Депеша посла Франции в СССР Ж. Эрбета министру иностранных дел Франции А. Бриану о выдвинутых обвинениях по «делу “Промпартии”». 14 ноября 1930 г.

14 ноября 1930 г.

Посольство Французской Республики в СССР
Департамент политических и торговых дел
Депеша № 666
(Европа)

Посол Французской Республики в Москве министру иностранных дел Аристиду Бриану

Перевод основных частей обвинительного заключения, опубликованного 11-го ноября (предполагаемый саботаж и шпионаж в пользу Франции)

В дополнение к моим телеграммам от 11-го ноября отправляю Вам в приложении к данной депеше французский перевод тех отрывков из обвинительного заключения против профессора Рамзина и семи других русских «специалистов», которые в особенности направлены против французского правительства и генерального штаба. Этот перевод, потребовавший долгой и трудоемкой работы, был выполнен Конти.

В нем не упоминаются детали о «вредительстве» в советской промышленности. Для нас не представляют политического интереса эти так называемые признания обвиняемых, которые берут на себя вину за экономический кризис и память которых настолько хороша, чтобы цитировать многие цифры, находясь в тюрьме. Они представляют собой документы скорее психологического характера, помогающие понять сумасшествие и бессознательность, в которые были ввергнуты обвиняемые с помощью инквизиторских методов ГПУ, а также доказать, что этим процессом советские власти пытаются главным образом перевести гнев населения, страдающего от экономического кризиса, на несчастных «буржуазных» ученых и специалистов. Действительно, совершенно невозможно представить, чтобы выдающиеся люди высокой научной культуры, уже долгие годы стоящие на службе советского правительства, которое они рассматривали как правительство своей страны, участвовали бы в методическом саботаже промышленности. Само их самолюбие и <профессиональный> интерес должны были бы побуждать их развивать эту промышленность. Слишком ужасен заговор, в котором они себя обвиняют, чтобы допустить, что они сами его выдумали. Напротив, раскрытие этого мнимого заговора слишком явно служит целям пропаганды коммунистической партии, чтобы не сказать себе — is fecit cui prodest.

Невозможность поверить в так называемые признания обвиняемых естественным образом распространяется на ту их часть, которая затрагивает Францию. Еще до начала процесса обязательно нужно регулярно информировать общество о том, что так называемое судебное разбирательство с самого начала и на каждом последующем этапе недействительно из-за применения пыток. Мы не можем придавать хоть какую-то доказательную силу не только заявлениям, сделанным подсудимыми на заседаниях при закрытых дверях под воздействием приемов, о которых можно догадываться исходя из других примеров, но и их утверждениям, которые они сделают публично, чтобы подтвердить свои признания. Люди, которых держат взаперти уже многие месяцы, которых подвергают физическим и моральным пыткам, которые испытывают страдания, сравнимые со смертью, не обладают ни свободой мысли, ни гарантиями беспристрастности, необходимыми для того, чтобы добиться истины. Их заявления об участии в иностранном заговоре против их страны не будут заслуживать большего доверия, чем признания бедных старух, у которых во время колдовских процессов с помощью пыток вырывали признания в том, что они бывали на шабаше у дьявола.

Жан Эрбет

Архив Министерства иностранных дел Франции. Ф. Политическая и коммерческая переписка (1914-1940), серия Z, Европа, СССР (1930— 1940), 117СРСОМ.Д. 1269. Л. 25-26. Машинописный подлинник, подпись — автограф. Штамп Департамента политических и торговых дел с датой «23 нояб. 1930» и вписанным от руки номером о сдаче в архив «z 619-20 s/ d5». Второй штамп Кабинета министра с датой (неразборчиво).