Письмо обновленческого священного синода М. И. Калинину. 30 октября 1924 г.

№ 3442   

 Председателю    ЦИК СССР

М. И. Калинину

В 1922 году в Русской Православной Церкви произошло знаменательное событие. Идейная часть Церкви, руководимая авторитетными епископами и священниками, прервала общение с патриархом Тихоном. Основанием этого разрыва была антисоветская политика Тихона, одинаково вредная и с точки зрения государственного спокойствия, и с точки зрения блага Церкви. Тихон принужден был уйти. Всероссийский собор 1923 года и Собор восточных епископов в Константинополе 3 мая 1924 года удаление Тихона санкционировали. Отныне он не патриарх, а лишенный священства и монашества мирянин Василий Белавин. Тихон не подчинился решению Собора Русской и Греческой церкв[ей]. Явочным порядком он возглавляет идущие за ним церковные массы. С точки зрения церковной он является тяжким преступником, нарушающим мир церковный, но и с точки зрения государственной Тихон является специально вредным. Ибо тихоновщина есть зло церковное, поскольку она несет разделение Церкви, она и зло государственное, так как около Тихона объединяются все контрреволюционные силы страны — от монархистов до меньшевиков.

Священный Синод, стоящий на страже Церкви, а равно исполненный искренней гражданской лояльности в отношении Советской власти, предоставившей декретом своим об отделении Церкви от государства действительную свободу совести, ведет неустанную борьбу с тихоновщиной как злом церковным и государственным.

Тихоновщина ставит нам три преграды: наше неправославие, нашу экономическую слабость, нашу лояльность к Советской власти. Две первичные причины мы более или менее успешно можем отстранить. Обновленцы в течение этих месяцев установили связь с православным Востоком, трудами ряда своих научных работников выяснили каноничность обновленчества — все это имеет громадное значение в глазах подлинно верующих, которых тихоновщина запугивала нашим мнимым неправославием, что сейчас нами разоблачено достаточно авторитетно.

Тихоновщина бьет нас экономически. Сила их в этом отношении громадна. Тихоновцы капитально отремонтировали свои храмы, заваливают червонцами своих архиереев и священников. Между тем обновленцы терпят страшную нужду, влача буквально нищенское состояние (епархии Псковская, Екатеринославская, Полтавская и ряд других), но все же не сдают своих позиций. Тихоновцы пытались неоднократно (митрополиту Александру Введенскому и др.) давать взятки, соблазняя и др[угими] материальными благами, лишь бы переманить к себе. Понемногу мы справимся, как во многих епархиях и справились, и с этой стороной дела без чьей бы то ни было поддержки.

Но тихоновщина бьет нас политически — и здесь мы бессильны, т. к. тихоновцы действуют нецерковными методами. Связь тихоновщины с монархизмом ими не скрывается. Не говоря уже о том, что большинство тихоновских епископов и священников (начиная с самого Тихона) — бывшие члены "Союза русского народа”, следовательно, прирожденные монархисты, и теперь они остались теми же. В Полтаве прот[оиерей] Балабанов, в Иркутске прот[оиерей] Верномудров и ряд других на публичных диспутах митрополита Александра Введенского и в церковных беседах проповедовали преимущество царизма перед Советской властью. Народ жадно слушает эти речи. Тульский архиепископ Ювеналий (тихоновец) рассылает по епархии грамоты народу о связи Тихона и Антанты. В народе зреет надежда, что уйдет Советская власть, а "святейший" Тихон сохранит Россию новым, лучшим хозяевам, при которых в первую голову лучше будет жить церковникам. Сеется политическая зараза. Работа переносится в рабочие массы. В Баку (в Биби-Эйбите и других промыслах) духовенство распропагандировало рабочих в явно тихоновскую сторону. Тихоновские агитаторы проникают в Ленинград, Иваново-Вознесенск, Шую, Егорьевск и другие рабочие центры. Да и в Московском районе значительная часть верующих рабочих — тихоновцы.

С политической пропагандой тихоновцев нам бороться трудно, ибо наши религиозные мотивы для контрреволюционеров ничего не стоят. Здесь одна лишь государственная власть может с корнем вырвать политическую заразу.

Мы уверены, что при ликвидации тихоновской головки постепенно места успокоятся. И легче Синоду будет выровнять свою работу во всероссийском масштабе. Ибо Синод, несмотря на все трудности, установил нормальную церковную жизнь во многих епархиях: Тульская, Владимирская, Кубанская, Ленинградская, Ташкентская, Воронежская, почти вся Сибирь, Одесская и некоторые другие.

При существовании же тихоновского центра работа Синода не может быть так плодотворна, как это ему бы хотелось во имя церковных и чисто государственных интересов.

Священный Синод со своей стороны полагал бы, что бывший патриарх Тихон, как виновник церковной разрухи и зачинатель государственной смуты, должен был бы оставить пределы Москвы, имея своим местожительством один из отдаленных монастырей страны. Так практиковалось всегда в истории Церкви с низложенными патриархами (и в Греческой, и в Русской). Лишение Тихона возможности управлять базирующейся на нем контрреволюцией внесло бы мир в Церковь и предотвратило бы возможность целого ряда сейчас не исключенных эксцессов государственого порядка против власти рабочих и крестьян.

За председателя    Вениамин,

Священного Синода    митр[ополит]    Ленинградский.

Члены Св. Синода:    Серафим,

митр[ополит] Московский, митр[ополит] Александр Введенский, епископ Георгий, прот[оиерей П. Красницкий, протодьякон С. Добров.

Сек[ретарь] Св. Синода    профессор]    В.    Белоликов