Нота Полномочного Представительства СССР в Японии Министерству Иностранных Дел Японии. 17 февраля 1937 г.

17 февраля 1937 г.

Подтверждая получение вербальной ноты Императорского Министерства Иностранных Дел от 23 января с. г.[1], Посольство Союза Советских Социалистических Республик в Японии имеет честь довести до сведения Министерства Иностранных Дел о нижеследующем: Посольство подтверждает, что все, изложенное в его ноте от 8 января, в точности соответствует действительности, так как все приведенные в ней факты установлены в результате специального строгого расследования, проведенного советскими властями по указанию из центра.

Посольство считает необходимым решительно отклонить попытки Министерства Иностранных Дел возложить на СССР ответственность за возникновение пограничных инцидентов на советско-маньчжурской границе. Ввиду того, что Японское Правительство систематически уклоняется от совместного расследования пограничных конфликтов, несмотря на неоднократные предложения Советского Правительства, совершенно очевидно, что те или иные обвинения советской стороны в нарушении мира и спокойствия на границе не могут не быть рассматриваемы иначе, как попытка освобождения от ответственности действительных виновников этих нарушений.

Посольство имеет честь указать, что Советское Правительство сожалеет, что вместо принятия эффективных мер к поддержанию на существующей границе мира и спокойствия и привлечения к ответственности лиц, виновных в ее нарушении, Японское Правительство сочло возможным отрицать точно установленные факты и выступить в свою очередь с протестом, перечисляя ряд никогда не имевших места нарушений границы Маньчжоу-Го со стороны пограничной охраны СССР.

На неправильность сведений, полученных Министерством Иностранных Дел от местных властей об этих нарушениях, указывает и тот факт, что эти сведения расходятся с утверждениями по этому же вопросу маньчжурских представителей. В то время как в ноте Министерства Иностранных Дел от 23 января говорится, что 4 января в районе Хуньчуня на маньчжурскую территорию вторглись 30 советских кавалеристов, маньчжурский дипломатический агент в Пограничной, заявляя 9 января протест по этому же поводу, упоминал лишь о 20 советских мирных жителях, а дипломатический агент в Харбине, заявивший протест в тот же день,— о 20 солдатах. Инцидент с якобы имевшим место переходом 15 советских пограничников в районе Чанлинцзы в ноте Министерства Иностранных Дел указан как имевший место 6 января, в то время как в протестах маньчжурских дипломатических агентов он датирован 3 января.

В заключение Посольство не может не отметить полной неосновательности содержащейся в ноте Министерства Иностранных Дел попытки установить, что инциденты на советско-маньчжурской границе между советскими и маньчжурскими отрядами являются вопросами, затрагивающими только отношения между СССР и Маньчжоу-Го. Как Посольство уже имело случай сообщить Министерству Иностранных Дел, Советское Правительство неоднократно излагало свою точку зрения, что в силу особых отношений, сложившихся между Японией и Маньчжоу-Го, Япония не может рассматриваться в качестве третьей стороны при конфликтах на советско-маньчжурской границе. Впрочем, и сам факт выступления Японского Министерства Иностранных Дел в ноте от 23 января с представлением по поводу ряда инцидентов, якобы имевших место между СССР и Маньчжоу-Го, подтверждает эту точку зрения.

[1] Указана дата получения, нота датирована 19 января.