Изложение доклада главноуполномоченного по донецкому топливу И. Г. Сергеева на районном продовольственном съезде Юга России

Изложение доклада главноуполномоченного по донецкому топливу И. Г. Сергеева на районном продовольственном съезде Юга России^[1] о снабжении страны жидким и твердым минеральным топливом,.

Не ранее 19 октября 1917 г.^[2]

И. Г. Сергеевым был сделан доклад о положении с топливом и о тех мерах, которые продовольственные органы должны предпринять для предотвращения надвигающейся катастрофы. С этой целыо им был использован материал доклада проф. Кирша министру торговли^[3].

Из доклада И. Г. Сергеева выяснилось, что у нас за все время подъема российской промышленности, начиная с 1912 г., ощущался недостаток в собственном топливе, но до войны недостаток пополнялся на 30% ввозом из-за границы и из Домбровского бассейна.

С начала войны усилившийся транспорт и работы на оборону вызвали большое потребление топлива (так, одни железные дороги, расходовавшие в 1912 г. 800 млн пуд., в 1916 г. повысили расход до 1200 млн пуд.), и только накопленные в течение прежнего времени запасы ввезенного топлива дали возможность в первые полтора года войны свести баланс.

В 1916 г. благодаря высокой добыче в Донецком бассейне (рекордная цифра 1760 млн пуд. против 1627 млн пуд. в 1915г. и 1683 млн пуд. в 1914г., т. е. по 147 млн пуд. в месяц при общем вывозе за год из бассейна 1361 млн пуд., или по '113.5 млн пуд. в месяц) потеря Домбровского бассейна во второй половине 1916 г. не давала себя еще особенно чувствовать, но недостаток в топливе уже намечался, так что пришлось приступить к постепенному сокращению производств.

В 1917 г. положение с топливом идет к резкому ухудшению. Добыча угля в Донецком бассейне падает с каждым месяцем, что видно из следующих цифр:

При этом среднее число рабочих за 1916 г. повысилось до 235 тыс. человек против 180 тыс. в 1915 г. Одним рабочим в среднем за 1916 г. было добыто около 7400 пуд. вместо 9000 пуд. в 1915 г. и 9200 в 1913 г.

Насколько велико падение добычи угля видно из того, что наш слабый, пришедший в совершенное расстройство транспорт почти целиком справляется с добычей, забирая все под метелку, тогда как прежние годы на рудниках оставались невывезенные запасы. Теперь вывоз опережает добычу: запасы в Донецком бассейне, выражающиеся на 1 апреля 1917 г. в 134.5 млн пуд., к 1 сентября понизились до 78 млн пуд. Если в октябре добыча не увеличится, то в ноябре можно ждать катастрофы.

Если мы возьмем общую сумму топлива, необходимого для технического потребления Европейской России в 1917 г., она выразится в количестве 3000 млн пуд., из которых 1505 млн пуд. (50.7%) должен покрыть Донецкий бассейн, так как остальные 50% покрываются дровами, нефтью и торфом.

Вся же добыча Донецкого бассейна в 1917 г. при нормальной работе не превысит 1550 млн. Из этого количества надо исключить около 30—35 млн на потерю при коксовании, потребление угля рудниками для себя, вывоз для дорог частного пользования, что в конечном итоге могло бы дать при нормальной работе цифру в 1500 млн пуд., но уже цифры последних месяцев дают результаты, значительно уменьшенные.

Особенно резко тяжелое положение с топливом отразится на железных дорогах, которые уже теперь питаются за счет сокращения промышленности, главным образом металлургии. Надо отметить, что наибольший процент сокращения добычи падает на курные угли, на которых главным образом работают железные дороги и металлургия.

Запасы топлива на железных дорогах сильно сократились против прошлого года (в сентябре 1917 г. было 15 млн. пуд. против 1916 г. — 54 млн. пуд.), доходя до суточных норм, а иногда и совсем отсутствуют. Некоторые дороги, в том числе южные, в последнее время должны были прибегнуть к отцепке вагонов с углем, направляемых на север, чтобы самим не стать, и только таким способом удалось предотвратить сокращение, а может быть, и прекращение движения. Но в данный момент железные дороги подошли вплотную к вопросу о сокращении движения не только пассажирского, но и товарного. Расход топлива железными дорогами в 1916 г. колебался от 54 до 60 млн пуд. в месяц, в октябре же этого года они едва ли получат более 40 млн и то при условии почти полного прекращения отпуска угля промышленности. Правительством уже вырабатывается план сокращения товарного движения; предположено возить лишь военные грузы и продукты продовольствия, недостаток в которых действительно сильно отразится на питании населения.

Что касается снабжения углем промышленности, то металлургические заводы Юга России недополучат больше 30% необходимого количества угля; вместо необходимых 30 млн в месяц и доставленных в сентябре 21 млн пуд. получат лишь '14 млн пуд. Выплавка металлов упадет с 11 млн до 8 млн и даже ниже^[4].

Петроградский район из 110 млн пуд. донецкого топлива получит не больше 46, т. е. меньше половины против голодного минимума. Московский район (12 губерний) вместо 60 млн пуд. получит не более 23 млн пуд. донецкого топлива.

В таком же грозном положении находится также снабжение предприятий нефтью, что особенно сильно отразится на текстильной промышленности, лишенной совершенно донецкого топлива. В 1916 г. текстильной промышленностью было сожжено 36 млн пуд. нефти, а в 1917 г. она едва ли получит 9.

Положение с нефтью рисуется в следующих чертах: подвоз нефтяного топлива по Волге из Астрахани благодаря осложнениям с судовыми командами, а летом — и мелководью будет ниже против 1916 г. на 43 млн пуд. и ниже предполагаемого в 1917 г. на 60 млн пуд. Ввиду того что железные дороги нефтяного района донецкого топлива получают мало, сократить потребление жидкого у них нельзя, что и вызовет сокращение за счет промышленности более чем на 30%. Осложнения в Баку, если они не коснутся пристаней, не отразятся дурно в этом году ввиду закрывающейся навигации, но бедствия 1918 г. будут неисчислимы; неспокойно также в Грозном, нефтепровод до Петровска пострадал. Нефтяные запасы на волжских пристанях, распределительных складах и у потребителей были уже исчерпаны к началу весны 1917 г. В настоящее время принимаются меры хотя бы к некоторому увеличению вывоза нефти до нижневолжских пристаней, хотя бы до Царицына, чтобы везти на большие расстояния, в частности вывезти железнодорожным путем из Царицына. Если события в Баку охватят рабочих на судах и пристанях, то и эта возможность будет неиспользована.

Положение с древесным топливом также становится угрожающим. Обнаружившийся недостаток донецкого топлива побудил промышленные предприятия, железные дороги и земства переходить на дрова. Заготовки усилились и теперь развиваются. Организация городов и земств потребовала финансовую помощь государства, но казначейство не в силах удовлетворить все запросы.

Частная инициатива встречает затруднения в рабочих руках, в продовольствии и фураже, инструментах, гуже и железнодорожном транспорте, не говоря уже о затруднениях в земельных и местных лесных комитетах. В результате всюду, за весьма редкими исключениями, наблюдается приостановка заготовки дров силами частной лесопромышленности. Таким образом, сильное сокращение, а в некоторых местах полное прекращение частных дровяных заготовок выдвигает особенно настойчиво на этот путь общественные организации, но и они встречают препятствия в форме недостатка средств, рук, а главное — продуктов продовольствия и фуража. Заготовки стали производиться далеко от железных дорог, и условия жизни и гужа осложнились, и если сейчас идут дрова, то только прежних заготовок; запасы незначительные, и постепенное их истощение приведет к отопительному голоду, особенно с наступлением зимы, когда нужда в топливе возрастет. Здесь помощь органов продовольствия в снабжении армии дровосеков необходимым для них продовольствием должна быть большая.

Меры к увеличению заготовок принимаются. Но удержать их на уровне прошлогоднего поступления, быть может, удастся для таких лишь ответственных центров, как Москва и Петроград, да и там, принимая во внимание громадное недополучение этими городами других видов топлива, общий дефицит будет громадный.

Что касается торфа, его участие в общем количестве потребляемого топлива невелико (около 2%), а потому существенного значения он не имеет. В рабочих руках и там затруднение, но добычу удалось удержать на уровне 1916 г.

Все эти данные говорят за то, что полное почти истощение запасов и недополучение главных видов топлива ведет к тому, что удовлетворение наиболее бесспорных нужд государства становится совершенно невозможным. Ознакомив с общими перспективами в деле снабжения страны топливом, И. Г. Сергеев коснулся тех главных условий падения добычи, которые особенно могут интересовать продовольственные органы. Причины эти разнообразны: слабый состав рабочих (70% военнообязанных, женщин, подростков, военнопленных), общая усталость ввиду отсутствия отдыха, недостаток делового контакта между промышленниками и рабочими, неурегулирование вопроса о заработной плате, изношенность механического оборудования, недостаток ремонтных средств и материалов, отсутствие подготовительных работ, финансовые затруднения, затруднения в гуже, неустойчивость настроения и недостаточная во многих местах обеспеченность рабочих продовольствием (сало считается роскошью).

Суммируя все вышеизложенное, И. Г. Сергеев наметил то взаимоотношение ы ту связь, которая существует между топливом, продовольствием, транспортом и промышленностью. Получается какой-то заколдованный круг. Плохо работает транспорт но недостатку, между прочим, топлива и материалов, нет топлива на местах, потому что его не везет железная дорога. Расстройство и сокращение транспорта заставляют выгружать уже нагруженные вагоны с хлебом (за последние дни, но словам М. Ф. Кузнецова, было разгружено в Харькове до 250 вагонов). Из-за недостатка топлива приходится также сокращать мельницы. С другой стороны, крестьяне слабо дают хлеб, потому что у них нет мануфактуры и железа. Нет железа и мануфактуры опять из-за недостатка топлива на фабриках и железных дорогах. Создается целый ряд кризисов, которые тесно друг с другом переплелись, и, кажется, трудно найти исходную точку в этом кольце. Но все же, по словам И. Г. Сергеева, эта точка — исходный пункт всего — есть топливо. Будет топливо — наладится транспорт, оживится промышленность, крестьяне взамен хлеба получат железо и мануфактуру, тем самым усилят подвоз хлеба в приемные пункты.^[5]