Письмо ПП ОГПУ Урала о положении на Магнитострое. 20 марта 1933 г.

Приложение

Многоуважаемый Лев Григорьевич!

Самый искренний и горячий привет с Магнитки!

Вот уже полмесяца в связи с последними авариями в доменном цехе сижу в Магнитной. Более или менее основательно ознакомился с Магнитогорскими делами. Они — эти дела — заслуживают, по-моему, большого внимания. Поэтому я, пользуясь оказией, решил информировать вас об этих делах. Постараюсь быть максимально кратким и остановлюсь на наиболее существенном, наиболее важном в данное время.

1.  Кусочек истории

Грубо историю Магнитостроя можно разбить на 2 периода: 1) период проектирования и начального строительства и 2) период развернутого строительства, пуска в эксплуатацию (1931-1932 г.г. и январь-февраль 1933 г.).

Первый период достаточно известен и вам лично и аппарату ЭКУ. Это — период деятельности Гипромезовской и Магнитогорской к.-р. вредительской организации (Гассельблат и Ко), захватившей в свои руки Магнитку еще тогда, когда последняя находилась, так сказать, во чреве матери (проектирование, начальное строительство). В 1930-1931 г.г. выявляется и ликвидируется организация Гассельблата, Магнитка входит во второй период своего существования (дальнейшее строительство и эксплуатация с участием нового инженерно-технического состава, под новым техническим руководством).

2. Краткие итоги строительства за 1931-1932 гг.

Что дали 1931 и 1932 гг. с точки зрения выполнения строительного плана и ввода в эксплуатацию тех или других объектов? Выполнение строительного плана затормозилось по отдельным объектам до 1-2 лет (гора, мартен, прокат).

Что представляет собой площадка в данный момент? Магнитка в настоящее время — это следующее (основные действующие и строящиеся цеха):

а)  действующий рудник им. Кабакова с одной рудодробильной фабрикой;
б)  две действующие коксовые батареи;
в)   две действующие доменные печи;
г)  железный каркас (без крыши и стен) мартеновского цеха с одной законченной печью;
д)  железный каркас (без крыши и стен) прокатного цеха с одним смонтированным блюмингом Demag;
е)   ЦЭС с готовой мощностью в 48 тыс. кВт;
ж)   воздуходувка.

3. Краткая характеристика состояния и работы цехов

Я не буду останавливаться на характеристике состояния и работы всех действующих цехов, остановлюсь на наиболее важном в настоящее время — доменном. Прежде чем приступить к этой характеристике, я попытаюсь дать вам представление об общем внешнем виде площадки Магнитостроя.

Трудно поверить, что это — новая стройка. Площадка строительства и эксплуатирующиеся объекты захламлены до изумления. Не буду приводить многих примеров, ограничусь, опять-таки, доменным цехом. Могучие красавицы домны загажены словно они работают «с времен Очакова и покорения Крыма». Литейный двор (территория домен) в течение года заливался шлаком, водой, засыпался песком и т.д. Окаменевший слой из шлака и прочего чуть ли не в рост человека покрывает литейный двор. Впечатление такое, что здесь было длительное вулканическое извержение. И никто за все время эксплуатации палец о палец не ударил для того, чтобы вычистить литейный двор.

Все это приводится в порядок только теперь, под давлением, в частности, бригады Уралобкома ВКП(б) во главе с секретарем обкома Головиным, приехавшим на Магнитку для ликвидации прорыва.

Чистка литейного двора идет уже недели две. Для окончательной очистки понадобится еще несколько недель. Таково это «захламление». И так почти на каждом шагу.

Один из горновых состояние промобьектов и, так сказать, здешний «стиль» работы охарактеризовал так: «Работаем, як люди, а пакостим, як волы». Сказано донельзя метко. Территория доменного цеха завалена не только шлаком, скрапом, частями оборудования, трубами и т.д., но и кое-чем похуже. За неимением уборных на территории доменного цеха трубы и другие более или менее подходящие части оборудования используются под индивидуальные и общественные уборные. Так обстоит дело и в других цехах.

Перехожу к вопросу об эксплуатации домен. За все время работы домен (кругло — [за] год) они только одну единственную декаду, так называемую «декаду штурма» (третья декада октября 1932 г.), показали проектную мощность (2000 т в сутки). Остальное время они были далеки от проектной мощности. Состояние доменных печей за все время их существования можно характеризовать как беспрерывно аварийное. «День иноходят, два не ходят». Заливаются и горят фурмы, закозливаются и теряются летки, горят холодильники и т.д. и т.п. В результате — бесчисленные остановы печей.

Технологический процесс велся и ведется неправильно. Печи систематически работали так, что температура на колошниках доходила до 1000°С вместо нормальных 250-300°С. Бесчисленные остановки, резкие температурные колебания привели к тому, что значительной слой футеровки съеден (на домне № 1 еще в прошлом году был прогар).

Неправильный технологический процесс, варварское обращение с печами вели последние от аварии к аварии, привели с неизбежностью, в частности, и к аварии 21 января с.г., когда вышли из строя обе печи, привели и к аварии печи № 1 9 февраля с.г. (падение большого конуса вследствие недопустимо высоких температур — до 1000°С на колошнике).

К 18 февраля эта авария была ликвидирована, но печь не пошла, т.к. ликвидированная авария сменилась новой (выскочил канат большого конуса) и печь № 1 опять стоит. Печь № 2 еще не введена полностью в строй после январской аварии и дает, в лучшем случае, 200-250 т в сутки.

Таково положение в доменном цехе. Печи, надо прямо сказать, гробят. Это не только мое мнение. Это мнение наших местных работников. Это мнение всей бригады Уралобкома и руководителя ее — секретаря Уралобкома Головина. Это в своей среде говорят и те, кто технически руководил и руководит работой печей.

Год тому назад, не выдержав возмутительного обращения с печами, один из наших Декретных] сотрудников] заметил техническому директору инженеру Кащенко: «Ведь печь так можно загнать». Кащенко преспокойно ответил: «Пропала печь». Так обстоит дело с доменным цехом. Почти не лучше в других (гора, мартен, прокат). И прямо катастрофическое или почти катастрофическое положение с водой. Воздуходувка и кауперные площадки стоят буквально на воде. Сильный приток грунтовых вод (а на носу весна) может вывести из строя воздуходувку — и тогда стала Магнитка. С другой стороны, под ежеминутной угрозой размыва находится плотина на р. Урал, задерживающая воду для промышленных целей. Размыв плотины — это значит также полная остановка производства.

4. Инженерно-технический состав, техническое руководство, расстановка сил

Есть целая пачка причин, вследствие которых Магнитка приведена в столь тяжелое состояние. Основная из них — в инженерно-техническом персонале, в техническом руководстве. Почти на всех руководящих должностях во всех цехах сидят вредители — оперированные и не оперированные. В этом еще ничего особенно страшного нет, беда заключается в другом. Это другое, в свою очередь, заключается в том, что на Магнитку присланы и приехали не одиночки-вредители, а группы членов нескольких организаций, которые так группами и осели в отдельных цехах. В основном это три группы вредителей — уральцы, москвичи и южане. Первые захватили техническое руководство горой, в руках вторых — энергетика, у последних — домны, мартен, прокат. Совершенно ясно, что такое распределение — распределение по цехам группами, облегчает возможность для организации и организованной вредительской деятельности.

5. Домны

Домны всеми мерами гробят и заранее предсказывают, когда они будут окончательно угроблены. Так, на колошнике (большой чашей) и конусам температуру допускают до 790°С, вместо нормальной 150-200°С.

Соболев — старый доменщик. Мог ли он «добросовестно» проглядеть эту мелочь? Конечно, нет! Соболев заведомо «гробил» печи. Один из методов такого «угробления» — это фактическая передача руководства домнами молодым малоопытным, точнее совершенно неопытным, сменным инженерам. В последнее время Соболев почти совершенно самоотстранился от руководства печами, не желая, видимо, передавать нам, несомненно имеющийся у него большой опыт, не желая помочь нам вывести печи из аварий. Близко стоящий к нему наш с[екретный] с[отрудник] прямо заявил мне, что Соболев сейчас ничего не делает. «Главный инженер центральной гостиницы» — такое прозвище Соболева в настоящий момент. Если Соболев довольно ясно «гробил» печи, то еще яснее, циничней делает это сейчас Жестовский, сменивший Соболева в должности начальника доменного цеха. Если к моменту приезда Жестовского обе печи давали 1400 т чугуна в сутки, то сразу после его вступления в должность начальника доменного цеха печи стали снижать выдачу и, наконец, дошли до того, что чуть не единственной продукцией доменного цеха стали аварии.

Здесь, кстати, надо отметить еще одно обстоятельство. К моменту приезда Жестовского цехом руководил инженер Дмитраш (Соболев в это время был в отъезде). Дмитраш — старый опытный доменщик, к сожалению, не администратор. Именно во время руководства цехом Дмитраша печи шли нормально, давая рекордные плавки, превышавшие проектную мощность (проектная мощность — 2000 т чугуна в сутки обоими печами). Немедленно по приезде Жестовский выжил Дмитраша (сейчас он уехал, кажется, на юг) и разогнал опытнейших мастеров. Это не случайное обстоятельство. Это — метод работы Жестовского, облегчающий ему вредительство. Это установлено за ним и по месту прежней его работы. Вредительство в доменном цеху несомненно.

6. О воде

Вопрос о воде в Магнитке — это буквально вопрос жизни и смерти для последней. Ввиду чрезвычайно важного значения этого вопроса я останавливаюсь на нем дополнительно.

Для снабжения строительства водой на р. Урал устроена плотина. По проекту американцев она должна была быть построена из железобетона, основание ее должно быть на скале и должны были забиваться железные шпунты. Построена же она русскими инженерами (несомненные вредители и проходящие у нас и в ЭКУ по разработке «Артезианцы») на песчано-гравелистом грунте с забивкой деревянных шпунтов. В результате плотина подмывается и ей грозит осадка и полное разрушение — и тогда Магнитка стала (производство останется без воды).

Ленинградский гидротехнический институт в ноябре 1932 г. дал следующее заключение по вопросу о состоянии плотины: «Магнитогорская плотина длиной около 1 км, образующая подпор около 7 м, построена без соблюдения требований проекта (сооружение основано на слабых грунтах, тогда как представленный американской фирмой проект предусматривает доведение основания до прочных пород)».

В декабре 1932г. тот же институт гидротехники заявил: «Если в течение ближайших 10-20 дней строительство не изменит своего отношения к эксплуатации ответственного сооружения, то не может быть дано никаких гарантий в том, что не произойдет серьезной катастрофы».

И, наконец, в январе 1933 г. тот же институт заявил: «Плотина дефектна, и даже при наличии надзора и текущего ремонта без спуска верхнего бьефа нельзя рассчитывать на продолжительный срок службы ее. Плотина опасна, т.к. нет способов, кроме капитального переустройства сооружения, предотвратить возможность просадки какого-либо из контрфорсов, а крупная просадка любого контрфорса грозит разрушением всей плотины. Т.к. спуск верхнего бьефа без остановки комбината невозможен, то отсюда вытекает острая и спешная необходимость другого подпорного сооружения, а данную плотину рассматривать как временное сооружение».

О том, что плотина ненадежна, что ее нужно рассматривать как временное сооружение, определенно заявил и профессор Графтио.

Итак, положение совершенно определенное: плотина может разрушиться в любой день, Нужно спешное сооружение второй плотины.

Что же делается? С первой, находящейся под угрозой разрушения, ничего не делается. Что же делается по линии сооружения второй плотины?

Гидротехнический отдел Магнитостроя (инженеры Каменский и Гуревич) составили и защитили в центре проект второй, т.н. Н[овой] Магнитогорской плотины. Произвели кое-какие строительные работы, а затем передали строительство магнитогорской конторе Союзводстроя, возглавляемой инженером Ветром (оперирован по украинскому делу «Весна», сознался), причем дали согласие на окончание строительства этой плотины к 1935 г. Вы представляете: существующая плотина может каждый день рушиться, а новую хотят построить только к 1935 г.?!

Но как-то это дело надо замазать! И вот Каменский разрабатывает проект сброса воды в имеющийся водоем из близлежащих озер. Дескать, таким образом, будет покрыт дефицит водного баланса, продержимся так до 1935 г., а к этому времени будет построена новая плотина.

Но дело-то заключается в том, что никакой сброс озер не поможет, т.к. первая плотина может разрушиться не сегодня-завтра. И сам Каменский нам сообщал по поводу проекта сброса озер следующее: «К данному варианту можно подходить весьма осторожно, т.к. реально он выдвинут только за последнее время». И далее (всего неделю-другую тому назад): «На это можно пойти лишь при полной невозможности обеспечения 2-й плотины рабсилой и материалами».

Итак, вариант со сбросом озер нереален — говорит Каменский, — за него можно браться только в том случае, если обеспечить рабсилой и материалами строительство второй — Н[овой] Магнитогорской плотины. А делает он следующее: намеренно передает строительство второй плотины магнитогорской конторе Союзводстроя и соглашается на окончание этого строительства к 1935 г., а сам мурыжится с проектом сброса озер.

Таковы вредительские выкрутасы Каменского, Ветра и Ко. С этими планами 15 февраля Каменский выехал в Москву (Союзводстрой), из Москвы выедет в Ленинград (вероятно, в Ленинградский гидротехнический институт).

Скверно обстоит дело и с пожарно-питьевой водой. Если перемерзнет р. Кизел, то население принуждено будет питаться отравленными промышленными водами. Выходом из создавшегося положения является постройка насосной № 10. Есть специальное решение правительственной комиссии о форсировании этой насосной, но вредитель Ветр ничего не делает, срывает выполнение решения этой Комиссии.

Этот вредительский срыв постройки насосной № 10 прикрывается дискуссией по вопросу о том, где строить насосную № 10 — у скважины № 2 или у скважины № 7 (по нашим данным надо строить у скважины № 7).

В связи с изложенным выше я считаю необходимым в самой острой форме поставить этот вопрос в НКТПроме и добиться того, чтобы НКТПром:

а)  заставил Гидротехнический институт и Союзводстрой изыскать и немедленно осуществить все возможные мероприятия для того, чтобы предотвратить выход из строя существующей плотины;

б)  заставил Союзводстрой немедленно форсировать строительство второй — Н[овой] Магнитогорской плотины и насосной № 10, обеспечив это строительство всеми необходимыми средствами, материалами и техническими силами.

7. О горе

В дополнение к тому, что я писал вам в предыдущем письме, я считаю необходимым поставить следующие вопросы по горе:

1.  Рудник

На руднике сужен фронт горных работ. Сужен он отвратительным состоянием откаточных путей. Необходимо срочное строительство нового откаточного пути на восточном склоне г. Атач. Проект этого нового откаточного пути затягивается Гипрорудой. Необходим самый зверский нажим на Гипроруду с тем, чтобы всемерно формировать выполнение проекта.

2.  Промывочная фабрика

а)  Здесь необходим демонтаж части сооружений, сделанных по проекту американской фирмы МАК-Ки, и замененных сооружениями по проекту Механобра. Проект-то Механобра есть, а вот рабочих чертежей Механобр до сих пор не представил. Здесь необходим такой же зверский нажим на Механобр.

б)  Для производства работ на промывочной фабрике в зимнее время необходимо сооружение отопительной станции. Ее не только еще нет, но до сих пор Механобр не представил проекта этой станции. Нет спецификаций на оборудование, не размещены заказы на последнее. Если будет допущена проволочка с этим делом — зима 1933 г. для работы будет потеряна, а это ударит по балансу руд. Необходимо заставить Механобр всемерно ускорить проектирование.

в)  Точно так же обстоит дело с сушильным отделением для рудного концентрата после промывки (нет проекта Механобра, нет спецификаций, не заказано оборудование). А здесь дело осложняется еще тем, что оборудование для сушильного отделения нужно сложное (трубные печи, моторы, вентиляторы, требующие длительных сроков для производства и монтажа). Всякая проволочка в этом отношении будет иметь такие же последствия, что и в деле с отопительной станцией. Надо заставить Ме- ханобр ускорить это дело.