироста насе­ления оказались несколько преувеличенными. Так, в «Статисти­ческом временнике Российской империи», в котором опубликовы­вались данные о населении России в 1863 г., П. П. Семенов писал: «В отношении к записи смертей, недостаток, с статистической точки зрения, православных метрик заключается в том, что так как в метриках в число умерших вносятся только те, которые удостоились христианского погребения, то не мало умерших, как то самоубийцы, лица погибшие так, что их трупы не были отыс­каны и пр., ускользают от смертных записей. Мы полагаем даже, что и во время сильных эпидемий и повальных болезней, при на­коплении в некоторых приходах множества умерших, могли слу­чаться невольные пропуски в метрических записях смертей. Вследствие сих причин избытка рождающихся перед умираю­щими, нельзя вычислить в точности сравнением цифр рождений и смертей; в особенности в некоторых губерниях, в которых зна­чительная часть населения находится во временных отлучках по роду службы (напр. в казачьих землях) или по преоблада­нию отхожих промыслов и умирает далеко от родины, заключе­ние о действительном приращении населения, в пропорции из­бытка рождающихся над умирающими по метрическим книгам, было бы весьма ошибочно»[48].

 

В связи с этим мы считаем возможным противопоставить не­правильным расчетам, приведенным В. Покровским и Д. Рихте­ром, об естественном приросте населения России за 1801 - 1860 гг. другие более точные подсчеты, основанные на данных о динамике численности населения 50 губерний Европейской Рос­сии на 1811 - 1863 гг.

 

Как уже было указано, соответствующие динамические пока­затели были исчислены на основании материалов ревизий и спе­циальных подсчетов населения. За период с 1811 по 1863 г. чис­ленность населения 49 губерний Европейской России возросла на 46,3%. Следовательно, средний годовой прирост населения за это время определится в 0,73%. В течение 53 лет показатели при­роста населения в значительной степени различались по отдель­ным периодам. За 1811 -1816 гг. численность населения Евро­пейской России вследствие войны и ее последствий в общем ос­тавалась стабильной или даже незначительно снизилась. За 28 лет (1811 -1838 гг.) прирост населения составил 16,8%. Са­мый низкий прирост населения (8,3%) наблюдался в 1838- 1851 гг. Как известно на эти годы приходились частые неурожаи, эпидемии и другие бедствия. И, наконец, численность населения 49 губерний Европейской России за 1851-1863 гг. возросла на 15,7% и средний годовой прирост за этот период был более высоким и может быть исчислен в 1,22%.

 

Переходим к характеристике динамики численности населения за период 1803-1913 гг. Предварительно мы считаем необходи­мым сделать еще некоторые замечания относительно принятых нами данных за 1913 г. Как было уже указано, в отношении об­идой численности населения 50 губернии Европейской России мы располагаем двумя цифрами, а по отдельным же губерниям име­ются лишь данные ЦСК.

 

Следует отметить, что данные об абсолютной численности населения отдельных губерний в 1913 г. являются несколько пре­увеличенными; о вероятных размерах этих преувеличений приве­дем следующие подсчеты.

 

По данным Центрального статистического комитета общая численность населения 50 губерний Европейской России равня­лась в 1913 г. 126 196 тыс. чел., а по расчетам С. А. Новосельского-121 780 тыс. чел. Таким образом, превышение по дан­ным ЦСК составляет в абсолютных числах 4416 тыс. чел., или 3,6%. Несмотря на то, что данные ЦСК на 1 января 1914 г. ока­зались несколько преувеличенными, тем не менее пришлось их принять для расчетов динамики численности населения, так как отсутствуют другие сводные данные о населении отдельных гу­берний на эту дату. При этом, не получая вполне точных дан­ных, мы имеем все же возможность судить о динамике числен­ности населения,

 

Для пореформенной эпохи периода капиталистического раз­вития России, помимо общей динамики численности населения 50 губерний Европейской России за 1863-1913 гг., мы считаем целесообразным также остановиться раздельно на динамических показателях за отдельные более дробные периоды, а именно: 1863-1885 гг., 1885-1897 гг. и 1897-1 января 1914 гг. (табл. 19) .

 

В силу воздействия различных факторов прирост численности населения по отдельным губерниям за период с 1863 по 1 января 1914 г. был весьма неравномерным.

 

Для иллюстрации указанного явления приводим следующие данные (табл. 18).

 

Динамика численности населения за отдельные периоды ха­рактеризуется следующими показателями. Численность населе­ния 50 губерний Европейской России за 23 года (1863-1885 гг.) увеличилась на 33,6%. В более интенсивном темпе возросла за рассматриваемые годы численность населения по группе южных губерний Таврической ( + 74,7%), Области Поиска Донского ( + 67,5%) и Херсонской ( + 52,4%). Повышенным также ока­зался прирост населения в Оренбургской и Уфимской губерниях ( + 69,1%).

Прирост численности населения за 1885-1897 гг., составив­ший 14,3%, в общем был менее значительным по сравнению как с предшествующим периодом (1863-1885 гг.), так и с последую­щим (за 1897-- 1 января 1914 гг.). При этом можно отметить большие различия в приросте населения отдельных губерний за эти годы. Из губерний, значительно повысивших свою числен­ность, следует вновь отметить группу южных губерний: Область Войска Донского ( + 61,2%), Таврическую ( + 36,6%) и Хер­сонскую ( + 34,8%). Почти стабильным был рост численности на­селения в некоторых центральных и черноземных губерниях, на­пример, в Рязанской ( + 1,2%), в Тульской ( + 0,7%), в Ярослав­ской ( + 2,0%), в Орловской ( + 3,8%), в Тамбовской ( + 2,9 %), в Курской ( + 4,6%).

 

Несомненно, что на этот сравнительно пониженный прирост численности населения за рассматриваемый период повлияли не­урожай и голод 1891 г.

 

По отдельным губерниям за период с 1897 по 1 января 1914 гг. показатели, исчисленные но данным Центрального ста­тистического комитета, безусловно, являются в некоторой степени преувеличенными. С учетом необходимых поправок численность населения 50 губерний Европейской России за 17 лет возросла примерно па 30%. В отличие от других периодов за рассматри­ваемые годы в общем не наблюдалось столь резких различий в темпах прироста населения по отдельным губерниям.

Более значительно повысили свою численность: Екатерино­славская ( + 63,5%) губерния, Область Войска Донского ( + 51,1%), а также губернии Петербургская ( + 48,5%) и Мо­сковская ( + 47,3%). Сравнительно невысоким был прирост чи­сленности в прибалтийских губерниях и в группе губерний со значительным отходом населения.

 

Па основании расчетов С. А. Новосельского составлена сле­дующая таблица о динамике населения 50 губерний Европейской России за 1867-1913 гг. по отдельным годам:

Абсолютные данные, о численности населения, приведенные в этой таблице, являются несколько пониженными по сравнению с соответствующими данными Центрального статистического ко­митета. Это можно объяснить тем, что С. А. Новосельский при своих расчетах принял во внимание, помимо данных об естествен­ном движении населения, и материалы о переселениях из Евро­пейской России. Мы сочли необходимым принять зги более низ­кие расчеты С. А. Новосельского еще потому, что согласно этим расчетам средний годовой прирост численности населения 50 гу­берний Европейской России определяется в 1,44%, а средний годовой естественный прирост населения за этот же период рав­нялся 1,5%; действительный прирост численности населения Европейской России за 1867-1913 гг. и должен был быть не­сколько ниже естественного, так как за рассматриваемый период часть населения из Европейских губерний переселилась в Си­бирь и в Среднюю Азию или эмигрировала за границу.

 

За 47 лет - с 1867 по 1913 г. - население 50 губерний Ев­ропейской России увеличилось почти на 59,2 млн. чел., или на 94,7%. Если рассматривать динамику численности населения раз­дельно по двум периодам, а именно за 1867-1896 гг. и за 1897- 1913 гг., то темпы роста населения за второй период оказались более высокими. Так, средний годовой прирост населения за 1867-1896 гг. составил 1,37%, а за 1897-1913 гг. - 1,65%.

 

За 1897 - 1913. гг. - за 17 лет - население 50 губерний Европейской России увеличилось па 28 млн. чел., или на 29,9%. За этот период средний годовой прирост населения в абсолютных числах составлял 1750 тыс. чел. Несколько повышенные показа­тели прироста численности населения приходились на 1904 г. (2007 тыс. чел.) и 1908 г. (2081 тыс. чел.). Сравнительно пони­женным оказался рост населения в 1906 г. (1410 тыс. чел.).

 

Ряд дополнительных материалов о динамике численности населения приведен нами в следующей главе, а также в третьем разделе нашей работы при исследовании процессов естественного движения населения за пореформенную эпоху.

 

Представляют интерес сравнительные данные о росте насе­ления в России и других странах Европы.

 

Обратимся к следующей сравнительной таблице о росте на­селения России и других важнейших стран Европы за сто лет (1810-1910), составленной на основе данных работы Б. Урланиса «Рост населения в Европе»[51].

Отметим более существенные показатели. В течение всего пе­риода с 1810 по 1910 г. рост населения России оказался более высоким, чем в других странах Европы: население России увели­чилось на 192%, а в группе всех остальных стран Европы - на 102,2%.

 

Характерно, что в течение первого периода (1810-i860 гг.) рост населения России был несколько меньше, чем Англии, но превышал рост населения Германии, Италии и Франции. В сле­дующие же 50 лет (1860-1910 гг.) рост населения России пре­вышал рост населения всех четырех упомянутых стран. В этих странах в связи с более ранним промышленным развитием и вступлением в период империализма в значительной степени уменьшилась рождаемость, а также снизился естественный при­рост населения.

 

Более подробно вопрос о сравнительном росте населения Рос­сии и других европейских стран будет рассмотрен в третьем от­деле нашего исследования при характеристике процессов есте­ственного движения населения.

Данные о численности населения дореволюционной России, опубликован­ные Центральным статистическим комитетом в статистических ежегодниках России после переписи населения 1897 г., являются преувеличенными. На преувеличение этих данных неоднократно указывалось в изданиях ЦСУ, а также в трудах виднейших статистиков еще до 1917 г. К сожалению, в на­шей исторической и экономической литературе часто приводятся эти данные без необходимой критической оценки.

 

Произведенные ЦСУ расчеты показали, что в 1913 г. Россия насчитывала з границах СССР до 17 сентября 1939 г. 139,3 млн. человек. Эта цифра была, впервые опубликована в 1932 г. в сборнике статистических материалов по народному хозяйству «СССР за 15 лет» и позднее в статистических ежегодниках «Социалистическое строительство СССР» в 1934 г., 1935 г. и 1936 г. Числен­ность населения всей территории дореволюционной России по данным ЦСУ СССР составляла 165,7 млн. человек (см. статистический сборник «Народное хозяйство СССР», Госстатиздат, М., 1956 г.).