Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР в НКИД СССР, из Женевы. 25 сенября 1937 г.
Вне очереди
25 сентября 1937 г.
Обсуждение китайского вопроса начнется с понедельника. Желания помогать Китаю не заметно, но кому-то нужно подталкивать другие государства. Я лично думаю, что эту роль мы должны выполнить и наши отношения с Японией это не испортит, но я не имею никакой директивы. Я хотел бы знать, как далеко мы можем идти в своих предложениях: лишь до требования об объявлении Японии агрессором или же говорить также о финансовых и даже экономических санкциях. Существенной санкцией было бы лишить Японию горючего, для чего требовалось бы лишь согласие Америки, Англии, Голландии и Советского Союза. Можно ли подымать такой разговор в частных беседах или также в заседаниях комиссий и подкомиссий. Прошу срочной директивы[1].
Литвинов
[1] 26 сентября 1937 г. НКИД СССР направил М. М. Литвинову следующую директиву: «Само собой разумеется, что для нас желательно и признание Японии агрессором, и применение к ней эффективнейших санкций. Однако при наличии явной пассивности прочих государств, отмечаемой Вами, мы не считаем политически целесообразным, чтобы советская делегация брала на себя роль застрельщика, рискуя еще более обострить отношения СССР с Японией и дать новую пищу обвинениям нас в подстрекательстве. Если бы, однако, со стороны других членов Лиги наций проявилось серьезное намерение поставить вопрос об ответственности Японии и о признании ее агрессором, Вы должны были бы активно поддержать эту попытку
Так как для признания агрессором необходимо единогласие, сомнительно, чтобы удалось добиться такого решения. Если бы все же, вопреки ожиданиям, такое постановление было принято и автоматически возник бы вопрос о санкциях, ничто не помешало бы Вам высказаться не только в частных разговорах, но и на заседаниях за применение к Японии эффективнейших санкций».