Донесение консула Ст. Сосницкого «Настроения населения в здешнем консульском округе» 20.08.1935 г., Харьков

 (1 надпись с подписью неразборчиво) (чернила) 209 (штамп) 46

20 августа 1935

3/Укр./24          

(карандаш) Секретно!

настроения населения в здешн. Консульском округе

(надпись и подпись неразборчива) Очень хорошее и существенное донесение

Господину Послу Р.[еспублики] П.[ольша]

в МОСКВЕ

Несмотря на публикуемую информацию о значительном урожае в этом году в течение последних недель можно отметить значительное распространение пессимистических настроений среди рабочих и крестьян здеш. Консульского округа.

На формирование таких настроений оказал влияние целый ряд факторов, прежде всего, экономического порядка, а именно: невысокий уровень рабочих зарплат, увеличение норм выработки аккордного труда, применяемых к общей массе рабочих. Отсутствие соответствующего снабжения магазинов продовольственными товарами и высокие цены на них, отсутствие хлеба в деревне. Насильное изъятие зерна для государства в коллективах, приводящее к выдаче едва ли не мизерных авансов в зачет заработанных днями и ночами в поте лица трудодней.

Посетив за последнее время целый ряд заводских предприятий в Харькове, Днепропетровске, Каменском, Кривом Рогу, Запорожье, Никополе, Полтаве, я убедился, что месячный заработок большей части рабочих колеблется в пределах от 120 до 180 рб., за исключением небольшой группы около 15%, зарабатывающей 180-300 рб.

Для того, чтобы проиллюстрировать условия быта среднего рабочего, привожу бюджет рабочего харьковской фабрики «Серп и молот», зарабатывающего 130 рб. в месяц.

Общая оплата в июле т.[екущего]г.[ода] 130 рб.

1) подоходный налог.............................. 2 ”” 30 коп.

2) культурный ””...................................... 1 ”” 80 ””

3) Социальное страхование ................. 2 ””

4) Облигации госзайма ......................... 13””

5) Газеты ................................................ 3 ”” 50 ””

6) На постройку самолета ..................... 7 ””

7) Штраф за брак на производстве ...... 4 ””

Всего ....................................................... 33 рб.60 коп.

Всего получил на руки данный работник 96 рб. 40 коп. Из этой суммы рабочий еще обязан изъять оплату за квартиру. Квитанция за оплату квартиры в июле т.[екущего] г. [ода] содержала следующие позиции:

1)  Плата за квартиру .......... 12 рб.

2) На ремонт ........................ 1 ”” 20             коп.

3) Заем ................................  4 ””

4) Участие ...........................  4 ””

5) Другое .............................. 1 ”” 30 коп.

Всего .................................... 22 рб. 50 коп.

После оплаты за квартиру у рабочего осталось лишь 73 рб. 90 коп., из чего он обязан еще заплатить за свет и воду 5 рб. членский взнос в профессиональный союз 1 ”” 30 коп.

”” ”” в «МОПР»[1] ............. 75 коп.

Всего .................................... 7 рб. 05 коп.

После всех оплат ему осталось на содержание 66 рб. 85 коп. Следует отметить, что этот рабочий имеет семью, состоящую из жены и ребенка. Килограмм хлеба стоит 1 рб., для прокормления этой семьи, при отсутствии мяса и жиров, ежедневно необходимо хотя бы 2 кг хлеба, поэтому расход на хлеб поглощает 60 рб в месяц. На оставшиеся 6 рб рабочий мог бы купить едва ¹/₂ кг мяса. В силу необходимости, чтобы раздобыть средства на спички, мыло и другие самые необходимые предметы повседневного употребления, рабочий вынужден экономить на покупке хлеба. При этом положении вещей и дороговизне продовольственных товаров, ежедневная пища большинства рабочих всегда состоит из одного и того же блюда, то есть из хлеба и супа, масла и мяса он почти не ест. Следует добавить, что благодаря огородным участкам в нынешнем сезоне наметился отток рабочих из заводских столовых. Имея в своем распоряжении овощи, он старается приготовить какую-то пищу дома. Ведь если покупать в столовой обычный обед (из двух блюд) стоимостью 65 коп. и вдобавок значительно худшего качества, рабочий, о котором идет речь, должен был бы отдать весь свой заработок на обеды для трех членов семьи. Одновременно следует не забывать, что на целом ряде фабрик женщины зарабатывают 50-70 рб в месяц, имея на содержании 2-3 детей.

Для завершения картины добавлю, что высококвалифицированный рабочий, иностранный специалист, в настоящее время после отмены «инснабов»[2], зарабатывающий на заводе ХТЗ[3] в среднем 350 рб в месяц, получает на руки после всех удержаний едва около 250 рб. На выдаваемые заводами талоны, которые рабочий может теоретически отоварить, в июле месяце этот иностранный специалист получил 600 гр. масла и кусочек мыла. Поэтому нет ничего удивительного, что при такой ситуации зарубежные высококвалифицированные рабочие покидают свои места.

Общая масса рабочих, вследствие такого положения, влезает в долги, чаще всего не вносит плату за квартиру. Это, в свою очередь, неизменно приводит к вывешиванию черных досок, на которых фигурируют длинные списки фамилий рабочих, которым грозит в случае неуплаты долгов продажа их движимого имущества.

Ужасные материальные условия и вдобавок всякого рода злоупотребления в партийных рядах, столь громкие на территории Харькова, о которых я расскажу в специальном донесении, породили полную апатию к любым партийным начинаниям. Рабочие не ходят на партийные собрания, избегают любых митингов, не принимают близко к сердцу исключение из партийных рядов [имевшие место] в ходе последней сверки партийных документов. Похоже, они полностью отдают себе отчет в том, что партия состоит из все более замкнутого круга людей, которые, имея в своих руках реальную административную власть, превратились в эксплуатирующий рабочих правящий аппарат. Рабочие постоянно читают и слышат о миллионных злоупотреблениях, допускаемых людьми из партии, и с каждым днем они теряют уважение к высшим структурам, по большей части состоящим из евреев. Угрозы, относительно того, что «все должно рано или поздно закончиться», стоят сегодня на повестке дня.

На фоне таких настроений почти сенсацией стала забастовка дворников, которая имела место 17т.[екущего] м.[есяца] в Харькове. В течение всего дня дворники не подметали и не поливали улиц, добиваясь увеличения зарплаты, которая в настоящий момент является минимальной. Дворник, работающий в течение 24 часов, исполняя одновременно определенные милицейские функции, зарабатывает в Харькове в среднем 70-90 рб в месяц.

Другое дело, что зачинщики забастовки были вечером арестованы, и дворники уже на следующий день вынуждены были приступить к выполнению повседневных обязанностей. Подобного рода эпилог ожидал на территории харьковского завода «Серп и молот» лиц, требовавших повышения. Там рабочие несколько недель назад потребовали увеличения зарплаты. Более десятка зачинщиков было арестовано и уволено с завода, руководство которого требуемого повышения не произвело, а принудило рабочих к дальнейшему повседневному труду. Эти происшествия дают много [поводов] для размышления, в особенности потому, что они имеют место в полицейских условиях здешней жизни. На стенах харьковских торгсиновских магазинов однажды появились надписи, [по-своему] расшифровывающие аббревиатуру Торгсин[4] — «Товарищи организовывайтесь, Россия гибнет, Советы истребляют народ». Естественно, что эти надписи милиция незамедлительно удалила.

Недовольство проникает также в круги демобилизованных солдат, которые резко протестуют против тех условий жизни, которые их ожидают после увольнения из армейских рядов. В центре Харькова находилось бюро для отправки демобилизованных солдат, которое обеспечивало их перемещение в родные края или же к вновь определенному им месту работы. Однажды большая группа демобилизованных солдат громко выразила свое возмущение по поводу ожидающих их бытовых условий. Солдаты возмущались, что им предстоит ехать к местам, откуда их семьи были выселены и, что они совершенно не имеют средств к жизни. После этого происшествия бюро было перенесено в другое, менее видное место в городе. Следует отметить, что власти для сглаживания недовольства, размещают демобилизованных солдат на заводах, частично расселяют по селам, стремясь прежде всего к тому, чтобы они не возвращались к прежнему месту жительства. Средства, выдаваемые на дорогу, не превышают в среднем 10-30 рб.

В селах ситуация обстоит еще хуже. Объехав недавно несколько сельских районов — Богодуховский, Волчанский, Валковский и Полтавский, я убедился, что положение крестьянина, несмотря на последнее распоряжение об артелях, не слишком улучшилось. Правления, используя тот факт, что член артели может иметь корову, свиней, овец и мелкую живность, принуждают его к тяжелому труду днем и ночью без выходных. Всю тяжесть содержания артели правление перекладывает на собственные средства членов, трактуя работу для артели как своего рода барщину в пользу государства.

Большие объемы за трудодни, заявленные на бумаге, приняты единственно с целью усиления работы наивных членов артели, в то время как авансы за заработанные трудодни выдаются в минимальном размере, и то не везде. А пшеницу целыми железнодорожными составами направляют в порты Мариуполя, Николаева и Одессы и продают ее за границу для получения необходимой валюты. Если кто-то из членов артели работать не хочет, то у него отбирают документы и выгоняют из артели. Судьба такого строптивого члена известна — отправка в концентрационные лагеря.

Подобного рода репрессии за малейшее сопротивление применяются в городе и на селе, и исключительно они удерживают общую массу рабочих и крестьян в бездействии и в разочаровании.

В последнее время можно было наблюдать что-то вроде всеобщего ожидания событий, которые могли бы изменить бытовые условия. Лозунгам, провозглашаемым в прессе и на собраниях, не удается убедить массы. Рабочий смеется, когда ему говорят, что он работает на себя, он заявляет, что «для начальства существует “санаторий”, а для него дом отдыха, в котором нечего есть». «Нынешняя эксплуатация государством хуже, чем в царские времена, поскольку на заработанные у бывшего фабриканта деньги, по крайней мере, не приходилось голодать, как сейчас.»[5]

Все шире и настойчивей звучит мнение, что только внешняя интервенция может исправить ситуацию. «Пусть только начнутся военные действия на границе, а мы здесь этих евреев-ком- мунистов перебьем». Антисемитизм охватывает все более широкие круги[6] здеш. общественности.

Сельский крестьянин утверждает, что во времена помещиков он не жаловался на отсутствие еды. Его нынешнее положение считается во сто крат хуже, чем когда-то положение батрака у землевладельца. «Помещик» не обладал правом ссылать в концентрационные лагеря и конфисковать имущество. Сегодня государство приказывает работать день и ночь (я убеждался в этом сам и не раз во время поездок). Беременных женщин часто не освобождают от работы, они зачастую рожают в поле во время работы (об этом пишет уже советская пресса, сваливая вину на председателей отдельных артелей). За это [государство] не платит и не кормит, а в случае какого-либо сопротивления ссылает далеко на восток. В такой ситуации крестьяне говорят, что в случае войны у них нет земли, которую они обязаны защищать. И что же дальше? Все чаще появляются заметки в прессе об актах саботажа в селах, выражающихся в поджоге зерна, уничтожении молотилок и складов с зерном. Потери от таких случаев значительны. Местная пресса сообщает, что в одной из украинских областей «в течение одного дня сожжено 13 молотилок и сотни центнеров колхозного зерна»[7].

Единственным девизом, который мог бы оживить украинское село, несмотря на официальные утверждения о нынешнем благосостоянии на селе и привязанности крестьянина к коллективизации, является лозунг передачи земли в собственность посредством разделения существующих коллективов. Украинский крестьянин живет этим лозунгом, и его воплощение в жизнь он связывает с оказанием [ему] помощи извне.

Фикция бесклассового большевистского общества, которое должно быть окончательно построено в 1937 г., как в завершающем году второй пятилетки, в настоящее время соответствующим образом понимается бедствующей массой рабочих и крестьян.

Разница между бытовыми условиями руководящих структур государственной администрации, промышленности и сельского хозяйства и бытовыми условиями общей массы рабочих и крестьян настолько велика, что никакие лозунги и обещания, голословно бросаемые партией, не в состоянии в нынешней ситуации изменить жизнь к лучшему. Радикальное изменение материальных условий рабочей массы составляет единственную возможность исправить трудную ситуацию. Однако способны ли правящие структуры сделать такой шаг, несомненно, покажет ближайшее будущее.

Ст. Сосницкий

Консул Р.[еспублики] П.[олыиа]

Разделитель:

1) господин Министр Шетцель П.III.(2 экз.)

2) господин Начальник П. VI.

Перевод с польского языка. Машинописный текст, копия.