Татьяне Борисовне Стюнкель. Харьков 16/VII—31 г.

Харьков 16/VII—31 г.

Дорогой Танюшок!

Вчера получил твое письмо от 10/VII, а немного раньше виделся с мамой.

Ну маму я нашел молодцом, думал ее увидеть в худом виде, а явилась она на свидание бодрой. Конечно, в один час после такой большой разлуки только нечленораздельные звуки произносились, из которых уже в сумме после свидания получилось нечто лоскутное.

По целому ряду признаков думаю, что вопрос с тобой — дело только времени и надо оказывать только давление, чтобы не упустить время, когда начнутся занятия. Ты это давление оказывай методически, систематически.

Ну а теперь по поводу твоего письма. Я сравниваю его с твоим первым, полученным в январе. Первое было бодрее, в последнем, очень характерном для оценки обстановки и в частности твоего настроения[,] есть много правильного, но чувствуются следы пессимизма. Это мне не нравится.

Верь в силу жизни. Знай, детка, что знание, честное отношение к делу, вера в определенное дело победят все и прежде всего разложат ту некультурность, о которой ты говоришь и о которой я в одном из писем писал тебе и которая приводит к трафаретности.

С некультурностью бороться словами, убеждениями нельзя, но ее можно победить делом и вот сегодняшняя наша эпоха, если ее взять как бы с аэроплана, откинуть личные переживания, настроения — ответ удивительные примеры правильности этой основной мысли.

Если ты подойдешь к своим личным настроениям, то ты права, но если ты от них отойдешь и будешь каждое, даже мелкое явление рассматривать как частицу целого крупного, то ты будешь иначе к нему относиться. И вот опять вернемся к твоей мысли об отношении к вашему поколению. Это вещь временная (конечно, трудно сказать, как долго это будет продолжаться) и сила жизни с ростом культуры (а он несомненен) возьмет свое и надо каждому в этом отношении работать, на деле доказывая на каждом шагу то, что велит общественная совесть.

Те массовые трафаретные настроения, о которых ты говоришь, должны растаять отчасти под влиянием других трафаретных настроений, которые сейчас назревают и эта новая эпоха, в которую мы вступаем[,] даст в ближайшее время новый рост для культурного творчества.

Мне очень хотелось бы с тобой на эту тему поговорить плотнее, эту мысль развить на ряде жизненных примеров и даже указать тебе, как себя держать в этом вихре. Но я чувствую, что ты сама нюхом берешь.

У старой интеллигенции, выросшей на идеях 60[-х] годов и позже, не доросшей до Ленина, есть одна очень плохая черта — особое понимание принципиальности, которое и приводит к целому ряду тяжелых переживаний. Вот эти настроения доленинского периода губят старую интеллигенцию.

Я лично считаю, что эти настроения, которые очень сильно владели и мной во весь период нашей революции, привели меня и в допр. Мне надо было в 1918 и 1919 году войти в партию, не взирая на настроения интеллигенции, с которым я считался, и я делу революции смог бы служить с большим успехом, чем это было.

Когда в массах принципиальность потеряла всякое значение, а взяло вверх течение «что будет говорить княгиня Мария Алексеевна» (из [«]Горе от ума[»]), то Чацкий смешон и надо идти не путем Чацкого, а каким-то новым методом. Надо наметить, то на официальном партийном языке говорится «генеральную линию» и по ней идти, иногда отступая, иногда отклоняясь, но держа всегда это направление. И в жизни каждого индивидуума надо построить свою генеральную линию и по ней идти. Если пойдешь по ней прямо шею сломаешь очень быстро, если же будешь держаться ее и считаться с трудностями, не ломая себе зря зубы, ты своего добьешься.

Вспомнил я сейчас почему[-]то Платона из его диалогов, которые читал в гимназии. Он когда-то создавал свою мораль и тогда воспитывал в человеке «генеральную линию» и культуру. Есть что-то общее в этих чисто человеческих настроениях.

Читай историю. Она дает все время разъяснения. Она дает пути многие понять, она дает руководящую мысль тебе.

Ну[,] кончаю.

Не смущайся. Держись своей генеральной линии — служба обществу, как бы ее трафаретность не оценивали в некоторые моменты, будь честна, но не ломай себе зря зубы и не рассматривай иногда отступление и отклонение как «принципиальность».

Бабушке скажи, что ее оптимизм может в ближайшее время осуществиться и тогда «повоюем».

Целую. Твой папа.

РГАЭ. Ф. 332. Oп. 1.Д. 94. Л. 117-119 об. Рукописный подлинник, автограф Б. Э. Стюнкеля (написано чернилами). На Л. 157-159 — машинописная копия более позднего времени.