Письмо В.П.Затонского В.М.Молотову о положении дел в Ново-Московском районе УССР. 7 января 1932 г.
ВЯЧЕСЛАВ МИХАЙЛОВИЧ
6.1 по поручению ЦК КП(б)У я провел пленум РПК и РКК Ново-Московского района. Перед началом пленума удалось проехать в село Кулебовку (в Песчанку не смог попасть из-за разлива реки затопившей мост).
Оказывается, Вы были не в самом худшем селе Ново-Московского района. Склонен думать, что в Кулебовке положение еще хуже чем в Песчанке. (Со мной был тов. Неструев перед тем бывший в Песчанке). Достаточно сказать, что в крупнейшем колхозе в Кулебовке «Червоний хлiбороб» с начала октября прекратились какие бы то ни было записи. Сдано хлеба по 1,2 центнера на гектар, лошади голодают не получая фуража, колхозники вопят будто им ничего кроме нескольких кило крупы и гороха не выдавалось, а хлеба в амбарах уже нет. Сколько его было и куда девался — ничего не известно. Правда, Правление было предано суду, счетовод получил год принудительных работ и, как удалось выяснить через ГПУ, отбывает последние в одном из колхозов соседнего села на той же должности с жалованием в 180 руб. в месяц. Бывший председатель тоже судился, к чему приговорен я установить не успел (сведения не получены так как его пока не удалось арестовать), известно что он работал в Днепропетровске на заводе им. К. Либкнехта (живя по-прежнему в Кулебовке) и как будто сохранил еще партийный билет. Новое правление отделывается незнанием. Председателем выдвинули молодого парня раньше бывшего конюхом. Нового счетовода равно как бухгалтерии вовсе не имеется. При расспросах — куда же девался хлеб (семян тоже не заготовлено) один из старых правленцев, перешедших в новое правление, нагло заявил, что все собранное сдано государству от того-де народ и терпит недостатки.
Второй небольшой колхоз в том же селе сдал уже свыше 3-х центнеров с гектара, подготовился к посеву и на голод не жалуется.
В «Червоном хлiборобе» на положении рядовых членов числится 4 коммуниста (сам их не видел — были в отлучке), никакого актива нет и в помине. Сплошное разложение. Я поручил т. т. Неструеву и Крауклису (Днепропетровское ГПУ) основательно заняться этим колхозом, а заодно и ком`ячейкой села, доведя дело до исключения разложившихся и классово-враждебных элементов или даже до роспуска в зависимости от более тщательного расследования.
Заготовка в Кулебовке в момент моего приезда т. е. 6.1 производилась исключительно «по-кварталам» и по двадцаткам, т. е. хлебозаготовительная бригада вызывала по спискам одинаково единоличников кулаков и колхозников и предлагала сдавать хлеб первым согласно контракционным книжкам или твердым заданиям, а колхозникам по совершенно неизвестным принципам. Допытаться ни в сельсовете, ни у бригад в течение двух часов так и не удалось. В конце концов председатель сельсовета признался, что они сами не знают что им делать. Заготовлено круглый ноль, или как значится в официальной справке — два ноля. На мой вопрос: что же предпринимает бригада в случае несдачи, был ответ — производится самопроверка. Иначе говоря — поголовные обыски.
В течение двух месяцев, говорят, там был уполномоченным заместитель директора МТС. Я предложил новому составу Рай.КК вызвать его и, если подтвердится что он там работал, исключить из партии.
В Песчанке, по справке т. Неструева, роспуск колхоза и ячейки проведен безобразно. Правда, бывший секретарь после Вашего приезда четыре дня лежал с сердечными припадками, остальные тоже растерялись и никакого руководства в районе не было до 3.1 пока не подъехал т. Неструев и инструктор ЦК КП(б)У т. Козлов. Так вот, проводить решение о роспуске послали старого дурака Меренкова (бывший председатель Рай.КК). Тот приехал и объявил как ячейке так и колхозникам, что по распоряжению тов. Молотова и Бюро Райпарткома они распущены а посему могут расходиться. Разъяснения а тем более обсуждения вопроса не было.
Тов. Меренков, будучи мною допрошен, фактически подтвердил, что примерно так и было. На пленуме, которому я рассказал об этом художестве, он также признался, что провел роспуск безобразно. Взять с него нечего, придется проследить, чтобы он не компрометировал более партию на мало мальски ответственной работе.
Несмотря на это, ряд членов и особенно кандидатов партии распущенной ячейки проявили себя прекрасно. На них роспуск произвел сильное впечатление и значительная часть взялась активно завоевывать право на звание большевика. С другой стороны, некоторые члены партии, особенно из примазавшихся к власти (бывший секретарь сельсовета) выявили свое чуждое партии обличье. Тот же секретарь и счетовод из комсомольцев отказались работать на прежних условиях, потребовали прибавки и вообще распоясались.
Самый пленум произвел тяжелое впечатление сырой необработанной массы. По началу выступали «пострадавшие». Кроме снятых постановлением ЦК мы наметили к снятию постановлением пленума еще значительную группу районных руководителей, в том числе директора МТС, редактора газеты, председателя Райколхозсоюза, нарсудью и др.
Первым говорил бывший председатель Райисполкома т. Лерман, выступивший с продуманным и несомненно партийным заявлением. Остальные выступали значительно хуже — видимо до сих пор не поняли смысла происшедшего. Бывший секретарь тов. Киселев записался примерно десятым и хотя отмечал ошибки, но говорил таким тоном будто вовсе не его сняли за скверную работу. Апломб и нахальство исключительные.
Низовой актив долго упорно молчал и лишь под конец, через 6 часов после начала заседания, записался один из секретарей сельячеек. После него говорило еще трое, слегка вскрывали недостатки прежнего руководства, но совершенно очевидно, что до пленума и на самом пленуме настоящего перелома еще не произошло. Люди не приучены работать и думать по партийному. В этом и состоит преступление районного партийного руководства.
Наметили новое Бюро главным образом из присланных ЦК КП(б)У товарищей. Не имея возможности остаться надолго в Ново-Московске, так как в моем секторе есть немало районов мало чем лучше Ново-Московского (пишу по дороге в Мариуполь), я оставил в районе тов. Неструева в качестве уполномоченного по хлебозаготовкам, а тов. Козлову поручил временно исполнять обязанности секретаря РПК до приезда избранного заочно тов. Зайченко, так как выяснилось, что последний сможет добраться до Ново-Московска лишь 11-го января.
7/I 32 г. /Затонский/