Докладная записка Полномочного Представительства ОГПУ по БССР руководству республики «О продовольственных затруднениях и эмиграционных настроениях в Житковичском и Туровском районах БССР». 16 мая 1934 г.

№377

Докладная записка Полномочного Представительства ОГПУ по БССР руководству республики^1* «О продовольственных затруднениях и эмиграционных настроениях в Житковичском и Туровском районах БССР»

Совершенно секретно

1. Политическое состояние районов

В Житковичском и Туровском районах, начиная с 1933 г., отмечается возрастание эмиграционных настроений на почве переживаемых продовольственных затруднений. Например: если в 1933 г. было предотвращено погранохраной нелегальных уходов в Польшу по Житковичскому и Туровскому районам — 61 чел. и прорвалось из населенных пунктов, непосредственно прилегающих к госгранице, — 47 чел., то за один только I кв. 1934 г. предотвращено погранохраной попыток к уходу за кордон — 41 чел. и прорвалось 15 чел., а всего 56 чел. (январь — 4, февраль — 4, март — 17 и за 15 дней апреля — 31 чел.).

Зарегистрировано носителей ярко выраженных эмиграционных настроений среди проживающих только в пограничных сельсоветах по Житковичскому р. 55 чел., по Туровскому — 70 чел. и в Милевичских хуторах Домановского сельсовета Старобинского р. — 30 чел. Основную массу эмиграционно настроенных составляют единоличники, находящиеся в тяжелом материальном положении, большинство из коих родственно связано с Польшей, и быв. перебежчики, перешедшие из Польши в 1921—23 гг. после того, как с установлением границы с Польшей часть их земель перешла к СССР²⁷⁷.

Из числа пытавшихся уйти в Польшу и прорвавшихся: единоличников, бедняков и середняков — 75 %; колхозников — 10%, служащих — 1,7 % и кулаков — 8,9 %.

Используя продовольственные затруднения, к.р. и а/с элемент развивает антисоветскую агитацию за уничтожение скота, использование для питания семфондов, отказ от сева и т.д., а также распространяет различные провокационные слухи «о предстоящей войне с Польшей», о предстоящем ухудшении жизни в СССР и развале колхозов, «о широко развитом голоде и большой смертности в указанных районах» и т.п., тем самым порождает сильные отрицательные политнастроения среди отсталых элементов, особенно единоличников.

Это положение усугубляется еще и тем, что польразведорганы, используя бежавший с нашей территории а/с и к.р. элемент, через письма из Польши родственникам и знакомым, проживающим на нашей территории, а также и через свою агентуру расхваливают жизнь в Польше в целях дальнейшего расширения и углубления отрицательных политических и эмиграционных настроений. Например: по показаниям задержанного в апреле мес. с.г. 18-м ПО польагента Шведа (быв. жителя совстороны), ему польразведкой было дано задание распространять в д. Глушковичи слухи, что в Польше хорошо принимают и дают работу всем лицам, бежавшим с совстороны. Как видно, разжигание польразведорганами эмиграционных настроений направлено к созданию благоприятной почвы для развития шпионской деятельности и к.р. диверсионных формирований на нашей территории. Нужно отметить, что эта деятельность за последнее время заметно обактивилась²⁷⁸. В связи с этим не исключено, что при создавшихся затруднениях мы можем столкнуться с фактом широкой провокационной деятельности польразведорганов.

2. Причины продовольственных затруднений

Анализ экономического и политического состояния указанных районов показывает, что:

1)    Низменная и болотистая местность. Отсюда недостаток земельных массивов для с.х. обработки (земли пахотной всего лишь 9,92 %, луга 15,2 %, леса 58,9 % и болот, озер и рек 15,3 %), частые половодья и вымочки посевов, недостаток и необорудованность дорог, отдаленность от крупных промышленных центров, наличие хуторской разбросанности, слабое культурное обслуживание при встречающихся перегибах в практике осуществления тех или иных хозяйственно-политических мероприятий создают исключительные трудности в развитии экономики и культуры в этих районах, особенно в деле организационно-хозяйственного укрепления колхозов и втягивания единоличников в колхозы.

2)    Исключительные особенности этих районов при весьма слабых особых мероприятиях в них как в пограничных ставят их по сравнению с тыловыми районами на положение отсталых в экономическом и культурном отношениях. Поэтому не случайно, что при 48,0 % коллективизации в этих районах удельный вес единоличного хозяйства по основным показателям остается довольно значительным. Так, например: по Житковичскому р. по пахотной земле — 37,5 %, по тягловой живой силе (лошадям и волам) — 45,2 %, по рогатому скоту с молодняком — 40,8 %, по свиньям — 41,0 % и по овцам — 55,5 %. Примерно такое же положение мы имеем и по Туровскому р.

3)    Землеустройство не проведено, поэтому местные организации не имеют точных сведений о количестве удобной и неудобной пахотной земли, отсюда путаница с землепользованием как между колхозами, так и между колхозами и единоличниками. В результате из года в год районам давались планы сева, значительно превышающие наличие пашни. Местные же организации, боясь обвинения в оппортунизме, недостаточно обращали внимания на это и взимали обязательные поставки с несуществующей посевной площади. Лишь в конце 1933 г. НКЗемом снято по Туровскому р. 1800 га, а по Житковичскому — 2000 га, но и это еще далеко не все. Например: при обмере в одном только Люденевичском сельсовете Житковичского р. оказалось в действительности на 800 га земли меньше, чем было указано в плане сева прошлого года. В колхозе «3-й Интернационал» Житковичского р. не хватило к плану 140 га земли. По Вычевскому сельсовету Туровского р. вместо 165 га по единоличному сектору в 1933 г. был дан план сева на 300 га. Выполнение же плана было показано на 100 % по отношению к 165 га, а формально считали по севу и по уборке за 300 га.

4)  Вымочки, а затем неблагоприятные условия уборки (дожди) в 1933 г., наиболее неблагоприятные в этом отношении, резко понизили урожайность по основным культурам. Особенно пострадали в этом отношении Пухович-ский и пограничные сельсоветы: Брониславский и Юрковичский Житковичского р. и Дзержинский, Букчанский и Вересницкий Туровского р., где вымочка составляла свыше 15 % посевплощади при 60 % гибели посевов. Отдельные колхозы и в некоторых пунктах единоличники собрали только семенные затраты. Местными организациями были предприняты меры к полному учету вымочек, но все же вымочки, особенно по единоличникам, учтены были поверхностно и не полностью, отчего полученные страховые скидки по поставкам далеко не соответствовали действительности, что особенно отразилось на единоличном хозяйстве.

5)    Несмотря на то, что урожайность в 1933 г. по сравнению с 1932 г. увеличилась всего лишь на 12,6 %, благодаря недоучету вымочки посевов и отсутствию точного учета посевной площади по сравнению с планом и учета реального сбора урожая, поставки были определены и выполнены на 500 % больше, чем в 1932 г. В силу этого такими поставками были значительно сокращены возможности к созданию достаточных продовольственных и кормовых фондов в колхозах и у единоличников. Причем это положение по Житковичскому р. осложнилось еще и тем, что район опоздал воспользоваться предоставленной отсрочкой по госпоставкам хлеба на 95 т.

В результате в 1933 г. колхозники по Житковичскому и Туровскому районам получили на трудодень зерновых культур: от 0,5—1 кг 15,1 % из всего количества колхозов; от 1,0—1,5 кг 29,0 % из всего количества колхозов; от 1,5—2,0 кг 23,9 % из всего количества колхозов; от 2,0—2,5 кг 17,5 % из всего количества колхозов; от 2,5—3,0 кг 8,1 % из всего количества колхозов; от 3,0—3,5 кг 8,4 % из всего количества колхозов.

В 1933 г. по Туровскому р. в среднем на один трудодень в колхозах пришлось зерновых 1,17 кг и картофеля 1,83 кг, тогда как в 1932 г. было соответственно 1,84 кг и 3,36 кг. Таким образом, норма на трудодень в 1933 г. уменьшилась по сравнению с 1932 г. по зерновым культурам на 36,3 %, а по картофелю — на 45,5 %.

Понятно, что эти нормы на трудодень являются далеко недостаточными и не могли обеспечить нормального прожиточного минимума до нового урожая. Например: колхозники колхоза «Красный Октябрь», Туровского р. Лазарчук в 1933 г. с женой выработали 600 трудодней и получили 35 пуд. картофеля и 18 пуд. зерна. Семья — 5 чел.

6) В связи с отсутствием продовольствия весной 1933 г., потребление хлеба из урожая 1933 г. началось еще с уборки, авансами. В результате большинство колхозников съели свой хлеб еще до окончательного распределения по трудодням — до 1 февраля 1934 г., а единоличники, примерно 75 %, оставшись без продовольственного хлеба еще до января мес. 1934 г., начали съедать свои семенные фонды, и к началу сева у большинства не оказалось семян.

С марта мес. положение колхозников несколько облегчилось тем, что правительством БССР была отпущена ссуда Житковичскому р. — 65 т хлеба, а Туровскому — 49 т, которая была распределена политотделами МТС между наиболее нуждающимися колхозниками. Единоличники же никакой продовольственной помощи не получили.

3. Последствия продзатруднений

Помимо отрицательных политнастроений и эмиграционных тенденций продовольственные затруднения и вредительская деятельность под влиянием а/с элемента вызвали:

1)    На почве недоедания — опухоли и заболевания, особенно среди единоличников.

2)  Резкое сокращение поголовья скота. Скот убивается для употребления в пищу и падает от истощения за отсутствием кормов. По данным на 1 января 1934 г., по сравнению с 1929 г., наличие поголовья скота по Житковичскому р. составляет: по лошадям — 72 %, по крупному рогатому скоту — 56 %; овцам — 24 % и свиньям — 60 %; по Туровскому р., по сравнению с 1931 г., лошадей осталось 85 %, крупного рогатого скота — 88 % и овец — 55 %. По имеющимся сведениям, происходит дальнейшее сокращение скота. По далеко не полным сведениям, по Туровскому р. поголовье сократилось: в январе — на 164 головы, в феврале — на 218 и в марте — на 257 голов, которые были забиты. Практикуется сознательное увечье, обкармливание и скрытие рождений скота с последующим убоем.

3)    Создавшееся положение отразилось также и на живой тягловой силе. По Туровскому р. на 1 апреля 1934 г. 23 % единоличных хозяйств оказались со слабой живой тягловой силой и 29 % совершенно без тягловой силы. По Житковичскому р. на 15 марта 1934 г. из всего конского поголовья оказалось в средних телах 12 %, ниже средних — 45 %, худых — 29 %, истощенных — 8 %, с дефектами — 6 %. Наибольший процент худых и истощенных падает на единоличный сектор.

4)    Уклонение от обязательных поставок мяса и молочных продуктов, уклонение единоличников от сева по причинам отсутствия продуктов, кормов для лошадей, а также ликвидация хозяйств и выезд из районов, или уход на лесоразработки. Однако последнее также материально не обеспечивает, т.к. Лесопромхоз часто не выплачивает заработок рабочим по 3—4 мес.

5)    В течение января, февраля и марта мес. с.г. имели место массовые неорганизованные выезды в другие районы БССР и на Украину. Выезжали не только ликвидировавшие свое хозяйство единоличники, но и колхозники. Например: из дер. Тонеж выехало на Украину 20 дворов, из М. Малышево — 13 дворов (Туровский р.); в приграничном колхозе «Прамень Коммуны» дер. Бронеслав Житковичского р. выехало до 15 колхозников на Украину; из колхоза им. Сталина Житковичского р., ссылаясь на недостачу продовольствия, бежал бригадир Купроцевич, сговорившись с 8 колхозниками, что и последние выедут, когда он устроится.

Наряду с этим, развились кражи скота и продуктов и массовое мешочничество. Например: через ж.д. станции Житковичи—Старушки ежедневно проезжают 70—80 человек мешочников, везущих хлеб из Бобруйска, Мозыря, Гомеля и др. Размеры этих явлений могут характеризоваться хотя бы тем, что в Житковичском нарсуде на 25 апреля было еще не рассмотренных 500 следдел, большинство из коих падает на воровство скота, продуктов и проч.

5) Несмотря на наличие довольно значительной тяги единоличников в колхозы, рост коллективизации проходит чрезвычайно слабо по причинам того, что колхозы не принимают тех, кои под влиянием продзатруднений и а/с агитации частично или полностью разбазарили свое имущество.

6)    Продовольственные затруднения также отразились и на материальном обеспечении служащих и учителей, среди которых отмечаются настроения к выезду из районов, особенно из пограничных сельсоветов.

Выводы

Создавшиеся продовольственные затруднения в Житковичском и Туровском районах и в Домановичском сельсовете Старобинского р. требуют принятия срочных мер со стороны республиканских организаций, о чем сообщаю на Ваше распоряжение.²⁷⁹

Зам. ПП ОГПУ по БССР Шаров

^1* Первому секретарю ЦК  КП(б)Б  Н.Ф.  Гикало и председателю СНК  БССР  Н.М.  Гололеду.

²⁷⁷ 18 марта 1921 г. в Риге между Польшей и РСФСР был подписан мирный договор, согласно которому к Польше отошла территория Западной Белоруссии и Западной Украины. В ходе реализации Рижского договора польская сторона попыталась провести демаркацию границы с СССР до 30 км вглубь советской территории. Эта проблема решалась до августа 1924 г. Советская сторона не соглашалась с попыткой поляков отодвинуть границу как можно дальше на восток. В результате достигнутой договоренности часть спорных земель «перешла СССР», то есть осталась в составе Советского Союза.

²⁷⁸ В тезисах к докладу о политическом состоянии БССР и оперативной работе органов ГПУ Белоруссии за время с 1 мая 1932 г. по 1 мая 1933 г. указывалось, что к концу отчетного периода было вскрыто 14 шпионских резидентур в количестве 150 чел., выявлено 139 агентов и 3 к.-р. повстанческие организации, созданные непосредственно по заданию из-за кордона (ЦА ФСБ России. Ф. 2. Oп. 11. Д. 657. Л. 4).

²⁷⁹ В мае 1934 г. серьезные продовольственные трудности и голод имели место в немецких селениях Ельского и Наровлянского районов. Об этом указывалось в докладе ПП ОГПУ по БССР в ЦК КП(б)Б от 11 мая 1934 г. (НА Республики Беларусь. Ф. 4п. Oп. 1. Д. 7155. Л. 145—148) и в письме секретаря Наровлянского РК КП(б)Б Казачонка секретарю ЦК КП(б)Б Н.Ф. Гикало о голоде в немецких сельсоветах Наровлянского района от 15 мая 1934 г. (Там же. Д. 7580. Л. 1—4).

Ситуация не изменилась и к осени 1934 г. Свидетельством этого является ответная телеграмма секретаря ЦК КП(б)Б Гикало на телеграмму Сталина о положении с продовольствием в немецких национальных сельсоветах и колхозах с немецким населением от 24 ноября 1934 г. (Там же. Д. 7579. Л. 85—88).