Письмо архиепископа Сергия (Страгородского) великому князю Константину Константиновичу по поводу драмы "Царь иудейский". 28 июля 1912 г.

28 июля 1912 г.

Ваше Императорское Высочество,

Вашему Императорскому Высочеству благоугодно было почтить меня письмом по вопросу о разрешении к сценической постановке драмы "Царь Иудейский".

Святейший Синод обсудил этот вопрос, пришел к заключению, что драма "Царь Иудейский" излагает события, которых она касается, с соблюдением верности евангельскому повествованию и, проникнутая благоговейною настроенностью, может вызвать в душе верующего, особенно некоторыми наиболее драматическими местами своими, много высоких, чистых переживаний, способных укрепить его веру и любовь к Пострадавшему за спасение мира. Ввиду таких достоинств драмы "Царь Иудейский" не встречается, по суждению Святейшего Синода, препятствий к появлению ее в печати. Но вместе с тем Святейший Синод находит невозможным разрешить постановку этой драмы на театральной сцене. Несомненно, в сценическом исполнении драма эта произведет на зрителя еще более сильное впечатление, чем в чтении, и, следовательно, ее благотворное влияние на душу будет еще более значительно, но при всем том, по мнению Святейшего Синода, не имеется оснований для уверенности, что это благотворное в некоторых случаях и на некоторых зрителей влияние драмы не будет [с] излишком покрыто тем несомненным вредом, который во всех остальных отношениях принесет постановка ее в театре. Надеяться на то, что введение в театральный репертуар пьес, подобных "Царю Иудейскому”, облагородит самый театр, сделает его проводником евангельской проповеди, невозможно, так как для этого необходимо было бы Удалить из него все пьесы иного характера, а также и исполнителей их; актеров из обычных профессиональных лицедеев превратить в своего рода духовную корпорацию с соответствующим укладом жизни. Но все это немыслимо до тех пор, пока театр остается театром, т. е. в лучшем случае — для художников — храмом искусства для искусства, в худшем же — для обыкновенных посетителей театра — местом прежде всего развлечений. Скорее, наоборот, драма ”Царь Иудейский”, отданная на современные театральные подмостки и в руки современных актеров, не только не облагородит театра, но и сама утратит свой возвышенный, духовный характер, превратившись в обычное театральное лицедейство, при котором главный интерес не в содержании, а в том, насколько искусно играет тот или другой актер. Но если религиозное чувство оскорбляется так называемым театральным чтением и пением в церкви, то тем более оно должно будет возмущаться, когда наивысший предмет его благоговения сделается Материалом для сценических опытов заведомых профессиональных лицедеев.

Щадя религиозную совесть зрителя, ныне старательно удаляет с театральной сцены все относящееся к богослужению, например иконы, церковные облачения, церковное пение и подобное; тем более из уважения к этой совести не должна быть Низводима на степень предмета для суетного развлечения евангельская история.

Об изложенных соображениях Святейший Синод, предварительно постановления решения по настоящему делу, почитал Інужным] довести до сведения Вашего Императорского Высочества в предположении, что, быть может, Вам благоугодно будет сделать посему дальнейшие Ваши указания.

Призывая на Вас благословение Божие, имею честь быть Вашего Императорского Высочества всепреданнейшим слугою и богомольцем Сергий, Архиепископ Финляндский и Выборгский