Из речи т. Яковлева. 4 марта 1937 года

Андреев. Слово имеет т. Яковлев.

Яковлев.

Разрешите мне на нескольких примерах проиллюстрировать те недостатки партийной работы и необходимость всех мер по ликвидации троцкистских агентов фашизма, которые указаны т. Сталиным в его докладе и предусмотрены проектом резолюции пленума по его докладу.

Я начну с Москвы. Если судить по «Рабочей Москве», являющейся органом Московского Комитета, если судить по тому документу, каким является отчет МК за вторую половину 1936 г. (это огромная книжка, выпущенная только в феврале 1937 г.), то на основании этих объективных данных можно было бы судить, что в Московской организации дело более чем благополучно, что она, безусловно, лишена тех недостатков, которые бичевал т. Сталин.

Однако уже имеется ряд данных, которые заставляют предполагать, что дело здесь не столько в полном благополучии, сколько в том, что в Московской организации не развернулась по-настоящему та работа по критике и самокритике, которая развернулась в других организациях.

Я это хочу засвидетельствовать на примере одного из районов Москвы. В Москве есть Ростокинский район, это не последний район. Здесь имеется ряд крупных заводов. Район, который по признанию москвичей, по их оценке считается стоящим не на плохом уровне. Здесь имеются такие заводы, как «Калибр», завод № 58 им. Ворошилова, завод «Спецавтомашина» и т. д., то есть это район с крупными индустриальными предприятиями. (Голос с места. Средний район.) Да, в том смысле средний, что когда мы хотели знакомиться с работой одного из районов, работники Комиссии Партийного Контроля, посоветовавшись с москвичами, решили взять Красную Пресню. Я им сказал: возможно, что Красная Пресня настолько знаменитый район, что тут едва ли уловишь то, что характерно для среднего района. Мы поэтому условились взять более типичный, средний район Москвы.

Я хочу начать с практики валовых исключений из партии, которыми в этом районе так же, как и в других кое-где, МК подменил те поиски врагов партии, которых ЦК требовал во всех решениях по проверке партийных документов.

Вы все помните, какой суровой критике на прошлом пленуме т. Сталин подверг эту практику массовых валовых исключений. То, что было видно т. Сталину уже тогда, к сожалению, всем нам стало видно гораздо позже, стало видно, насколько вредна была эта практика подмены работы по выявлению и исключению из партии врагов практикой массовых валовых исключений. В проекте постановлений этого Пленума т. Сталин снова бичует наших руководителей, которые считают пустяковым делом исключать из партии тысячи, десятки тысяч людей.

Как обстоит дело в Ростокинском районе? Когда просматриваешь дела Ростокинского района, то поражает огромное количество дел исключенных из партии. Вот, например, на заводе «Калибр» членов и кандидатов числится 198, а исключенных из них — ПО человек. На заводе «Спецавтомашина» коммунистов 56, а исключенных 53 человека (я потом расскажу, как это получается). (Голос с места. За какое время?) Я все скажу. Эти цифры сами по себе неприятны, но они ничего особого собой не представляли бы, если бы в отношении исключенных дело обстояло бы так, что исключались действительные враги партии. А как же здесь дело обстоит? Вот когда мы, Комиссия партийного контроля, познакомились со 155 исключенными на трех предприятиях, из них 62 исключены за пассивность. Из этих 155 2/3 работают на производстве больше 10 лет, 70 — слесаря, токаря, шлифовальщики, инженеры, техники. Из этих 125 — 122 стахановцев.

В чем же здесь дело? Мне кажется, дело в том, что здесь имел место полностью тот седьмой недостаток, о котором т. Сталин говорил в своих тезисах,— отсутствие внимания к людям. Что это так, я засвидетельствую на ряде примеров исключенных.

Акимов числится исключенным. Кто он такой? Четыре года был в армии, работал комсоргом на пограничной заставе. На заводе «Калибр» — на военном заводе — работает наладчиком, стахановец. Ныне несмотря на то, что он исключен из партии, работает в профкомитете. В чем же дело? Почему он исключен? Я обращаюсь к официальным материалам, цитирую протокол заседания Дзержинского района за подписью секретаря этого райкома т. Перчика: «Акимов. Кандидат в члены ВКП(б)... (читает)... таким образом, этот Акимов исключен за политнеграмотность». (Гамарник. А был в армии комсоргом на пограничной заставе!). Да, человек энергичный, человек волевой по всем отзывам, которые мы там слышали. В чем же дело? Дело в следующем: поводом к его исключению послужило то, что он пропустил несколько занятий кружка.

Я приведу несколько примеров в отношении женщин. Я выбрал женщин потому, что у нас в партии женщин меньше, чем мужчин, и отношение к женщине должно быть несколько иным, более терпимое. Вот Дьяченко числится исключенной из партии. Кто она такая? Револьверщица завода “Калибр», была бригадиром одной из женских бригад, работает на производстве 13 лет. До 1935 г. работала на профсоюзной работе, работала в детском саду, сама проводила читку газет. Сама проводила! Теперь исключена как балласт.

В чем же дело? Оказывается, во время проверки партийных документов она болела, немного отстала, ее вышибли из партии. Она апеллировала на исключение, ответа до сих пор не получила. После исключения из партии просила заместителя секретаря парткома, чтобы он ей как-нибудь помог: «Я хочу как беспартийная работать». Ей отказали, видимо, опасаются дать этой беспартийной работнице общественную работу. (Сталин. Это безобразие.) За что же ее исключили? Опять цитирую протокол заседания того же самого Дзержинского райкома № 156 за подписью секретаря этого райкома т. Перчика. Вот здесь написано: «Дьяченко, год рождения 1904, рабочая, кандидат в члены ВКП(б) с 1934 г. ... (читает) ... как балласт из кандидатов исключить». (Сталин. Что же ее раньше не предупреждали о непосещении? Ведь должны были предупредить.) Никто ее об этом не предупреждал. Все товарищи, которые опрашивались в связи с этим, руководители партийной организации, заявляют — прошляпили, недоглядели. А у нее был такой период, 2–3 месяца, когда она болела и несколько отошла от партийной жизни.

Следующая женщина — Горина. 12 лет работает на производстве, браковщица на заводе № 58. Она не посещала занятий. Тут уже установлена точно причина непосещения; у нее сын 14 лет был все время хулиганом, сейчас он хороший мальчишка и учится неплохо, и она вынуждена была водить его в школу, чтобы он не вбежал по дороге, и приводить из школы, потому что он домой не приходил. В это время она манкировала некоторыми требуемыми с нее обязанностями. До вступления в партию она была членом завкома. Женщина — член завкома, это человек не пассивный. Она была также членом комиссии рабочего контроля при столовой, председателем ЖАКТА. После своего исключения из партии она просила, чтобы ее привлекали к общественной работе. Ей отказали. Она не пассивный человек. У человека несчастье, ей пришлось с мальчишкой два-три месяца повозиться, выправила она мальчишку, хочет вернуться к общественной работе, ей отказывают. О ней имеется такое постановление: «Горина, кандидат в члены партии, политически совершенно неграмотна...» (читает). Мало того, что ее исключают из партии как пассивную, но и пишут: «как не оправдывающую доверия партии». Вы помните, как т. Сталин ставил вопрос об исключении из партии и сравнивал это дело с исключением из колхоза. А здесь этой женщине бубновый туз на спину приклеили. Она не попадется в нашей официальной статистике как пассивная. Мне кажется, что мы имеем в ряде партийных организаций такое положение, что после того, как Центральный Комитет потребовал — не смейте бить за пассивность, ищите врагов-троцкистов, их надо бить,— после этого графа «пассивный» в статистике стала исчезать. Но это исчезла графа, а не исчезли фактически исключенные за пассивность.

Следующий пример. Михайлова — станочница военного завода № 58 им. Ворошилова. 18 лет непрерывно работает на заводе, сдала техминимум, с точки зрения производственной она по общему отзыву — одна из лучших производственниц. Но не только с производственной точки зрения она активна. Она работала женделегаткой, работала с беспризорными, являлась рабкором многотиражки. Разве это человек пассивный? Нет. Исключена по таким мотивам: «За сокрытие социального положения при вступлении в партию»... (читает). Здесь, кажется, дело более серьезное. Что же оказывается на деле? Оказывается, что муж, умерший за два года до вступления ее в партию, по возвращении из армии был поражен параличом и занялся дома ремонтом мебели, чтобы хоть немного подработать. Это подтверждается буквально всеми документами. И вот по этому поводу жену его, вступившую в партию спустя два года после его смерти, вычищают из партии «за сокрытие социального положения». Это — человек, который имеет 18-летний заводской стаж работы!

Я не знаю, нужно ли еще такие примеры приводить. Может быть, разрешите этим ограничиться. У меня есть под рукой еще ряд таких примеров. Они означают то, что это не только данные по Московской организации. То, что они имеют гораздо большее распространение, свидетельствует железнодорожный транспорт. На сети железных дорог СССР насчитывается около 75 тыс. исключенных из партии коммунистов — членов партии и кандидатов, на сети — 156 тысяч. В ряде пунктов исключенных столько же или даже больше, чем коммунистов. На станции Красный Лиман Донецкой железной дороги исключено 56, а коммунистов — 39. (Сталин. Как это получилось?) В депо Дар...(читает, кончая словами: «в кондукторском резерве станции Лиски коммунистов 42, исключенных 52»). Исключенными оказываются в значительной своей части квалифицированные рабочие с большим производственным стажем, среди них много стахановцев, ударников. Исключена очень большая часть за пассивность, политнеграмотность и неуплату членских взносов.

Как это вышло? Это вопрос, который каждого из нас просто волнует. (Сталин. Как это может быть: коммунистов меньше, а исключенных больше из такой-то организации? Голос с места. Это осталось после исключения.) Сейчас имеется коммунистов 39, а исключенных 56 на этом предприятии. Я сейчас дам эти цифры по чистке и проверке партийных документов, в чем дело. Я иллюстрирую на примере Ростокинского района. Когда ЦК потребовал, не на прошлом пленуме, а на пленуме, который до того был, в конце 1935 г., т. Ежов поставил перед москвичами вопрос: у вас плохо с поисками и с изгнанием из партии врагов. В ответ на это ряд организаций быстро нагнали нужный процент. Кто попал в этот процент — я анализ этот дал. В этом дело, и что именно в этом — это явствует вот из чего: после проверки партийных документов, при обмене, после проверки, было обнаружено 210 троцкистов, после обмена партийных документов обнаружено 680 троцкистов, а между тем при одном обмене исключено 14 тыс., то есть выходит, что троцкисты благополучно проскочили в основной своей массе и через проверку, хотя проверка была организована гораздо лучше, чем прежние чистки, но они проскочили и через проверку и через обмен партийных документов, и фактическое изгнание их началось только тогда, когда началось настоящее раскрытие их контрреволюционной деятельности.

Я не хочу, чтобы вы меня поняли так, что я хоть в какой бы то ни было степени умаляю значение проверки партийных документов и обмена партийных документов,— они помогли изгнать тысячи врагов. Проверка партийных документов дает меньший процент пассивности, чем это произошло в 1933 г. при чистке, когда было по официальным данным исключено за пассивность 71 тыс. коммунистов.

Некоторую иллюстрацию этого по Москве дают тезисы т. Сталина: «Некоторые наши партийные руководители вообще стараются мыслить десятками тысяч, не заботясь об «единицах», об отдельных членах партии, об их судьбе. Исключить из партии тысячи и десятки тысяч людей они считают пустяковыми делом, утешая себя тем, что партия у нас большая и десятки тысяч исключенных не могут что-либо изменить в положении партии. Но так могут подходить к членам партии лишь люди, по сути дела глубоко антипартийные».

Так сказано в проекте постановления. Что здесь дело идет не только о Москве, разрешите проиллюстрировать на следующих трех фактах. За чистку партии было исключено 303 тыс. человек. (Голос с места. В 1933 году?) В 1933–1934 гг., в том числе 71 тыс. официально вычищено за пассивность. За проверку вычищено, согласно официальной справке сектора учета нашего, 306 тыс. человек, причем в графе пассивных стоит тире, как будто бы их нет. (Голос с места. Как?) Так у меня написано в официальной справке. Эту справку я привожу не для того, чтобы засвидетельствовать, что перестали исключать за пассивность, а для того, чтобы доказать это тяжелое предположение для всех нас, что не поняли, видимо, того, о чем говорил т. Сталин на прошлом пленуме. И это пошло дальше по инерции. Так получилось, что мы, по одной версии, имеем 306 тыс., по другой,— 263 тысячи. Два варианта подсчета проверки: один от 10 февраля, а другой — от 17 февраля. По обоим этим вариантам считали, и как будто исключенных по пассивности нет. Что касается троцкистов, то получилось так, что, проскочив и чистку и проверку, после обмена они попались. После обмена уже исключено 6600 человек. После обмена, то есть после третьей операции,— столько, сколько при проверке партдокументов, и вдвое больше, чем при обмене.

Теперь перехожу к тому, не имеет ли место и не являются ли сигналом такие факты по Московской организации, того, что и в Московской организации имеет место та атмосфера простодушия, взаимного самовосхваления, которую с ленинской прямотой т. Сталин громит в своем проекте Постановления, фактов, которые создают атмосферу безнаказанности для троцкистских агентов иностранного капитала. Я беру пример с Ростокинского района, приведу факты четырех предприятий, которые там имеются.

Завод «Спецавтомашина». Партком не переизбирался с декабря 1933 года. Из семи выбранных членов парткома не осталось никого. Это в Москве. Из семи выбранных членов парткома на московском предприятии не осталось никого, все ныне имеющиеся члены парткома кооптированы.

Завод «Моспластмасса». Из четырех членов парткома три кооптированы. На заводе «Калибр» со времени XVII парт съезда сменилось 18 парторгов. Ни один из них не отчитывался перед сменами, перед общим собранием коммунистов завода. Завод «Мосэлемент» — за один год сменилось четыре члена парткома. Это все Ростокинский район. Ни один из них не отчитался перед общим собранием. Таковы факты, демонстрирующие тезисы товарища Сталина о подмене некоторыми организациями выборности кооптацией, назначением.

В еще большей мере заставляет насторожиться тот факт, что и в Московской организации эта общая формула, что все, что делается, все, что происходит, хорошо, разумно и прочее, все это имеет универсальную формулу: «По инициативе Никиты Сергеевича». Эта формула доходит до заводских организаций. Я не буду приводить много примеров. Формула, которая заменяет открытое, честное партийное разъяснение того, что люди хотят сделать. Вот решение бюро Ростокинского райкома от 3 декабря 1936 г.: «Предложить парткому завода и секретарю парткома тов. Гуревичу... (читает) ... повседневную помощь в их работе». Это по вопросу о работе цеховых партийных организаций. Ни указаний, в чем она состоит, ни как должна проводиться. Дают общую формулу, в которую люди могут вложить все что угодно, потому что она не расшифрована.

28 июля 1936 г. на заводе «Спецавтомашина», я беру завод, обсуждается вопрос. В постановлении записывается: обсуждаются итоги лагерной кампании, выступление т. Беглецова принять как практическое предложение. (Голос с места. Кого?) Беглецова — секретаря партийного комитета. Второй вопрос. Обсуждается самоотчет коммуниста Узко. По этому самоотчету записывается: выступление т. Беглецова принять как практическое предложение по самоотчету Узкова (Смех.) Третий вопрос. Заслушивается самоотчет Лагурина и записывается следующее решение: выступление т. Беглецова принять как практическое предложение по самоотчету т. Лагурина. Четвертый вопрос. Заслушивается доклад о работе с сочувствующими. По этому докладу принимается решение: выступление т. Беглецова принять как практическое решение для работы. (Смех.) Подпись — секретарь партийного комитета Беглецов.

Конечно, это уродливые факты и даже более чем уродливые. Но факт, что все-таки постановление это, видимо, было и в райкоме и т. д., но нигде, видимо, не было обращено внимания на то, что такое решение ни есть партийный метод, ни есть большевистское решение, здесь большевизмом не пахнет ни на одну миллионную. Что с такого рода фактами сочетается крайняя нелюбовь к критике, в какой бы то ни было форме, явствует, к сожалению, на примере данных организаций. Я еще раз повторяю, я не выхожу из пределов Ростокинского района.

На заводе им. Ворошилова, Ростокинский район, выступил беспартийный слесарь с деловой критикой начальника цеха. После выступления этого рабочего уволили с завода как лодыря, начали гонять с одной работы на другую. Коммунист выступил в роли знающего, что он коммунист. В это же время на этом важном для оборонных целей заводе, вопреки сигналам коммунистов о том, что парторг видного цеха — троцкист, ничего не предпринимается. Это требование вытекает из того метода, способов улучшения положения, о которых указал нам т. Сталин.

На «Мосэлементе» коммунистка Соколова несколько раз указывала партийному комитету, что с газовым хозяйством неблагополучно. Руководство прошло мимо этого указания, в результате были два взрыва газгольдеров. Коммунисты сигнализировали о том, что троцкисты пролезли в ряд отделов, а это очень важный завод — оборонный завод, но меры приняты не были. Вот факты по Ростокинскому району.

Я больше не буду приводить фактов, думаю, что если предположим, что это район заброшенный, возможно, так же, как бывают районы заброшенные в области, в районе может быть заброшенное село, так же может быть и этот Ростокинский район заброшен в Москве. Никита Сергеевич сам сказал вначале, что это район средний. (Хрущев. Средний, да.) Если это средний, то очень плохо. Я думаю, что это не средний, а именно слабый район.

Я хотел бы здесь привести несколько фактов, относящихся к Курской области. Я не буду приводить здесь никаких тех фактов, которые относятся к непосредственным причинам, которые вызвали решение ЦК об освобождении т. Иванова от работы секретаря Курского городского комитета.

Я хотел подчеркнуть другую сторону дела. Здесь положение было такое. В ОблФУ сидел троцкист, который дошел буквально до издевательства. Взять, например, заведующего отдела пропаганды — был троцкист, прислали другого, другой троцкист. Вот, например, Моховской и Чернянский районы, где был наибольший сгусток безобразий. В обоих этих районах секретари оказались троцкистами. В это же время буквально огромная энергия тратится Курским обкомом на то, чтобы всячески скрыть от партийной организации те указания, которые дал ЦК, и ту критику, которой подверглись те недостатки Курского обкома со стороны товарища Сталина, и, с другой стороны, скрыть те трудности, которые имеются.

Вот факт. Здесь присутствует много секретарей, которые были на совещании работников нечерноземной полосы. Вы помните, что там принимала участие и Курская область. Вы помните, что деятельность Курского обкома была подвергнута суровой критике со стороны т. Сталина.

Я спрашивал членов бюро и членов пленума, информировал ли их т. Иванов об этой критике т. Сталина, которой подверглась деятельность Курского обкома? Оказывается, не информировал. Если бы он вовремя информировал, можно было бы исправить недостатки, вплоть до принятия крутых мер. Но мне буквально все заявили, что не слышали.

Второй факт. В июле 1936 г. ЦК партии получил письмо от директора МТС, который жаловался на то, что его несправедливо обижают. Это новый директор, который был послан в порядке укрепления организации по просьбе же Иванова. Товарищ Сталин написал в Курский обком по этому поводу письмо, в котором сказано: «Направляю вам письмо в ЦК недавно назначенного директора МТС Шулейко в помощь вам... (читает) ... ЦК предлагает дать объяснение по вопросу о Шулейко».

Я спрашивал там же, на пленуме, всех членов пленума: слышали ли вы об этом, что в Курске получена такая телеграмма от ЦК, от товарища Сталина, все опять-таки в один голос сказали — нет не слыхали. Мало того, на бюро эта телеграмма была оглашена только через 10 дней после ее получения и то по требованию одного из членов бюро. Так т. Иванов информировал об указаниях ЦК свою организацию.

С другой стороны, как он информировал о положении дел в области? Я приведу два факта: о трудностях в Курской области ЦК узнал не от Иванова, не от руководства Курского обкома. Мало того, дело дошло до прямого обмана в целях, как это говорится, сохранения чистоты ведомственного мундира. (Голос с места. Или сокрытия истины.) Сохранение ведомственного мундира здесь превалирует над всем. Люди думают, если они скроют, может быть, это как-нибудь обернется, выскочит. Так было дело.

Получено сообщение о том, что в одном из района введена трудовая повинность. ЦК отменил это и предложил наказать виновных. Обком сообщает: «Виновные выявлены и наказаны, отданы под суд». А потом оказалось, что введена трудовая повинность по требованию самого обкома. Вместо того, чтобы сказать правду, признаться в своей ошибке, которую каждый может допустить, вместо того, чтобы сказать, что люди невинны, что они выполняли наши распоряжения, вместо этого дается ответ: я наказал виновных. А вина их заключается в том, что они выполнили незаконное распоряжение обкома. Я думаю, что эта практика сокрытия правды, недостаточная правдивость, она, конечно, ни к чему хорошему не приведет, а только к худшему. Именно на этой почве, когда вся энергия направлена на то, чтобы сберечь мундир, этот мундир приходится терять. Это и видно на примере т. Иванова.

Третий вопрос, на котором я хотел бы в нескольких словах остановиться, чтобы дать критику недостатков нашей работы, относится к недостаткам пропаганды марксизма-ленинизма. Тов. Сталин критику, вам всем известную, схем истории, примененных нашими учебниками, критику, которая, безусловно, является настоящим образцом применения ленинских методов, т. Сталин противопоставил тогда метод исторический, метод марксистский методу формально-схоластическому как неленинскому и немарксистскому. Насколько живы и крепки эти традиции схоластические и антиленинские у некоторых групп работников на историческом фронте, видно из истории того, что получается у нас с учебниками.

Вы знаете, что Центральному комитету партии, т. Сталину пришлось подвергнуть программу учебников вторично критике, когда они были I представлены, они не удовлетворяли требованиям ЦК. Факт тот, что эти учебники, представленные на конкурс, несмотря на то, что тут имеется безусловное продвижение вперед, страдают тем же недостатком подмены метода исторического, метода марксистского методом формально-схоластическим, неленинским. Источник, который с каждым днем теперь становится все более ясным, ибо, видимо, здесь дело не в том, что люди не понимают, а в том, что здесь работала крупная группа троцкистов, которые подсовывали вот в эти самые учебники, и в схемы разные, и в преподавание неленинские методы.

Я не знаю, нужно ли приводить примеры. Я приведу несколько просто для иллюстрации того, как вопросы, казалось бы, далеко отстоящие от сегодняшнего дня, все же вот этот самый антиленинский метод троцкисты пытаются протащить.

Факт, например, такой. Описывая остатки и пережитки крепостничества после 1861 г., авторы, как правило, не используют Ленина. Я попробовал сделать чисто техническую работу — противопоставить тому, что пишут в учебниках, то, что написал Ленин по этому вопросу. И смею вас заверить, что просто честный пересказ ленинской характеристики дает материал во сто крат более точный, ясный и доступный, чем жвачка некоторых искалеченных антиленинскими и антисталинскими методами учебников и историков.

Второй факт. В описании событий эпохи Богдана Хмельницкого, в тех понятиях и выражениях, которыми описывается гражданская война на Украине, борьба кулаков с середняками и все прочее, все почти учебники замазывают положительную роль Хмельницкого в деле борьбы с Польшей и весь центр тяжести переносят на измену Хмельницкого массам батраков и бедняков-крестьян.

Следующий пример. Факт, что у всех них сразу большевистская партия выступает как признанный всеми рабочими и крестьянами вождь народа. В результате совершенно непонятны все события, охватывающие полстолетия, в частности не понятны как причины поражения революции 1905 г., так и причины победы 1917 года.

Факт, что сталинский тезис о том, что Россию били за отсталость военную, за отсталость культурную, за отсталость государственную, за отсталость промышленную, за отсталость сельскохозяйственную, который дает один из важнейших ключей, один из самых важных ключей к истории России последнего полувека, историками не понят. В результате непонятной остается вся роль России, ее превращение из страны убогой в страну могучую.

Факт, например, что история гражданской войны почти как правило сводится к тому, что против нас выступают русские помещики и капиталисты и отодвигается на задний план то, что эти помещики и капиталисты, эсеры и меньшевики уже тогда выступали как передовой отряд иностранного капитала. В результате значение гражданской войны того периода суживается до чисто русского явления.

Я извиняюсь, что отвлекаю ваше внимание формальными и не имеющими прямого отношения к обсуждаемому вопросу вещами. Но я должен сказать, что пункт третий тезисов т. Сталина требует того, чтобы пропаганда из монополии группы пропагандистов стала делом всех нас, всех членов ЦК, на какой бы они работе ни были.

Другим примером недостатков в преподавании является действовавшая до последнего времени программа преподавания политэкономии в вузах, комсельшколах и учебниках. Вам известно решение ЦК партии по этому вопросу. Вам известно, что ЦК отменил программу преподавания политэкономии, осудил имеющиеся учебники по политэкономии. Я цитирую постановление ЦК: «Они вопреки прямым указаниям Ленина и Сталина сводят общеисторическую науку к формальным определениям, экономическим терминам и понятиям и тем самым уводят ее в область талмудизирования и абстракции».

Какие недостатки подверглись в этом решении ЦК наибольшей критике? Первым недостатком было то, что в программах, в учебниках, в практике преподавания курс политэкономии, этой конкретной исторической науки, сводили к определению основных категорий: товар, фетишизм, стоимость, рента. В то время как Маркс всегда подчеркивал, что политэкономия есть наука общественно-историческая, некоторые наши талмудисты выхолостили из нее весь конкретный исторический материал и оставили одни дефиниции, определения, что противоречит методу Маркса, Ленина, Сталина.

Вторым недостатком и программы, и обучения, и практики было то, что, ставя во главу угла эти основные категории, их определения, авторы смешивают в одну кучу различные общественные формации: капитализм, социализм. Они определяют, что такое товар, и на примере капитализма, и на примере социализма. В результате у людей путаница в головах. Роль денег в СССР изучается до того, как учащиеся получили представление о процессе разложения феодального способа производства. Раздел «Общие законы капиталистического накопления» заканчивают разделом: «Уничтожение безработицы в СССР в итоге первой пятилетки». ЦК, руководствуясь работами Ленина и Сталина, потребовал такого преподавания политэкономии, которое давало бы конкретно историческую характеристику возникновению капитализма, империализма и социализма.

Третьим недостатком было то, что из практики преподавания, из учебников изымалось фактически преподавание оригинальных работ учителей марксизма-ленинизма. Факт, что лучшие страницы Маркса не упоминаются, не приводятся, а жвачка наших красных профессоров из «школки школок» зачастую выдавалась за действительную науку. Ленинское «Развитие капитализма в России», которое является непревзойденным документом в истории политэкономии, фактически исчезает в практике преподавания. Теперь ясно, откуда это пошло. Дело не просто в ошибке. Это, безусловно, исходило от троцкистов, для которых ленинское учение есть самое ненавистное.

Характеристику социалистического общества мы имеем в ряде работ т. Сталина. Речь на XVII съезде является примером того, как точно и коротко нужно и можно охарактеризовать социалистическое общество. Вы этой характеристики не найдете. Во многих учебниках она подменяется доморощенными фактами, зачастую подозрительными. Люди зубрят зачастую I вместо того, чтобы понять, а троцкисты пользуются этим и ловят рыбу в мутной воде зубрежки.

Я не буду приводить других примеров. Мне кажется, совершенно ясно, что здесь дело не в том, что тот или иной преподаватель ошибся или недостаточно понял. Безусловно, что по линии этого идеологического фронта мы имели настоящее вредительство такого же типа, как в промышленности, которое выражалось в этой подмене ленинского и сталинского метода методом не нашим, методом троцкистским. Факт тот, что почти в каждой сельскохозяйственной школе, почти в каждом вузе оказалась группа троцкистов, которые были лидерами этого типа преподавания. Факт тот, что среди троцкистов оказались именно наиболее заскорузлые преподаватели, которые отстаивали этот метод и подменяли конкретно-историческую ленинскую науку дефинициями и определениями.

В заключение я хотел бы сделать два замечания. Первое касается связи рассматриваемого нами проекта постановлений настоящего Пленума со Сталинской Конституцией. Выборы в Советы трудящихся будут генеральной проверкой каждого звена нашей партии. Это будет самой суровой проверкой для организации в целом, для руководителей краевых, областных, районных и сельских, буквально для каждого звена это будет проверкой, проверкой выборами снизу доверху, народ проверит каждое звено нашей партии. Никто не сомневается в том, что партия в целом, как об этом предупредил т. Сталин еще на съезде Советов, выйдет настоящей победительницей. Но можно не сомневаться в том, что некоторые звенья нашей партии могут провалиться в том или иной районе, в том или ином пункте, если не будут исправлены ошибки в работе. Для того, чтобы этих провалов было меньше, необходима та проверка партией всех выборных органов, I о которых идет сейчас речь, улучшение работы, тот учет уроков троцкистской деятельности агентов фашизма, что предусмотрено в проекте постановлений настоящего пленума и в докладе т. Сталина,— это первое. » Второе замечание, и последнее, оно касается того значения, того поворота партийной организации, о котором мы сейчас говорим с точки зрения укрепления нашей партии. Я думаю, что многие из нас, обсуждая то, что говорили здесь, на этом пленуме, и в частности доклад т. Сталина, возвращались мыслями к «Основам ленинизма» т. Сталина, к лекциям, которые он читал в 1924 году. Вы все их помните. Вы помните, с какой силой еще в 1924 г. т. Сталин в качестве основной черты метода ленинизма выдвигал лозунг самокритики как единственный метод подлинного воспитания кадров в духе воспитания... (читает).

Тов. Сталин, так же, как и т. Ленин, высмеивали и пригвождали к позорному столбу вот этот метод. Там же, в «Основах ленинизма», т. Сталин говорил, что этот метод не наш, не большевистский. Вы знаете, что т. Сталин в «Основах ленинизма» ссылается на ленинскую брошюру «Шаг вперед, два назад» 1904 г. и на работу Ленина «Детская болезнь левизны», где Ленин считал умение исправлять ошибки основным качеством большевика, умеющим воспитывать и обучать для социалистической революции не только свой класс, но и все народные массы. Вот почему именно к этой работе, где т. Сталин дает наиболее исчерпывающую характеристику и теоретической и практической сторон ленинизма, невольно обращалась мысль, когда мы слушали тезисы т. Сталина о недостатках и мерах ликвидации деятельности троцкистских фашистов. Эти тезисы представляют собою образец применения метода ленинизма к конкретным условиям настоящего времени.

Ход этого пленума показывает, что в нашей среде нет никого, кто бы сомневался, что этот метод ленинизма с такой силой защищаемый и применяемый т. Сталиным,— единственный метод, при помощи которого мы еще более укрепим нашу партию, укрепим базу пролетарской диктатуры и разгромим всех врагов.