Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Великобритании в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР. 29 октября 1937 г.
Вне очереди
29 октября 1937 г.
Сегодня перед заседанием я зашел к Идену и информировал его о характере полученных мной директив. Он был доволен, но выражал опасение, что Гранди и Риббентроп все-таки будут заявлять протест. Потом он пригласил Плимута, и мы втроем обсуждали план сегодняшнего заседания. Иден давал Плимуту твердые инструкции считать наш ответ удовлетворительным, настаивать на немедленном переходе к практическим вопросам и добиваться установления определенного срока для представления комиссией своего отчета о количестве волонтеров в Испании. Несколько позднее Плимут действительно пытался проводить директивы Идена, но по причине, которая подробно изложена в сегодняшней телеграмме ТАСС[1], без большого успеха.
Потом я говорил с Корбеном, который тоже обещал поддерживать линию, намеченную Иденом. На заседании, однако, Корбен вел себя как самая последняя слякоть, и толку от него мало. Впрочем, самым важным результатом моей новой директивы было то, что «пакт четырех», сложившийся на прошлом заседании, расстроился, и, наоборот, создавалась группа трех (СССР, Англия, Франция), которая все время выступала против Германии, Италии и Португалии. Конечно, на следующем заседании расстановка сил вновь может измениться, но пока мы можем быть довольны: наше воздержание забило клин в недавний «пакт четырех».
Само заседание, продолжавшееся пять часов, носило совершенно кошмарный характер. Риббентроп и особенно Гранди распоясались как никогда. Они были страшно раздражены тем, что моя новая директива спутала все их карты, и вели себя нагло и глупо. Это не исключает того, что к следующему заседанию они могут опомниться и несколько «поумнеть». Плимут под конец был в совершенном отчаянии и заявил о том, что ближайшее пленарное заседание должно окончательно решить судьбу невмешательства. Боюсь, что это только громкие слова, которые мы не раз уже слышали из уст Идена и Плимута. Недаром в тронной речи короля, произнесенной 26 октября, вновь повторяется, что английское правительство в испанском вопросе будет придерживаться политики невмешательства.
Судя по сегодняшнему заседанию, тактика фашистов, очевидно, будет состоять в том, чтобы, не удовлетворяясь нашим воздержанием, категорически требовать признания нами всего британского плана целиком, грозя в противном случае отказом от эвакуации волонтеров и сваливая вину за крах британского плана и невмешательства на нас. Если фашисты действительно пойдут по этому пути, наше положение будет неплохим. Воздержание сильно укрепило нашу позицию в глазах британского общественного мнения, и, кроме Ротермира, нас едва ли кто-либо рискнет обвинять в срыве невмешательства. Я не исключаю, однако, что англичане к следующему заседанию постараются привести Гранди и Риббентропа в более спокойное состояние, и тогда наше положение может осложниться. Поживем — увидим. Ближайшее заседание подкомитета состоится утром 2 ноября. На нем очень настаивали фашисты, и Плимут, по обыкновению, им уступил, хотя сам несколько раз заявлял, что не понимает, чем подкомитет должен заниматься. Вероятно, Гранди и Риббентроп будут на нем ставить ультиматум: либо наше согласие на британский план, либо крах эвакуации волонтеров. Пленум Комитета назначен на 3 ноября, но я не уверен, состоится ли он, если накануне в подкомитете произойдет конфликт. Если у вас имеются какие-нибудь дополнительные указания, срочно сообщите[2].
Майский
[1] См. газ. «Известия», 1 ноября 1937 г.
[2] В ответ на это М. М. Литвинов 31 октября 1937 г. телеграфировал: «Мы пошли максимально навстречу пожеланиям англичан и французов и большего от нас требовать нельзя... Мы уже раз сказали, что, когда эвакуация окажется действительно существенной в нашем понимании, мы не будем возражать против обсуждения прав [воюющих сторон]. Вы также можете сказать в случае надобности, что взятые на себя обязательства мы по-прежнему будем соблюдать в той же мере, что и другие. Такая позиция не оставляет места даже для придирок».