Заключение Военной прокуратуры Одесского военного округа по делу П.П. Киселёва

12 апреля 1960 г.

«УТВЕРЖДАЮ»

ЗАМ. ВОЕННОГО ПРОКУРОРА ОдВО ПОЛКОВНИК ЮСТИЦИИ

Чередничок «12» апреля 1960 года

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

г. Одесса    

«12» апреля 1960 года

Помощник военного прокурора Одесского военного округа подполковник юстиции КИРИЧЕНКО, рассмотрев материалы архивно-следственного дела по обвинению КИСЕЛЁВА П.П., жалобу его жены СЕРГЕЕВОЙ-КИСЕЛЕВОЙ и материалы дополнительной проверки,

УСТАНОВИЛ:

22 февраля 1939 года Военной коллегией Верховного суда СССР осуждён на основании ст. ст. 58-1 «а» и 58-11 УК РСФСР к высшей мере наказания - расстрелу

КИСЕЛЁВ Павел Петрович, 1903 года рождения, уроженец гор. Харькова, русский, член ВКП(б) с 1924 года, исключённый в связи с настоящим делом, до ареста - начальник Одесского областного управления НКВД.

Приговор приведён в исполнение 23 февраля 1939 года.

Согласно приговору КИСЕЛЁВ признан виновным в том, что он с начал 1938 года являлся активным участником антисоветской террористической заго ворщической организации, действовавшей в НКВД УССР, в которую был завербован Успенским. 

По заданию Успенского КИСЕЛЁВ проводил подрывную работу, направленную на сохранение от разгрома антисоветских формирований, и обсуждал с Успенским практические задачи правотроцкистской антисоветской организации, ставившей своей целью путём диверсий и терактов устранение руководства ВКП(б) и свержение советской власти. Кроме того, КИСЕЛЁВ проводил активную работу по установлению шпионских связей заговорщической организации с заграницей.

В начальной стадии предварительного следствия КИСЕЛЁВ признал себя виновным в том, что он являлся участником антисоветской террористической заговорщической организации, куда был вовлечён бывшим наркомом внутренних дел УССР Успенским.

Затем он от этих своих показаний отказался и ни в чём себя виновным не признал. В судебном заседании Военной коллегии он также не признал себя виновным. (л. д. 53-120, 121-137, 155).

Его вина основана лишь на показаниях, данных на предварительном следствии осуждёнными по другим делам Тушева, Вяткина, Троицкого и Ярапянца. выписки из показаний которых приобщены к настоящему делу. (л. д. 142-148).

Однако эти показания Яралянца, Троицкого. Вяткина и Тушева не могут лечь в основу обвинительного приговора в отношении КИСЕЛЁВА, поскольку Яра-лянц, Троицкий и Вяткин в судебном заседании Военной коллегии от них отказались, а показания Тушева не конкретны и предварительным и судебным следствием не проверены. (М[а]т[е]р[иал] проверки, 1[-й] том, л. д. 13-18).

Других же доказательств виновности КИСЕЛЁВА в том, что он состоял в антисоветской террористической организации, в материалах дела нет.

Не установлено также доказательств и в ходе дополнительной проверки настоящего дела.

Вместе с тем, в процессе проверки дела установлено, что в работе аппарата Одесского областного управления НКВД, когда начальником его был КИСЕЛЁВ, процветали произвол и беззаконие. Советские граждане, в том числе ответственные партийные и советские работники, арестовывались без всяких к тому оснований и по непроверенным данным. К арестованным применялись изощрённые, запрещённые законом методы физического и морального воздействия с целью заставить их подписать сфальсифицированные работниками НКВД клеветнические показания на себя и на других ни в чём не повинных советских граждан.

Сфальсифицированные таким образом следственные дела на ответственных партийных и советских работников направлялись на рассмотрение Военной коллегии Верховного суда СССР, а на остальных граждан - на рассмотрение тройки [У]НКВД, председателем которой являлся КИСЕЛЁВ. Причём «обработка» арестованных. следственные дела которых были направлены в Военную коллегию Верховного суда, продолжалась и после окончания следствия по делам, непосредственно перед судебным заседанием Военной коллегии, с тем, чтобы не дать возможности арестованным отказаться от сфальсифицированных показаний.

Дела начальника У НКВД по Одесской области Павла Киселёва Это подтверждается следующим:

Так, бывший работник У НКВД Одесской области САЛЬНИКОВ 15 ноября 1955 года показал:

«[...]

Физические меры воздействия применялись всеми следователями. Применялись такие методы воздействия: длительное стояние на ногах, избиение арестованных кулаком, палками, а Тягин применял даже кастет, битье пальцем в одно место груди в течение нескольких часов, отчего у арестованного распухала грудь, посадка арестованного на колышек, вставленный в сиденье мягкого стула, крик через рупор в ухо [...]

Психические меры воздействия применялись такие: уговор арестованного дать показания на себя и других, обещая за это более мягкую меру наказания, а за отказ дать показания - расстрел; угрозы арестом его семьи и т. д. Тот следователь. который не применял этих методов следствия, считался плохим работником. и его обвиняли в нежелании бороться с врагами.

[...]

Были случаи, когда от таких допросов арестованные выбрасывались со второго и третьего этажа через окна и разбивапись.

Психические воздействия применялись не только во время следствия, но они применялись и после окончания следствия, непосредственно перед судом. Следователи целую ночь держали в своих кабинетах арестованных перед слушанием их дел в суде и уговариваш их подтвердить в суде данные ими на предварительном следствии показания, говоря, что "за признание — половина наказания, а в противном случае они будут строго наказаны”.

Заседания Военной коллегии проводились всегда в кабинете начальника Управления НКВД. Следователь, после обработки арестованного, вёл его в этот кабинет, где уже стояли комендант и вахтёр». (Мат[ериал] проверки, т. 2, л. д. 120-122).

Допрошенный 7 февраля 1941 года бывший работник Одесского областного УНКВД МАРТЫНЧУК в связи с проверкой сфальсифицированного дела на бывшего красного партизана Сечкина показал:

«...На допрос направлялись те арестованные, которые из камеры написали заявление или устно изъявляли [желание] дать показания о своих преступлениях. Помню, что была специальная камера в ЦАДе[1], где были сконцентрированы Орловским и Зислиным арестованные, которые не сознавались. К этим арестованным были применены методы стойки, не разрешалось садиться и лежать, пока не дадут желания дать показания. Находясь в таких условиях, арестованные не могли выдержать и давали вымышленные показания, дабы избегнуть невыносимых условий. Наблюдение за такими камерами вели специально выделенные работники милиции». (Материал] проверки, т. 2, л. д. 57).

¹ЦАД - Центральный арестный дом - специальное место в системе административных зданий НКВД (здание уголовного розыска) в г. Одессе для содержания арестованных. Организован в 1937 г. по инициативе 3-го (контрразведывательного) отдела УГБ УНКВД с прикреплением к ЦАДу постоянного штата милиционеров, в обязанности которых входило нанесение побоев арестованным с целью получения от них «признательных» показаний.

[...]

Об изощрённых, запрещённых законом методах физического и психического воздействия работниками Одесского областного УНКВД на арестованных и фальсификации протоколов допроса дали показания свидетели Ионкис (л. д. 107-114), Мосалёв (л. д. 99-102), Спиридонов-Вавилов (л. д. 95-98), Сенкевич (л. д. 60-81), Дубецкий[2] (л. д. 82-84), Баргер (л. д. 153-159) и другие.

КИСЕЛЁВ, будучи начальником Одесского областного управления НКВД, знал, что подчинённые ему работники допускают произвол и беззаконие в своей работе, фальсифицируют уголовные дела на ни в чём не повинных советских людей, в том числе и на ответственных партийных и советских работников, и не только не пресёк это беззаконие, но и сам культивировал применение запрещённых законом методов следствия.

Это подтверждается следующим.

Так, бывший работник Одесского областного управления НКВД САЛЬНИКОВ 28 марта 1960 года показал:

«Но, он (Киселёв) не мог не знать о том беззаконии, которое творилось при расследовании дел, т. к. за квартал от здания УНКВД можно было слышать "Колись, шпион”, а также крики и ругань». (Материал] проверки, т. 2, л. д. 123).

Бывший заведующий облфинотделом СЕНКЕВИЧ, находившийся под стражей с 3.VII.1938 года по 4.XI.1939 года, 27 апреля 1940 года дал подробные показания о тех незаконных методах допроса, которые к нему применялись работниками НКВД Абрамовичем, Кордуном, Калюжным и другими. Далее он показал:

«В один из таких “допросов” пришёл вместе с Калюжным КИСЕЛЁВ. Я начал перед КИСЕЛЁВЫМ протестовать, что я не враг, всё, что мне предъявляют, всё это - ложь, выдумка. Я, партийный работник, прибыл в Одесскую область по решению ЦК ВКП(б) на должность начальника политотдела МТС. КИСЕЛЁВ на это ответил: “Всё это ничего не стоит, все бывшие начальники политотделов арестованы, это был специально подобранный отряд для проведения вредительской контрреволюционной работы в сельском хозяйстве”.

Это заявление КИСЕЛЁВА вызвало у меня негодование и чувство абсолютного недоверия этому негодяю. Я понял, что жаловаться и протестовать этому человеку бесполезно. Кроме того, он ругал меня и заявил: “Всё равно будете давать показания”. Требовал объяснения, почему я пишу в анкете “белорус”, а не “поляк”, что он располагает материалами, что я - поляк и польский легионер. Я ответил, что между врагами, будь он белорус или поляк, нет никакой разницы, я пишу в анкетах “белорус”, потому что я действительно белорус. Никогда польским легионером не был, а честно служил с 1918 года в рядах РККА. Тогда он нашёл другой предлог и начал меня обвинять в принадлежности к толмачёвской контрреволюционной организации611 612: “Вы - старый политработник Красной армии. вы путались с толмачёвцами”. Я не знаю, где открывается дверь в Толма-чёвке, никогда там не был и не учился, а меня “сделали”, кроме всего, участником толмачёвской организации[3]. Абрамовича это ободрило, он начал меня ещё больше запутывать, чтобы сделать с меня врага с 1927 года». (Материал] проверки, т. 2. л. д. 60-81).

Бывший заведующий совгорготделом Одесского обкома КП(б)У БАРГЕР, находившийся под стражей с 6 июля 1938 года по 4 ноября 1939 года, 20 апреля 1940 года дал подробные показания о незаконных методах следствия, применявшихся к нему работниками У НКВД, и о КИСЕЛЁВЕ показал следующее:

«Будучи в тяжёлом физическом состоянии после избиения Кордуном и Савиным. в кабинет входит б[ывший] начальник облуправления КИСЕЛЁВ и Гапонов. они начали с того, что я ещё не испытал всего того, что меня ждёт, один и другой подчеркнули, что НКВД - эго не партколлегия, и что со мной собираются разделаться, как с любым врагом». (Материал] проверки, т. 2, л. д. 153-159).

Бывший красный партизан ДУБЕЦКИЙ[4]. арестованный в 1938 году Одесским областным управлением НКВД и обвинявшийся в принадлежности к антисоветской повстанческой партизанской организации, о КИСЕЛЁВЕ показал:

«Я настойчиво требовал разговора с начальником 3-го отдела или с начальником облуправления НКВД.

В ночь с 15.8 на 16.8. это было приблизительно в 3 часа ночи, меня вызвали к КИСЕЛЁВУ в ЦАД. я был болен, у меня сердечные припадки и головные боли от побоев и бессонных ночей.

Я КИСЕЛЁВУ объяснил, что я не виновен, никаких контрреволюционных престу плений перед государством не совершал, а также ни с какими контрреволюционными организациями не был связан. Он, вместо того, чтобы разобраться в моей невиновности, налетел на меня как орёл, вытянул руку, размахнулся на меня, обругал, сказал, позовите несколько человек, разложить и избить меня, а затем угрожал арестом моей семьи.

После такого следствия, которое вёл сам КИСЕЛЁВ, я, будучи в невменяемом состоянии, решил подписать какие угодно показания». (Материал] проверки. т. 2, л. д. 82-84).

Фальсификация материалов на арест и следственных дел работниками Одесского областного УНКВД подтверждается и следующими объективными доказательствами.

В прекращённом 4 ноября 1939 года за отсутствием состава преступления деле на бывшего зав. совторготделом Одесского обкома КП(б) Украины БАРГЕ-РА, заведующего Одесским облфинотделом СЕНКЕВИЧА и других 10 человек обнаружена справка, составленная Абрамовичем и подписанная Калюжным, в которой говорится, что БАРГЕР, по показаниям СЕНКЕВИЧА, является одним из руководителей областного центра правых, а потому подлежит аресту. На справке имеется резолюция КИСЕЛЁВА от 5 июля 1938 года: «Арестовать».

6 июля 1938 года БАРГЕР был арестован.

Ссылка в справке на показания СЕНКЕВИЧА является ложной, т. к. СЕНКЕВИЧ сам был арестован только 3 июля 1938 года, а первый его протокол допроса, подшитый в дело, датирован 27-28 июля 1938 года. На допросе же 2 сентября 1939 года СЕНКЕВИЧ показал, что этот протокол допроса был составлен следователем Абрамовичем и представлен СЕНКЕВИЧУ для подписи лишь 9 или 10 августа 1938 года. (Материал] проверки, т. 2, л. д. 2-4).

Из приговора военного трибунала войск НКВД Киевского военного округа от 23-26 декабря 1940 года в отношении бывшего начальника 4[-го] отдела |У]НКВД Калюжного видно, что Калюжным в 1938 году были сфальсифицированы дела на работников КПК по Одесской области, по которым было осуждено 7 человек ни в чём не повинных партийных работников к расстрелу и один человек - к 15 годам ИТЛ. Тем же Калюжным с участием КИСЕЛЁВА было сфальсифицировано дело на Баргера, Сенкевича и других партийных и советских работников, в результате чего ни в чём не повинные партийные и советские работники длительное время содержались под стражей. (Мат. проверки, т. 2. л. д. 160-163).

Из приговора на бывших работников 3[-го] отдела УНКВД по Одесской области Рыбакова, Раева. Зислина и Шнайдера видно, что ими были сфальсифицированы дела на 65 человек красных партизан, из которых пять человек по постановлению тройки [У] НКВД под председательством КИСЕЛЁВА были расстреляны, а остальные 60 человек партизан длительное время содержались под стражей, подвергаясь издевательству со стороны Шнайдера, Зислина, Рыбакова и Раева. (Материал проверки, т. 2, л. д. 164-168).

Из показаний ДУБЕЦКОГО видно, что непосредственное участие в фальсификации дел на партизан принимал и КИСЕЛЁВ. (Материал проверки, т. 2, л. д. 82-84).

Из приговора военного трибунала войск НКВД [Киевского округа] от 25.V1-2.VII 1940 г. на бывших работников 6[-го] отдела Одесского областного УНКВД Макиевского, Айзмана, Шамиса и Залкинда видно, что ими в 1938 году, в то время, когда КИСЕЛЁВ был начальником УНКВД, были сфальсифицированы дела на работников Осоавиахима, работников милиции, работников горпожарохраны и других советских граждан.

Вследствие фальсификации работниками 6[-го] отдела УНКВД дел, некоторые ни в чём не повинные советские граждане по постановлению тройки [У]НКВД под председательством КИСЕЛЁВА были расстреляны, а другие длительное время содержались под стражей. (Материал проверки, т. 2, л. д. 169174).

Из приговора на бывших работников 4-го отдела УНКВД Одесской области Гапонова, Абрамовича, Кордуна, Берензона, Гнесина и Мошковского видно, что они в 1938 году, в период, когда начальником УНКВД был КИСЕЛЁВ, систематически фальсифицировали дела на ответственных партийных и советских работников. (Материал проверки, т. 2, л. д. 175-180).

Проверкой установлено, что в период июня-сентября 1938 года Одесским областным УНКВД было закончено следствием и было передано на рассмотрение Военной коллегии 119 дел на 119 человек ответственных партийных и советских работников, из которых 118 человек выездной сессией Военной коллегии Верховного суда СССР 10-12 октября 1938 года были осуждены.

В настоящее время дела на 87 человек, в том числе на 54 человека, осуждённых к ВМН, прекращены за отсутствием состава преступления. На остальных осуждённых дела не проверялись. (Материал проверки, т. 1, л. д. 64-71; т. 2, л. д. 5-30).

Проверкой также установлено, что в период с 21 сентября по 2 ноября 1938 года Одесской тройкой НКВД под председательством КИСЕЛЁВА было осуждено 2094 человека.

К настоящему времени из числа этих граждан, осуждённых тройкой под председательством КИСЕЛЁВА, реабилитировано полностью 677 человек, в том числе реабилитированы 326 ни в чём не повинных советских граждан, расстрелянных по постановлению тройки.

Подавляющее большинство остальных дел, рассмотренных тройкой под председательством КИСЕЛЁВА, в порядке надзора ещё не рассматривались. (Материал] проверки, т. 1, л. д. 77-216).

Таким образом, хотя материалами дела и не установлена принадлежность КИСЕЛЁВА к антисоветской вредительской организации, материалами проверки установлено, что КИСЕЛЁВ, работая начальником Одесского областного управления НКВД, преступно относился к своим обязанностям, в результате чего многие ни в чем не повинные советские граждане были арестованы, обвинены в тягчайших государственных преступлениях, и сотни граждан, в том числе ответственных, партийных и советских работников, без всякой их вины, были расстреляны.

На основании изложенного, ПОЛАГАЛ БЫ:

Приговор Военной коллегии Верховного суда СССР по делу КИСЕЛЁВА Павла Петровича оставить в силе.

Дальнейшую проверку по делу прекратить.

ПОМ. ВОЕННОГО ПРОКУРОРА ОдВО ПОДПОЛКОВНИК ЮСТИЦИИ    

Кириченко