Рапорт народного комиссара внутренних дел Молдавской АССР И.Т. Широкого народному комиссару внутренних дел УССР А.И. Успенскому

В связи со снятием меня с работы Наркомвнуделом МАССР, я намечался Вами на работу в Особых органах Украины. Сейчас же, по всем данным, стоит вопрос о переводе меня из Украины.

Я давно имею такое желание, так как родился, вырос и работаю безвыездно на Украине, но сейчас, в силу сложившихся обстоятельств (допущенная мною большая оперативная ошибка в работе на Молдавии), стать на путь переезда с Украины с чистой партийной совестью мне почти невозможно.

Сейчас от переезда с Украины меня удерживает то, что перед украинским чекистским коллективом и его руководителем - Вами, товарищ УСПЕНСКИЙ, перед товарищем Хрущевым, как руководителем большевиков Украины - у меня имеется невыполненный партийный долг, неисправленная оперативная ошибка, которую я хочу исправить. Что меня побуждает так ставить вопрос? Большую часть своей сознательной жизни (16 лет из 35) я провел на оперативной работе, сначала секретной, а затем последние 12 лет гласной в органах ЧК-ГПУ-НКВД на Украине.

Все время я отдавался чекистской работе, не имел ни служебных, ни партийных замечаний, а наоборот, часто поощрялся и рос в оперативном деле.

С 1928 по 1935 г. включительно я ежегодно очень продолжительное время работал на селе по хозяйственно-политическим кампаниям, до конца выполнял все данные мне поручения.

За последние полтора года я три раза выдвигался: начальником 5-го отдела УНКВД по Черниговской области, затем в марте с. г. зам. нач. УНКВД там же и в конце мая [-] Наркомвнудел Молдавии.

На всех этих участках я полностью отдавался работе. В Чернигове в конце апреля 1937 года я личной работой над арестованными первым на Украине начал вскрывать следствием существование военно-фашистского заговора в РККА. 

Я всегда горячо брался за порученное дело, всегда стремился быть честным перед партией, передовым в чекистской работе, всегда считался с общественным мнением. Таким остался я и на сегодня. Поэтому так, может быть даже не в меру содеянного, я переживаю допущенную ошибку.

Допущенная мною на Молдавии большая оперативная ошибка (по моей прямой вине в следствии по право-троцкистскому делу были оклеветаны 4 руководящих работника МАССР) хотя и не определяет лица всей моей оперативной работы на Украине, но если сейчас выехать с Украины, то она ее завершит. Это безусловно будет так, да иначе и быть не может.

Такой конец моей оперативной работы на Украине для меня был бы весьма тяжелым. Крепко пережив и сейчас переживаю допущенную ошибку, я очень хочу ее исправить прежде, чем уехать с Украины.

Именно в этом я чувствую большой долг перед чекистским коллективом Украины, Вами, товарищ УСПЕНСКИЙ, меня дважды выдвигавшим по работе, перед товарищем ХРУЩЕВЫМ.

Большое чувство партийного долга за порученное дело во мне воспитано Ленинским комсомолом, в ряды которого я вступил в январе 1920 года, воспитано большевистской партией, членом которой я стал 12 лет тому назад.

Обращаюсь к Вам, дорогой Александр Иванович, с единственной просьбой — дать мне возможность исправить допущенную ошибку, работая на Украине. После этого я с чистой партийной совестью перееду работать в любое место Советского Союза.

С этой просьбой я обращаюсь еще и потому, что в нынешней международной обстановке Украина является одним из важнейших форпостов Советского Союза и работать сейчас на Украине я считаю для себя делом чести.

Широкий [ИТ.].