Постановление СНК СССР о порядке финансирования высылки «кулацких хозяйств» (протокольное). 4 февраля 1930 г.
П-1
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО
В дополнение к постановлению СНК СССР от 3-го февраля с. г. (пр. СНК СССР № 6/332)1 о выселении и расселении кулацких хозяйств, СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СОЮЗА ССР ПОСТАНОВЛЯЕТ:
1. На содержание дополнительного штата сотрудников и численности войск ОГПУ увеличить расходную смету ОГПУ 1929-30 года на 6.150 тыс. рублей. Разбивку по главам и §§ произвести ОГПУ совместно с НКФ СССР.
2. Определить фонд на совершенно секретные расходы ОГПУ ориентировочно в 37.000.000 рублей2.
3. Разрешить НКФ СССР, в пределах этого фонда, открывать кредиты по § 6 по согласованию с ОГПУ из казначейской наличности.
4. Поручить НКФ СССР в месячный срок определить источники покрытия указанных в п. п. 1 и 2 настоящего постановления расходов.
5. Предложить НКПС производить специальные перевозки ОГПУ в кредитовом порядке3.
6. Расходы по специальным командировкам охраны НКПС отнести на смету НКПС за счет перевыручки.
7. Расходы на коммунальные услуги по выполняемому ОГПУ специальному заданию отнести на местные бюджеты соответствующих Исполкомов.
8. Предложить НКТоргу СССР дать распоряжение на места обеспечить отпуск продовольствия эшелонам по пути их следования и в местах расселения, по указаниям ОГПУ.
9. Предложить НКЗдравам Союзных Республик:
1) Организовать медпомощь в пунктах по указанию ОГПУ.
2) Дать распоряжение местным органам:
а) принимать снимаемых с эшелонов больных в местные больницы,
б) оказывать медпомощь проходящим эшелонам по вызовам транспортных органов ОГПУ4.
10. Для установления окончательного размера фонда на совершенно секретные расходы, предложить ОГПУ по истечении месячного срока представить доклад о ходе расходования этого фонда с приложением отчетных материалов.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА
НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СОЮЗА ССР А.И. Рыков
УПРАВДЕЛАМИ СОВЕТА
НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СОЮЗА ССР
И СОВЕТА ТРУДА И ОБОРОНЫ Н. Горбунов
СЕКРЕТАРЬ СОВЕТА
НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СОЮЗА ССР И. Мирошников
Москва. Кремль.
«4» II-1930 г.
На л. 40 вверху справа машинописью: «Пр[отокол] № 6/332, п. 2<...> от 11/II-30 г.» (номера протокола, пункта и дата вписаны от руки). Гриф секретности машинописью. На л. 41 внизу слева машинописная делопроизводственная помета, ниже от руки: «Экз. № 1».
1 Протокольное (совершенно секретное) постановление СНК СССР от 3 февраля 1930 г., содержавшее директивы союзным и республиканским органам и управлениям о мерах по «ликвидации кулачества», см.: Политбюро и крестьянство. Кн. 1. № 193-28; Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. М., 2000. Т. 2. Ноябрь 1929 - декабрь 1930. С. 170—171.
2 Как указано в справке нач. финотдела ОГПУ Л.П. Берензона от 9 февраля 1931 г., согласно постановлению СНК СССР от 4 февраля 1930 г., ОГПУ были выделены ассигнования в размере 43 150 тыс. руб., распределить которые предусматривалось на следующие цели: «1. На увеличение численности сотрудников на 800 чел., войск 1 000 чел. 1 - 6.150.000. 2. На особые расходы - 3.800.000. 3. [На] расширение лагерей - 9.000.000. 4. [На] проведение операции (строительство, фунтовые перевозки, продовольствие и санит.-гигиенич. расходы) - 24.200.000. -ВСЕГО - 43.150.000». Ниже сделано примечание: «Из сумм на проведение операции сдано в доход казны 20.100.984)» (ЦА ФСБ РФ. Ф. 2. Оп. 9. Д. 20. Л. 270). Л.П. Берензон сообщал также, что 11 917 тыс. руб. НКФ ассигновал непосредственно органам Урала, Северного края (в документе ошибочно напечатано «Северного Кавказа») и Сибири (Там же. Л. 274).
3 В докладе опергруппы ОГПУ об итогах операции по высылке «кулаков второй категории», датированном 6 мая 1930 г., ее руководитель С.В. Пузицкий давал высокую оценку транспортным перевозкам. «Железнодорожный транспорт, - отмечал он, - хорошо справился с возложенной задачей по массовой перевозке выселяемых кулаков. Снабжение в пути следования выселяемых кулаков кипятком и горячей пищей шло без всяких перебоев. За единичными случаями незначительного опоздания по техническим причинам все эшелоны шли строго по составленным заранее расписаниям». Оперативник делал оговорку, что имел в виду перевозку 189 эшелонами «выселяемых кулаков в другие области (по внутриобластным перевозкам данных еще нет)» (Трагедия советской деревни... Т. 2. С. 417).
Очевидными потерями, не учтенными в чекистских реляциях, сопровождались внутрикраевые гужевые перевозки в зимнее время. Об этом свидетельствует отрывок из докладной записки уполномоченного Новосибирского окрисполкома Ф.И. Ведрашко, занимавшегося высылкой крестьян из Баксинского р-на вглубь тайги. В нем говорится: «5 марта поднялась сильная пурга, и несмотря на это, кулацкие подводы были отправлены в дорогу, так как в некоторых деревнях скопилось по 500 подвод. В эту же ночь, ночуя в 10 верстах от Колывани, некоторые крестьяне рассказывали о жутких картинах, а некоторые женщины просто выражались "это жестокое зверство замораживать в такую погоду детей", говорили, что были даже похороны замороженных детей отправляемых кулаков, а в некоторых санях лежали по 3-4 замороженных ребенка» (Наша малая Родина. Хрестоматия по истории Новосибирской области. 1921-1991. Новосибирск, 1997.
С. 108).
4 В докладе С.В. Пузицкого от 6 мая 1930 г. медицинское сопровождение эшелонов с высланными крестьянами оценивалась весьма критически: «Лишь после обнаружения значительного количества заболевающих (в особенности детей - корью и скарлатиной) и соответствующего нажима из центра, осмотр врачами на станциях заболевших проводился более регулярно». И хотя абсолютные показатели заболевших и снятых в пути больных (320 чел.) и умерших (58 чел.) не вызывали беспокойства, С.В. Пузицкий предостерегал, что в места расселения эшелонами привезено много больных детей (Трагедия советской деревни... Т. 2. С. 417). Сибирские чекисты отмечали: «Среди переселенных имеется много больных, большинство коих простыли в пути следования» (Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1930-весна 1931 г. Новосибирск, 1992. С. 111).