Обвинительное заключение по делу И.М. Кораблёва и А.М. Запутряева. 7 февраля 1941 г.
7 февраля 1941 г.
По след, делу № 147122
«УТВЕРЖДАЮ»
Зам. НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ УССР
КОМИССАР ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ 3 РАНГА
Ткаченко
«7» Февраля 1941 г.
ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
По следственному делу № 147122 по обвинению КОРАБЛЁВА Ивана Михайловича и ЗАПУТРЯЕВА Александра Михайловича по ст. 206-17 п. «б» УК УССР
В Управление Государственной Безопасности НКВД УССР поступили данные о том, что бывший начальник УНКВД по Винницкой области КОРАБЛЁВ И.М. вместе с бывшими работниками УНКВД ШИРИНЫМ Л.Н. и ЗАПУТРЯЕВЫМ А.М. в 1938 году систематически извращали социалистическую законность, проводили массовые и незаконные аресты и незаконными методами ведения следствия искусственно создавали контрреволюционные формирования.
На основании вышеуказанных данных были арестованы КОРАБЛЁВ Иван Михайлович, ЗАПУТРЯЕВ Александр Михайлович и ШИРИН Лазарь Наумович и привлечены по настоящему делу в качестве обвиняемых (дело в отношении ШИРИНА выделено в отдельное производство — см. т. 7, л. д. 31).
Произведённым следствием установлено, что обвиняемый КОРАБЛЁВ И.М. в 1938 году, возглавляя УНКВД по Винницкой области, в своей практической работе беспрекословно выполнял задания впоследствии разоблачённого врага народа УСПЕНСКОГО в соответствии с вражеской деятельностью антисоветской заговорщической организации, существовавшей в органах НКВД. (т. 5, л. д. 2- 10, 15-16, 18, т. 1, л. д. 68-69, 83-84, 131, 132, 143).
Под руководством обвиняемого КОРАБЛЁВА И.М. им лично и при участии привлечённого по настоящему делу ЗАПУТРЯЕВА и ШИРИНА производились массовые и необоснованные аресты среди рабочих, служащих и колхозников.
Присылаемые из РО НКВД оперативные листы обв[иняемый] КОРАБЛЁВ лично рассматривал и намечал лиц, подлежащих аресту, не проверяя материалы, на основании которых они были составлены, в результате чего им санкционировались аресты без достаточных к этому данных, а в ряде случаев обв[иняемый] КОРАБЛЁВ утверждал аресты лиц, на которых никаких компрометирующих материалов не было. (т. 1, л. д. 68-69, 83-84, 88-89, 125-126, 130-132, 147, т. 2, л. д. 86-87, 186, т. 3, л. д. 244, т. 4, л. д. 3, 57, 97, 98, 137, 138, 166, 237, см. приложения № № 1-13).
16.VI-1938 года ШИРИНЫМ были представлены 3 оперативных листа на 200 человек, подлежащих аресту, в число которых были включены бывш. красные партизаны — жители с. Ярышева — ГНАТЮК Даниил, ЧАБАН Кирилл Максимович, ПАСЕНКО Макар, работавший лесником, РАКИЧ, работавший техноруком горных разработок в Ярышевском р-не, колхозник ЧЕРНЮК Терентий Николаевич и другие, на которых никаких компрометирующих материалов на день ареста не было. Вышеуказанные оперативные листы были утверждены вместо КОРАБЛЁВА его б[ывшим] помощником БУТЕНКО, материалы в отношении которого выделены в отдельное производство. (См. приложение № 11, л. д. 2540- 2574, обратив внимание на л. д. 2543, 2550, 2554-2556, 2565, 2569, 2573, т. 7, л. д. 32-33).
8 июля 1938 года лично обв[иняемым] КОРАБЛЁВЫМ было утверждено два оперативных листа на 287 человек, подлежащих аресту, в число которых также был включён ряд лиц безосновательно. Так, например: РУДАС Степан Корнеевич, житель г. Гайсина, САСЮК Ефим Иванович, колхозник Гайсинского р-на, ГАВРИШ Константин Спиридонович, б[ывший] заготовитель Заготскота м. Погребище и другие. (См. приложение № 12 — л. д. 3445-3999).
По указанию обвиняемого] КОРАБЛЁВА И.М., а также и при его личном участии были произведены массовые аресты среди бывш[их] красных партизан, впоследствии дела в отношении отдельных из них были прекращены, (т. 5, л. д. 120- 139).
Кроме того, по распоряжению обвиняемого КОРАБЛЁВА были необоснованно подвергнуты аресту б[ывший] сотрудник НКВД КРЖЕВИЦКИЙ, впоследствии осуждённый к ВМН, и САЛЯМОН — бывш[ая] директор польской школы, которая решением Особой Тройки УНКВД была осуждена на 10 лет и впоследствии из-под стражи освобождена за прекращением дела. (См. приложения № 2, л. д. 44 и № 8, л. д. 116, 120).
Обвиняемым ЗАПУТРЯЕВЫМ были подписаны необоснованные справки на арест ПОЛИЩУКА Филиппа Ивановича, колхозника, бывш[его] красного партизана, впоследствии освобождённого из-под стражи, ЛАЗАРЕВА Георгия Константиновича, на день ареста — член ВКП(б), бывш[ий] участник отряда Котовского, и МАСАЛОВА Кузьму, также на день ареста члена ВКП(б), б[ывшего] командира партизанского полка, впоследствии осуждённых Особой Тройкой УНКВД к ВМУН.
В справках на арест ЛАЗАРЕВА и МАСАЛОВА обв[иняемым] ЗАПУТРЯЕВЫМ было дописано о наличии компрометирующих данных, что согласно приобщённым к делу справкам УНКВД не соответствует действительности, (т. 1, л. д. 294-295, см. прилож. № 10, л. д. 3032-[30]33, 2039, 2041).
В оперативные листы на подлежащих аресту вносились, кроме подучётных лиц, также лица с социальным прошлым и нацменьшинства — немцы, поляки и др. — независимо от того, что материалов об их антисоветской деятельности на день ареста не было, причём аресты вышеуказанных категорий лиц оформлялись как на участников различных антисоветских формирований, (т. 1, л. д. 130-132, 147, 285, т. 2, л. д. 178, т. 3, л.д. 103, 195, т. 4, л. д. 4, 17,26, 57, т. 5, л. д. 52).
Таким образом, были подвергнуты арестам лица, абсолютно не причастные к антисоветской деятельности, а также из социально близкой Советской власти среды.
По указанию обвиняемого КОРАБЛЁВА, при непосредственном участии ШИРИНА и РЕДЕРА, весной 1938 года был введён метод групповых допросов, так называемая «лаборатория». Сущность этого допроса заключалась в том, что одновременно в комнату вводили 5-10 арестованных и к одному из них применялись методы физического воздействия до тех пор, пока арестованный не соглашался писать заявление о своей «антисоветской» деятельности.
В применении мер физического воздействия к арестованным принимали участие не только следователи, но иногда и подследственные, (т. 1, л. д. 98, т. 2, л. д. 78, 87, 118, 148, т. 3, л. д. 102, 197, 199, т. 4, л. д. 11, 12, 28, 29, 58, 59, 99, 143, 175, 182, 238, 257, 265, т. 7, л. д. 1-12).
В результате преступной и провокационной деятельности, проводившейся под руководством и указаниям обвиняемого КОРАБЛЁВА и при участии обвиняемого ЗАПУТРЯЕВА, фальсифицировались следственные документы по следственным делам, от арестованных принимались заведомо неправдивые показания и, таким образом, искусственно создавались антисоветские формирования.
Под руководством обвиняемого КОРАБЛЁВА и при его личном участии было искусственно создано следственное дело № 104225, по которому было привлечено 18 человек. От всех привлечённых под влиянием извращённых методов следствия были приняты заведомо неправдивые показания о том, что все обвиняемые, проходившие по данному делу, якобы являлись участниками антисоветской бундовской организации.
14.VIII-1938 г. данное дело было заслушано спецколлегией Винницкого областного суда и в результате 7 человек были осуждены к ВМН, а остальные 10 человек — к разным срокам тюремного заключения и ИТЛ. (Один человек по данному делу умер до суда).
Постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 13.IV-1940 года настоящее дело было прекращено и всех обвиняемых из-под стражи освободили, за исключением 4-х, которые умерли в тюрьме.
Обвиняемым КОРАБЛЁВЫМ по настоящему делу были утверждены справки на арест 12 человек, составлено и послано спецдонесение в НКВД УССР с указанием о вскрытии фактически не существовавшего антисоветского бундовского центра, (т. 2, л. д. 29, 38-40, 47-48, т. 4, л. д. 8, 142, т. 7, л. д. 13-30).
В отношении лиц, непосредственно принимавших участие в создании фиктивного антисоветского подполья (ШИРИНА, МАЙСТРУКА и др.), материалы выделены в отдельное производство, (т. 7, л. д. 32-33).
Таким же образом под руководством обвиняемого] КОРАБЛЁВА было искусственно создано следственное дело на группу ответственных работников сахарной промышленности КОЖУШКО А.Т., члена ВКП(б) с 1917 года, инженера, награждённого орденом Красного Знамени, МАТЧИНОВА Н.Ф. и ДОЛЕНКО С.Т., обвинявшихся в принадлежности к так называемой диверсионно-шпионской организации.
9-11 июня 1939 года все вышеуказанные лица приговором 437[-го] ВТ КОВО были осуждены к разным срокам ИТЛ, однако Военная Коллегия Верхсуда Союза ССР своим определением от 25.XI-1939 года приговор ВТ КОВО отменила и дело в отношении КОЖУШКО прекратила, а дело на МАТЧИНОВА и ДОЛЕНКО направила на доследование.
Дополнительным доследованием, проведённым УНКВД по Винницкой области, была установлена несостоятельность предъявленных обвинений МАТЧИНОВУ и ДОЛЕНКО, в результате чего дело в отношении их также было прекращено. КОЖУШКО в настоящее время восстановлен в рядах ВКП(б) и работает на руководящей хозяйственной работе, (т. 2, л. д. 12, 13, 19, 23, т. 2, л. д. 88, т. 4, л. д. 4, 140, т. 5, л. д. 108-119).
В отношении лиц, которые принимали непосредственное участие в создании этого дела (ДАНИЛЕЙКО, АНТОНОВА и др.), материалы выделены в отдельное производство, (т. 7, л. д. 32-33).
В производстве 3[-го] Отдела УНКВД по Винницкой области было следственное дело на группу колхозников Казатинского р-на: СМУТНОГО, ШТОЛЬЦА, ФРИБЕРА, ВАШИРОВСКОГО, ЯВУРЕКА, ФОГЕЛЯ, БЕЗЕ, БАЛЬЦЕРА, рабочего ПИРКЛА и учителя ДОЛЕЖАЛА.
Вышеуказанное дело было передано в УНКВД из Казатинской оперследгруппы, где все обвиняемые дали показания о своей принадлежности к чехословацкой разведке, однако, никаких других данных, которые бы подтверждали их показания, не было.
Несмотря на это, дело по обвинению ВАШИРОВСКОГО, ЯВУРЕКА и др. с согласия обвиняемого ЗАПУТРЯЕВА было представлено для рассмотрения на Особой Тройке УНКВД, где обв[иняемый] КОРАБЛЁВ предложил настоящее дело со слушания снять и «добиться» показаний о принадлежности обвиняемых к шпионской деятельности в пользу Германии.
Под руководством обвиняемого ЗАПУТРЯЕВА им лично и при участии ныне осуждённого по другому делу ВОДКИНА первичные показания обвиняемых из дела были изъяты, а вместо них были составлены фиктивные протоколы допроса, которые, по существу, переписаны с указанием в них о принадлежности обвиняемых к шпионской деятельности в пользу Германии, а не Чехословакии.
На протоколах были проставлены вымышленные даты и даны на подпись обвиняемым, причём на отдельных протоколах допроса поставили подпись сотрудника УНКВД МАКСИМЕНКО, ранее допрашивавшего этих обвиняемых, для чего сохранили первые анкетные страницы протоколов допроса, которые записывал МАКСИМЕНКО.
Одновременно из дела были изъяты постановления о предъявлении обвинения, вынесенные МАКСИМЕНКО, где было предъявлено обвинение в проведении шпионской деятельности в пользу Чехословакии, заменив их постановлениями, написанными от имени МАКСИМЕНКО со старыми датами, где уже инкриминировалось обвинение в проведении шпионской деятельности в пользу Германии. За МАКСИМЕНКО подписал постановления ныне осуждённый ВОДКИН.
Это было сделано в течение нескольких дней, и все обвиняемые были приговорены Особой Тройкой УНКВД к ВМН как германские шпионы, (т. 1, л. д. 75- 76, 172-173, 176, 179-185, 186-190, 195-196, 203-204, 206-208, т. 4, л. д. 190, 191, 205, 229, 265, т. 6, л. д. 19-20, 23-24, 25, 27, 29, 34, 35, 38, 39, 41, 42, 43, 53, 60-127, 129-198 — см. отдельное приложение № 263100).
Обвиняемый КОРАБЛЁВ, зная о том, что работники УНКВД извращают социалистическую законность в отношении подследственных, вынуждают их давать заведомо неправдивые показания, оговаривать себя и других, всячески поощрял и стимулировал эту враждебную практику работы, создавая обстановку своеобразной поспешности, что привело к тяжёлым последствиям, (т. 4, л. д. 2, 3, 11, 29, 96, 97, 139, т. 5, л.д. 140-141).
Обвиняемым ЗАПУТРЯЕВЫМ составлялись протоколы допросов подследственных в их отсутствие, а затем они давались на подпись арестованным, (т. 1, л.д. 76, т. 2, л.д. 77-88, т. 3, л. д. 19, 110, 115, 118-119, 182, т. 3, л.д. 257, т. 4, л.д. 100, 174).
Кроме того, следствием установлено, что по распоряжению КОРАБЛЁВА и при участии обвиняемого ЗАПУТРЯЕВА лица, осуждённые Особой Тройкой УНКВД по Винницкой области к ВМУН, вызывались в оперативные отделы, где они длительное время допрашивались по своим и особенно по делам других арестованных, (т. 1, л. д. 107, 113-114, 272, т. 3, л. д. 88, т. 4, л. д. 225, т. 6, л. д. 198-282, 325).
Следствием также установлено, что в нарушение директивных указаний НКВД СССР на Особой Тройке УНКВД по Винницкой области, возглавляемой обв[иняемым] КОРАБЛЁВЫМ, заслушивались следственные дела, которые не подлежали рассмотрению Судтройкой. (т. 4, л. д. 225, т. 5, л. д. 142-146,147-149).
Преступная работа по следствию со стороны обвиняемого КОРАБЛЁВА ещё подтверждается его же докладами, адресованными врагу народа УСПЕНСКОМУ.
27.IV-1938 года КОРАБЛЁВ писал УСПЕНСКОМУ:
«Представленный по тройке лимит использован полностью. Имеется ряд законченных дел — повстанческие отряды, подлежащие рассмотрению Тройки. До разрешения вопроса в центре об общем увеличении лимита прошу предоставить мне дополнительный лимит за счёт одного из Управлений НКВД, хотя бы пока 300-500 человек первой категории».
По сообщению КОРАБЛЁВА же от 29.1 V-1938 года, т. е. через два дня, видно, что из представленного «лимита» на 400 человек первой категории осталось на 29 апреля 1938 года 301 человек, т. е. за два дня было расстреляно 99 человек, (т. 5, л. д. 54, 55-56).
В докладной записке от 15.V-1938 года КОРАБЛЁВ УСПЕНСКОМУ писал:
«Представленный лимит на 3400 челов[ек], в том числе по первой категории 3 200 челов[ек] и по второй категории 200 челов[ек] на 11 мая 1938 года полностью использован», (т. 5, л. д. 57-60).
Таким образом, преступная деятельность обвиняемых, выразившаяся в проведении преступной практики в оперативно-следственной работе, в проведении массовых необоснованных арестов и создании искусственным путем антисоветских формирований, полностью доказана.
В предъявленном обвинении КОРАБЛЁВ И.М. виновным себя признал полностью, заявив, однако, что в то время он свои действия не считал преступными, (т. 1, л. д. 68-69, 83-84).
Обвиняемый] ЗАПУТРЯЕВ А.М. виновным себя не признал, мотивируя тем, что преступником он себя считать не может, но признаёт отдельные «ошибки», допущенные им в период 1938 года. (т. 1, л. д. 300).
В преступно-провокационной деятельности изобличаются показаниями свидетелей: ГЛУЩЕНКО М.С. (т. 2, л. д. 69-98), ГУНИ А.А. (т. 2, л. д. 148-150), АЛЕКСЕЕВОЙ А.Т. (т. 2, л. д. 178), ШАБУНИНА А.В.,(т. 3, л. д. 19), ГЛУССКОГО И.А. (т. 3, л. д. 101-102), ТЕУША Л.М. (т. 3, л. д. 110, 114-115), БЕРКУТЫ А.П. (т. 3, л. д. 118-119), КЛЯТЫШЕВА Н.А. (т. 3, л. д. 161-162), НАЗАРЕНКО А.П. (т. 3, л. д. 187, 193-194), ЛАВРЕНТЬЕВА В.А. (т. 3, л. д. 197-199), ЯЦУНСКОГО В.Г. (т. 3, л. д. 244-245), АГЕЕВА И.С. (т. 3, л. д. 249, 257), ШИРИНА Л.Н. (т. 4, л. д. 2-4, 11-14, 26, 28-29), ДАНИЛЕЙКО Г.П. (т. 4, л. д. 56, 58, 77), МАЙСТРУКА В.Ф. (т. 4, л. д. 96-98, 137-140, 142-143), БУТЕНКО Н.С. (т. 4, л. д. 166), ТАТАРЧУКА А.А. (т. 4, л. д. 173-175, 182), ЛЕВИНЗОНА А.Е. (т. 4, л. д. 189-191, 205, 207), ПЕРЕПЕЛЖА М.И. (т. 4, л. д. 225, 229), УРЛАН- ГА С.Я. (т. 4, л. д. 237-238), ВОЛОШИНА В.В. (т. 4, л. д. 257), ЛИТВАКА С.Г. (т. 4, л. д. 262), МАРТЫНЮКА Г.М. (т. 4, л. д. 265), МАКСИМЕНКО (т. VI, л. д. 38-39, 14-43, 53), СМИРНОВА Н.И. (т. VII, л. д. 89-91), ТИМОФЕЕВА П.П. (т. VII, л. д. 92, 93) и очной ставкой между обвиняемым КОРАБЛЁВЫМ и свидетелем ШИРИНЫМ (т. 4, л. д. 308-326), а также вещественными доказательствами по делу.
На основании вышеизложенного ОБВИНЯЮТСЯ:
1. КОРАБЛЁВ Иван Михайлович, 1899 года рождения, уроженец села Миси- но Холменского уезда, русский, гр[аждани]н СССР, член ВКП(б) с 1919 года по день ареста, образование низшее, бывший начальник УНКВД по Винницкой области, в момент ареста — заместитель начальника Архбумстроя, по званию — майор госбезопасности;
2. ЗАПУТРЯЕВ Александр Михайлович, 1903 года рождения, уроженец д. Боровицы Калининской области, русский, гр[аждани]н СССР, член ВКП(б) с 1924 года по день ареста, образование высшее, бывш[ий] начальник 3[-го] Отдела УНКВД по Винницкой области, в момент ареста — ст[арший] инспектор при директоре Кировского завода в г. Ленинграде.
В том, что они, будучи оперативными руководящими работниками Винницкого УНКВД, проводили преступную практику в оперативно-следственной работе, производили массовые и необоснованные аресты, при допросах арестованных применяли извращённые методы следствия, под влиянием которых подследственные подписывали сфальсифицированные протоколы допросов о якобы известных им антисоветских формированиях и своей принадлежности к ним, в результате чего искусственно создавали контрреволюционные организации, как, например: так называемые антисоветский бундовский центр, диверсионно-шпионская организация в сахарной промышленности, к-p повстанческий «партизанский» отряд и резидентура германской разведки, т. е. совершили преступления, предусмотренные ст. 206-17 п. «б» УК УССР, а посему, руководствуясь ст. 204 УПК УССР следственное дело № 147122 по обвинению КОРАБЛЁВА Ивана Михайловича и ЗАПУТРЯЕВА Александра Михайловича по ст. 206-17 п. «б» УК УССР направить Военному Прокурору Войск НКВД Украинского округа для направления по подсудности.
СТ[АРШИЙ] СЛЕДОВАТЕЛЬ СЛЕДЧАСТИ УГБ НКВД УССР
СЕРЖАНТ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ
Кобяков
«СОГЛАСЕН»:
НАЧАЛЬНИК СЛЕДЧАСТИ УГБ НКВД УССР
Сагин
СПРАВКА: Обвиняемые КОРАБЛЁВ И.М. и ЗАПУТРЯЕВ А.М. содержатся под стражей во внутренней тюрьме НКВД УССР.
Вещественные доказательства отдельными приложениями и томами к делу прилагаются.
Список лиц, подлежащих вызову в судебное заседание, прилагается.
СТ[АРШИЙ] СЛЕДОВАТЕЛЬ СЛЕДЧАСТИ УГБ НКВД УССР
СЕРЖАНТ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ
Кобяков
Составлено 4 февраля 1941 г.
г. Киев
зи.
На первом листе документа от руки фиолетовыми чернилами нанесена резолюция: «Обвинительное заключение утверждаю. Кораблёва И.М. и Запутряева А. М. предать суду по cm. 206-17 п. “б” УК УССР. Воен[ный] прокурор в[ойск]/НКВДКиев[ского] округа бригвоенюрист Грезов. 22/II[19]41 г.».
ГДА СБУ, ф. 5, on. 1, спр. 66927, т. 7, арк. 103-110, оригинал, машинопись. Документ впервые опубликован в книге: Реабiлiтованi icmopiю: У двадцяти семи томах. Виннницкая область / обл. редколегля: I. Д. Iвасюк (голова) та iн. Упорядники: В.П. Лациба (голова) та in. -Кн. 5. — Киев: Центр ДЗК, 2015. — С. 45-51.