Дополнение 3. Доклад начальника валютного управления НКФина Л.Н. Юровского «О валютном положении». 8 января 1926 г.

СССР

НКФ    

Валютное управление.

Секретная часть.

8.1.1926

Копия

Сов. секретно

Наркомфину СССР т. Сокольникову

Валютное положение стало обостряться с весны и достигло большой степени напряжения уже летом 1925 г. К основному импортному плану, утвержденному в сумме 453 млн руб., в течение 1925 г. делались все новые дополнения, которые вышли далеко за пределы 100 млн руб., первоначально (на рубеже 1925 г.) намеченных к дополнительному ввозу вследствие недостатка на рынке хлеба и некоторых других товаров. В течение лета расширялся импортный план 1924/25 г. и вместе с тем утверждались новые импортные планы в счет ввоза следующего — 1925/26 г. По сводке, представленной Наркомвнешторгом в Совет Труда и Обороны в июле 1925 г., совокупность утвержденных импортных контингентов, кроме консигнационного ввоза, достигала уже к этому времени 863 млн руб. На 1-ое октября мы перешли с задолженностью иностранным фирмам по импортным контингентам, формально отнесенным к импортному плану 1924/25 г., на сумму не менее 85 млн руб. и с суммой лицензий, выданных по плану на 1925/26 г. в 297 млн руб. На 1 января 1926 г. сумма лицензий, выданных в счет импортного плана 1925/26 г., составила уже 535 млн, и, по приблизительным данным Наркомторга, наша задолженность по внешней торговле иностранным фирмам по векселям и контрактам достигла на то же число (1 января 1926 г.) около 300 млн руб.

Из этих данных видно, что широкая выдача лицензий в счет импортного плана текущего года происходила в очень значительной мере до его начала (до 11 октября 1925 г.) в расчете на значительный экспорт, который по первоначальному представленному Госпланом в СТО и санкционированному последним проекту должен был достигать цифры, близкой к 1100 млн руб., причем активное сальдо по торговому балансу намечалось в том же проекте только в сумме 50 млн руб.

Экспорт ожидался, таким образом, в среднем на 90 млн руб. в месяц. В соответствии с этими ожиданиями развертывалась импортная программа. Фактически первый квартал 1925/26 г. дал экспорт в среднем на 50—55 млн руб. в месяц. Если даже сопоставить эти цифры не с первоначальными годовыми предположениями, а с планом, утвержденным на первый квартал в более скромной цифре 212 млн руб., то они все же показывают значительный недобор. Хлеба было вывезено вместо 73 млн руб. (плановая цифра 1 квартала) — 58 млн руб. (Экспортхлеб дал намеченную сумму валюты лишь благодаря получению авансов и подтоварных ссуд в советских портах); вывоз льна составил вместо 23 млн руб. — 7,5 млн; значительное недовыполнение дали яйца, мясо, пенька, нефть.

Валютное положение, напряженное к концу лета 1925 г., с тех пор все более обострялось. При этом к затруднениям по внешним валютным расчетам с осени присоединились неблагоприятные явления и на внутреннем валютном рынке. Последний квартал 1924/25 г. показал уже большую реализацию золотой монеты, чем скупку ее, причем за весь квартал превышение продаж над покупками составило 5462 тыс. руб. Появился также спрос на наличные иностранные банкноты. С октября положение стало все более ухудшаться, и последние три месяца дали следующие результаты.

Превышение интервенционных продаж над покупками.

Первые послепраздничные дни дали небольшое ослабление спроса, но затем он восстановился в декабрьских размерах.

Если затруднения в области внешних расчетов вызваны были преувеличенными против действительных ресурсов страны импортными планами, неправильным представлением об экспортных возможностях, слабым экспортом вследствие нерентабельности многих его статей (лес, масло, в настоящее время лен, отчасти хлеба), в связи с излишними выпусками денег в последнем квартале 1924/25 г. и соответствующим ростом внутренних цен при снижающихся ценах на мировом рынке, то внутренний спрос на валюту обусловливался как тем же излишком денег в стране, так и мероприятиями в отношении частной торговли, сразу же отразившимися на состоянии внутреннего валютного рынка.

Прошлый неурожайный год привел уже к снижению валютных резервов республики. Начало текущего года дало дальнейшее их понижение, и цифры за последние 15 месяцев рисуют следующее движение наших запасов золота, платины и иностранной валюты.

В Наркомфине

(за исключением того, что помещено в Госбанке)

В Госбанке

(По Эмиссионному и Иностранному отделам)

* Суммирование чистых резервов Госбанка и Казначейства дает:

Золото + платина + инвалюта

Убыль за 1924/25 г. (342,6—263,1) — 79,5 млн руб. Убыль за 15 месяцев (342,6—222,6) — 120 млн руб. Убыль за 1925 календарный год (382,7—222,6) — 160,1 млн руб. (Примечание документа.)

В отношении сумм Госбанка необходимо иметь в виду, что они частично связаны полученными Госбанком кредитами. По сведениям Госбанка, на 3 января из 47,6 млн руб. иностранной валюты, которыми они располагали, 40,5 млн руб. связаны были кредитами и 7,4 млн выданными Госбанком аккредитивами, подлежащими постепенной оплате. Уже по этому расчету Банку не хватало для покрытия всех своих обязательств 340 тыс. руб. Но кроме того, следует учесть, что по балансу эмиссионного отдела на 1 января в эмиссионном обеспечении значилось иностранной валюты на 48,9 млн руб.; 3 января в распоряжении банка такой суммы уже не было. И, наконец, надо указать, что из золота, показанного по Госбанку, 20 млн также заложено за границей и по существу не составляет больше части банковых ресурсов.

Ликвидным платежным резервом Госбанка можно считать только те 162,4 млн руб. золотом, которые остаются за вычетом указанных 20 млн. Этому резерву противостоят 300 млн наших обязательств за границей (по данным НКВ и ВТ). Казначейство ликвидных платежных резервов не имеет.

При таких обстоятельствах наши валютные перспективы на ближайшее время складываются в высшей степени неблагоприятно. Валютный план на январь представлен в Комиссии ПБ по экспорту и импорту с дефицитом в 14 млн руб., хотя планом обеспечены полностью только платежи по векселям, лишь частично обеспечен прием заказов, ничего не представлено на новые покупки, и хотя в план не внесен расход золота на интервенцию. Достаточные данные для составления квартального плана будут налицо только в средине января. Однако уже теперь можно установить, что без новых заказов и покупок дефицит по квартальному плану составит не менее 50 млн руб. При самом успешном маневрировании и самом напряженном использовании всех ресурсов мы можем выйти из второго квартала только затронув свои резервы в такой степени, в какой это делается лишь в критический момент. И то надо подчеркнуть, что расчет составлен в предположении полного отказа до третьего квартала от нового импорта.

Создавшееся положение диктует необходимость принятия ряда самых решительных и быстрых мероприятий. Основные из них могут быть сведены к следующему:

1. Усиление экспорта. Необходимо идти на нерентабельный экспорт, ибо иначе не справиться с платежами. Нерентабельный экспорт (т.е. премирование экспорта в том или ином виде) является нездоровой политикой. Однако в качестве временной меры он неизбежен.

2. Сокращение годовой импортной программы до тех пределов, в каких она может быть покрыта действительными поступлениями от экспорта с оставлением активного сальдо по торговому балансу в 100 млн руб. Возобновление новых покупок, кроме совершенно неизбежных, только в меру выявления новых ресурсов.

3. Сокращение планов хозяйственного строительства для приведения их в соответствие с действительными средствами страны, т.е. с реальным ходом накопления и наличием валютных ресурсов.

4. Жесткая кредитная политика в долях снятия с рынка излишних денег, снижения этим путем товарных цен и ослабления спроса на иностранную валюту. Необходимо уменьшить денежное обращение в первом квартале на 75— 100 млн руб.

5. Кроме того, ввиду крайне напряженного положения, возможности осложнений в платежах и ввиду того, что вывозимое ныне золото на сумму 15 млн руб., вероятно, окажется использованным, считаю необходимым иметь за границей достаточно значительный резерв для предотвращения возможных платежей. Размеры его полагал бы нужным установить в 30—40 млн руб.

Начальник валютного управления: Л. Юровский.