1. Из доклада главного инженера Свирьстроя Г. О. Графтио в Совет Народных Комиссаров СССР

Из доклада главного инженера Свирьстроя Г. О. Графтио в Совет Народных Комиссаров СССР

16 мая 1930 г.

... Первое, что мне пришлось сделать по вступлении в должность главного инженера и реорганизации строительства[1], было немедленно в чрезвычайной степени усилить исследования грунтов и режима подземных напорных (артезианских) вод, ввиду совершенно недостаточно изученных качеств этих грунтов и напорных вод и исключительно трудных условий для возведения сооружений.

Как известно, Центральный электротехнический совет в июле 1928 г. не смог принять никаких определенных решений о типах оснований под плотину и здание силовой станции и не счел возможным одобрить ни проект строительства, составленный еще до моего вступления в строительство, ни предложение эксперта проф. М. Е. Кнорре плотины на свайном основании, ни предложение эксперта проф. В. А. Васильева плотины с шестиметровым зубом, несмотря на то, что грунты в то время представлялись значительно более благоприятными, чем то оказалось в действительности, в результате произведенных по моему распоряжению обширных и всесторонних исследований, к которым мною были привлечены и видные иностранные эксперты в лице Шведского бюро гидротехнических сооружений и германского специалиста по возведению сооружений на грунтах с подземными водами инженер В. Зихарда строительной фирмы Сименс Бау-Унион.

По отношению к варианту с зубом, оказавшимся недостаточно устойчивым, была отмечена, кроме того, трудная выполнимость и непрочность конструкции зуба, имеющего принимать на себя почти целиком всю огромную горизонтальную силу напора воды, сдвигающую плотину.

Весьма обстоятельные и длительные исследования и изучения грунтов привели меня к следующим заключениям:

1. Под плотиною и зданием силовой станции среди плотных пластов девона могут находиться распространенные на большие площади прослойки размягченного девона, имеющие соединение с напорными (артезианскими) водами и обладающие крайне низким сопротивлением на скольжение, с коэффициентом на сдвиг не более 0,20. (В суждениях Центрального электротехнического совета в 1928 г. коэффициент на сдвиг оценивался в 0,30.)

Посему все расчеты устойчивости плотины и здания силовой станции на сдвиг должны исходить из наличия такой прослойки с коэффициентом на сдвиг, равным 0,20.

Означенное мнение было полностью подтверждено шведскими экспертами, а затем и американскими и посему является достаточно авторитетным.

2. Как плотина, так и здание силовой станции и шлюз неизбежно будут иметь некоторые оседания. Размеры таких оседаний не могут быть точно определены заранее расчетами, но возможные пределы оседаний могут быть установлены достаточно точно путем измерения в натуре вспучиваний грунтов котлованов, происходящих при разгрузке их при откачке воды из котлованов.

Ряд таких измерений имеется, и все они указывают на сравнительно небольшие оседания (для плотины порядка не свыше 10 сантиметров), дающие возможность без труда осуществить меры, предусмотренные против перекашивания щитов от неравномерных оседаний и обеспечивающие поднятие полного напора за плотиною и безотказное действие щитов в первый же год эксплуатации Свирской установки.

Изложенные обстоятельства и предопределяют возможные типы оснований плотины и здания силовой станции.

... Задолго до окончания исследований и до полного решения задачи 14 декабря 1928 г.[2] состоялось рассмотрение вопроса о Свирском строительстве в Совете Народных Комиссаров и Совете Труда и Обороны.

В означенном заседании, помимо ассигнования кредитов на 1928/29 г., по инициативе б. начальника Главэлектро т. Касандрова и несмотря на мои доводы против, было постановлено сократить срок постройки Свирской силовой установки с 5 лет на 4 года.

Такое постановление обязывало меня совершенно отказаться от применения глубоких, до 13‑15 м, кессонных оснований, как требующих пятилетнего срока работ и притом дорогих, и обратить все внимание на изыскание другого типа основания плотины и разработку соответствующего способа производства работ, которые не только давали бы полную гарантию устойчивости, но и укладывались бы в четырехлетний план работ и были бы при этом достаточно экономичными, чтобы уложиться в утвержденную Главэлектро смету 103 млн. руб. с обусловленным мною допуском не более 10‑15%. т. е. в общую сумму не свыше 120 млн. руб.

Из различных иных, кроме глубоких кессонов, типов оснований я отверг:

а) Основание с зубом, как не дающее достаточных гарантий на устойчивость иначе, как с доведением зуба до весьма значительной длины порядка 12‑15 м, т. е. обращением зуба в глубокую шпору, что само по себе приводило к очень сильным железобетонным армировкам и применению для устройства самого зуба тех же кессонов, или не менее сложных и дорогих конструкций с глубокими металлическими шпунтами и стальными канатами, привязывающими низ шпоры к подошве плотины. (Предложение американских экспертов.);

б) Основание на сваях, как дробящее и совершенно разрушающее всю толщу имеющихся, кроме размягченных водоносных прослойков, плотных и крепких девонских пластов;

в) Целый ряд других предложенных рецептов и остановился на сооружении, за перемычками, плотины распластанного на 100 м типа, предложенного после долгих исследований и расчетов шведскими экспертами и всесторонне изученного и проверенного мною и моими сотрудниками по Управлению строительством.

В декабре 1929 г. мною соответственно было дано распоряжение о подробной разработке плотины подобного типа на предмет внесения его на рассмотрение ЦЭСа.

Тогда же мною были даны указания о типе основания под здание силовой станции и утвержден общий проект шлюза на сплошном железобетонном основании.

27 декабря 1929 был подписан, после 5-месячных переговоров, договор на изготовление трех турбин Каплана по 37.000 сил со шведским заводом в Кристинегамне.

В декабре же 1929 г. была закончена сооружением перемычка для приступа к сооружению летом 1930 г. здания силовой станции и первой половины плотины, проект каковой перемычки был утвержден мною в июле 1929 г.

Таким образом, к концу декабря 1929 г. все было подготовлено мною для того, чтобы с начала 1930 г. полным ходом двинуть изготовление рабочих чертежей и с наступлением строительного сезона 1930 г. и по мере сборки запоздавшего прибытием американского оборудования для производства работ, двинуть полным ходом строительные работы применительно к 4‑летнему плану работ.

... Отнюдь не оспаривая опыта американцев, отмечу, что последние полностью подтвердили мнение шведских экспертов, что на таких грунтах, как свирские, еще нигде не строилась плотина с таким напором, как Свирская, и что задача является исключительно трудной и требует специальных, не обычных решений.

Американцы полностью подтвердили полученные на основании длительных и весьма полных исследований грунтов и подземных напорных вод заключения шведов о наличии среди толщ девонских глин опасных прослоек, по которым может произойти скольжение всего сооружения, если не будут приняты соответствующие меры, полностью признали глубокую целесообразность предложенного шведами песчаного дренирующего слоя песка под основанием плотины и здания силовой станции, и фильтровых галерей, глубокую целесообразность предложенных шведами и подтвержденных германским специалистом В. Зихардом и уже исполненных нами с полным успехом в количестве 53 штук глубоких песчаных колодцев-отдушин против подземных напорных вод и многое другое.

Американцы, однако, совершенно не изучили вопроса о вспучиваниях и оседаниях грунтов, в то время как и этот вопрос подвергался весьма глубокому анализу и изучению шведов, указавших нам во всех подробностях и методы количественного определения величин этих вспучиваний и оседаний.

Следуя указаниям шведов, мы и здесь уже имеем определенные данные, позволяющие нам легко справиться и с конструкцией и расчетом шарнира, соединяющего плотину с железобетонной верховой (понурной) плитою, и с вопросом перекоса щитов плотины, каковой вопрос, при полном неведении положения дел и даже не потрудившись предварительно ознакомиться с действительностью, проф. Б. Е. Веденеев так авторитетно выпустил одним из жупелов против представленного мною проекта в заседании ЦЭСа 30 апреля 1930 г.

Этот вопрос о вспучиваниях и оседаниях и был тем главным основанием, по которому предложения американцев диаметрально разошлись с предложением шведов.

Шведы, изучившие этот вопрос, предложили распластанную плотину, американцы, не изучившие этого вопроса и посему предположившие его неизвестным и неопределенным, предложили плотину с глубокою 12‑15‑метровой, весьма солидной и солидно укрепленной шпорою, фактически равноценной основанию плотины на глубоких кессонах.

Не отрицая полной исполнимости и надежности предложения американцев, ибо и я сам до постановления Совета Народных Комиссаров и Совета Труда и Обороны от 14 декабря 1928 г.[3] о 4‑летнем плане работ, не исключая кессонов, как возможного, надежного, но и дорогого основания под плотину, я очень сожалею о принятом, на основании несолидного, сумбурного и случайного заключения Центрального электротехнического совета, решении применить под Свирскими сооружениями основания с глубокой шпорою или с глубокими кессонами, ибо после длительного и всестороннего изучения как качеств свирских грунтов, так и возможных типов оснований под плотину и здание силовой станции, я совершенно убежденно и ответственно считаю, что предложенный мною проект распластанной плотины, основанный на идее шведских инженеров, решает задачу не только вполне надежным образом, но и наиболее экономичным и в кратчайший возможный срок.

Должен отметить также, что вся подготовка к работам до сих пор производилась мною полным ходом в направлении осуществления плотины распластанного типа применительно к 4‑летнему плану работ и теперь переход к другим типам неизбежно вызовет перестраивание и определенный перебой в работе с неизбежными денежными жертвами и отдалением срока окончания всей Свирской установки, каковое американцы определили для американских условий работы в 3‑4 месяца, а мы для наших условий работы — порядка не менее одного года.

... Громадный котлован под плотину и здание силовой станции уже свыше двух недель как откачан, но приступить к планомерной работе в нем нельзя, ибо наш проект, применительно к которому произведена вся подготовка к работам, отклонен Центральным электротехническим советом, а американского, для приступа к исполнению которого необходимо предварительно перестроить план и подготовку работ, еще не имеется.

Необходимо посему быстрое и отчетливое решение:

1) либо полным ходом вести работы по имеющемуся проекту,

2) либо ускорить получение американского проекта, и в этом случае беспрекословно принять его к исполнению, под ответственность американцев и при условии реальной помощи американцев, как в виде немедленного получения необходимого оборудования и материалов, так и в виде включения американских инженеров и опытных мастеров в организацию строительства и одновременно прекратить запись на всякие дальнейшие новые предложения и рецепты.

Ибо иначе работы Свирьстроя будут сорваны, и Свирьстрой неизбежно перейдет в состояние консервации со всеми ее неисчислимыми грозными последствиями (фактически к разгрому), как то уже однажды, в конце 1923 г., угрожало Волховстрою.

Примечания:

[1] Г. О. Графтио был назначен главным инженером Свирьстроя 26 июня 1928 г. (см. ЦГАНХ СССР, Ф. 3700, Оп. 1, Д. 129, Л. 60).

[2] См. ЦГАОР СССР, Ф. 5674, Оп. 1, Д. 34, Л. 23‑24.

[3] См. ЦГАОР СССР, Ф. 5674, Оп. 1, Д. 34, Л. 23‑24. В документе ошибочно указан 1930 г.

ЦГАОР СССР, Ф. 374, Оп. 2. Д. 33, Л. 32-40. Подлинник.