Внутренняя служебная записка МИД Франции о встрече Ф. Вертело с В. С. Довгалевским. 29 ноября 1930 г.

29 ноября 1930 г.

Служебная записка
29 ноября 1930 [г.]

Главный секретарь просил посла СССР Довгалевского зайти к нему, чтобы проинформировать его об условиях, в которых разворачивался начатый советским правительством политический процесс против советских профессоров и инженеров, обвиняемых во вредительстве и шпионаже при содействии иностранных агентов и правительств с целью подготовки вооруженной интервенции нескольких стран против СССР.

Вертело официально повторил протесты, уже высказанные Эрбетом в Москве:

1. против нападок, содержащихся в официальном документе, на глав французского правительства, таких, как Пуанкаре и Бриан

2. против обвинений французских офицеров и генерального штаба в подготовке военной интервенции в СССР

3. против обвинений агентов, имеющих отношение к посольству и обозначаемых инициалами

4. против подстрекательства прессой населения, которое, таким образом, могло начать чинить расправы с проживающими в СССР французами

5. в особенности, против ожесточенности обвинений в таких почти официозных газетах, как «Известия».

Вертело сравнил подобное поведение советского правительства с позицией, которую занимала Франция в переговорах между двумя правительствами по политическим и экономическим вопросам.

С политической точки зрения предложение Литвинова о заключении пакта о ненападении с Францией, Польшей и прибалтийскими странами не было отвергнуто, но было отмечено, что подписание Парижского пакта заинтересованными сторонами уже отвечало подобной необходимости, и вариант примирительной комиссии, кажется, больше соответствовал сложившейся ситуации.

С экономической точки зрения французская памятная записка, врученная послу России 22-го ноября, с ясностью показала легитимность антидемпингового декрета от 3-го октября, настаивала на отмене излишних репрессивных мер, введенных СССР 14-го октября, и заканчивалась принятием идеи о возобновлении переговоров по заключению торгового договора между двумя странами в соответствии с просьбой советского правительства.

Вертело указал на абсурдность обвинений против французского правительства и его агентов на текущем политическом процессе в Москве. Он продемонстрировал, насколько так называемые признания Рамзина представляли из себя только передачу более чем сомнительных слухов из вторых и третьих рук. В заключение Вертело напомнил, что на протест нашего посла Крестинский ответил, что советское правительство нисколько не стремилось к углублению конфликта или к разрыву отношений с Францией. В такой ситуации было сложно оправдать позицию советского правительства как с точки зрения торговых отношений между двумя странами, так как полностью отсутствует понятие взаимности и торговый баланс полностью нарушен, так и с точки зрения политических отношений, поскольку публичные нападки на глав французского правительства в официальных документах или в прессе, находящейся под абсолютным государственным контролем, могут серьезно скомпрометировать отношения между двумя странами.

Довгалевский постарался ответить по пунктам.

Что касается торговых отношений, он указал на интервью о цели декрета от 3-го октября, данных Эльбелем в Женеве, Фланденом во время его поездки по центральной Европе и Фернандом Давидом.

Что касается прессы, Довгалевский утверждал, что если сравнивать статьи во французской и в русской прессе, то можно было бы найти больше нападок против руководителей советского режима, против советского посла в Париже и против самих принципов большевизма во французской прессе, чем похожих нападок против французов в советской прессе.

По вопросу о процессе он ответил, что суд решил рассматривать все международные вопросы на заседаниях при закрытых дверях. В этом проявляется его стремление с осторожностью рассматривать сведения об иностранных государствах, до тех пор, когда станет возможным выяснить, насколько обоснованы выдвинутые против них обвинения.

Главный секретарь снова обсудил по пунктам ответы советского посла.

Довгалевский поинтересовался, как ему следует резюмировать смысл и значение протеста главного секретаря. Последний ответил, что его целью было возобновить в Париже протесты, уже сделанные французским послом в Москве, и заявить, что процесс и публичные обвинения против глав французского правительства и его официальных представителей могут серьезно скомпрометировать отношения между двумя странами.

Архив Министерства иностранных дел Франции. Ф. Политическая и коммерческая переписка (1914-1940), серия Z, Европа, СССР (19301940), 117СРСОМ. Д. 1269. Л. 95-98. Машинописный подлинник, без подписи. Штамп Департамента политических и торговых дел с вписанным от руки номером о сдаче в архив «z 619-20 s/d5».