Показания К. Ф. Неймаера о «контрреволюционной организации в металлопромышленности», данные им в период с 1 по 5 ноября 1929 г.
Приложение к докладной записке Г. Г. Ягоды и Г. Е. Прокофьева
от 6 ноября 1929 г.
[С. Секретно]
ПОКАЗАНИЯ НЕЙМАЕРА КАРЛА ФРАНЦЕВИЧА.
Привлеченный к делу вредительской контрреволюционной организации по тресту ГОМЗЫ я, шаг за шагом, разбирая всю свою работу с начала Октябрьской революции до настоящего времени, пришел к глубокому сознанию чистосердечно признаться в своей вредительской деятельности и выдать всех лиц, которые принесли тот или иной вред металлопромышленности.
Октябрьская революция сразу совершила крутой поворот в жизни заводов, мы — технический персонал заводов — лишились сразу всех материальных благ, которыми мы пользовались при капиталистическом строе. Естественно, что настроение технического персонала было враждебное к Советской власти и никто не верил в прочность нового строя и возможность его продолжительного существования. На Коломенском заводе в то время директором был инж. КРУЧКЕЛЬ. Я и ТИХОМИРОВ были помощниками. С такими настроениями мы приступили к национализации завода, работа шла на заводе плохо, завод был завален разными отбросами производства военного времени, требовал[ись] большие работы по его очистке и ремонту оборудования. Вся эта неблагоприятная производственная конъюнктура еще больше усиливала наше пессимистическое настроение.
В то время Правление Объединения Сормово-Коломна из Ленинграда перекочевало в Москву, хотя и не целиком.
После национализации заводов был и организован трест ГОМЗЫ, куда вошли Коломенский, Сормовский, Брянский заводы, ныне Красный Профинтерн, Мытищенский, Тверской, Приокский Горн[ый] Окр[уг] и Тишинский завод.
Еще в 1918 году во время моих приездов с Коломенского завода в Москву, где уже тогда находилось правление Объединения Сормово-Коломна, директор-распорядитель А. П. МЕЩЕРСКИЙ говорил мне, что он ведет переговоры, по его выражению, с большевиками об оставлении заводов Объединения Сормово-Коломны в руках акционеров, причем половина акций должна была принадлежать государству и половина акционерам. Он надеялся уговорить Советскую власть пойти на эту сделку, так как был убежден, что без руководства капиталистов заводы работать не смогут. Он старался получить концессию и убедить весь руководящий технический персонал, как Правленческого аппарата ИВИЦКОГО, КОРЕЙВО, ЛЕНЧЕВСКОГО, так и приезжавших с заводов — меня, ТИХОМИРОВА, МАНУЙЛОВА, ХРЕННИКОВА, что единственным выходом из создавшегося положения является передача заводов в концессию и что все инженеры и служащие Объединения должны содействовать этому и сохранить заводы для этой цели.
Вскоре МЕЩЕРСКИЙ был арестован и через небольшой промежуток времени был выпущен, после чего я его видел один раз, причем он рассказывал о своем аресте и жизни в тюрьме, о своем намерении выехать заграницу, о том, что заводы надо сохранить в полной мере, как здания, так и оборудование, что необходимо препятствовать переброске оборудования заводов Объединения на другие заводы вне этого Объединения.
Особенно он обращал внимание на ценность Коломенского завода и необходимость его сохранения в том виде, как он был в то время. В процессе разговоров он заметил, что всю работу по сохранению заводов и в целях получения их в концессию он будет вести из заграницы через ХРЕННИКОВА, давая ему соответствующие указания и просил, в случае обращения ХРЕННИКОВА ко мне с вопросом — оказывать ему содействие, против чего я не возражал.
Записано собственноручно. НЕЙМАЕР.
I/XI-29 г.