Из отчета заместителя председателя СНК А.М.Лежавы о поездке в Костромскую и Смоленскую губернии в январе 1929 г. 7 февраля 1929 г.

№ 162

Секретно.

С 20 января по 1 февраля я успел побывать в губерниях Костромской и Смоленской. Болезнь помешала мне посетить Тверскую губ., и я оказался вынужденным вернуться в Москву. За указанное время в двух губерниях я сделал 10 докладов, на которых было около 7 тыс. слушателей. Если выделить из этого четыре городских доклада (Кострома — 2, Смоленск и Ярцево), то число крестьянских собраний я провел шесть, с числом слушателей около 5 тыс. человек.

Записок с вопросами на этих крестьянских собраниях подано около 400, а крестьян выступило в прениях около 150...

На крестьянские собрания, как правило, допускались избиратели, но не было почти ни одного собрания, на которое не проникали бы слушать доклад правительства лишенцы. Впрочем, эти лишенцы не всегда подлинные кулаки, а большею частью сопричисленные к ним, в большинстве случаев середняки или зажиточные, прикосновенные в прошлом к торговле, прасольству и т.п. Почти все кулаки обжаловали действия избиркомов и независимо от этого подали жалобы и мне. Характерно, что первыми ораторами записались именно эти элементы. Они обычно начинают с изъявления своей верности и преданности Советской власти, одобряют действия центрального правительства, но жалуются на местную власть. Таких выступлений на некоторых собраниях было два — три. Их жалобы и сетования поддерживаются одобрительными возгласами и аплодисментами небольшой частью собрания — при аудитории в 500 человек аплодируют им человек 30 — 50, среди которых и бедняки, и середняки.

Не было почти ни одного случая, когда бы против такого жалобщика или обличителя выступил кто-нибудь из самой же аудитории — бедняк или середняк. Это характерно для крестьянской аудитории, у которой чего-чего — «хитрецы», «себе на уме» и благоразумной осторожности более, чем достаточно.

Преобладающим сюжетом для крестьянских выступлений являются жалобы на недостаток хлеба и на с/х налог. Этих жалоб было бы и в записках, и в прениях гораздо больше, если бы эти вопросы заблаговременно в моем докладе не были бы освещены и разъяснены самым исчерпывающим образом.

В отношении недостатка хлеба нужно отличать, во-первых, неисправное снабжение хлебом по общегубернскому плану, что больше всего бьет по бедняцкому населению и вообще по населению, не занимающемуся льноводством, и, во-вторых, неисправное снабжение (12 кг хлеба против 16 кг сданного волокна) льноводов. И по Костромской, и по Смоленской губ. планы завоза далеко не выполнены, о чем у меня имеются специальные сношения с НКТоргом. Говоря о моем призыве к улучшению льноводного хозяйства, один крестьянин привел такую иллюстрацию: «Вот тебе лошадь с поклажей. Что же выйдет, ежели ты будешь кормить ее все меньше и меньше, а клади наваливать все больше и больше?» В обеих губерниях вывод один и тот же у всех: «Надо дать хлеба». Хлеба нет — крестьянин льняных семян не продает и пускает их в пищу, хлеба нет — все думают о том, чтобы в будущем году усилить ржаной клин. Должен, однако, сказать, как ни хромает снабжение хлебом льноводов, все-таки кое-что они получают и верят в выполнение нашего обещания. Самое тяжелое — это появление голода у бедняков и у нельноводного населения. При нашем сокращенном плане снабжения эти вряд ли что-либо получат, а цена на хлеб доходит от 4 до 8 р. [за пуд], да и по этим ценам не всегда и не везде можно его купить.

Смоленская губ., где довольно сильно развито культурное животноводство, усиленно уничтожает свой скот, в том числе и племенной. Объясняют это явление, с одной стороны, недостатком хлеба, с другой — влиянием с/х налога. Так или иначе, в Костромской и Смоленской губ. как крестьяне, так и наши работники и специалисты в один голос признают, что сокращение скотского поголовья весьма пагубно отразится на урожайности льна в первую очередь, т.к. минеральных удобрений все-таки мало, а главное, минеральными удобрениями без навозного урожайности льна не поднимешь. Это заставляет меня поставить вопрос о введении в новый с/х налог стимулирующих животноводство моментов и в льняных районах.

Что касается с/х налога, то жалуются на то, что с/х налог тяжело падает на хозяйство, не дает его развернуть, наоборот, приходится хозяйство сокращать и дробить. Выступающие ораторы приводят примеры этому.

Разъяснения, сделанные в моем докладе относительно крупного сельского хозяйства, строительства совхозов и колхозов, борьбы с эксплуататорским кулацким хозяйством и поддержки трудового культурного середняцкого хозяйства, вызывают реплики удовлетворения во время доклада и сочувственные отзывы в речах. Ораторы указывают, что этот взгляд центра не проводится местными органами власти, что на местах трудовое середняцкое хозяйство в загоне, приводят примеры и факты. При мне в Смоленском губисполкоме заведующий губфо поставил вопрос об одном хозяйстве, в котором 16 душ, из них 9 работников, там имеется 14 коров и, кажется, 6 лошадей, хозяйство поставлено культурно. Семья трудовая, наемного труда совершенно нет. Подвергли индивидуальному налогу. Наши работники указывают, что таких случаев было немало. Таких случаев немало приводят и крестьяне. По поводу вышеприведенного случая, когда я разъяснил недопустимость индивидуального обложения и указал, что как раз это то самое трудовое хозяйство, которое сегодня нам необходимо для снабжения промышленности сырьем и для продовольственных целей, что такие хозяйства нам нужны чем больше, тем лучше, ибо по нашему плану и по нашему убеждению они неизбежно войдут со временем в колхозы и, следовательно, чем будет выше каждая составная часть коллективного хозяйства, тем крепче и ценнее будут колхозы, один партийный товарищ сделал замечание, которым он хотел оправдать обложение индивидуальным налогом: «Но ведь это хозяйство, получив такое развитие, неизбежно превратится со временем в кулацкое». Такие рассуждения и такое настроение среди наших работников в низовом аппарате не единичный факт.

У многих местных работников произошла большая путаница в понятиях. Борьба с кулаком — эксплуататором — врагом перенеслась на трудовое культурное середняцкое товарное хозяйство. Тут нужно в самом срочном порядке дать исчерпывающие ясные инструкции по партийной линии.

У меня составилось определенное впечатление, что в Костромской и Смоленской губ. указанных перегибов было допущено немало. Местные работники с таким настроением провели и перевыборную кампанию и обидели немало подлинных трудовых середняков. Когда я об этом своем впечатлении сказал в губисполкоме, то губернские товарищи подтвердили правильность этого впечатления, указали, что действительно перегибы были допущены, а в Костроме они констатировали этот факт в таких размерах, что у них было решено в некоторых районах кассировать произведенные выборы и исправить неблагоприятное политическое настроение в середняцкой массе. И в Костромской, и в Смоленской губерниях крестьяне жаловались на обременительность с/х налога по отношению к животноводческому хозяйству, которое играет крупную роль, и настойчиво просили при пересмотре с/х налога дать облегчение по линии скота. Я лично не считаю с/х налог чрезмерно обременительным по линии скота, однако полагаю, что допущение некоторого облегчения по этой части даст нам по хозяйственной линии такие преимущества, которые сторицей окупят то, чего мы не добьемся по с/х налогу. Особенно это должно быть подчеркнуто для льняных районов и, само собой разумеется, для районов товарного молочного хозяйства и маслоделия.

В немалой степени в речах крестьян с с/х налогом увязывается и дробление хозяйства. Несколько ораторов приводили исчисление налога при данном составе хозяйства и подсчитывали, как хозяйство облегчается от налогового бремени, если происходит выдел семейного сына с одной или двумя коровами. Конечно, нельзя признать правильным утверждение, что единственным фактором дробления хозяйства является с/х налог, но что он оказывает свое влияние в этом дроблении — это не подлежит сомнению.

Мое сообщение о том, что с/х налог в настоящее время правительством подвергается серьезному пересмотру, что в него будут введены начала, не только не препятствующие развитию и укреплению хозяйства, но что будут введены поощрительные начала, повсеместно производило на крестьян в высшей степени отрадное впечатление. Закона о с/х налоге ждут с большим нетерпением, неоднократно высказывали пожелания, чтобы новый закон с указанными облегчениями был бы введен на несколько лет и никаким переменам не подвергался бы.

Характеризуя взаимоотношения между бедняцко-середняцкой крестьянской массой и нашим советским и партийным аппаратом, приходится прежде всего отметить неудовлетворительный, чрезвычайно низкий уровень развития наших низовых работников, в особенности, если иметь в виду колоссально возросший уровень развития крестьянских масс. Это последнее особенно резко бросилось в глаза мне, в течение 15 лет оторвавшемуся от русской деревни, которую я в прежние времена хорошо знал. Мужик остался с теми же своими природными свойствами, какие его характеризовали и в прежнее время: жадность к земле, хитрость, скрытность, высокая деловая и практическая сметливость, но какое море вопросов занимает теперь его голову, как выросла в массе его потребность и в отношении материальной, и в отношении духовной культуры, и как увеличилась общая его культурно-политическая оснастка. Наши низовые работники у меня оставили впечатление воистину беспомощно топчущихся вокруг этой сложной и большой деревенской жизни. Это два мира — местное бедняцко-середняцкое крестьянство, с одной стороны, и наш аппарат, с другой. Можно сказать, что, как правило, органической близости и связи, а следовательно, и органического водительства со стороны местного аппарата власти по отношению к трудовому крестьянству еще нет. У меня осталось впечатление, что работу среди бедняков начали всего несколько месяцев тому назад и повели ее с большим напором. Но и тут дело вышло однобоко. Много середняков осталось в значительной степени в стороне и почувствовало себя обиженными. Этим объясняются в выступлениях середняков жалобы на то, что, вместо ленинского единства бедняка и середняка, местные власти создают среди них раскол. Товарищи, руководящие перевыборными собраниями, в особенности в Смоленской губ., рассказывали мне о чрезвычайно тяжелых условиях, в которых приходилось проводить выборы, благодаря тому, что середняков откалывали от нас наши противники.

Мало того, что у наших работников недостаточно высок уровень развития для того, чтобы стяжать себе авторитет в глазах крестьянства и осуществлять действительное руководство, но и состав наших низовых работников сам по себе оказывается невыносимо текучим. На это жалуются как сами наши работники, так и крестьяне. Один беспартийный оратор с большим волнением говорил о пагубности постоянных смен работников, причем указывал на то, что такой же текучестью страдает и низовой партийный аппарат, что еще больше усугубляет тяжесть положения. Трагедия наша заключается в том, что мы не можем обеспечить устойчивость аппарата по многим причинам и, в первую очередь, как для меня стало теперь ясно, по бедности местного бюджета. Один из немногих агрономов (участкового агронома нет, а это помощник агронома), которого я нашел на месте, произвел на меня удручающее впечатление своим видом. Дело свое он уже знает, к участку более или менее присмотрелся, работает, очевидно, добросовестно и много. Кто-то мне шепнул: «Поинтересуйтесь и загляните в его комнату, порядочный хозяин в такой обстановке даже свиней не станет держать». У меня не хватило времени, и этой обстановки я не видел, но вид его свидетельствует о крайнем истощении и болезненном состоянии.

Теперь дело не столько в жаловании агрономам и учителям, сколько в культурных условиях жизни — в условиях жилища и в условиях питания, в средствах передвижения. Конечно, сейчас и жалованья не хватает при бешеной дороговизне хлеба и при отсутствии деревенского культурного персонала. Такое положение препятствует произвести набор соответствующего по квалификации и уровню развития персонала и закрепить его на месте. Нужно к этому прибавить огромное количество бумаги, которой одолевают наши местные работники. Солидный, опытный, прочно поставленный местный работник вовсе не нуждался бы в бесконечных инструкциях и бумажных советах от вышестоящих органов, развивал бы свою инициативу по раз данному ему направлению и общим директивам и выполнял бы свои функции руководителя и администратора.

Заметно, что во время перевыборной кампании и до нее крестьянам набили оскомину агитационными речами в пользу поднятия урожайности. Одного комсомольца, который при мне выступил перед аудиторией с нашими агитационными лозунгами по поднятию урожайности, с мест стали перебивать репликами и криками «не надо», «довольно», «знаем», а один крестьянин бросил характерную реплику: «Вы бы еще стали уговаривать нас хлеба есть побольше».

Смысл крестьянских выступлений по этому вопросу сводится к тому, что они сами хотят и урожайность повысить, и качество продукции улучшить, и нуждаются в помощи и руководстве именно по этой линии: что посеять на этой земле, как привести в порядок вон тот участок, как, где и какой корм добыть вот для этого скота, какой севооборот и какие культуры в этом хозяйстве или этой группе хозяйства наиболее целесообразны, и т.д. и т.п. Без конца ставятся вопросы сугубо практического и делового характера. Вот на эти-то вопросы они и не получают ответа от наших низовых работников. Они находятся в таком положении, как человек, жаждущий жилой площади, которому вместо жилой площади преподносят прекрасно разработанные план и смету постройки. Отсюда повсеместные и единодушные жалобы на отсутствие в поле и в деревне агрономов. Действительно, агрономическое обслуживание крестьянского хозяйства донельзя скудно. Крестьяне жалуются: «Сказывают, будто все агрономы в городе сидят и бумаги пишут, чего они там пишут, ума не приложишь, когда агроному надо быть в деревне и на полях».

У нас получилось уродливое положение: у каждой организации имеются свои агрономы — у Колхозцентра, у Льноцентра¹⁶², у Маслоцентра¹⁶³, у Пти-цеводсоюза¹⁶⁴ и т.д., а мужик сидит без агрономической помощи; все же эти агрономы пишут и пишут в своих канцеляриях без конца. Такое положение вещей, само по себе совершенно недопустимое, вредно еще в том отношении, что весь наш агрономический молодняк, чрезвычайно бедный хозяйственным опытом, находясь в отрыве от своей хозяйствующей массы, очень слабо квалифицируется и стажируется в процессе практической работы. Вопрос этот должен быть подвергнут НКЗемом самому срочному обсуждению.

Почти на каждом собрании пришлось слышать в высшей степени интересные речи подлинных крестьян-середняков с значительными культурными достижениями в хозяйстве. Наличие таких крестьян свидетельствует об огромных сдвигах в нашем сельском хозяйстве. Крестьяне эти настроены совершенно советски, считают себя в своих успехах обязанными советскому строю. И каждый раз я удостоверялся, что такой ценный актив совершенно не используется нашими низовыми органами власти, а между тем, этот элемент и мог бы восполнить на местах ту деловую и практическую слабость, которою страдает наш низовой аппарат.

Вопросы коллективизации и советских хозяйств интересуют крестьян. Данную мной характеристику коллективного хозяйства как крупного сельскохозяйственного производства, в котором эффективность единицы труда значительно выше, эксплуатация капитала полнее, удовлетворение материальных и культурных потребностей членов выше, и высказанную мной уверенность, что в короткий период времени не только бедняцкое, но и все трудовое середняцкое крестьянское хозяйство предпочтет перейти в коллектив, крестьяне выслушали с величайшим вниманием. Особенно напряженно слушали и принимали с большим одобрением указание на то, что, пользуясь минувшим опытом колхозного строительства, мы теперь предъявляем строгие требования, как в отношении активности и напряженности труда его участников, так и в отношении экономного расходования отпускаемых денежных средств, что колхозы — не богадельня и не собес, а это есть хозяйственная ячейка, из которой, как из кирпича, мы строим социалистическое здание. В личных беседах мне не раз приходилось слышать указания, что вот, если так будете строить коллективные хозяйства, а крестьяне увидят своими глазами такую работу, то тогда действительно многие предпочтут войти в коллектив. В Костромской губ. я узнал об одном таком коллективе, деловито поставленном, и, что я особенно оценил, руководитель этого коллектива еще до моего доклада и до моего разговора о коллективах сам рассказывал мне о своей работе и, жалуясь на то, что трудно вести работу, признал, что все-таки достижения у них в коллективах имеются значительные и что он боится широко обращаться к содействию кредитных учреждений, предпочитая расширять дело собственными средствами. Об этом коллективе я расспрашивал других, знающих его положение, и получил подтверждение, что действительно в этом коллективе люди делают все своим горбом, имея пустяковую задолженность кредитке. В Костромской губ., по-видимому, имеется несколько таких совершенно выявившихся здоровых коллективов, правда, пока еще молодых, в возрасте от 2 до 3 лет...

Но в Смоленской губ. особенно тяжело обстоит дело с совхозами. Тут совхозы — бельмо на глазу у крестьян. Большое количество совхозов разбросано по всей губернии, и преобладающее большинство их ведется отвратительно. Крестьяне с возмущением и недоумением спрашивали меня: «На что вы зря переводите деньги, сами никакой пользы не получая и лишая крестьян тех земель, которые находятся под совхозами». Я должен был обещать им в самом срочном порядке пересмотреть положение этих совхозов и принять меры к полному их оздоровлению с тем, чтобы они действительно приносили пользу государству и служили бы школой для окружающего крестьянского населения в отношении улучшения их хозяйства. В одном из таких совхозов в прошлом году засеяли лен на 100 гектарах, затратили огромные средства и сгубили буквально весь посев, часть которого осталась гнить на поле, а часть которого, хотя и убрали, но тоже никуда не годится. Денег всадили в это дело, по отзывам наших властей, уйму, а главное — совершенно дискредитировали в глазах крестьянства в громадном районе идею советских хозяйств.

Культурно-просветительная работа в посещенных мной районах ведется из рук вон плохо, вернее, ее совершенно нет. Об этом говорили мне и местные низовые работники, партийные и беспартийные, и в губернских центрах. «Сил нет, некому вести эту работу», вот объяснения, которые мне давали наши работники...

Все сказанное выше об огромных крестьянских запросах по сельскому хозяйству и по культуре и о чрезвычайной отсталости и неразвитости нашего низового аппарата, заставляет меня прийти к выводу, что нам надо принять чрезвычайные меры к устранению этой ненормальности.

Я не сомневаюсь, что новый с/х налог, соответствующие партийные инструкции, устранение различных искривлений, имевших место в деревне, и дальнейшее здоровое развитие колхозов и совхозов резко изменят деревенские настроения в нашу пользу и ослабят кулацкие влияния в деревне. Тем значительнее станут требования и запросы, предъявляемые крестьянством к местному аппарату власти. В целях соответствующего поднятия авторитета и престижа местной власти я полагал бы необходимым форсировать на местах организацию низших и средних с/х техникумов: чем больше, тем лучше. Нам это настолько необходимо, что я сейчас не берусь даже установить предел. Из этих учебных заведений мы получали бы не только обученных сельских хозяев, которые будут работать непосредственно на земле, но мы могли бы из этой школы черпать работников для наших волостных и сельских органов, которые надо насыщать работниками с таким образовательным уровнем. Через эти школы нужно пропустить нам деревенский молодняк, в этих школах нам будет доступнее подготовлять коммунистические кадры из деревенской молодежи. Эта деревенская молодежь должна обязательно возвращаться на работу в деревню же. Этим школам надо придать массовый характер. На это надо отпустить огромные средства. Школы крестьянской молодежи не дают нам того, что мы можем получить с помощью указанных мною техникумов. Это надо сделать немедленно, ибо уже сейчас, как я указал выше, слишком велик разрыв между выросшей деревней и сереньким нашим аппаратом.

...По всем практическим и конкретным вопросам, с которыми я столкнулся в эту свою поездку, и также по большому количеству жалоб, поданных мне крестьянами, я сношусь¹* с подлежащими правительственными учреждениями.

Заместитель председателя СНК РСФСР Лежава.

1* Так в тексте.

¹⁶² Льноцентр — Всероссийский центральный кооперативный союз льноводов и коноплеводов — выделился в качестве самостоятельной организации из Сельскосоюза (см. прим. № 46) в 1922 г. В 1926 г. Льноцентр имел 4 завода по первичной обработке льна, а также 2 крупных маслобойных завода. В состав Льноцентра в 1927/28 г. входило 54 союза, в которых объединялось 1792 первичных кооператива или 942 452 крестьянских хозяйства (Вся кооперация СССР, М., 1928. С. 335-368).

¹⁶³ Маслоцентр — Всероссийский союз молочной кооперации — был организован в 1924 г. на основе молочно-масляного отдела Сельскосоюза (см. прим. № 46) как производственный и сбытовой центр молочной кооперации. Маслоцентр вел работу по снабжению населения племенным скотом, кормами, с/х машинами, инвентарем и т.д. К 1927 г. в системе Маслоцентра насчитывалось 37 специальных молочных союзов, 23 универсальных с/х союзов. Число маслодельных и сыроваренных заводов достигло 5885 (Вся кооперация СССР. М., 1928. С. 369 — 379).

¹⁶⁴ Птицеводсоюз — Центральный яично-птичный союз с/х кооперации — выделился из состава Сельскосоюза (см. прим. № 46) в 1926 г. Птицеводсоюз организовывал сбыт продуктов птицеводства на кооперативных началах, содействовал возникновению промысловых птицеводческих товариществ и артелей, а также артелей по заготовке дичи, организовывал промышленные предприятия, опытно-показательные хозяйства и станции, снабжал население племенным материалом, кормами и инвентарем, необходимыми для организации птицеводческих хозяйств, хранения и сбыта продуктов птицеводства (Вся кооперация СССР. М., 1928. С. 421—427).