[Приложение] Из стенографической записи выступления Карповича на пленуме Башкирского обкома ВКП(б). 15 января 1939 г.

15 января 1939 г.

[...] Жагимарданов: Расскажите, Вы вели следственную работу в Ленинграде, спецработу на Николаева, и они оказались не арестованными вплоть до убийства С.М. Кирова?

[Карпович]: Работал я тогда в Ленинграде начальником 1 отделения, в 1933 году было дело, по которому проходили Румянцев, Котолынов и целый ряд комсомольцев. В 1933 году, весной, мы арестовали большую группу троцкистов и зиновьевцев, человек 90, вскрыли их двурушничество и судили. Примерно в июне месяце, я поставил вопрос об этой группе Румянцева, ну, мы написали оперативные списки, выписали ордера, одни ордера были, кажется, подписаны уже, а потом пришло распоряжение начальника 4-го отделения, моего непосредственного начальника, что Медведь запретил производить эту операцию, он говорит, разговаривал с Кировым. Осенью 1933 г. меня откомандировали на периферию начальником Волховского оперативного сектора. Все это дело находилось там. Когда случилось убийство Кирова — все это дело подняли, по этому делу дней через пять там приехала особая комиссия, я был и им давал показания, как обстояло дело. Вот все по этому делу. С 1933 года я не работал там.

Помета. «ТВ.».