Сообщение Г.С. Люшкова Н.И. Ежову о заявлении М.М. Малинова. 27 июня 1937 г.

27 июня 1937 г.

Сов. секретно

НАРОДНОМУ КОМИССАРУ НКВД СССР тов. ЕЖОВУ[1]

Направляю собственноручное заявление арестованного нами троцкиста Малинова на Ваше имя.

Начальник УНКВД по Азово-Черноморскому краю

 комиссар госбезопасности 3-го ранга ЛЮШКОВ

НАРОДНОМУ КОМИССАРУ НКВД СССР тов. ЕЖОВУ

Считаю необходимым информировать Вас о нижеследующем: секретарь Дальневосточного крайкома И.М. ВАРЕЙКИС в конце 1931 года или в начале 1932 года, идя со мной домой после заседания обкома начал мне говорить об И.В. СТАЛИНЕ, насколько я помню по поводу одной из его речей. В этом разговоре, наряду с оценкой блестящих качеств И.В. СТАЛИНА, ВАРЕЙКИС отозвался о нем как о человеке весьма тяжелом, с которым крайне трудно работать, что даже некоторые члены Политбюро в его присутствии чувствуют себя несвободно и как бы чем-то виноватыми.

После назначения ВАРЕЙКИСА в Сталинград, он по дороге в отпуск, ожидая пересцепки вагона, был у меня на квартире несколько часов. Тогда он рассказал, как произошло его назначение в Сталинград.

По его словам, ему позвонил по телефону И.В. СТАЛИН и спросил не обидится ли он, если его пошлют в Сталинград, на что он ответил, что сочту за честь как особое доверие ЦК, что его посылают в отстающий край для ликвидации отставания последнего.

На самом деле настроения у него были совсем иные. Он мне говорил, что И.В. СТАЛИН его недооценивает, что выдвигают менее способных и менее заслуженных людей, что он почти единственный из старых «могикан», т.е. секретарей, которые остались в прежнем положении, что в Сталинграде ему уже нечего делать.

Подобные же настроения были после назначения его в Дальневосточный край.

Встретились мы с ним тогда в Москве в гостинице «Националь».

Близкое окружение ВАРЕЙКИСА, я имею в виду людей, которые с ним работают 10—15 лет и он повсюду возит с собой, с точки зрения партийного лица, негодные.

МАЛИНОВ