Лаухин. Тов. Викторов докладывал здесь о засоренности кадров Морских сил. Особенно засоренными оказались кадры в центральном аппарате Управления Морских сил, в институтах, где особенно засели враги народа, на полигоне, и из флотов больше всего засоренным оказался Черноморский флот. Причем линия врагами народа была взята на засоренность Черного моря под предлогом: всяких людей, которые имели за собой политические или моральные факты, они направляли, как говорили, во внутренние моря. Поэтому со всех флотов они направляли на Черноморский флот все, что есть худшего. Отсюда и засоренность Черноморского флота оказалась самой большой.

Центральный аппарат Управления Морских сил настолько засорен, что большинство начальников отделов арестованы, оказались вредителями. В этих отделах, кроме того, арестован ряд работников, который был связан с вредительством.

Но должен сказать, что очистка аппарата полностью еще не закончена. Задержка происходит, с одной стороны, из-за разбора конфликтных дел по партийной линии. Сейчас у нас в Управлении набралось около 30 конфликтных дел, которые в процессе расследования и разбора.

Засоренность Управления связана с тем, что многие работники Управления Морских сил имеют родственников за границей. Центральный аппарат был специально укомплектован людьми, которые помогали бы во всей враждебной, вредительской деятельности врагам народа, возглавлявшим Морские силы.

Я уже сказал, что очистка еще не закончилась. Я говорю «еще», потому что у нас очень медленно идет, как я уже сказал, расследование и разбор партийных дел. Это с одной стороны. С другой стороны, мы не можем также сразу всех уволить. У нас имеется много преподавателей во вмузах, которые раньше арестовывались по делу промпартии, которые арестовывались по фильтрации. Кадры для этих учебных заведений не готовились, заменить существующие некем.

Враг народа Орлов людей, которые были связаны с делом промпартии и были уволены с флота, под всякими предлогами включал в ряды Морских сил. Перед нами стоит задача — поскорее от этих людей освободиться.

Я должен, товарищи, доложить, что очень остро у нас стоит вопрос с кадрами политработников Морских сил. Этих кадров политработников у нас очень мало. Кадры эти не в меньшей степени, а я бы сказал — в большей степени, в некоторых морях были засорены, были завербованы и оказались врагами народа. Политическое руководство Балтийского флота оказалось связанным с врагами народа, так же как и политическое руководство Черноморского флота и Амурской Краснознаменной флотилии: большое количество начальников политотделов были разоблачены как враги народа. На Морских силах это недоукомплектование политработниками очень остро ощущается.

Я считаю неправильным, что мы отдельно не готовим кадры политработников Морских сил. Мы вынуждены питаться политработниками из армии — это правильно, но это не решает вопроса. Кадры политработников для флотов готовятся в Толмачевской академии и в Ленинграде, в училище имени Энгельса — там готовятся небольшие группы политработников для нас. Между тем Морские силы расширяются, строим большой флот, и поэтому я считаю, что необходимо открыть специальное училище для Морских сил, поскольку такое раньше существовало и потом было закрыто. И это я считаю вредительством.

Здесь уже докладывали, что пришли к руководству новые, свежие кадры командиров, политработников. Я должен сказать, что в подготовке и выращивании этих молодых кадров мы имеем целый ряд недостатков.

Здесь уже говорили о командирской учебе. Если эта учеба в армии все-таки проводится, то у нас имеется целый ряд недочетов. Я должен сказать, что командирская учеба в Морских силах находится в загоне и даже до настоящего времени, когда пришло новое руководство. Внимания этой учебе уделяется недостаточно.

Поэтому поступают жалобы с кораблей, жалуются новые командиры, которые пришли к руководству, которых нужно учить, которым нужно помогать, потому что если этими новыми кадрами мы не будем заниматься, не будем им помогать, то им будет очень трудно работать. Это сейчас центральная задача.

Я считаю, товарищ народный комиссар, что необходимо будет иметь курсы по переподготовке, через которые мы сможем пропустить вновь назначенных командиров — высший командный состав и низший. Это совершенно правильно. Мы такие курсы намечаем для командиров соединений, командиров кораблей при академии" в зимний период, для того чтобы на этих курсах переподготовить наших основных руководящих работников — командиров — для того, чтобы, получив высокую квалификацию, они могли бы выращивать подчиненных им командиров.

Если посмотреть на наших командиров, то они особенно требуют этой оперативной, тактической подготовки. Мы можем наблюдать беспомощность у ряда командиров кораблей, когда они не в состоянии даже провести простые темы командирской учебы.

Следующий вопрос — о вредительстве и ликвидации последствий вредительства. Здесь выступал т. Булышкин и совершенно правильно жаловался по этому поводу. Я должен сказать, что один из методов вредительства заключался в том, что строили большой флот, строили вооружение специально оторванным от флота для того, чтобы флот не мог участвовать в работе. Сейчас мы пересматриваем систему вооружения и здесь вскрыли целый ряд недостатков, запущенность и вредительство объектов. Когда мы начали рассматривать всю эту систему то артиллеристы удивились и не знали, что за вредительство было в артиллерии.

Можно ли ликвидировать факты вредительства, если не будет участвовать флот? Какое бы ни было хорошее управление нашего флота, которое связано с этими кораблями, если не будет участвовать во всем этом мероприятии весь флот, то ничего из этого не выйдет.

Я заканчиваю вопросом: как мы ликвидируем последствия вредительства? Сейчас разработан целый ряд мероприятий по системе вооружения, по системе кораблестроения, и намечены конкретные планы на основе выявленных фактов вредительства. Достаточно привести такой факт: была такая вредительская система, что все гнали в валовое производство, не испытав опытный образец, а потом выяснилось, то, что производят, оказалось вредительским, и государственные деньги были выброшены на ветер. Надо было прекратить эту практику. Надо было сделать, чтобы прежде, чем гнать валовое производство, испытать как следует образец и гнать в производство только в том случае, если дает положительные результаты.

Надо те мероприятия, которые намечены правительством по вопросам ликвидации вредительства в Морских силах по вопросам кораблестроения и вооружения, в частности по торпеде, — надо, чтобы Управление Морских сил и все флоты взялись полностью за выполнение этих мероприятии правительства, и тогда мы поднимем Морские силы на высшую ступень.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 339-342.

Криворучко. Я хочу доложить, товарищ народный комиссар, о коннице Киевского военного округа. Какие недочеты были, и что командование Киевского военного округа сделало, чтобы эту конницу сделать еще более боеспособной. Какие поправки внесены командующим? Очень много дал нам указаний в тактической подготовке конницы. Все эти поправки я постараюсь осветить. С одним я не согласен, что конница Киевского округа в 1936 г. на маневрах показала себя как бой под Полтавой времен царствования Петра I.

Так утверждает враг народа Байло в своем показании на следствии. Он, по всей вероятности, не видел в жизни поля боя и массированной конницы, а 1936 г. был исключительно годом маневра, где участвовало свыше 12 000 сабель. А он пишет, что это была груда Полтавского боя, он не понимает.

Ворошилов. Какой белогвардеец.

Криворучко. Это Бойло, который на сегодняшний день сидит, арестован.

Конница Киевского округа. Среди 9 дивизий есть дивизии, с которыми придется много поработать, на которые обращено на сегодня особое внимание. На этих маневрах присутствовал народный комиссар обороны, присутствовали Маршалы Советского Союза тт. Буденный и Егоров, они дали свою оценку и отзывы. Народный комиссар обороны указал на недочеты.

Товарищ народный комиссар, командующий внес для конницы такие предложения. Как только приехал командующий, 19 августа собрал командиров дивизий и корпусов, комиссаров корпусов и дивизий и наметил новые темпы учебы. 19-го был поднят 29-й кавполк

5-й дивизии по тревоге. Ему вручена была тактическая задача действий в передовом отряде и тут же был показан расчлененный строй при дневном марше, до взвода. Мы применяли его только тогда, когда обнаруживали авиацию, но не всегда можно обнаружить авиацию на таком расстоянии, чтобы успеть расчлениться.

Еще новое предложение, которое мы раньше не применяли, или применяли только в отношении отдельных пулеметов и хороших стрелков из винтовок — драться с воздухом . Командующий дал установку чтобы вся колонна принимала участие в драке с самолетами противника вплоть до пушки, которая стреляет по самолетам на бреющих полетах или по низколетящим штурмовикам.

Командующий показал нам, как преодолевать механизированными частями и конницей крупные лесные массивы. Мы на сегодняшний день усиленно изучаем это и имеем результаты.

После этого трехдневного сбора командующий сказал, что через месяц — полтора мы будем смотреть, как вы освоили эти указания.

19 сентября 14-я дивизия была выведена на 4-дневные учения в поле. Перед нею была поставлена задача — совершить 96-километро-вый марш в сутки. На эти учения были приглашены командиры дивизий и корпусов. Дивизия совершила марш за 22 часа, из коих 5 часов ушло на большой привал. 50 км ей пришлось совершать ночью и 46 км по лесному Славутскому массиву без дорог. После она участвовала в атаке на пехоту и приняла конную атаку. Командующий внес еще один новый показатель учения — это боевые стрельбы. Дивизия после 96-километрового марша показала боевую стрельбу. После этого дивизии дали один день отдыха. На обратном пути совершался дневной марш расчлененным строем, 84 километра по бездорожью, после чего под Новоград-Волынском дивизия атаковала один стрелковый полк, который занял поспешную оборону. Результаты этих и дневных, и ночных маршей, по-моему, были хорошие.

Командующий сам также говорил, что дивизия действительно подготовлена в смысле совершения марша, но есть недочеты, на которые нужно будет обратить внимание и ликвидировать их в кратчайший срок, научить командиров, как нужно действительно драться в поле с противником и как водить войска, чтобы не было поражений с воздуха противником.

По директиве штаба РККА 3-я кавалерийская дивизия в этом году поднималась на тактические учения отмобилизованным тылом вторых эшелонов. Тут мы натолкнулись на такие пробелы, которые нам на протяжении 20 лет не были известны в смысле опыта поднятия вторых эшелонов. Здесь, при двух эшелонах, когда призываются все, дело довольно плохо, если будут необученные командиры, которые будут принимать и организовывать вторые эшелоны. Все шло прямо авансом, все шло неразберихой, как попало, лишь бы сколотить.

Нужно сказать, что следует произвести кое-какие изменения в смысле организации для вторых эшелонов, внести в штаты, потому что такой состав, который у нас на сегодняшний день намечен, мы все равно этим составом не охватим этой работы, и особые трудности представились во вторых эшелонах в отношении конского снаряжения.

Когда мы призвали 1196 лошадей и вынесли амуницию, которую нужно было подгонять на этих лошадей, то оказалось, что хомуты не подходят для наших колхозных коней. Хомуты поделаны не с раздвижными клешами, а «мертвые», обывательского типа, которые не распускаются и не уменьшаются. Эти хомуты, какой лошади их ни подгоняй, все равно не подходят. Мы дивизию вывели и растянули тыл на 120 км.

Транспорт дивизионный, который сделал 45 км перехода, оказался в таком состоянии, что до 45 лошадей были с потертыми плечами и побитыми холками.

Нужно что-то в этом отношении делать. Мы внесли предложение и потребовали от правительства, чтобы колхозные лошади, которые приписаны на сегодняшний день к Красной армии, имели бы в колхозе шлею, с которой лошадь придет к нам в армию по призыву. Но нужно вменить и командирам в обязанность, чтобы они, приписывая этих лошадей, очень строго за этим следили и в колхозах почаще проверяли, когда выезжают на поверку. Нужно эти хомуты переделать на полушорки.

Мы в этом году проверили в сентябре и ноябре 6 кавдивизий, которые выходили на 4-дневные и 5-дневные учения в поле. Нельзя сказать, что это были маневры, это были тактические учения, где командующий вносил новые поправки, как кавалерийская дивизия должна готовить для себя конную атаку огнем и броней на организованную оборону противника.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 343-346.

Маршалков. ЦК нашей партии и Совнарком своим постановлением в 1935 г. обратили внимание всего командного состава и политического состава на вопросы хозяйственной деятельности и конкретного руководства всеми отраслями хозяйства. Постановление говорит о том, что хозяйством нужно заниматься конкретно, систематически, что военное снабжение надо беречь как зеницу ока, а начальствующему составу добиться в кратчайший срок приведения снабжения армии в образцовое состояние, с тем чтобы оно как в мирное, так и в военное время работало точно и аккуратно, как часовой механизм. Народный комиссар в 1935 г. остановил внимание всего комсостава на недостатках вещевого снабжения, требовал неустанной, систематической работы по вопросам военного снабжения, подготовку тылов к военному времени во всех отношениях.

Враги народа — Ошлей и Косич — и их приспешники в войсковых аппаратах длительное время подрывали хозяйство Рабоче-крестьянской красной армии.

Управление обозно-вещевого снабжения армии занималось вопросами приведения в порядок собственного хозяйства управления и всеми вопросами снабжения армии, обозно-вещевым довольствием.

Представлен ряд материалов Управлению по начальствующему составу в отношении командиров, которые не имеют права находиться в центральном аппарате. При знакомстве с работой Управления обозно-вещевого снабжения поражает бесплановость, бессистемность, отсутствие каких-либо планов в отделах, отделениях у командиров обозно-вещевого снабжения. Целый ряд важнейших документов, которые характеризуют отдельные предметы нашего обозно-вещевого снабжения, разбросан по отделам, никем не охраняется и недоработан.

Примером может служить хотя бы вопрос комсоставского седла, о котором я позже доложу.

Вопрос красноармейской шинели. Мы видели, что красноармейская шинель то укорачивается, то удлиняется. Одно время дошло до того, что красноармейцы имели совершенно короткую шинель, которая не закрывала ног, что особенно плохо было во время дождя — вода мочила ноги, заливала сапоги. Имеются десятки примеров, характеризующих с отрицательной стороны вопрос обозно-вещевого снабжения.

Специальным приказом по Управлению даны специальные указания, распределены обязанности каждому командиру в отделах и отделениях. Составлены планы по вопросам пересмотра всех образцов имущества, существующего на снабжении нашей Красной армии в смысле проверки документации, проверки материалов и приведения их в порядок.

Целый ряд округов нам сообщили о том, что обувь, полученная из складов для освежения и с предприятий, через несколько месяцев приходит в негодность — отваливается подметка, ботинок быстро приходит в негодность. Было назначено специальное расследование. Товарищи выехали в части, на производство, и оказалось, что мы имеем в целом ряде частей и на складах некондиционную обувь, которая и на предприятиях плохо отрабатывалась и которая долгое время не освежалась в складах. Были случаи, когда ботинки пришивались простой проволокой, которая быстро портилась, и в результате, когда взяли из склада на освежение обувь, она пришла в негодность. Материал этот передан прокурору и виновные понесут соответствующее наказание.

По предложению Управления обозно-вещевого снабжения в настоящее время сделано следующее. Народный комиссар легкой промышленности приказал всю непоставленную обувь обязательно поставить в армию в течение последнего месяца — декабря, всю пришедшую в негодность путем поставки в армию некондиционной обуви приказал заменить и, кроме того, входит в правительство с ходатайством о том, чтобы заменить биметаллическую проволоку латунной. Мы уже сейчас имеем предложенный Наркоматом новый хороший красноармейский ботинок. Через несколько времени он будет представлен народному комиссару т. Ворошилову на утверждение, и я полагаю, что в 1938 г. красноармейцы и наши склады будут иметь хорошие красноармейские ботинки.

Произведен обмер 10 тысяч красноармейских ног для того, чтобы определенно закончить вопрос с ростовками по обуви. Материал суммируется и будет доложен народному комиссару.

Отрабатывается целый ряд предметов вещевого обмундирования комсостава и красноармейцев в смысле его улучшения, в смысле его большей красоты, удобства. Сейчас отработан специальный краситель, для того чтобы красить красноармейское обмундирование более прочно и чтобы оно не теряло своего цвета после первых стирок.

С согласия маршала т. Егорова выпущен новый сорт красноармейской перчатки, превышающей по своему качеству бывшие на снабжении у красноармейцев.

Уже существует в настоящее время пулеметная тачанка, дающая возможность иметь обстрел на 360°. Она уже прошла все испытания и в течение 1938 г. будет выпущена партия таких тачанок для частей.

Совершенствуется парная повозка. Мы имели сигналы о поломке осей, о том, что парные повозки очень неповоротливы. В Управлении закончен материал по улучшению парной повозки. Испытано 10 образцов парной повозки, 4 образца показали положительные результаты, и ими будет снабжаться наша армия.

Существующие у нас хомуты натирают шею лошади. Сейчас в дивизии имени Сталина ведутся испытания нового образца хомута. Предприятиям даны указания, обеспечивающие правильность по-шивки хомута.

Имеющиеся носилки не представляют как будто собой ничего особенного. Но если кто-нибудь ляжет на них, то голова будет ударяться о металлическую часть носилок. Такого рода носилки были допущены на снабжение армии. Для того чтобы исправить их, нужно только приподнять у изголовья холстину носилок, и тогда голова не будет ударяться о металлическую часть.

Очень интересная история с комсоставским седлом. В 1929 г. было забраковано седло 1884 г. и введен новый образец седла. Пока это седло выпускалось в ограниченном количестве, оно не возбуждало замечаний. Когда стали выпускать седла в большом количестве, стали поступать жалобы, что они натирают лошадь.

Маршалом Советского Союза Буденным еще и до этого было дано указание о пересмотре комсоставского седла. Но все это было похоронено в Управлении обозно-вещевого снабжения, на это не обратили внимания. Когда поступили сигналы о потертостях, о том, что нужно пересмотреть седло, была создана специальная комиссия, которая выявила, что ленчики для комсоставского седла разрешались с различного рода допусками. Когда ленчик покрывался материалом, получалось седло, не соответствующее требованиям, и седло набивало лошадь.

Созданная комиссия поехала на предприятие, откуда выходили седла. Мы говорили с рабочими, толковали с ними — почему получаются плохие седла. Рабочие заявили, что они делали заявления, но их никто не слушал. Достали материал, нашелся акт 1929 г. Конечно, он служить документом не мог. Утвердил его Ошлей.

Предложили создать новое седло, в основу которого было положено то седло, которое было указано Маршалом Советского Союза Буденным. Этот новый вид седла рассматривался специальной комиссией, созданной по приказу маршала т. Егорова, в присутствии командного состава дивизии имени т. Сталина и представителей Инспекции кавалерии. Это седло испытывалось уже в пробеге. Ни одной потертости у лошадей не было. На днях обратимся к народному комиссару с просьбой утвердить это новое седло.

О строительстве центрального склада. В течение 1,5 лет тормозилось у нас строительство склада. Все выбирали место и никак не могли выбрать. В течение последних 1,5 недель место было выбрано, и материал представлен в Генеральный штаб РККА с просьбой разрешить начать строительство центрального склада.

У нас имеется целый ряд материалов, характеризующих неблагополучие в складском хозяйстве. Особенно неблагополучно в Киевском военном округе, в складе № 165, где имущество находится в полном беспорядке: хранятся совершенно непригодные вещи, которые нужно было уже давно реализовать, в то время как ценное имущество находится под открытым небом. Мы составили планы, в эти планы включили всех командиров, и через некоторое время проверим состояние всех складов.

Мы составили план по вопросам ликвидации последствий вредительства. Просматриваем каждый образец, проверяем документы, и я полагаю, что после отработанных уже седла, красноармейского ботинка, тачанки мы, по утверждении народным комиссаром, сможем представить хорошие, прочные предметы снабжения нашему командиру и красноармейцу.

Ворошилов. Слово имеет т. Голиков.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 347-351.

Голиков. Товарищ народный комиссар, по 45-му механизированному корпусу к данному дню под непосредственным руководством Военного совета округа проделана с положительными результатами следующая работа.

По кадрам — уволено высшего, старшего и среднего комсостава — 65 человек. Арестовано: 1) из их числа и части младших командиров — 40 человек, 2) красноармейцев — 10 человек. Шпионов в числе арестованных 19 человек. Переведено из корпуса — 71 человек. Уволено по политическим причинам младших командиров и красноармейцев 97 человек. Не возвращено в результате обжалования НИ ОДНОГО.

Произведено большое выдвижение, и почти все должности от командира роты и выше замещены, кроме 10 человек, где мы считаем необходимым просить дать нам из декабрьского выпуска академиков[1].

Работа эта полностью еще не закончена. На сегодняшний день в итоге кадры корпуса окрепли, и работа пошла заметно лучше.

О тактической подготовке. Осуществили за это лето, за эти месяцы небывалый для 45-го мехкорпуса размах тактической подготовки в сложных условиях. Конкретно: провели двухсторонние смотровые учения всех батальонов и двухсуточные корпусные учения. По заданию Генерального штаба проведено 4-суточное опытное тыловое учение с привлечением около 400 машин со средним расстоянием пробега 250—270 км.

Основными вопросами были: ночные марши, расположение частей и охранение, встречный бой, параллельное преследование, форсирование, подвижная оборона и оборона на широком фронте, вход в прорыв и действия в оперативной глубине.

Итог за батальоны: близки к вполне удовлетворительным.

За бригады: за две — удовлетворительный и за одну бригаду — вполне удовлетворительный.

Самое слабое место: 1) разведка в ходе действии, 2) охранение всех видов (сторожевое, походное, ПВО и пр.), 3) сколоченность новых штабов, особенно бригад.

По огневой подготовке. Здесь мы имеем самое слабое место. Провели боевые стрельбы всех рот, танковых взводов с итогами, близкими к удовлетворительным. Провели месячные сборы батарей: овладели стрельбой с закрытых позиций. Из ручного оружия хорошие результаты на окружной проверке дали снайпера. В целом же итоги стрелковой подготовки неудовлетворительные, особенно по второй задаче из РПД и второй подзадаче ТКС[2]. Сильно сказались целые года послаблений, облегчения, обмана и заброшенности методики и тренажа. И эта область составляет самую трудную задачу для корпуса.

По вождению. Командующий войсками т. Федько правильно оценил этот вопрос. Вождению обучали на плацу танкодрома — на ровной местности. Провели ротные сборы по вождению в лесу, по болотам и ночью. Добились многого, это именно и обеспечило успех смотровых батальонных и бригадных учений. Не овладели вождением на колесах в составе батальона на большие расстояния.

По химии. Все части преодолели участки заражения боевым ОВ 500x200 без поражения. Все сдали 5—7—10 часов беспрерывной работы в противогазе.

Опытное тыловое учение вскрыло всю слабость подготовки командного состава, штабов и частей в области работы тыла. Только благодаря ему дело с тыловой подготовкой изменилось к лучшему. Учение вскрыло крупнейшие недостатки в организации, табелях, штатах, вооружении и боевом обеспечении тыла мехвойск. Нужно, чтобы наши предложения Генштабом и АБТУ были рассмотрены полнее и скорее. Заметного улучшения корпус добился в области полевого ремонта.

Специальные части — связи, саперные, химические и подводники — закончили год с вполне удовлетворительными результатами.

По мобилизационной подготовке. Провели проверочные мобилизации пары рот, одной мехбригады и развертывали корпусной хлебозавод, проверив его матчасть и личный состав на выпечке.

19 ноября в корпусном штабе с огромным политическим подъемом командование корпуса провело выпуск 950 младших командиров.

Что касается аварийности, то мы не добились никакого снижения по сравнению с 1936 г. Лишь один момент смягчает, что в 1936 г. не было проведено двухсторонних батальонных, бригадных и корпусных учений. Основной вопрос — дисциплина; в ее поднятии — главный выход.

Очень мешает боевой подготовке следующее. 1. Полная изолированность корпуса от других войск. В итоге взаимодействие не отрабатывалось вовсе ни с пехотой, ни с конницей, ни с артиллерией, ни с авиацией. В Киеве и поблизости нет ни одного стрелкового или кавалерийского полка. 2. Также серьезно мешает огромный отрыв на всякие работы и наряды людей и машин, например караульная служба в гарнизоне, конвоирование грузов в СССР, охрана и обслуживание авиабригад на учениях, расчистка территории складов, аэродромов и т.д. Одних машин за 11 месяцев этого года было оторвано 360 штук или 2260 машинодней без всякой компенсации горючего и моторесурсов. 3. Крайне неудовлетворительное положение с заводским ремонтам матчасти — процент боеготовности в среднем 58—70, по БТ-5 — 50%. Вместо месяца машины стоят в ремонте

4—6 месяцев, а по БХМ-3 — по целому году и больше. Машины копят и берут большими частями — по 10—15 машин сразу. 134-я бригада имеет сейчас в ремонте 37 машин БТ-5, что равняется 37 %. 133-я бригада не может сдать больше месяца 14 БТ-7, плюс 6 на исходе. Несколько месяцев никто не берет в ремонт 13 моторов (М17 — 3, М5 — 10). Киевский завод № 43 получает отовсюду, но не берет у нас. Угрожающее положение с рациями 5-А, бронефордами и легковыми командирскими и пикапами. Скоро все встанут. То же с мотоциклами. До сих пор не можем добиться артиллерийских танков[3], имеем 13 из 32.

Кроме решения всех этих наболевших вопросов необходимо: 1. Ликвидировать большую разность в типах и скоростях боевых машин (БТ-7, БТ-5, Т-26, Т-37). Перевооружить последние 2 батальона с БТ-5 на БТ-7. 2. Запланировать зимние батальонные учения в программе боевой подготовки. Вообще поставить серьезно задачу с зимней подготовкой мехчастей. 3. Дать скорее в войска уставы и ТКС мехвойск, а также уставы внутренней службы, строевой, дисциплинарный и НМС. 4. Заставить Управление боевой подготовки и Автобронетанковое управление наладить централизованную изготовку и снабжение частей приборами и пособиями, особенно для огневой подготовки.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 352-355.

Алкснис. Военно-воздушные силы в 1937 г., несмотря на целый ряд затруднений и в части снабжения, и в части личного состава, работали напряженно и в ряде отраслей имеют успехи в сравнении с предыдущим годом, в ряде отраслей, о которых я скажу не добились успехов, а кое-где, может быть, даже пошли назад.

Оперативно-тактическая подготовка. Приказом народного комиссара было указано, что в центре внимания Военно-воздушных сил на 1937 г. должна быть оперативно-тактическая подготовка. Были определены учения, проводимые центром, округами и самими бригадами.

По количеству намеченных к отработке задач приказ можно считать в основном выполненным абсолютным большинством округов. Отстали моря и Северо-Кавказский военный округ, которые отработали примерно 50% тем. По бригадам оперативно-тактические темы, которые определены в приказе, выполнены на 80%. Так что количественно отстают отдельные бригады, и количественно задача более или менее выполнена.

Качественно как эти занятия прошли? Должен доложить, товарищ народный комиссар, что в этом году мы, правда, добились определенных результатов по оперативно-тактической подготовке на двусторонних учениях, и это резко приблизило оперативно-тактическую подготовку к условиям боя, потому что появилась воля противника, его обман и хитрость, то, что будет на войне. Однако должен прямо доложить, что ограничения против естественных условий войны еще имели место, и особенно в отношении погоды, потому что с погодой мы еще очень сильно считались и вынуждены были считаться из-за того, что зависимость ряда экипажей и даже подразделений от условий погоды еще велика.

Я не согласен с т. Хрипиным, что мы почти освободились от зависимости от погоды. Неверно. Мы еще зависим и очень зависим от погоды, и блудим, и теряемся даже тогда, когда наши метеорологические станции на территории условного противника сообщают о погоде. А в условиях войны мы на территории противника метеорологических станций иметь не будем, и нам придется считаться только с данными нашей разведки, а они будут более ограничены, чем сведения, получаемые от наших метеорологических станций на стороне условного противника. Таким образом, нам надо еще крепко тут учиться, в том числе и тяжелой авиации АОН. Поэтому я тут не могу согласиться с Вами, т. Хрипин. Вы переоценили достижения. Конечно, есть достижения, АОН долетел до Киева и ночью и днем, а в прошлом году до Ленинграда не мог долететь.

Но т. Хрипину нужно было доложить, что все-таки нашу Ростовскую бригаду при сосредоточении вы растеряли на маневрах и растеряли так, что она расселась на территории 4 округов: Северо-Кавказского, Харьковского, Белорусского и Московского военных округов при сосредоточении. Это большой изъян.

Ворошилов. Это немножко множко.

Алкснис. Это не только немножко множко, но я считаю, что это чересчур множко, и об этом надо было сказать прямо и открыто, потому что если мы такие изъяны замазываем, то этим мы не способствуем поднятию боевой готовности, а наоборот, успокаиваем себя, можем успокоить подчиненных, и вместо того чтобы драться, получается успокоение, вредное дело, а не полезное.

Голос с места. Это очковтирательство по существу.

Алкснис. Потеря ориентировки. Летали мы в этом году больше и лучше, но ориентировку теряли в 2 раза больше, чем раньше. В этом году зарегистрировано по всем воздушным тактическим учениям 122 случая потери ориентировки, из них 88 случаев, повлекших за собой вынужденную посадку. Это только зарегистрированные случаи. Но я беру на себя смелость заявить, что было не меньше 122 случаев незарегистрированных, о которых не любят доносить — как-нибудь туг обойдемся и замажем это дело. В том числе в авиационной армии ведь тоже имеются целых 25 случаев учтенных, а сколько будет действительных, я не знаю, причем случаи блуда целых подразделений во главе с командирами эскадрилий. От этого никуда не уедешь. Это факты не положительные, а отрицательные, об этом надо прямо и откровенно доложить и сделать практические выводы отсюда.

Таким образом, значительно улучшив это дело, мы все же остались, т. народный комиссар, еще в довольно большой зависимости от погоды. Нам придется в этом отношении несколько смелее в 1938 г. двигаться вперед летным экипажам 2-го, 3-го и последнего лет службы.

А в тяжелой авиации у нас имеются летчики, которые уже 4 года сидят командирами кораблей, наиболее старый, наиболее квалифицированный состав у нас имеется в тяжелой авиации. Во всех остальных родах авиации летный состав двигается по службе быстрее, особенно в истребительной. Тем паче в тяжелой авиации это нужно и можно требовать.

И оборудование на наших самолетах позволяет нам сегодня летать и днем и ночью, и за облаками, и в облаках. На кораблях имеются и искусственный горизонт, и пионеры, и все прочие необходимые для полетов приборы.

Значит, нужно только летать и организованно летать, без жертв летать, без потерь.

Что я хотел бы предложить, т. народный комиссар? Для того чтобы мы по-настоящему могли приблизить эти оперативно-тактические учения к условиям боевым, мы должны эти двухсторонние учения превратить в межгарнизонные между Гомельской бригадой и Киевским округом. На 5 дней объявляется война в определенной полосе, тут в течение 5 дней воюют как на войне, с хитростями, с перебазированием, по всем условиям, как полагается. Это будет подготовка в тех условиях, в каких мы будем воевать. И чем больше мы будем это в будущем году практиковать, тем больше мы нашу оперативно-тактическую подготовку сделаем такой, какой она будет на войне, с ведением командиров корпусов[4], что чрезвычайно облегчает. Командиру корпуса этим только и нужно заниматься, и нужно заставить его этим заниматься. Таким образом, встав на этот путь, мы очень резко поднимем в будущем году оперативно-тактическую подготовку Военно-воздушных СИЛ.

Второй вопрос — взаимодействие авиации с другими родами войск. Я считаю, что и т. Смушкевич, и т. Павлов, и все товарищи, которые получили боевой опыт, по-моему, правильно отметили недочеты, что у нас в авиации недостаточное взаимодействие тактическое и оперативное, немного больше увлеклись стратегическим взаимодействием. Необходим корректив, и этот корректив надо внести. Почему? Потому, что опыт показал. Почему нам надо уходить от живого опыта?

Вот тут т. Павлов рассказывал, по-моему, очень красочно, очень правильно и очень по-деловому, как это взаимодействие практически осуществлялось. Следовательно, на эту сторону надо обратить особое внимание. Причем должен доложить, что осуществлять стратегическое взаимодействие значительно легче, чем тактическое. Тактическое взаимодействие осуществлять труднее. Значит, надо на это крепче навалиться, как на основное звено, за которое мы должны ухватиться — легкая бомбардировочная авиация, штурмовая авиация, даже войсковые отряды, истребительная авиация, в том числе и тяжелая авиация. Я не согласен, что тяжелая авиация способна это проводить во всех случаях, но будут случаи, когда и тяжелую авиацию придется применять. Значит, надо подходить к этому.

Белов. И тяжелую авиацию.

Алкснис. Да, тактическое взаимодействие и с тяжелой авиацией. Почему мы не можем действовать бомбами. По ТБ-3 — труднее, а по ДБ-3, который идет, на смену ТБ-3, прекрасно можно.

Белов. Но это в крупной группировке.

Алкснис. Правильно. Основное для тяжелой авиации — это стратегическое взаимодействие, но не исключена возможность в какой-то степени и тактическое взаимодействие. И на это надо обратить внимание. Но основное на тактическом взаимодействии, оперативном взаимодействии, должно быть направлено на легкую авиацию — легкобомбардировочную, штурмовую и истребительную. Тяжелая авиация является только вспомогательной задачей, а не основной. И скоростная авиация может быть применена для этой цели.

Следующий вопрос — о специальной подготовке. Товарищ народный комиссар, я считаю, что для всех родов войск, в том числе и для авиации, огонь надо поставить на 1938 г. в центре внимания, так как только под вашим личным руководством в 1931 г. занимались огнем. В 1931 г. от мала до велика все занимались огнем, что называется, изо дня в день, и тогда, по-моему, Красная армия достигла наибольших успехов в огневой подготовке. Я не знаю, как по другим родам войск, но по авиации это было просто, если хотите, не эволюцией движения, а резкий перелом в огневой подготовке. Поэтому в 1938 г. огнем надо заниматься, потому что, по моему мнению, в конечном счете огонь решает. И когда владеешь методами огня, то становится проще и легче, а когда не владеешь огнем, то сколько хотите маневрируйте, а отдача будет сравнительно небольшая.

Поэтому огонь, по-моему, надо поставить как основное звено специальной подготовки, за которое надо ухватиться всеми силами, заставить заниматься огнем ежедневно. Это не значит, что надо много ежедневно тратить патронов. Надо тренироваться на земле и в воздухе. Надо заставить ежедневно заниматься огнем.

Проанализируем работы наших истребителей. Если проанализировать все характеристики и оценки, то получается, что замечательные будут те, которые метко стреляли, прекрасно овладели огнем. Те, которые посредственно стреляли, те при сем присутствуют; и, наконец, те, которые слабо стреляют, становятся объектом истребления противника. Это факт.

Значит, тут получается — либо будешь бить, либо будешь при сем присутствовать, либо будешь кроликом для истребления, и особенно это получается у нас в авиации. Нельзя привести ни одного примера, что самолет свалился, потому что мимо него пролетел скоростной самолет. Попал или не попал. Решает огонь. Поэтому огонь надо поставить в центре внимания. И поэтому именно вредители тормозили всеми способами огневую подготовку. Я не знаю, как в других частях, но в бригадах затормозили прежде всего огневую подготовку.

Надо на это дело навалиться и просить наркома, чтобы он возглавил вопросы огня, как в 1931 г.

Второе дело — ориентировка и специальная подготовка.

Ориентировка. Я уже докладывал, что в 1937 г. было 112 заблудов. Из них на ночь падает всего 25 заблудов, остальные не ночью, а днем, причем блудят, если можно сказать, все типы самолетов, — на такой самолет, как Р-5, падает 37 случаев, вот вам современный самолет. Тяжелые, которые тоже нескоростные, — 40 случаев, на скоростные бомбардировщики — 17 случаев, на истребители — 14 случаев, на такой исключительно скоростной самолет, как УД, 12 случаев заблудов. Это все равно, что ехать на телеге и блуждать. Причем я должен сказать, чтобы не быть неконкретным, что по Киевскому военному округу было 35 случаев, по ЛВО — 18, по БВО — 18, т.е. из 112 заблудов — 71, очень великий процент, причем все это — пограничные округа, а заблуд может окончиться плохим политическим моментом.

Почему происходит заблуд? Не потому, что люди не умеют карту читать, а потому, что как следует не занимаются ориентировкой. Основной факт. Когда летит группа, что делает ведущий? Следит за ориентировкой, а остальные просто летят.

Вот такие вещи имеют место. Об этом надо прямо сказать, чтобы на них крепче навалиться.

Вот у т. Хрипина эскадрилья села. На корабле собрались командир, комиссар, несколько штурманов — и никто ориентировку не вел. Летят из Киева в Оршу. Подошли к самой границе и начинают смотреть, искать — где они. Хорошо, что один штурман был в Белоруссии, узнал озеро, и повернули назад. Иначе они попали бы в Польшу, и был бы величайший политический скандал из-за небрежности, а не потому, что не могут летать.

Следующий вопрос, товарищ народный комиссар, физподготовка.

Не знаю, как товарищи командующие оценивают физподготовку, но я считаю, что у нас в этом деле существуют всякие очковтирательства и калечение людей. Как у нас это дело поставлено? Никто не занимается физподготовкой, занимаются только любители, а незадолго до соревнования людей начинают освобождать от занятий и начинается напряженная подготовка этих людей.

Ворошилов. И в том числе и в Воздушных силах.

Алкснис. Да, в том числе и в Воздушных силах. Я смотрел за этим, надирал много, но не выдрал. И это получается не физподготовка, а физкалечение людей. От таких методов физподготовки надо отказаться. Они никакой пользы нам не приносят. Нам нужна систематическая физподготовка. Летчику больше, чем кому-либо, нужна физподготовка.

Я прошу Вас, товарищ народный комиссар, санкционировать, что в будущем году во всех родах авиации была бы введена обязательно физподготовка. Вам известно, что летчик в самолете сидит, на командирских занятиях сидит, приходит домой, самостоятельно работает — сидит. Ему больше, чем кому бы то ни было, нужно быть здоровым, выносливым до черта. Значит, физподготовку нужно ввести в обязательном порядке, и особенно для истребителей. Тогда они будут смелыми. Вот возьмите Рычагова — Героя Советского Союза, так у него мускулатура такая, что вот тут гиря висит. Посмотрите, как он работал в Испании, как зверь.

Повторяю, что физподготовка нужна для всей авиации, но особенно для истребительной.

Последний вопрос — аварийность.

Аварийность в Воздушных силах, товарищ народный комиссар, не сократилась, а увеличилась процентов на 30 относительно: если взять по налету, то осталась на уровне прошлого года, но в абсолютных цифрах возросла. Причем 52% аварий из-за ошибок техники в полете и небрежности, 13% — из-за плохой организации и предварительной подготовки к полету, из-за того, что человек может знать правила, но не соблюдать их, проявлять недисциплинированность, нет подготовки.

Я буду просить вас, товарищ народный комиссар, чтобы вы санкционировали искоренение одного безобразия, которое практиковалось: это отстранение от полетов и прекращение полетов. У нас командир считает, что у него имеется право приостановить полеты на неделю. Это значит, хочет он или не хочет, но это срыв боевой подготовки.

Что значит для летчика перерыв в полете? Если он не летает месяц, ему нужно дать специальную тренировку, если он не летает 3 месяца, его нужно послать снова в школу. А то ему дают машину, и он бьет ее.

Буду просить Вас, товарищ народный комиссар, издать специальный приказ о том, что приостанавливать полеты в подразделениях имеете право только Вы и никто больше во всей Рабоче-крестьянской красной армии.

С места. И Алкснис.

Алкснис. Нет, только народный комиссар. Это — прерогатива только народного комиссара.

Голос. Приостанавливают военные советы.

Голос. Мы докладывали, товарищ Алкснис, Вам, и только с Вашей санкции приостанавливали.

Ворошилов. Приостановить полет — это все равно, что распустить на неделю по домам стрелковую дивизию.

Алкснис. Это правильно. Я считаю, товарищ народный комиссар, никто, кроме Вас, в том числе и командующие, не имеет права приостанавливать полеты. Надо будет над этим вопросом как следует поработать. Если у летчика есть та или иная ошибка и его отстраняют от полета, то это значит, что идут по линии наименьшего сопротивления.

Голос. Это вы делали.

Алкснис. Извините, я ни одного не отстранил. Надо ввести правило, издать специальный приказ народного комиссара по этому поводу. Этот произвол надо устранить.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 356-364.

Петровский. Товарищ народный комиссар, разрешите доложить Вам о том, что 5-й стрелковый корпус под руководством Военного совета округа в этом году проделал очень большую работу по всем видам, в особенности по тактической подготовке. Это позволило ему, безусловно, в этом году выйти к концу учебного года с положительными результатами.

Мы знаем, что в течение ряда лет в 4-й дивизии сидели три командира, которые оказались шпионами. Какими бы они ни были разведчиками, как бы они не портили дело, все-таки наша Красная армия настолько здорова, настолько сильна, что они имели возможность вредить только на отдельных участках. Конкретная работа быстро устраняет последствия их вредительства.

Меня другой вопрос сейчас беспокоит. Разрешите доложить, товарищ народный комиссар. Я стою на таком направлении, которое направляет меня на определенные объекты. Разрешите доложить о том, что меня беспокоит.

Ворошилов. Что Вы говорите о том, что Вас беспокоит. Вы говорите о боевой подготовке, а это совсем другой вопрос.

Петровский. Я ставил вопрос о том, что необходимо тренироваться в укрепленных районах. Здесь выступал начальник артиллерии РККА, и его выступление, по правде сказать, меня привело в уныние. Мы верим в Б-4[5] и считаем, что это есть наше оружие.

Ворошилов. И хорошо делаете.

Петровский. Значит, он зря говорил об этом.

Ворошилов. Не зря. Вы думаете, что пробить метр бетона — это легкая штука. Если вы дадите 3 снаряда, то Вы пробьете.

Петровский. Мы ведь учимся на этом деле.

Ворошилов. Ничего, научитесь. Мы очень много снарядов выпускаем на этот бетон.

Петровский. У меня в корпусе этого опыта, к сожалению, не было.

Товарищ народный комиссар, у нас произошла большая передвижка комсостава.

Необходимо в корпусах провести сбор старшего командного состава обязательно в этом году. Один сбор слишком большой и длительный сделать нельзя, надо иметь два сбора, один — сейчас, а другой — весной, перед летним периодом подготовки. Слишком разные съехались люди у нас, друг друга не знают и надо привести их знания на базе устава к одному знаменателю. Я просил бы предусмотреть сбор старшего командного состава в корпусах, чтобы отработать взаимодействие всех частей войск и материально этот сбор обеспечить. Далее, нам нужно сколотить штабы. Это потребует порядочного количества времени для занятий, это потребует собирание людей, это потребует расконсервирования порядочного количества машин на эти учения, чтобы могли провести специальные занятия со штабами. Подготовка штабов сейчас упирается не только в то, что мы будем отрабатывать те или иные элементы или звенья на занятиях в классе, а надо вывести их в поле со средствами связи, с обеспечением отдельными средствами, чтобы отработать те или иные элементы на местности, потому что наши штабы, к сожалению, на местности не всегда как следует работают.

Следующий вопрос. Здесь есть товарищи пограничники. Я хочу доложить, что, по-моему пограничники в боевой подготовке очень отстают. Я видел командиров, которые в течение ряда лет не видели живого танка среди пограничников. Их надо как-то лучше и больше

ГОТОВИТЬ.

Ворошилов. Вы там по соседству помогайте им. Я приглашал, но их трудно собрать, у них много других работ, не соглашаются, не идут.

Егоров. Надо находить такие возможности.

Петровский. Поставьте нас в такие условия, чтобы мы находили такие возможности.

Егоров. С командованием пограничных войск на этот год составим планы, согласуем, если будет возможно.

Петровский. По основным дисциплинам считаю необходимым доложить вам кратко следующее: по огневой подготовке 4-я дивизия получила удовлетворительный твердый балл. 8-я дивизия, 2 полка получили один — хорошую оценку другой — удовлетворительную. Правда, тот полк, который получил удовлетворительную оценку при первой моей проверке после маневров стрелял слабо, пришлось особенно нажимать в его подтягивании. Артиллерия вышла на хорошую оценку. В этом году мы смогли провести в корпусе небольшое количество совместных учений пехоты, артиллерии и танковых частей. Корпус овладел такой темой, как форсирование реки, и показал неплохие результаты при форсировании р. Березины в ночных условиях и Днепра в дневных условиях. Командный состав освоил вопросы организации этого форсирования, чего раньше многие не знали.

Не так еще трудно планировать действия на нашем берегу, как трудно оказалось планировать на берегу противника даже тогда, когда небольшой плацдарм уже захвачен. Мы были свидетелями, когда штабы (дивизионный и полковой) на том берегу блудили в предрассветном тумане, сбивались с основных направлений, потому что элементарные мероприятия провешивания направлений продуманы не были, а сзади идут подразделения, они тоже шли не той дорогой. Создавалась пробка. Этот вопрос мы отработали, и это мы считаем большим достижением. Это по части тактики.

Из вопросов специальной подготовки наиболее отстающей я считаю инженерную подготовку с точки зрения использования в широком масштабе саперов. Эта отрасль у нас страдает не потому что сами саперы слабы, а потому что наши командиры общевойсковые оказались слабыми в отношении расчетов.

Последний вопрос, разрешите доложить, как мы изучаем опыт Испанской войны. Мое мнение таково (я проработал все три книги три раза, два раза с карандашом в руках), что то, что мы получили в войска, первую, вторую и третью книги, особенно вторую, создает очень тяжелое впечатление. Во-первых, она создает впечатление обреченности Испанской войны, там все время фашисты бьют. И кроме того, целый ряд операций преподнесен так, что я гораздо больше получил, выслушивая товарищей здесь, чем прорабатывая эти три книги.

Егоров. Это верно.

Петровский. Но с ними знакомится толща командного состава. По-моему, полезнее будет, если эти книги будут изъяты. Если товарищи, которые выступали здесь, до сих пор не написали довольно обработанного материала, то это их вина. Кроме того, я считаю большим недостатком, что мы не имеем материала тактического порядка по этим событиям. То, что здесь рассказывал товарищ комкор Павлов, — ведь этого нет ни в одной книге.

Голос. А во время Гражданской войны не так планировали.

Петровский. Да, но ведь это опыт последний, который нас чрезвычайно занимает, который приковывает наше внимание, не только наше с вами, а всех командиров Красной армии. Я думаю, что их надо переработать, и дать командному составу ряд практических выводов и советов. Только при этих условиях личный состав лучше усвоит материал книги, а он бывает иногда очень незаменим для проработки того или иного вопроса в нашей практической подготовке кадров.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 365-368.

Хрулев. Строительство, как одно из исключительно важных отраслей хозяйства РККА, было охвачено вредительством больше какой-либо другой отрасли. При этом мы все эти последствия вредительства очень остро ощущаем и на сегодняшний день. Развал казармы в Минске свидетельствует о том, что нам надо очень многое сделать по части проверки того, что было построено и главным образом — по части неповторения подобных случаев. Что произошло в Минске?

В Минске строилась типовая пятисотенная казарма. Она имеет внутреннюю конструкцию такую: железные столбы, прогоны из двутавровых балок с железобетонным заполнением между балками. Если бы эта конструкция была выполнена в полном соответствии с техническими требованиями, заранее можно сказать, что никогда такая казарма развалиться не может.

Голос с места. Эта конструкция очень рискованная.

Хрулев. Но она переделывается округами. Вместо железных столбов ставятся железобетонные и вместо железобетонных ставятся кирпичные, причем технически все это можно было бы допустить, но надо очень тщательно смотреть за исполнением работ.

Как были исполнены работы в этой казарме? Если вы посмотрите оставшиеся столбы после того, как эта казарма развалилась, то увидите, что с внешней стороны они сложены совершенно правильно. Правда, когда взяли на исследование раствор цемента, то оказалось, что вместо 150 кг он выдерживает нагрузку только 46 кг. Значит, раствор был резко понижен. Во-вторых, закладка столбов с внешней стороны была сделана на растворе, а внутренняя часть была сделана почти на 70% без раствора. Конечно, при таком качестве работ казарма не могла не развалиться, а следовательно, не могла не принести нам неисчислимого несчастья, которое мы имеем в лице потери 4 наших прекрасных красноармейцев.

Голос с места. Но могли быть и сотни.

Хрулев. Могли быть и сотни. Я должен сказать, какое слабое звено в нашем строительстве с точки зрения организации. Самое слабое звено в строительстве — это отсутствие низового технического персонала — десятников, техников. Инженеров у нас очень много. Инженеров на замену тех, которые были изъяты как вредители, враги народа, мы получили от ЦК 500 человек прекрасных людей, отобранных непосредственно Промотделом, проверенных нами, с большим производственным стажем и т.д. Но мы с вами не имеем десятников и техников, которые должны наблюдать систематически и постоянно за рабочими. А кроме всего, я утверждаю, что у нас, у большинства, даже не только у низовых руководителей, строителей, но и у нас с вами создалось такое впечатление, что рабочие вообще вредить не могут, что рабочие сейчас такие прекрасные, это верно, в своей основной массе прекрасные, преданные, способные бороться до конца за советскую страну. Но разве нет среди них тоже сволочей? Конечно, есть, и за этой сволочью надо смотреть, а кроме всего прочего, среди них есть и бывшие кулаки, и другие враждебные элементы. Вы вот возьмите КВО, там изъято 1200 строителей, не 1200 инженеров, а тут были бухгалтера, техники, десятники, бригадиры и строительные рабочие, всего 1200 человек изъято из строительства как людей, которые вредят и пакостят делу. Нам надо коренным образом изменить положение в отношении подбора людей на строительство. Надо установить самый жесточайший контроль за работой рабочих. Не просто деньги платить за выработанный какой-то объем работы по обмеру, а нужно платить деньги за полный объем работы и по обмеру, и по качеству. Качество у нас никто не проверяет. Кроме того, у нас никто не выполняет тех требований, которые установлены. Надо поставить дело так, что если фундамент сложен, то извольте его принять, составить надлежащий акт и предъявить его приемной комиссии при приемке здания.

Надо все сложные работы, все перекрытия принимать по элементам, в процессе стройки, и приемочной комиссии представлять документацию на рассмотрение, что такие-то люди принимали такие-то работы, что они нашли их в таком-то состоянии. И эти люди несут ответственность за то, что принята недоброкачественная работа. Допустим, что они могут ошибиться. Но я утверждаю, если такой порядок будет соблюден, мы очистим себя от той подлости и гнусности, которая была.

Голоса. Правильно.

Хрулев. Нам надо во что бы то ни стало просить Центральный Комитет, — а такая возможность имеется, — чтобы институт в Воронеже передали нам. Нам надо получить институт для подготовки инженеров и техников, так как нынешняя Инженерная академия[6] не в состоянии пополнять кадры строителей, а люди нам нужны.

Кроме того, нам надо создать школу десятников, причем срок обучения 2 года: 6 месяцев он обучается, а 6 месяцев работает, т.е. с ноября по апрель он учится, а с апреля идет на строительство на 5 месяцев и потом снова является на теоретическую учебу.

Белов. Десятников надо отбирать из рабочих.

Хрулев. Это правильно, что десятников надо отбирать из рабочих, но надо, чтобы они знали, как расчет составить, как проверить рабочие чертежи.

Голос. Год хватит.

Белов. Десятники всегда выходили из рабочих.

Хрулев. Это правильно. Кроме того, нам необходимо в зиму этого года обязательно проверить тщательнейшим образом весь инженерно-технический состав как с точки зрения политической, так и с точки зрения технической. Надо создать квалификационную комиссию, определить их квалификацию и прекрасных людей поставить на соответствующее место, расставить людей. Вы не забывайте, что за Лейбовича несут ответственность и Военный совет БВО, и я, что не выгнали его в свое время. Правда, это не предотвратило бы катастрофы, но надо было бы его выгнать, когда был взят Уборевич и вся прочая сволочь. Мы отнеслись к этому так, что думали — часть людей была честных.

Белов. А вы думаете, что среди них нет честных людей?

Хрулев. Я говорю — среди строителей.

Белов. Среди строителей нет честных людей? Лейбович построил весь гарнизон в Минске, а пока что одна казарма завалилась.

Голоса. Пока что (смех).

Хрулев. Кроме того, мы должны будем для будущего года пожертвовать частью людей из армии, особенно на политическую работу особо тщательно отобранных и проверенных. Один вредитель, который раньше был политработником, был комиссаром участка, он заявил, что сознательно вредил в этой казарме. Он получил соответствующую директиву чтобы проводить вредительскую работу, и он вредил сознательно, потому был снят с политработы и его послали на строительство, и только потому, что он, видите ли, обижен, как потерявший доверие на политической работе, и, будучи посажен на строительство, начал вредить. Такие случаи вполне возможны.

Спрашивается, почему строительство, такой важный участок в армии, от которого мы можем с вами иметь очень тяжелые последствия, должен наполняться второсортными или третьесортными людьми или людьми, которым не доверяют? Если мы им не можем доверять в армии вещевое снабжение и др., почему можем доверять строительство? Наоборот, я считаю, что нельзя доверять строительство, если им нельзя доверять готовые предметы.

Ефремов. Это правильно, совершенно правильно.

Белов. Таких много на строительстве.

Хрулев. Много таких, очень много, потому что и до меня совали и при мне старались сунуть. Только после решения февральского пленума ЦК партии мне не всунули ни одной сволочи, ни одного троцкиста. А всовывали, звонили и говорят — возьмите таких людей, а я им отвечал — отправьте куда хотите, но не давайте нам, потому что и без них на строительстве много всякой сволочи.

Значит, первое, что надо сделать — это подготовить, расставить, проверить и обеспечить техническим контролем все наши кадры строительства.

Второе...

Голос. То есть политический контроль?

Хрулев. В первую очередь политический, но также и технический, потому что если мы будем иметь честных политических людей, но технически безграмотных, то и они невольно будут вредить благодаря своей технической неграмотности.

Белов. Честные политически люди построили бы такую казарму, которая не обвалилась бы.

Хрулев. При хороших каменщиках.

Второй вопрос, на который я хотел бы обратить внимания Военного совета, это все наши проекты. Большинство проектов переделаны и переделываются. Я хочу доложить, в каком направлении идет переработка проектов. Вы знаете, что вся подлость и преступность, обнаруженная за последнее время в военном строительстве, это завышение всякого рода объемов, и в первую очередь страшное усложнение строительства. Возьмите нашу типовую банно-прачечную на 500 кг в день белья и на 30 человек в смену пропуска в баню. Сколько она имеет паровых котлов? 6 стребелевских и 1 шуховский, 35 квадратных метров нагрева. Нужна эта штука? Никому не нужна.

Ворошилов. Не распинайтесь, а надо это ликвидировать.

Хрулев. Мы это ликвидируем. Проект переделан, и на будущий год будут спущены новые проекты. Я об этом докладываю, потому что со стороны санитаров и прочих будут большие наскоки. Они считают, что наши бани должны представлять не бани, а обмывной пункт от иприта[7]. Но если иприт может быть на западной границе, то не может разлиться по всей территории. Да вряд ли придется пользоваться этой баней, если обольют ипритом.

Вот вся эта мура и путала.

О столовых.

С места. Переделать столовые.

Хрулев. Преступность этого проекта не в том, что он велик по объему, преступность его в том, что, если завтра паровой котел у вас лопнет, вы будете сидеть без пищи целую неделю. В строительстве столовых нам надо идти на пищеварные котлы с топками для дров. Ведь все то, что мы строим, требует, чтобы мы уголь и нефть развозили по всем уголкам Советского Союза. Ведь это идиотство. Но хорошо, если бы это было только идиотство. Это преступность, которая ввела нас в громадные расходы. Мы будем еще год—полтора выпутываться из этого тяжелого положения.

Кроме всего прочего, нам нужно — об этом говорил и народный комиссар — серьезнейшим образом отнестись к выбору площадок для строительства. В Ленинградском округе большинство зданий оказались с затопленными котельными. Большинство городков требуют дренажей большой стоимости. Такое же положение в Киевском округе в авиационной бригаде.

С места. В Оренбурге вода.

Ворошилов. Вода?

С места. Да, построили так, что затапливает котлы.

Хрулев. Я говорю не об упрощении. Я хочу, чтобы мы строили хорошо и дешево. Ведь то, что мы сейчас строим, требует многочисленную армию вольнонаемных для эксплуатации. Ведь красноармейцы не все агрегаты могут эксплуатировать. Красноармейца можно послать на топку Для эксплуатации котла высокого давления, Шухов-ского котла, нужен человек знающий, иначе котел взорвется и причинит невероятные бедствия. Поэтому нам нужно строить такие здания, которые были бы просты в эксплуатации, дешевы, т.к. наша армия лежит тягчайшим грузом на расходах нашего государства.

Белов. Не торопитесь с проектом!

Хрулев. Обсудите, скажите народному комиссару, с чем вы согласны и с чем вы не согласны. Время позволяет.

Следующий вопрос.

Нам нужно перейти на общую систему финансирования через Цекомбанк или Промбанк. Я настаиваю — через Цекомбанк.

Допустим, что мы строим плохо. Я заявляю, что мы строим ПЛОХО, что хозяйствуем плохо. Строительство наше страшно распылено. Мы имеем громадное количество точек. Я докладывал, что мы строим в этом году 20 тыс. объектов. Строительство страшно распылено. Управлять этим строительством страшно тяжело, но все же мы на сегодня в смысле выполнения программы и даже в смысле качества, — не знаю, как Военный совет считает, — но я видел в Московском, Ленинградском и Приволжском округах, в Саратове, что качественно строительство в этом году идет гораздо лучше.

Ворошилов. Несмотря на то что качество хорошее, а казармы все же валятся.

Хрулев. Вот, например, в 1911—1912 гг. развалился театр — Народный дом Николая II. Прекрасное здание, красивое здание, но рухнули перекрытия.

Голос. Там рабочие помогли.

Хрулев. У нас тоже были интересные вещи, например в Гомеле бутылку с водой замазали в капитальную стену. Сказать, что это вредительство, нельзя, но все же это есть хулиганство, потому что, если бутылку с водой замажут в стену, она не разрушит здания, но при наступлении холодов, когда станет замерзать, штукатурка обвалится. Раньше такие вещи делались у подрядчика, замажут бутылку в стену и зимой, когда особенно сильный ветер, в здании появляется какой-то необыкновенный шум.

Голос. Черти ходят (смех).

Хрулев. Такие вещи делались раньше, когда хотели навредить подрядчику. У нас тоже есть такие вещи. Мы знаем, что у нас работают зачастую разные люди, бывшие кулаки и другие враждебные элементы.

Я должен сказать, что для будущего года мы должны будем добиться, чтобы каждый округ имел свою собственную контору специальных работ (электрика, сантехника и отделочника), чтобы каждый округ имел своих рабочих, и мы вполне в пределах округа справимся с этой работой. То, что сейчас делается, никуда не годится. Надо будет это организовать по-настоящему. Я убежден, что в будущем году мы будем выглядеть значительно лучше. В будущем году мы должны будем привлечь хорошую, квалифицированную рабочую силу. Надо обеспечить рабочих квартирами. По плану будущего года отпускаются соответствующие кредиты для строительства жилья рабочим.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 369-377.

Тарасов. Товарищ народный комиссар, выводы о том, что с физической подготовкой у нас совершенно неблагополучно, — совершенно правильны. Я считаю необходимым доложить здесь только о том, что причины, выставленные даже командующими войсками округов, иногда не совсем верные, неверно выводятся. То, что физическая подготовка и организационно, и материально на сегодняшний день обеспечена плохо, это верно. И в том и в другом случае в значительной степени виноваты и сами командующие.

Голос. И только командующие?

Тарасов. Главным образом командующие и командиры соединений. Дело, товарищ народный комиссар, обстоит таким образом: ежегодно десятки миллионов рублей расходуются на снабжение армии различными предметами для физической подготовки, и ежегодно, даже в последние дни, в ряде частей дело сохранения этого инвентаря обеспечено плохо. Плохо обстоит дело с физкультурным инвентарем, настолько плохо, что вопрос этот просто не поддается никакому описанию. Взять лыжный инвентарь, крайне дорогостоящий инвентарь, плохое содержание которого срывает нормальную боевую подготовку в зимних условиях. Он находится в таком состоянии, что во многих гарнизонах части не обеспечены для зимней учебы лыжами. Кожаные части крепления сгорели, лыжи не были пропитаны и на распорки не поставлены, покосились, палки не отремонтированы.

Ворошилов. Почему вы весной или в конце зимы не дали соответствующих указаний и не проверили немедленно — выполнены ли они, не обратились ко мне: укажите военным советам на необходимость принять все меры, чтобы наш инвентарь был цел, что он должен 8 месяцев храниться в тепле, чтобы он не погиб. Вы виноваты, и мы виноваты. Вы виноваты прямо потому, что не сигнализировали. Военные советы виноваты, но им нужно сигнализировать. Было ведь у них миллион дел, а что же вы теперь говорите.

Тарасов. Весной было сказано.

Ворошилов. Ничего не было сказано. Пойдите посмотрите мои лыжи, они смазаны как следует, смотрел несколько раз, ботинки перезаказал, потому что несколько износились, и прочее. Каждый, если он понимает, что нужно делать, он сделает. А люди не понимают. Красноармеец не делает, потому что это не его дело. Об этом должен заботиться командир, а командиром являетесь Вы, и обязаны сказать. Вы пойдете на выборное собрание и будете там распинаться, что наш красноармеец послушный, дисциплинированный и т.д., и будете говорить правду, а сейчас вы неправду говорите, будто бы красноармейцы не подчиняются воздействию. Надо сказать раз, но вовремя, членораздельно, и красноармеец сделает беспрекословно.

Тарасов. Здесь речь не о красноармейце.

Ворошилов. Командир тоже вчерашний красноармеец, и он должен сделать, Вы виноваты.

Тарасов. Я на себе эту вину чувствую более всего, потому что я сам лыжник и очень много поработал над военно-лыжным делом, и все-таки проследить во всех частях сам (работаю втроем) я не имею возможности. Замолчать то положение, которое создалось, я не считал возможным.

Ворошилов. Замалчивать нельзя, я реплику подал не для того, чтобы вы замалчивали, наоборот.

Тарасов. Сейчас, накануне зимней учебы, я считал нужным еще раз это напомнить. Основное зло в том, что наши хозяйственники и сами командиры частей считают себя ответственными за все, кроме ответственности за физкультурный инвентарь.

Установка на физическую подготовку. Как со стороны инспекции, так и на местах физическая подготовка понималась неверно. До сих пор основой физической подготовки считали гимнастику и делался основной упор на отработку гимнастических нормативов. Ежегодно докладывалось, что с физической подготовкой дело обстоит неплохо. Нормативы гимнастические в 1937 г. выполнены на удовлетворительно и на хорошо, но это не основное. Основное же — подготовка для действия во время атаки, во время рукопашного боя (переползание, перебежки, сами приемы штыкового боя) на сегодня остаются плохо отработанными.

Я хочу специально остановиться на рукопашном бое, для того чтобы рассказать о причинах его отсутствия. Мне лично целый год, прорабатывая новый курс физической подготовки, все время приходится спорить о том, какой нам нужен рукопашный бой. Причем командиры, начиная от командира подразделения и кончая командующими некоторых округов, которые в своих округах отдали приказом отмену нашей техники рукопашного боя и ввели старую времен Павла I, которая давно изгнана из всех армий и которая совершенно непригодна в теперешних боях. Это было в Среднеазиатском округе, это было в Киевском округе, правда до прихода товарища Федько, это было в Харьковском военном округе.

В чем дело? Доказывают, что старая техника рукопашного боя была лучше. Причем утверждают это те, кто (вижу по глазам, ибо, когда они «доказывают», прямо в глаза не смотрят) ни старой, ни новой техники рукопашного боя сами не знают.

Ворошилов. Это правильно. Признаюсь — и я не знаю, расскажите.

Тарасов. Старая техника предусматривает «боевую стойку» на ногах, с развернутыми носками под прямым углом — обязательный реверанс перед противником. Все движения построены на основе специальных, крайне затрудненных, надуманных для красоты приемах.

Белов. Стать крепко на ноги.

Тарасов. Да, стать крепко на ноги, а в этот момент вас будут колоть. В новой технике все построено на естественных движениях (ходьба и бег), на том, чтобы ни одного укола в воздух не было, а все по «оживленным» чучелам. Ни одного укола и удара без предварительной или последующей за уколом перебежки, преодолением препятствий. И ни один, а серия (два—три укола) поражений целей в различных направлениях.

Мы маршалу т. Буденному демонстрировали преимущества новой техники и методики рукопашного боя на людях, на обучение которых маршал дал нам всего 8 часов, и т. Буденный сказал, что это действительно хорошо подготовленные рукопашные бойцы.

Был недавно такой случай с одним полковником, который из кожи лез, доказывая преимущества старой техники. Я дал ему вин-товку (фехтовальную) и предложил меня колоть. Он трижды пытался меня заколоть и всякий раз в тот момент, когда он «изготавливался» к бою по-старому я его разоружал. Все же после этого он сел и сказал — а старая техника лучше! Вот и попробуйте такого упрямца переубедить. До сих пор у нас рукопашного боя ни по старой, ни по новой технике нет. Навязывали джиу-джицу но в таких приемах, из которых противник действительно не вырвется, когда его повалят, но и победитель вынужден лежать, не имея возможности освободиться. Значит, если летчик при вынужденной посадке, подвергшийся нападению, сумеет захватить этим «приемом» противника, то дальше он будет ждать, пока друзья этого противника не прибегут на крик «захваченного» и не заколют «победителя». Сейчас это мы упростили и ввели обучение разоруживанию, чтобы этим же оружием поразить разоруженного.

Буденный. Учебные пособия нужны.

Тарасов. Пособия нами разработаны, необходимо обеспечить их срочное издание. Комплекс движений и навыков, необходимых для действия в строях и боевых порядках, должен стать основой физической подготовки и тренировки бойца и командира. У нас это до сих пор считалось «прикладными» упражнениями, а в основу клалась гимнастика. Это неверно! Гимнастику я считаю вспомогательным к указанному комплексу средством, только тогда физическая подготовка срастется с боевой и будет выполнять свои задачи.

Рукопашный бой материально не обеспечен. Необходимо срочно дать хотя бы несколько десятков тысяч фехтовальных винтовок. Ни одной фехтовальной винтовки в РККА нет. Учебных винтовок на сегодня остается все меньше и меньше, а армия растет в то же самое время. Приходится работать на одних чучелах. Мы это отрабатываем, но действительно боевые качества надо отрабатывать в вольном бою.

Я настаиваю на том, чтобы в 1938 г. заготовили 120 тыс. фехтовальных винтовок, а сегодня я получил сообщение о том, что кредиты на заготовку вместо увеличения в 2,5 раза, как об этом мне ранее сообщалось, уменьшены даже по сравнению с прошлым годом. Но мы можем остаться без фехтовальных винтовок не только потому что денег нет, а потому, что этот заказ никто не берет, а мы его, очевидно, предлагаем не так, как надо. Необходимо обязать начальника УОВС этот заказ выполнить во что бы то ни стало.

Фехтование надо распространить как массовый вид спорта, не только в РККА, но и вне, чтобы получить пополнение армии, уже знакомое с техникой владения холодным оружием.

Надо категорически обязать командиров в ближайшие 2—3 месяца освоить технику и методику рукопашного боя. Ведь в прошлом ефрейтор (я был ефрейтором) знал отлично рукопашный бой. Почему у нас ни один командир не считает своей обязанностью знать рукопашный бой? На занятиях он гуляет по полю, не перебегает, не переползает. Он не обеспечивает рукопашный бой только потому, что боится винтовку взять, потому что она валится у него из рук. Он не натренирован и образцом до сих пор, к сожалению, служить не может.

Если мы наладим подготовку к рукопашному бою, нам можно было бы меньше браться за гимнастические залы, потому что лучшей гимнастики, чем рукопашный бой — я еще не знаю.

Относительно снабжения вообще и заготовок. У нас, товарищ народный комиссар, УОВС каждый год запаздывает с реализацией заготовок предметов обеспечения физической и лыжной подготовки. Лыжную подготовку за последние 2—3 года свели главным образом к лыжному спорту, к выполнению нормативов ГТО, а когда одна из дивизий на одних больших тактических учениях сунулась совершить марш на лыжах, то получился конфуз, о котором Вам, товарищ народный комиссар, известно. За одну ночь на этих учениях около 700 человек оказались с обмороженными пальцами ног. Организаторы этого марша не знали опыта действий на лыжах. Люди были мало обучены и тренированы в лыжном деле. Первая же «внезапность» (весенний заморозок) застигла командиров и бойцов врасплох, а вернее сказать, неподготовленными продолжать действия в усложнившейся обстановке без ущерба для здоровья бойцов, а в результате очевидно, что маневры этим фактом были расстроены.

По этому вопросу надо прямо ударить сейчас и заставить части боевую подготовку зимой вести на лыжах. У нас части плохо снабжены лыжами.

Надо иметь в виду, что лыжная подготовка — это не только физическая подготовка. Это наша боевая подготовка в условиях зимы, и ее надо обеспечить полностью и хорошей материальной частью.

Разрешите напомнить, товарищ народный комиссар, о том, что японское командование обращает большое внимание на постановку своих войск на лыжи. И есть слухи, что дивизии, расквартированные в северных районах, поставлены на лыжи полностью.

В Японии имеются лыжные фабрики, а финский офицер пишет: «Рано или поздно нам придется воевать в Карелии». Я полагаю, что японцы и финны не собираются воевать в Карелии друг с другом, а готовятся к зимней войне против нас.

Я ответственно заявляю, что с 1932 г. округа бросили заниматься тактической подготовкой на лыжах, а нам надо и мы можем иметь лучшую в мире лыжную армию.

Последнее, что у нас сорвано, особенно за последние два года, это переправа вплавь. Нам придется преодолевать много водных преград, не имея никаких технических средств для переправы и не имея аппарата, с которым можно пройти по дну. Надо уметь плавать в обмундировании и с оружием, а не только в трусиках. Плавать мы учим, но только тогда, когда вода у нас под боком и с температурой 20-25°.

У нас ни один флот не имеет бассейна, и Северный флот, если не будет иметь бассейна, не сумеет обучить краснофлотцев плавать. И с переправой вплавь у нас дело обстоит так, что ни одна часть не может заявить о том, что она организовала хоть раз переправу вплавь, хотя бы на одном тактическом учении.

Я считаю физическую подготовку не обеспеченной правильным руководством, потому что комсостав у нас с самого начала не готовится к этому. В вузах физическая подготовка оторвана от боевой подготовки. Товарищ Тодорский мне заявил, что в академиях часы на физическую подготовку сняты.

А вот сводка о состоянии здоровья слушателей академий. До 50% различных заболеваний: сердечников — до 9,8%, легочников — до 4,6%, желудочников — до 4,8%, нервных — до 10,8%, ревматиков — до 4,2%. Вот состояние здоровья слушателей. Калек выпустим, если не поставим это дело. Это дело не считают академической дисциплиной. А я смею настаивать на том, чтобы все, что готовит к бою, считалось академическими дисциплинами. Вы знаете, как мне пришлось вести борьбу за кадры, будучи в Ленинграде, когда я командовал курсами — меня три раза ликвидировали.

Физическая подготовка Воздушных сил. Она остается слабой еще и потому, что командарм т. Алкснис, проявляя исключительную настойчивость в требованиях, все же не обеспечил ее необходимым на это временем. Народный комиссар утвердил в 1937 г. 180 часов для пехоты. По плану боевой подготовки ВВС было дано всего 50 часов. Что можно сделать за 50 часов в год? Ничего, да еще при наших средствах.

Медицинский состав совершенно не обеспечивает физическую подготовку и не учится этому делу.

В Медицинской академии[8] дело физической подготовки почти снято. Академия умудрялась выпускать людей с отзывом о непригодности к строевой службе. Отдельные слушатели прибавляли до 16—18 кг (смех). Я не ради шутки это говорю, а потому что физическая подготовка бойца руководством врача не обеспечена, и у нас иногда на занятиях по физической подготовке калечат людей. Я, пользуясь присутствием начальника академии и нового начальника Санитарного управления, должен сказать о том, что если мы не включимся в это дело, то они будут губить физическую подготовку. Своим неприглядным видом они будут агитировать против физкультуры (смех).

Ворошилов. Правильно.

Тарасов. Относительно Курса физической подготовки. Я закончил разработку его в новых установках то, что физическая подготовка, наравне со строевой и тактической, должна готовить бойца и командира для более успешного действия в бою, это я подчеркиваю. По таким установкам разработан Курс физической подготовки, но я, товарищ народный комиссар, боюсь, что у меня получится с курсом, как с курсом 1937 г., который я сдал в печать в декабре 1936 г., а получил его для рассылки в мае. И я считаю, что это получилось потому, что до сих пор в нашем аппарате дело физической подготовки считается второстепенным.

По этому курсу я уже провел два инструкторских сбора.

Голос. Когда новый курс выпустите?

Тарасов. Он у меня готов, ждет утверждения. Я провел инструктаж в Киеве 170 инструкторов, в Минске 120 инструкторов. Сегодня выезжает помощник проводить инструктаж на Урале. Мы провели сбор в Москве. Мы провели целый ряд сборов. Эго улучшит работу, но надо как можно скорее выпустить курс.

И последнее опасение — это относительно сметы. Я рассчитывал, поскольку меня предупредили, и кое-кому даже похвалился, что в 1938 г. как никогда будет уделяться внимание физической подготовке, не только разговорами, но и материально, потому что мне обещали в 2,5 раза увеличить кредиты. А вчера получил сведения, что кредиты не увеличены, а уменьшены.

И последнее. Я надеюсь, товарищ народный комиссар, что Вы в ближайшее время заслушаете мой специальный доклад по всем вопросам физической подготовки и спорта в РККА.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 378-386.

Андреев. Здесь товарищи командующие и члены военных советов округов выступали по вопросу об управлении боем в условиях сложных форм, говорили о взаимодействии различных родов войск и говорили, что на сегодняшний день вопросы управления не отработаны. Приказы за № 00105 и 0106 в этой части не выполнены.

Я хотел бы здесь предъявить претензии командующим округов и членам военных советов и сказать, что основной причиной этому является то, что со стороны штабов нет надлежащего и должного руководства организацией связи во время различных боев. И это не случайно. Взять, например, Московский военный округ, Белорусский военный округ, я лично был на маневрах МВО. Что они показывают? Они показывают, что первые отделы не привлекают начальников связи, не принимают участия в разработке плана организации связи, не дают начальнику связи оперативных данных и указаний. Это можно показать, например, на 3-м корпусе, который был в окружении и потерял связь. Затем, не имея утвержденного плана связи, не продумывают организации связи на всю глубину боя. Нет такого положения, чтобы все было предусмотрено. И не случайно то, о чем говорили здесь командующие округов и члены военных советов, т.е. что с управлением дело обстоит не на высоте. Очень незначительное число выступало здесь по вопросу о средствах управления. Как правило, здесь об этом, товарищ народный комиссар, не говорилось.

Считаю, что здесь нужно усмотреть то положение, что со стороны командующих округов и членов военных советов нет достаточного контроля за работой своих штабов в части управления. Взять, к примеру, 4-ю дивизию на маневрах Белорусского военного округа. Там план организации связи не утверждался начальником штаба. Когда спросили начальника штаба, почему план не утверждался, он сказал: «Разве не утвержден? Давайте я это дело подпишу».

Я считаю, что отношение к связи и средствам связи должно быть перестроено, иначе и в последующие годы мы будем говорить о том, что управление войсками отработано плохо и не способствует разрешению тех задач, которые поставлены народным комиссаром.

Взять хотя бы такой случай. Я лично по вашему заданию, товарищ народный комиссар, выезжал в 9-й полк БВО. Там 9-й и 5-й полки связи. Вместе с 9-м полком находится политотдел спецвойск. Но чтобы он им занимался — ничего подобного. Строительный батальон залез на территорию Московского военного округа, учинил там чрезвычайное происшествие, причем Военный совет округа этого дела не знал, и только когда народный комиссар послал своего представителя, выяснилось, кроме всего, и то, что строительный батальон в течение нескольких лет не производил стрельб.

О подготовке кадров.

Имею сведения также, что в отношении выпуска радиоинженеров было вредительство в Военно-электротехнической академии. Там в течение 1936 г. выпустили только 7 радиоинженеров. Выпуск связистов старались свернуть. А там готовятся связисты на начальников связи корпусов, дивизий, округов, там готовятся и командиры батальонов связи, полков связи, там готовятся инженеры-электрики всех специальностей. Но находятся такие люди, как командарм т. Кулик, который ставит вопрос под сомнение: а нужна ли нам вообще Воен-но-электротехническая академия?

Сомневаться в этом — больше, чем странно.

Хочу закончить свою мысль словами, что если вы, командующие округов и члены военных советов, не будете контролировать свои штабы, их работу в отношении организации связи, то вопросы управления не будут разрешены так, как этого требует народный комиссар.

Белов. Это пустой разговор!

Дыбенко. Пустые разговоры!

Андреев. Разве приведенные примеры со штабами 4-й дивизии БВО и 3-го стрелкового корпуса МВО есть пустые разговоры?

Здесь выступал командующий Балтийским флотом и говорил о том, что нужны щиты, стрелять не по чему, нужны радиоуправляемые корабли, говорил, что институты ему не подчинены и, мол, поэтому влиять на то, чтобы институты выполняли его требования, как указал товарищ народный комиссар, не может. Товарищ народный комиссар ответил, что все это в плане институтов есть. Я сам занимался морскими объектами и знаю, что в плане существуют и радиоуправляемые корабли, и щиты, и другие хорошие вещи. Но эти вещи, которые необходимы, они по плану не выполнялись. Вместо этого делали такие объекты, как, например, маленькие те-лемеханизированные подводные лодки. Мы знаем, что радиоволны распространяются метра на 2 на 2,5 под водой, а дальше не действуют. Такие вещи делали, которые нереальны, но никто это не контролировал.

Хочу остановиться на вопросе вредительства. Здесь начальник Управления связи говорил, что вредительство было в промышленности, но не только в промышленности, а и в системе Управления связи, в институтах связи. Здесь оглашались цифры уволенных.

Я хочу сказать, каким способом боролись за ликвидацию последствий вредительства. Характерно, что на собраниях одно время говорилось о вредителях: Бордовский — вредитель, Лонгва — вредитель, на другом собрании опять речь идет — Лонгва — вредитель и т.д. Должен доложить, что пришлось сказать, что если мы будем такими методами работать, т.е. все время твердить одно и то же, то, конечно, никаких результатов реальных не добьемся. Мы должны сосредоточить внимание на конкретных людях и объектах вредительства. У нас бывает так, что человек уже посажен как вредитель, а мы, вместо того чтобы вскрыть его дела, топчемся на одном месте и кричим, что он вредитель. Сейчас этот вопрос поставлен серьезно, и мы отвечаем за каждый объект.

Голос. Вы бы сказали, сколько вы сдали плохих кабелей.

Андреев. Это совершенно верно, особенно это относится к двухпроводным. И мы стараемся добраться до проволочной связи, чтобы вытянуть это дело.

Начальник управления здесь уже докладывал, и я хочу доложить, с чего мы начали. Во-первых, мы переделали план, который был составлен вредителями, выбросили все негодное, расчистили его.

Я хочу остановиться на вопросе о кадрах. Считаю необходимым, товарищ народный комиссар, доложить, мы очень внимательно, по вашему указанию, относились к людям, к использованию людей, вычищали вредителей, негодных, но есть такие люди, как майор Коробов, Долматов, из бывшего Технического управления, которых мы разоблачили. Например, тетка Долматова — французская подданная, держит связь с посольством, его отец за границей, имел в банке деньги, и оттуда, через немецкого подданного Мейнерта, получал деньги.

Ворошилов. Нужно немедленно гнать таких людей.

Андреев. Нужно немедленно выгнать. Другой есть такой Коробов, он вредил с Лабасом, об этом говорилось врагу Булину, он же, вместо его увольнения, зачислил его в распоряжение Управления по начсоставу. Мы же его исключили из партии, представили на увольнение, а приказа об увольнении нет и посейчас.

Я обращался к т. Краснову, спрашивал, когда мы удалим этого Коробова и Долматова; есть еще ряд людей, он заявил, что, видите ли, к народному комиссару попасть не могу в течение 1 ³/₄ месяца. Я считаю, что это неверно. Лично я раза 3—4, когда бы ни звонил, всегда попадал к наркому, и товарищ нарком никогда не отказывал мне в приеме. Товарищ Шапошников, врид начальника ПУРа, дал указание Краснову о немедленном увольнении, но до сего времени эти люди не уволены. Справка, которая была представлена из НКВД на Коробова, где-то в недрах УНС затеряна.

Затем дальше, относительно укомплектования. Мы очищаем и своевременно укомплектовываем наши ряды. Мы связались с МК партии[9], и товарищ Хрущев нам оказал значительную помощь в укомплектовании вольнонаемным составом института. Мы поехали в академию, отобрали людей, начали укомплектовывать, но в течение 3 месяцев не можем добиться, чтобы был приказ.

Теперь последний случай. Дня 2—3 тому назад зам. наркома т. Егоров подписал приказ об укомплектовании, но не на всех 14 человек. Краснов говорит, что человека 4 осталось, потому что в Управлении штаты раздуты и надо подсократить. Если надо сократить, то как следует, организованно, а этих четырех человек должны нам дать. На этом я кончаю.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 387-391.

Рыбин. Первый вопрос, который я хочу доложить, товарищ народный комиссар, это вопрос о кадрах. Вредительство в Санитарном управлении РККА шло по линии кадров, во-первых, по линии расстановки своих людей на руководящие должности санитарной службы армии, и, во-вторых, по линии сохранения некомплектов медицинского состава армии.

За последнее время с помощью военных советов округов произведена очистка медицинского состава от врагов народа, от ненадежных, чуждых, враждебных людей.

Всего уволено 850 человек, из них по политико-моральным данным — 705 человек, в том числе врачей — 514, среднего состава уволено около 350 человек.

В числе уволенных — 19 начальников госпиталей и санаториев, 24 начальника санитарной службы войсковых соединений, 9 начальников санитарных служб округов.

Из числа уволенных, по неполным имеющимся у меня сведениям, арестованы 129 человек.

Очистка однако, товарищ народный комиссар еще не закончена, не проверены еще в достаточной степени санатории и госпитали. Надо думать, что отсев будет еще выше.

Вместе с очисткой одновременно шло и продвижение молодых врачей на руководящую работу. За последнее время выдвинуто 300 врачей, в том числе начальников санитарных служб войсковых соединений — 80, начальников и помощников начальников госпиталей — 32 и в центральном аппарате — 11 человек. Но эту работу на сегодня ни в какой степени нельзя считать законченной. Эту работу нужно в ближайшее время продолжить, с тем чтобы действительно расставить нужных людей на нужные места.

Второй вопрос о кадрах, о некомплекте. В армии создавался хронический длительный некомплект медицинского состава. В результате к началу 1937 г. в армии был некомплект врачей — 22%, фельдшеров — 23%, фармацевтов — 26%, зубных врачей — 30%. В результате чистки враждебных людей в армии и увеличения потребности создался некомплект в армии медицинского персонала в количестве до 2800 человек. Источником же пополнения армии до сих пор является Медицинская академия, которая в среднем дает в год 200 врачей.

Что сделано для покрытия некомплекта врачебного состава в армии? Взятые из запаса 620 человек направлены в РККА и в настоящее время находятся в стадии оформления сотня врачей. Кроме того, оставлены в запасе врачи срочной службы — 165 человек, и, наконец, выпуск Военно-медицинской академии дал 200 человек. Таким образом, примерно 900 человек врачей в армию направлены. Однако и на сегодня некомплект медицинского состава остается весьма высоким.

Голос. С низшим составом очень плохо.

Рыбин. Вы, товарищ народный комиссар, подписали обращение правительству о дополнительном взятии из запаса врачей. При благоприятном решении этого вопроса правительством и при правильной работе по поднятию этого запаса нам удастся по врачебному составу свести некомплект к меньшей цифре. Однако по этому призыву запаса работа на местах идет не вполне удовлетворительно. Если некоторые округа полностью выполнили разверстку по призыву то некоторые округа проводят работу крайне медленно. Так, например, Московский военный округ до сих пор не выполнил разверстку на 85 человек, Закавказский округ — на 68, Киевский — на 64, Уральский — на 20 и т.д.

Вопрос ликвидации некомплекта медицинского состава, в частности врачебного, будет зависеть от того, как мы и как на местах будут проводить работу по призыву запаса. Но, товарищ народный комиссар, это временная мера. Считаю долгом доложить, что, с моей точки зрения, необходимы какие-то другие дополнительные меры, чтобы изжить некомплект медицинского состава, в частности по врачам. Мне представляется, что академия, дающая в год 200 врачей, недостаточна. Необходимо Медицинскую академию расширить. Тем более что клиническая и учебно-научная база академии в общем достаточна, чтобы расширить состав учащихся. Но лимитируют общежития для слушателей.

Вторая мера, с моей точки зрения, необходимая, это организация постоянно действующих военных отделений при гражданских медицинских институтах.

Затруднением является то обстоятельство, что в гражданских медицинских школах — и средних, и высших — очень высокий процент женщин. Мужской контингент крайне незначителен. Однако все же возможно в наиболее крупных медицинских институтах создать военные отделения, дабы мы могли комплектовать армию в пределах действительной потребности.

По среднему звену. С фельдшерами некомплект на сегодняшний день выражается в 1000 человек. Выход из положения — это призыв из запаса, но полностью призывом из запаса мы некомплект все же не покроем.

Существуют 2 военно-медицинских училища, которые увеличат выпуск в 400 человек только с будущего года, так как Ленинградское медицинское училище было расширено только с сентября месяца 1937 г.

Плохо обстоит дело с подготовкой фельдшерского состава для морского флота. У нас нет ни одного фельдшерского училища, которое бы готовило фельдшеров для морского флота, но надо такое училище создать.

Вопрос о фармацевтах и зубных врачах. Эту категорию для армии мы не готовим, а берем из запаса подготовленных в гражданской школе. Но в гражданской школе 90—95% женский состав. Нам необходимо принять меры. Считаю, товарищ народный комиссар, целесообразным иметь в армии по одному училищу фармацевтов и зубных врачей, взяв готовую базу — одну из гражданских школ. Если эта мера будет невозможна, то в этом случае надо пойти по пути создания военных отделений при гражданских школах, чтобы мы заранее отбирали и готовили для себя людей.

Второй вопрос, который я имею доложить, это вопрос о подготовке медицинского состава в части его усовершенствования из всей группы вопросов о подготовке. Вредительская рука проводила такую работу, при которой не создано никакой системы усовершенствования знаний врачебного состава. Между тем в армии мы имеем на сегодняшний день 70% врачей из гражданских вузов. Мы имеем 40% врачебного состава со стажем в 2—5 лет, т.е. мы имеем до 40% молодых врачей, не знающих по-настоящему армии и не имеющих опыта врачебной работы. Отсюда, со всей остротой встает вопрос об усовершенствовании врачебного состава.

Проверка показывает, что врачебный состав плохо знает санитарно-химическую защиту. Это дело меня чрезвычайно беспокоит. Подготовленных людей в вопросах патологии, клиники и терапии отравляющих веществ мы буквально имеем несколько десятков. Еще хуже обстоит дело в запасе. В высших медицинских школах военно-санитарная подготовка поставлена очень плохо. В ряде крупных институтов она вовсе не поставлена. Разработан специальный проект постановления по этому поводу, который пока не утвержден.

Что нам нужно сделать? Мне представляется, товарищ народный комиссар, что основой подготовки врача в армии должно быть правильно поставленное, хорошо налаженное лечебное дело войсковой части. Между тем в отдельных частях с врача очень требуют, и правильно требуют, ответственности за чистоту территории, за чистоту казармы, но не требуют ответственности за постановку лечебного дела. Лечебное дело как-то остается вне поля зрения командования частей. Между тем должна быть правильная постановка лечебной части, правильно организовано лечение командира, красноармейца.

Второе. Нам нужно во всех округах (а мы имеем хорошую клиническую, госпитальную базу) иметь 3-месячные курсы, через которые нужно пропускать врачей один раз в четыре—пять лет для освежения их знаний. Наконец, мы имеем в Москве крепкую клиническую базу — 1-й Коммунистический госпиталь — и имеем возможность привлечь крупных профессоров. На этой базе надо создать центральные курсы усовершенствования врачей, или можно назвать институтом, суть дела не в названии. И, наконец, повысить количество прикомандированных к академии для подготовки крупных специалистов на один год и два года.

Санитарно-профилактическая работа в армии. Улучшение материально-бытовых условий красноармейского и начальствующего состава дает из года в год снижение заболеваемости. Однако вредительская работа, с одной стороны, и невнимание к быту — с другой, дают еще высокое цифры заболеваемости. У нас в армии каждый красноармеец в среднем по болезни теряет 5,5 дня в год. 5,5 дня в год каждый красноармеец не учится, не занимается по болезни. Каждый командир и политработник в среднем в год не работает 4 дня по болезни.

Эта цифра еще очень высока, и она может быть и должна быть снижена. За счет каких видов заболеваний идет эта цифра — 5,5 дня красноармейского состава и 4 дня начальствующего состава. В первую очередь наибольшую цифру дает группа заболеваний, связанных с охлаждением тела, с так называемой простудой. Здесь причина, во-первых, в том, что мы имеем недостаточное внимание к вопросам быта. Во-вторых, отсутствует закалка, отсутствует правильная тренировка.

Ворошилов. Вот это главное, это главное.

Рыбин. Потому что плохо этим делом занимаются.

Ворошилов. Не занимаются и вредят только.

Рыбин. Это дело не делается. Этот вопрос не ставится.

Ворошилов. Они сами все больны и больными глазами смотрят на них, пичкают порошками. Тарасова надо сделать главным врачом.

Рыбин. Вторая группа заболеваний, которая имеет высокую цифру, эта группа, связанная с нарушением чистоты тела. Здесь вопрос банно-прачечного обслуживания, и дело не только в том, что у нас мало бань или прачечных, дело в организации, и главным образом в организации этого дела,

Ворошилов. Да, главным образом.

Рыбин. В этой связи, товарищ народный комиссар, позволю Вам доложить по поводу выступления т. Хрулева. Я не могу согласиться с тем, что строительство бань нам нужно вести по принципу туалетнос-ти, отказа от пропускной системы. Если в настоящее время для нас вошь на сегодня, в мирное время, не представляет очень серьезной угрозы, т.к. вшивость у нас — единичное дело, то в военное время вопрос вшивости будет иметь большое значение. Между тем пропускная баня — это борьба с вшивостью. Поэтому бани нужно строить пропускного типа.

Ворошилов. Только мудрить не надо. Можно и пропускную, и обмывочную баню, но только не усложняйте дело, делайте так, чтобы это было проще, удобнее — вот и все.

Рыбин. Говоря о заболеваемости начальствующего состава, о трудопотерях, я должен доложить, товарищ народный комиссар, что наиболее высокие цифры потерь дают слушатели вузов и академий. К сожалению, академии занимают первое место по потере трудодней.

Причины лежат опять-таки в отсутствии закалки и в физической подготовке.

Наряду с общей заболеваемостью, мы имели и продолжаем иметь очаги острозаразных заболеваний.

Как обстоит дело с этим?

Сыпняк дает единичные цифры, но продолжает иметь место в армии. То же самое в отношении брюшного тифа. Но особенно неблагополучно было в этом году по дизентерии и пищевым отравлениям. В этом году мы имели 610 случаев дизентерии и примерно 1350 кровавых поносов, но которые надо рассматривать, по существу, как дизентерию.

Где причины дизентерии?

Причины заключаются во вредительской работе и диверсионных актах, с одной стороны, и в возмутительном невнимании к этому делу, к вопросу водоснабжения, со стороны некоторых командиров, с другой стороны.

Позволю привести один пример.

В Иркутской школе электротехников появились заболевания. Несмотря на то что в школе появилась дизентерия, врач направляет дизентерийных больных работать на пищевой блок. Командование знает о дизентерии, но относится к этому делу исключительно спокойно. Дело дошло до того, что дизентерия охватила огромное количество людей: заболело около 400 человек.

Другой пример. В 24-й дивизии, в Белоруссии, строится военный городок. Строится канализация, водопровод, но не строятся очистительные сооружения. В результате вода загрязняется в этой же самой канализации.

Несмотря на наличие прививочного материала, прививки не проводятся.

В этом году мы имели исключительно большое количество отравлений — 170 случаев. Пищевые отравления имели место во всех округах. Однако наибольшее количество их было в Белорусском округе — 45 случаев, Киевском — 26, в Московском и Ленинградском — по 17 случаев.

Где причина пищевых отравлений?

Первое, во вредительской работе. По какой линии шло вредительство здесь? По линии прямого бактериологического загрязнения пищи. Второе, по линии грубейшего нарушения санитарных правил, доставки, приготовления и раздачи пищи.

Наряду с диверсионно-вредительской работой врагов народа мы имели дело с невниманием к вопросам питания, к пищевому блоку, потому что только этим можно объяснить безобразия, которые мы имели в пищевом блоке: грязь, отсутствие элементарного порядка, отсутствие проверки людей, чрезвычайную слабость партийно-политической работы среди хозяйственников и пищевиков в частности.

Плохо поставлен и скверно организован санитарно-пищевой надзор. Нами проверено сейчас 28 частей. Проверка показывает изменение отношения к вопросам пищевого блока. Внимание этому вопросу на сегодняшний день повысилось. Однако мы не можем доложить, что на сегодняшний день таким образом поставлено дело, чтобы исключалась возможность вредительской работы в питании красноармейца, хотя заявляю, к этому делу во многих частях резко повысилось внимание. Военные советы за последнее время занимались этими вопросами немало.

Наряду с этим вредительская работа шла и по линии организации противоэпидемической борьбы. На сегодняшний день мы не располагаем, не знаем методов, которые давали бы возможность врачу определить быстро бактериологическое загрязнение и быстро определить заболевание. Мы имеем возможность определить только через 2 дня, не раньше, а это чрезвычайно усложняет вопрос и не решает проблемы, потому что над ней не работали.

Существовавшая до 1936 г. санитарно-гигиеническая и бактериологическая лаборатория в Санитарном институте в 1936 г. была ликвидирована, и мы на сегодняшний день ничего не имеем, никакой организации, которая разрабатывала бы вопросы противоэпидемической борьбы. Мы имели дело в этом году с рядом новых и малоизвестных заболеваний, которые относятся к таким заболеваниям, как, например, заболевание на Дальнем Востоке. Этим заболеванием охвачена небольшая группа людей, но это заболевание по своим последствиям чрезвычайно тяжелое, дает до 25% смертности и 15% тяжелой инвалидности. Это заболевание весьма распространенно в Японии — так называемый энцефалит. Была послана от Наркомздрава специальная комиссия.

Ворошилов. А раньше это болезнь наблюдалась?

Рыбин. Есть сведения с 1932 г., до этого материалов нет. Я пытался найти источники, но не нашел. Болезнь эта очень похожа на японский энцефалит. Ездовая в ДВК бригада, во главе с Зильбером, ныне арестованным врагом народа, доказывала, что эта болезнь ничего общего не имеет с японским энцефалитом и что вирус живет где-то в тайге, носители этого вируса неизвестны. Профессор этот доказывает, что в Японии наибольшие вспышки заболевания проявляются в июле, а у нас в июне, что там этим заболеванием охвачены города и села, а у нас в городках этого не наблюдалось, а имеются заболевания на строительных участках. И, наконец, что процент смертности от японского энцефалита больше, чем у нас. Доказательство чрезвычайно слабое, не доказывающее, что энцефалит не есть японский.

Второе — лептоспироз. Это заболевание также мало изучено, появилось в Московской области и ОКДВА и, наконец, бруцеллез, над которым работают очень плохо ветеринарная и санитарная службы, который связан с заболеванием скота.

Вопросы лечебного дела. Состояние лечебного дела в армии нельзя признать удовлетворительным. Вредители, несомненно, приложили свою руку и к этому делу. Что бросается в глаза, это неравномерность нашей госпитальной сети. Если взять внутренние округа и пограничные округа, то мы имеем госпитально-коечную сеть во внутренних округах в 2—3 раза выше, чем в округах пограничных. Особенно отстает госпитальная сеть Белорусского, Ленинградского округов, ОКДВА. Штаты лечебных заведений я считаю несколько заниженными. Если в гражданских больницах имеем коэффициент 0,82 на койку, у нас коэффициент 0,7—0,45 на койку. Это приводит к тому (наряду с плохой работой), что мы не имеем возможности поставить часто индивидуального ухода за тяжелобольным. Наряду с этим и структура штатов построена неправильно. Есть увеличение хозяйственной группы за счет уменьшения медицинской группы. Лечебная сеть оказалась весьма засоренной чуждыми людьми, в результате чего имеем целый ряд безобразного, вредительского отношения к больному. Приведу несколько примеров: мы имели дело с несвоевременным оперативным вмешательством, когда его необходимость была совершенно бесспорна, в результате чего была смерть от несвоевременно проделанной операции. Никакими объективными причинами объяснить этого нельзя. Люди отданы под суд. Мы имели дело с несвоевременным оказанием медпомощи, задерживали людей там, где не надо держать и в результате люди погибали. Были вопиющие случаи отравления больных, когда дают бертолетовую соль вместо слабительного, вместо кодеина — сулему, формалин, пускали в глаза йод вместо протаргола. Целый ряд случаев свидетельствуют о вредительской работе и плохой организации работы.

Сейчас в трех округах я изучаю всю смертность в лечебных заведениях, для того чтобы просмотреть каждый случай смерти за 1937 г. и изучить основательно причины смерти. Как на один из методов вредительской работы нужно указать на то, что посылают людей в лечебные заведения для консультации, людей не нуждающихся в этом деле, создавая искусственно очереди, пробки и тем самым лишая возможности человека, действительно нуждающегося, попасть к специалисту на консультацию.

Что делается по улучшению лечебного дела? Пересматривается личный состав, изучаются причины смертности 1937 г. по трем округам, пересматриваются штаты, табели и нормы снабжения.

И, наконец, я прошу обратить внимание на пункты медицинской помощи и войсковые лазареты, на их упорядочение и необходимость приведения в порядок.

И последний вопрос, который я хочу доложить, товарищ народный комиссар, медицинское снабжение. В этом вопросе мы имеем также очень много недостатков, как результаты вредительской работы. Во-первых, наши каталоги на военное время составлены неправильно. Достаточно сказать, что там имеются отдельные предметы, обеспечивающие потребность от 3 дней до 6 месяцев. Таким образом, если и будут обеспечены комплекты имуществом, то они функционально могут быстро выйти из строя с точки зрения их работоспособности. Во-вторых, каталоги, табели и нормы не находятся в соответствии с обозом. Выборочная проверка Показала, что имущество не укладывается на существующий штатный обоз и поэтому часть имущества придется при выступлении в поход, видимо, оставлять.

Что делается в этом отношении? Каталоги пересматриваются. Выбрасывается все, что не нужно, без чего можно обойтись, приводится в соответствии с системой транспорта, после чего придется проверить укладку. В ряде частей это уже проведено.

Важным вопросам сейчас является хранение целого ряда препаратов медицинского имущества. Не определены или определены неправильно сроки хранения. Сейчас это дело мною пересматривается главным образом в сторону удлинения сроков хранения исходя из физических и химических свойств препаратов. Имущество, которое мы имеем в частях, во многих случаях приведено к порче. Работа по изъятию негодного имущества еще не закончена, но те материалы, которые мы имеем на сегодня, показывают, что медицинское имущество в ряде частей пришло в негодность.

И, наконец, вопрос о промышленности и создании промышленной базы. Производство носит сугубо кустарный характер. В промышленности до сих пор врагами народа Кангелари, Каминским и другими врагами в Наркомздраве не поставлен вопрос о создании мощной промышленности, об обеспечении потребностей страны не только в мирное, но и в военное время. Сейчас этот вопрос находится в проработке, и, очевидно, в ближайшее время я в состоянии буду доложить, товарищ народный комиссар, о необходимых мерах для обеспечения нужд санитарной службы на военное время.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 392-403.

Гусев. Военный совет Белорусского военного округа очень много и большое внимание уделял боевой подготовке Военно-Воздушных сил Белорусского военного округа и ликвидации последствий вредительства в Воздушных силах Белорусского военного округа.

В целом все Воздушные силы Белорусского военного округа к новому учебному году подошли с хорошо проверенными, очищенными кадрами командного летного состава, имеют очень большие по сравнению с прошлым годом достижения в боевой подготовке, хотя бы взять по линии оперативно-тактических задач и в огневой подготовке.

Тут т. Денисов уже говорил о перестройке полигона. Эта перестройка полигона не только у т. Денисова, но и на Гомельском полигоне, такую же перестройку проводили и на остальных полигонах.

Все полигоны Воздушных сил БВО к новому учебному году совершенно перестраиваются, а также перестраивается и порядок пользования этими полигонами.

Я бы хотел обратить внимание Военного совета на следующие моменты в обучении летного состава по оперативно-тактическим задачам.

Во-первых, в БВО, я не знаю, как это в других округах проводится и еще до сих пор проводилось, но сейчас Военным советом эти вопросы пересмотрены и намечается новое решение вопроса об оперативно-тактическом обучении летного состава.

Вот интересный момент в оперативно-тактической подготовке. До сих пор, особенно в штурмовой авиации, проводится так называемая доразведка цели. Это что значит? Берется эскадрилья и, получив задачу, идет на территорию противника. Эскадрилья остается на территории противника, а командир или выделяет звено, или сам во главе звена идет на так называемую доразведку цели, а эскадрилья кружится на территории противника. Потом, доразведовав эту цель, возвращается назад, берет эскадрилью и ведет ее на цель.

Я считаю, что это неправильно, и опыт Испанской войны показал, что доразведку производить нельзя. В одном случае эти доразведчики могут не вернуться, а в другом случае эти доразведчики наводят на мысль тот объект, который они собираются атаковать, что их сейчас будут атаковать штурмовики.

Аэродром доразведывать совершенно невозможно. Я приведу такой пример из опыта Испанской войны. На один из наших аэродромов пришел доразведчик. У меня на аэродроме были самолеты, был загружен аэродром. Смотрю пришел, крутится, я даю приказание по самолетам. Самолеты все отлетают на свой запасный аэродром. Тут же даю приказ земному эшелону — все очистить. Все средства мобилизовали, для того чтобы аэродром очистить и очистили. Оставили его чистым. Образовалось пустое поле. Через некоторое время смотрю, плетутся. Это, т. Смушкевич, в тот раз, когда на Алкалу было нападение. Когда они увидели, что пустое поле, они пошли на Алкалу, а я сообщил туда, что к вам полетели бомбардировщики противника, и вот там и произошла знаменитая баня, о которой вы все знаете.

Вот вам и доразведка. Вот к чему может привести доразведка.

Я считаю, что нужно учить летный состав приходить к цели прямо, без доразведки, по данным разведки на любой объект. Получил задачу, и сразу нужно поручить летному составу выполнить ее. Я и сам выходил на аэродром без всякой доразведки, имея точные данные о месте расположения аэродрома. Необходимо учить наших разведчиков, чтобы они аэродромы засекали точно и могли бы засекать расположение техники на аэродроме, как самолеты расположены, ангары, бензохранилища, бомбохранилища и т.д. Нужно на карте засекать, но не так, чтобы пальцем показал, потому что расстояние на палец, если по масштабу взять, это будет 150 м, а если в летном деле отклониться на 150 м, это значит — не попасть по цели, а подставить себя под огонь, не поразив цели.

Второе, что очень важно, — надо учить штурмовиков атаковать аэродром и любую цель, особенно цель рассредоточенную, чтобы каждый командир звена, каждый летчик, каждый экипаж сам смотрел за целью и с налета схватывал цель. Если впереди идущее звено атакует цель прямо перед собой, последующие звенья атакуют цель, не захваченную впереди идущим звеном. Такую остроту взгляда во время боя надо прививать, тренировать, потому что рассредоточенные боевые порядки без тренировки быстро схватывать на ходу очень трудно удается. Эту тренировку нужно проводить буквально у всех. Надо, чтобы умели веером выходить на цели, особенно на аэродромы.

Второе. Я считаю неверным назначение так называемого огневого звена, что по старой штурмовой практике проповедовалось. Идет эскадрилья, назначается огневое звено, это первое звено выскакивает, открывает пулеметный огонь по цели или непосредственно по средствам противовоздушной обороны, а заднее звено под прикрытием огневого звена начинает набирать высоту или просто подходит к цели. Вот что получается с огневым звеном: оно выйдет, начинает пикирование, а противовоздушные средства находятся за полтора—два километра, которые атакой нельзя охватить, и звено будет бесполезно. Надо отказаться от огневых звеньев, как правило, а в отдельных случаях трудно предсказать, по какой цели должно действовать огневое звено. Я должен сказать, надо учить каждого летчика быть огневиком, он должен иметь отличную огневую подготовку в любом случае атаки, тогда мы можем решать вопрос в отношении каждого летчика в зависимости от его умения. Он может увидеть справа пулемет или пушку он внакидку должен определить место пушки и с ходу ее поражать. Надо учить каждый экипаж быть огневиком, не выделять огневых звеньев, а вся эскадрилья идет на атаку определенной цели и ее атакует.

Следующий вопрос — атака железнодорожных эшелонов и железнодорожных перегонов. Тут я хотел обратить внимание в основном на следующее положение. Мы как учим атаковать железнодорожные перегоны и эшелоны? Вот звено, нарезанные участки километра в 2 каждого перегона на звено, и говорят: приходишь сюда, смотри и бей. Если нужно атаковать железнодорожный эшелон, то надо ждать, пока покажется дымок, можно подождать в хорошо укрытом месте или в выемке или в заболоченном месте. Потом, когда покажется дымок, налетай и бей и, набрав 200 метров высоты, бросай бомбу Что получается? 200 метров высоты, мы бьем бомбами мгновенного действия. А были такие случаи. Эшелон переправлялся, но переправлялся с взрывчатыми веществами. Этот эшелон, получив прямое попадание, взорвался, и на 200 метров была такая волна, что этот отряд раскидало по сторонам, а самолеты еле выбрались. Один летчик прилетел и сказал, что не знаю, как я долетел, потому что меня кидало и кверху, и книзу

Выходит другое положение: мы должны обязательно железнодорожный перегон, и особенно эшелон, бить с бомбами-замедлителя-ми, но тут надо ведь рассчитать. Нужно эту бомбу положить в таком расстоянии впереди эшелона, чтобы она разорвалась, когда эшелон подойдет к ней. Надо знать скорость этого эшелона, нужно знать и уметь прикинуть расстояние. Может быть, можно рвать линию впереди эшелона, это другое дело. Это можно делать — рвать впереди, чтобы заставить поезд остановиться, а потом с ним разделаться, но надо поезд все-таки взорвать, значит, для этого нужно время. Способ атаки железнодорожных перегонов и эшелонов надо отработать, уметь рассчитать, совершенно отказаться от 200 метров, а бить бом-бами-замедлителями, рвать впереди эшелона путь, останавливать эшелон, потом бить его.

Следующий вопрос — о взаимодействии. Тут комкор т. Павлов рассказывал вам, как строилось взаимодействие. Я хочу добавить к тому, что сказал т. Павлов. Там доходило до того, что т. Павлов показывает — вон видите эти беленькие домики, и вон камень, он намечал нам рубежи и говорил — бейте вот в том районе. Этого еще мало.

Вот опыт Теруэльского фронта[10]. Когда наступала республиканская армия при взятии горы Санта-Барбара и Салядо, там интересно получилось. Я сам сидел на командном пункте с войсковым начальником. В чем заключалось взаимодействие с войсками? Надо телеграфный провод иметь к истребительным аэродромам, а я считаю, что надо иметь и от той войсковой части, соединения, с которой авиация взаимодействует, от командного пункта надо иметь к авиационному начальнику, на аэродром — провод, причем на командном пункте рядом с войсковым начальником, который проводит ту или другую операцию должен быть авиационный командир. Ответственный командир, который с войсковым командиром находится все время и смотрит, что происходит на поле боя, откуда подходят резервы.

Вот т. Воронов. Мы все время с ним наблюдали. Вот когда летный начальник будет жить вместе с войсковым начальником, будет смотреть, что происходит на поле боя, будет видеть сам цели, намечать их с войсковым начальником и направлять авиацию уже туда, куда она должна быть направлена. Сам авиационный начальник может решить: мне вот сюда надо. Во время боя авиационный начальник может решение изменить по ходу дела в зависимости от обстановки на поле боя, но нужно иметь надежную связь.

Вот такое добавление к мнению т. Павлова нужно сделать. Необходимо на командном пункте иметь авиационного начальника, который на месте договаривается о совместном действии авиации и с места боя руководит авиацией.

Вот такой способ организации взаимодействия даст очень хорошие результаты. Теруэльская операция. Правда, при неполной подготовке к этой операции авиация сумела все-таки более или менее обеспечить наступление на объекты противника и выполнить поставленные перед собой задачи.

Следующий вопрос, на который я хотел обратить внимание Военного совета, это вопрос полета на высоте.

Когда у нас в Белоруссии был поставлен крепко вопрос о высотных полетах, начали проверять, что мы имеем и почему мы не летали на больших высотах. Оказалось, что все оборудование высотное — и барокамеры, и кислородные баллоны, и прочее — летным составом не использовалось. Кислородные приборы были заброшены. Когда мы стали заставлять людей изучать, как пользоваться этими приборами, народ не очень охотно шел на это дело.

Не знаю, как в других округах, но я обращаю внимание Военного совета на то, что кислородным оборудованием, высотным оборудованием части обеспечены неполностью. Авиационные части высотными полетами по-серьезному не занимаются. Занимаются на высоте порядка 3—5 тыс. м, т.е. на таких высотах, где можно летать без кислородных приборов. Если же поставить вопрос о полете с кислородными приборами, то этим они совершенно не занимались. Сужу по тому что кислородное оборудование с самолетов поснимали, завалили им склады и трудно его найти.

В решениях Военного совета должно быть обязательно записано: возвратить кислородное оборудование, установить его на самолетах и тренировать летный состав, проводя систематическую регулярную работу по высотным полетам.

Я лично считаю, — не знаю, как Военный совет на это посмотрит, — что в будущем году все проверки боевой работы частей должны проводиться только на боевых высотах. Та часть, которая не достигла боевых высот, должна получить оценку неудовлетворительной боевой подготовки.

Следующий вопрос о ночной подготовке. Я, правда, удивлен был, когда послушал комкора т. Хрипина, что у него ночные полеты поставлены хорошо и что они летают много. Не является ли такой взгляд на ночную подготовку как раз тем, что мешает нам проводить настоящую ночную подготовку? Я не беру на себя смелость точно выразить, пускай Военный совет сам решит этот вопрос, но я считаю, что и у т. Хрипина такое же положение, как и у других. Я был на воздушном учении и видел, когда его отряд в темноте блудил, причем блудил в таком районе: при наличии хороших ориентиров лететь надо было по Днепру, и фарватеры горели, аэродром освещался все время, и все-таки блудили. Я не знаю, как можно расценивать этот вопрос, но я лично думаю, что давать такую положительную оценку нельзя. Нужно ночную подготовку поставить по-серьезному, особенно в тяжелой авиации. В тяжелой авиации ночная подготовка должна считаться основным видом боевой подготовки. Что значит летать только по прямой линии. Я знаю, что значит ночная подготовка. Мне приходилось сталкиваться в организации, в проведении ночных полетов, когда не было световых ориентиров, когда аэродром совершенно затемнен, и в данном случае летчику приходится взлетать вслепую. Мы установили для облегчения два фонарика «летучая мышь».

Вы знаете, в каких условиях приходилось организовывать ночные полеты? Летают самолеты противника, а нужно обязательно провести ночное бомбометание. Попробуйте заставить летчика летать без световых ориентиров, не подготовив его к этому. Штурманская подготовка играет исключительную роль. Все расчеты мы ведем по световым ориентирам, а во время войны световых ориентиров не будет. У нас полеты производятся по освещенному маршруту Мы нашего летчика предупреждаем, что там такой-то световой ориентир, там такой-то. Во время войны таких ориентиров не будет. Я считаю, что нужно будет учить наш летный состав прежде всего ориентироваться в разных условиях, и полеты с аэродромов проводить наиболее близкие к действительной обстановке, в которой придется работать.

Вопрос о ночной подготовке приобретает серьезное значение и мы должны им заняться как следует. Причем надо заставить летный состав приходить на затемненный аэродром и летать по большим маршрутам с малым количеством световых ориентиров, а не по линейным маршрутам. Аэродром должен быть затемнен обязательно. Когда приходит летчик, он должен передать по радио, что он пришел, или дать сигнал, и тогда открывать ему аэродром, и, пожалуйста, садись. А то, что у нас получается, я сам испытал на своей шкуре, подходит звено, по звуку слышу, что это свое звено, и одновременно летит, слышу, Юнкере. Что делать? Если открою свой аэродром, то это привлечет внимание Юнкерса, а не откроешь, так свой уйдет и начнет блудить. В мирных условиях мы этим не занимались, не подготавливались.

Ворошилов. А как Вы выходили из положения?

Гусев. Всех с аэродрома выгонял, кто лишний, а оставлял двух человек, чтобы могли открыть световое «Т», отходил в сторону от аэродрома и давал ракету, чтобы дать знать своим, что аэродром тут, но открыть не могу. Они отходили от аэродрома, зная, что аэродром тут, но садиться нельзя, и не блудили.

Ворошилов. Свои люди знали условные знаки?

Гусев. Да, они знали, что будем давать ракету или выставлять кусты из «летучих мышей». Когда мы не могли открыть аэродром, то звонили туда, чтобы открыли куст из красных огней, и наши знали, что на аэродром пока идти нельзя. Это очень важный вопрос для нас, и такие вопросы надо обязательно проводить.

Вопрос разведки. Вопросами разведки мы тоже очень плохо занимаемся. Я считаю, что нужно заниматься этими делами, потому что надо научить все звенья, экипажи быть разведчиками. Мое мнение — необходимо разведку организовывать по-толковому, причем чтобы она была регулярной, чтобы она все время освещала положение дела и на фронте, и в тылу противника. Я лично считаю, что разведку надо проводить таким образом: каждый экипаж должен обязательно приучиться, где бы ни летали, обязательно доносить, что видели в течение всего полета на земле и в воздухе, чтобы приучить людей ко вниманию к окружающей обстановке.

Второе. Отработка специальных приемов для разведчиков, чтобы он умел хитрить в воздухе, маневрировать, маскироваться в воздухе. Идет на 8000 м. Что на этой высоте увидит? Ничего. В районе разведки может снизиться, использовав или солнце, или облака, различные атмосферные условия. Надо научить летчика, чтобы он быстро взвешивал, как удобнее зайти, как снизиться, посмотреть и опять подняться на высоту. И нужно, чтобы экипаж маневрировал и по фронту, и по направлению, не блудил. Отдельные мнения есть, что разведчиков не надо обучать специально, что разведчик, как в кавалерии каждый кавалерист, является разведчиком. У нас каждый летчик должен быть разведчиком, но в разведывательной авиации надо более крепко подходить к штурманской разведке, чтобы летчик умел маневрировать, маскироваться в облаках, умел давать сведения и не блудил.

Следующий вопрос, в Белорусском военном округе, по указанию Военного совета, мы занялись проверкой, в каком состоянии складское имущество, и особенно имущество НЗ. В НЗ что получается? У нас были когда-то фоккера[11] и Р-1. От фокеров я не встречал, но от Р-1 имущество до сих пор хранится в НЗ.

Приходит новая материальная часть, склады заполнены частями, совершенно ненужным отжившим имуществом, а новое имущество, когда оно приходит, некуда девать, склады загружены. Мы пересмотрели, чем они загружены, и сейчас очень много барахла выудили и освободили склады. Но тут мы еще с интересным моментом сталкиваемся. То, что мы выудили из частей, сосредоточилось в округе, а от нас центр не берет. Несколько раз я запрашивал. Вы знаете, какой запрос дал я сейчас? Ведь не хочется и командарма беспокоить. Но я дал такой запрос в ВВС: «Если вы не дадите к 20 числу направления, куда девать это барахло, я продам его как утиль или отправлю в Москву, и дам телеграмму: отправил — принимайте».

Следующий вопрос, товарищ народный комиссар, нас очень беспокоит состояние материальной части. Я не знаю, какие перспективы, но сейчас в округе у нас имеется чрезвычайно большой некомплект материальной части. У нас существуют Быховская и Шаховская части, люди есть, а летать не на чем, материальной части нет. С материальной частью положение очень тяжелое. Я считаю, что нужно будет принять самые кардинальные меры в отношении материальной части, и если нет каких-нибудь новых конструкций, то почему не вооружить их СБ, ведь СБ промышленность выпускает. Во всяком случае, нужно принять какие-то меры, потому что оставаться в таком состоянии нельзя. Белорусский военный округ — приграничный округ, большой округ, а материальная часть в очень тяжелом состоянии.

Если посмотреть, что делается с запасными частями, то вы вот в своем приказе, товарищ народный комиссар, за № 0012 очень ругаете все авиационное начальство за отсутствие запчастей. Но у нас сейчас стоят самолеты, потому что запасных частей нет.

Плохо дело с ремонтной базой. Если мы не можем построить новой ремонтной базы, то дайте нам хотя бы временно оборудование, для того чтобы перестроить старые мастерские, которые работают на М-17 и Р-5, а мы уж как-нибудь организуем.

И еще один очень важный вопрос, товарищ народный комиссар, на который я хотел обратить внимание Военного совета, — вопрос строительства полевых аэродромов. Может быть, я не совсем так понимаю, но, с моей точки зрения, строительство аэродромов идет в беспорядке. Вот увидели поле — давай строить аэродром. Кроме того, зачастую строят на площади 40 километров на 10—13 полевых аэродромов. Я спрашиваю: зачем это, где это будет, в какой войне — может быть, мне вы подскажете, я, может быть, не знаю масштабов нашей авиации, но я считаю, что на площади 40x40 километров сосредоточить 13 аэродромов, т.е. дать 330 самолетов, мы не сможем.

Мы у себя, в Белорусском военном округе, по указанию командарма, занимались этим вопросом, рассматривали, как у нас расставлены аэродромы, какая организация на этих аэродромах. Может быть, там, где есть аэродромы совершенно бесперспективные, непригодные для современной авиации и расширить их нельзя (кругом овраги), может быть кое-какие аэродромы придется сдать, а в другом месте будем строить. Надо навести порядок в аэродромах. Мы у себя в округе наводим порядок. Аэродромов построено много, но все они сосредоточены в куче. В северном районе нет аэродромов, мы сейчас запланировали строительство аэродромов в этих районах, то же самое в южных районах. Связи с аэродромами нет, дороги на поле аэродромов не построены, воды нет.

Ворошилов. Почему?

Гусев. Потому что нет дорог, бомбы и имущество не подвезти, нет воды. Нужно эти вопросы, как можно быстрее, решать.

Ворошилов. Слово имеет т. Шапошников.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 404-415.

Шапошников. Тут совершенно правильно отмечали, что в этом году мы имеем исключительно высокое политико-моральное состояние частей. Это можно подтвердить возросшей политической активностью, которую мы имеем среди бойцов и начальствующего состава, большой самоотверженностью, которую проявляют бойцы и командиры в учебе и в работе. Кроме того, несомненно, мы имеем за последнее время резко поднятую бдительность и активность всего личного состава как по разоблачению врагов народа, так и в борьбе с отдельными недостатками в боевой и политической подготовке. Эту активность можно также подтвердить и той большой политической сознательностью, которую проявляют бойцы и командиры при обсуждении кандидатур в Верховный Совет СССР. Несомненно, что эта возросшая политическая активность бойцов и командиров является лишним доказательством той величайшей преданности делу нашей партии, делу великого Сталина.

Мы обязаны с вами отчитаться на заседании Военного совета, в какой степени партийно-политические организации, командный и начальствующий состав в своей практической работе сумели эту возросшую политическую активность в достаточной степени использовать, закрепить, нацелить на предупреждение и ликвидацию отдельных недостатков и непорядков, которые имеют место в практике работы и частей, и подразделений.

Мы обязаны в порядке критики признать, что полностью эту активность не направили, в частности, на дело борьбы за высокое, примерное образцовое состояние дисциплины. Нужно отметить, что заметных сдвигов в резком улучшении состояния дисциплины и поведения бойцов и командиров за истекший срок не имеем. Если дисциплинарные проступки, совершенные в первой половине 1937 г., ко всему личному составу составляли 27,6%, то вторая половина 1937 г. показывает 24,9%, так что, по существу, как вы видите, очень незначительное снижение числа правонарушений.

Есть также, к сожалению, части, как например 15-й корпусной артполк КВО, где с 1 января по 1 октября умудрились наложить дисциплинарных взысканий на весь личный состав, примерно около 70-80%.

Обращает на себя внимание высокий процент грубых случаев нарушения воинской дисциплины, как, например, если мы с 1 января по май месяц 1937 г. имели неисполнения приказаний — 0,8%, то во второй половине 1937 г. эта категория правонарушений увеличивается до 1,8%.

В отношении самовольных отлучек. Если мы имели за первую половину 1937 г. всего самовольных отлучек 2,1%, то во второй половине они увеличились до 2,6%.

Таким образом, эти цифры, несомненно, заставляют обратить исключительное внимание нашей партийной организации, политаппа-рата и начсостава. Мы, к сожалению, имеем в этом году такие правонарушения, как самовольный уход с поста и сон на посту. В частях 96-й стрелковой дивизии за сентябрь месяц имелось 5 случаев сна на посту и 1 случай самовольного ухода с поста.

Это свидетельствует о том, что парторганизация, политорганы, начсостав не сумели в достаточной степени эту возросшую политическую активность бойцов и командиров целиком направить на дело еще большего укрепления воинской дисциплины. Особенно я должен обратить внимание, в частности, на некоторое неблагополучие в состоянии воинской дисциплины в некоторых частях САВО, где самовольные отлучки и пререкания с начсоставом занимают в системе нарушений воинской дисциплины очень видное место, причем имеет место тенденция к повышению. Так, например, если в САВО в первой половине 1937 г. всего самовольных отлучек было 3,8%, то во второй половине 1937 г. эта категория правонарушений увеличилась до 4,4%. Пререкания и грубость начсостава, если в первой половине имелось 4%, то во второй половине тоже имеется некоторая тенденция к повышению.

В Днепровской военной флотилии положение с дисциплиной представляется не совсем благополучным. Здесь тоже имеется тенденция к увеличению правонарушений. Так, например, самовольные отлучки за первую половину 1937 г. в Днепровской военной флотилии составляли 1,8%, а во второй половине эта категория правонарушений выросла до 4%. В области пререканий и грубости с 2% увеличили до 6%.

Такую же картину можно доложить Военному совету по некоторым частям СибВО.

Таким образом, как вы видите, мы не сумели в достаточной степени полно и всесторонне использовать эту прекрасную возросшую высокую сознательность, политическую активность нашего бойца и командира и направить ее на дело укрепления личной дисциплинированности отдельных бойцов и командиров.

Мы не можем также сказать, что сколько-нибудь конкретных результатов достигли в области дисциплинированности комсомольцев.

Несомненно, что парторганизация, политорганы не извлекли всех необходимых для себя уроков и выводов в деле того, чтобы мобилизовать внимание всей партийной и комсомольской организации на этот чрезвычайно ответственнейший вид боевой и политической подготовки.

Мы имеем на сегодняшний день еще в числе парторганизации 14% лиц, которые нарушают воинскую дисциплину, среди комсомольцев этот процент доходит до 19%. Имея такой прекрасный состав в среде партийно-комсомольской организации, имея достаточное число партийно-политических работников и руководителей, несомненно, если бы мы с Вами осознали великое значение необходимости борьбы за дело личной дисциплинированности и авангардной роли партийцев и комсомольцев в деле воинской дисциплины, то смогли бы этот вид подготовки повысить значительно более, чем это имеет место на сегодняшний день.

Совершенно естественно напрашивается вопрос, в чем же причина того, что мы имеем все-таки такое сравнительно большое количество правонарушений при таких прекрасных условиях, которыми располагает наша Рабоче-крестьянская красная армия, как с точки зрения материально-бытовых условий, так и с точки зрения оценки прекрасного человеческого материала, который представляют из себя наши бойцы и командиры? Несомненно, что первую и основную причину этого относительно большого числа правонарушений нужно искать в низкой воспитательной работе, которая показывает несовсем хорошую работу отдельных парторганизаций и политорганов. Следствием этой низкой воспитательной работы является то, что мы имеем целый ряд крупнейших правонарушений и воинских нарушений ДИСЦИПЛИНЫ.

Вторая причина, которую мы должны искать в вопросах, почему мы имеем все-таки относительно большое число правонарушений, состоит в том, что мы еще не сумели в достаточной степени повысить чувство персональной ответственности у командиров. Элементы некоторой растерянности имеют еще место, и эти элементы некоторой растерянности со стороны известной части руководства снижают требовательность, отсюда и чрезвычайные события и правонарушения.

Поэтому мы обязаны с вами сейчас, на основе объективной оценки состояния всей партийно-политической работы и, в частности, в вопросе требовательности командного состава, посмотреть под этим углом состояние нашей воинской дисциплины и сделать все необходимые, зависящие от нас практические выводы, гарантирующие резкое повышение состояния воинской дисциплины и снижение всех правонарушений, которые имеем в практике командиров и красноармейцев.

В связи с этим стоит вопрос: поднять ответственность политор-ганов и начальствующего состава за дело крепкой воинской дисциплины.

Второе. Мы обязаны более критически относиться ко всем происшествиям, которые имели место. В частности, недавно в Киевском гарнизоне были массовые случаи пьянок и даже избиений. Это прошло мимо политического управления округа, а оно обязано было вникнуть во все причины, породившие эти безобразные явления, которые имели место на глазах многочисленных граждан города Киева. В то же время политическое управление не сделало все необходимые выводы и не вскрыло всех причин, и это является известным минусом.

Поэтому, когда мы говорим о практических задачах, это значит прежде всего, что мы обязаны с вами понять, осознать, взвесить действительное состояние, взвесить истинные причины, которые влекут за собой правонарушения со стороны того или другого командира и бойца, чтобы сделать практический вывод по предупреждению этих безобразий.

Второй вопрос — о чрезвычайных происшествиях.

В оценке состояния дисциплины в частях большое значение имеет и наличие чрезвычайных происшествий, которые мы имеем в достаточном количестве по всем частям нашей армии. Только по трем округам — Ленинградскому, Киевскому и Московскому — насчитывается утонувших, раненых свыше ЮОО человек. Эта цифра достаточно внушительная. Она за себя говорит, чтобы обратить внимание каждого члена Военного совета, чтобы обратить внимание всех политических и партийных органов, чтобы оценить, взвесить и сделать для себя все необходимые выводы. Причем характерно, что все эти случаи главным образом произошли в обстановке занятий и стрельб. То есть, по существу вопрос упирается в недостаточную организованность, которую мы отмечаем в отдельных случаях на наших учебных пунктах и стрельбищах. Так, например, во время стрельб мы имели 37 чрезвычайных случаев, во время учебных занятий — около 300 случаев, во время несения караульной службы — около 50 случаев. То есть если мы с вами посмотрим, где происходят чрезвычайные происшествия, то увидим, что они главным образом происходят во время учебных занятий, т.е. тогда, когда требуется очень тщательная подготовка со стороны командиров, с тем чтобы на основе этой организованности предупредить те или иные чрезвычайные происшествия.

Должен заметить, что чрезвычайные происшествия не имеют тенденции к уменьшению. Это должно также обратить на себя внимание Военного совета.

И третий вопрос, на который, я считаю, необходимым обратить внимание Военного совета, это вопрос о массовых случаях отравления пиши. Одним из участков для своей преступной работы по подрыву боеспособности Красной армии, враги народа избрали пищевой блок. Последние данные, которые мы имеем, свидетельствуют о том, что эти мерзавцы, пользуясь ротозейством и политической беспечностью некоторых политработников, командиров, пытались, а в некоторых случаях и небезуспешно, отравлять пищу водоемы, вызывая этим самым массовые кишечно-желудочные заболевания. Причем характерно то, что обычно в частях много сигналов о неблагополучии в питании, по которым требовалось внимание партийных организаций и комиссара части, но они не воспринимались ими соответствующим образом, на них смотрели как на недостаток хозяйственной работы. И это в то время, когда это была сознательная вредительская работа.

Вот пример.

В 254-м полку Украинского[12] военного округа был повар Карпов, систематически, открыто, нагло занимавшийся вредительской работой. Повторяю: систематически. И это не приковало внимания ни партийной организации, ни комиссара части.

Что делал этот вредитель повар Карпов? 24 июля сознательно пересолил суп, зная, что в этот день полк должен идти на полевые занятия, имея в виду заставить красноармейцев пить сырую воду во время занятий. 26-го числа долил в суп сырую воду, 29-го числа в течение 11 часов хранил мясо и затем роздал его красноармейцам, в результате заболели расстройством желудка 225 красноармейцев.

Как видите, на протяжении небольшого периода времени повар занимался вредительской работой, а организация не занялась как следует изучением вопроса, чтобы выяснить, в чем тут дело. Несомненно, если бы люди подошли конкретно, если бы задались целью выяснить, вскрыть причину, мы бы не имели такого положения. Если бы взялись как следует за это дело, можно было бы своевременно обнаружить, что здесь действует сознательная рука вредителя. Партийная организация, политический аппарат прошли мимо этих фактов. Не только отравлялась пища, но сознательно плохо готовили пищу, подбрасывали гвозди в пищу, проволоку. За последние полгода мы имели достаточно большое количество заболеваний, которые являются результатом вредительской деятельности врагов народа.

К сожалению, должного внимания пищевому блоку со стороны политорганов и начальствующего состава не было. Еще до сегодняшнего дня партийная организация, политический аппарат продолжают оставаться в таком положении, когда на эти вещи смотрят, как на обычные непорядки, недостатки в практической работе хозяйственного аппарата. Не вникают как следует во все детали.

Последний вопрос, на который я считаю необходимым обратить внимание Военного совета, это вопрос относительно кадров партийно-политического аппарата. Сейчас проделана большая работа по расчистке, выкорчевке врагов народа и выдвижению на освободившиеся места всего того честного и преданного нашей партии.

Характерно здесь отметить, что партийный аппарат, в частности политуправления округов, мне кажется, в недостаточной степени понимают свою роль в этом вопросе. В частности, Политуправление РККА почти ежедневно получает ряд вопросов, телеграмм с просьбой о том, чтобы увеличить число политработников на том или ином участке. Но когда по существу начинаешь смотреть на тот штат, который имеется в данном политоргане или в самом политуправлении округа, заполнен он или нет, то выходит, что очень много должностей не заполнены. Вместо того чтобы главное внимание уделить тому, чтобы подобрать, правильно расставить преданных, способных людей на места, они подчас не совсем правильно пытаются, главным образом, поставить увеличение штатов как главный вопрос.

Можем ли мы сказать, что в политической работе, в подборе кадров мы имеем смелое и решительное выдвижение. Цифры говорят о другом. Сейчас мы имеем обычную перестановку наших кадров. Комиссара мы передвигаем на должность начальника политотдела. То есть нет такого смелого, решительного выдвижения за счет младшего комсостава, а у нас их примерно около 12 000 человек. Характерно, что товарищи младшие командиры, демобилизованные из Красной армии, выдвинуты сейчас в качестве секретарей обкомов комсомола и на другие руководящие должности, а у нас они были младшими командирами, и мы их не считали возможным выдвинуть на более ответственные руководящие посты. Это говорит о том, что у нас нет смелого, решительного выдвижения, которое требует от нас народный комиссар для заполнения имеющихся свободных мест в системе нашего аппарата. Мы должны потребовать от политуправлений округов, чтобы этому делу было уделено исключительное внимание.

Сейчас народный комиссар потребовал от нас, чтобы мы использовали все имеющиеся возможности, которыми располагает данная часть, округ, чтобы в ближайшие 2—3 месяца все свободные места, которые имеются в области кадров политсостава были заполнены. Я думаю, что это мероприятие позволит нам в ближайший месяц или полтора заполнить все свободные места, которые мы имеем, и тем самым мы будем иметь резкое улучшение всей партийно-политической работы.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 416-424.

Тюленев. Товарищи, красная конница точно также, как и вся Рабоче-крестьянская красная армия, за истекший год, несмотря на то, что в нашу организацию проникли враги, кучка шпионов-диверсантов, тем не менее благодаря неустанной работе начальствующего состава, командующих войсками округов красная конница имеет достижения. Эти достижения сводятся к следующему: мы, несомненно, в этом учебном году достигли оперативно-тактической мобильности, в этом отношении успехи имеются. Мы в этом учебном году достигли навыков в осуществлении расчлененных маршей, мы в этом году имеем значительные сдвиги взаимодействия пулеметного огня подразделений в маневре на поле боя. Этих успехов никто не может оспаривать, но наряду с этим имеется много недочетов.

Я имею данные боевой подготовки по 25 кавалерийским дивизиям. Эти кавалерийские дивизии по их боевой подготовке имеют к концу учебного года следующее состояние: САВО — 100% удовлетворительно, ЗабВО — 100% удовлетворительно, ЗакВО — 100% удовлетворительно, МВО — 100%. Хуже в БВО, здесь удовлетворительной подготовки достигнуто 80%. Еще хуже в Киевском военном округе — здесь 60% удовлетворительно, 40% неудовлетворительно. ЛВО еще хуже — 35% удовлетворительно. В СКВО, как и в ЛВО, — такой же процент — 35% удовлетворительно. Хуже всего состояние боевой подготовки в ОКДВА, там 0% удовлетворительно: 2 кавалерийские дивизии имеют неудовлетворительную оценку.

Мерилом в оценке боевой подготовки взяты основные виды боевой подготовки, например тактика, огневая, конная подготовка и состояние коня.

Инспекция сделала анализ, по каким же дисциплинам вдет неудовлетворительная подготовка. Возьмем 5 основных дисциплин: строевую, тактическую, огневую, конную подготовку, физическую подготовку и состояние конского состава. В результате по этим дивизиям мы получили такие результаты: по строевой и физической подготовке — 90% удовлетворительно, 10% неудовлетворительно, по огневой — 70% удовлетворительно, 30% неудовлетворительно. Конная подготовка — 80% удовлетворительно, 20% — неудовлетворительно. И самое худшее, что я лично считаю в боевой подготовке, — это состояние конского состава. Состояние конского состава мы имеем только на 60% удовлетворительное, а 40% неудовлетворительное. В оценке состояния конского состава мы кладем в основу следующее понятие о конском составе. Когда конский состав упитан, но не тренирован, мы считаем неудовлетворительным. Такое положение мы имеем в Киевском военном округе. Например, 14-я дивизия, которая совершала марши, но недостаточно тренировалась в длительной напряженной работе, получила за корпусное учение в отход 384 лошади, из них 142 лошади эвакуированы. А в 28-й дивизии за учение выбыло 499 лошадей — целый полк. Подходя к оценке конского состава с этой точки зрения, мы видим, что конский состав у нас подготовлен неудовлетворительно: не умеем его эксплуатировать, не умеем его тренировать, как это требует боевая действительность.

Итак, товарищи, в области боевой подготовки конницы мы имеем достижения, но вместе с тем имеются и большие недочеты.

В области тактической подготовки недочеты имеются во всех звеньях. Эти недочеты, по моему мнению, происходят от того, что мы, товарищ народный комиссар, из года в год опаздываем давать войскам программы и указания по планированию. Здесь некоторые выступали и говорили, что не нужно много писанины. Совершенно правильно. Но надо дать основные указания по планированию и программы, необходимо указать отправные данные, из чего слагается боевая подготовка красноармейца. Кроме того, мы должны признаться, что мы неправильно вели работу, каждый год давая войскам разные планы, различного объема программы. На самом деле красноармеец служит первый год службы, он у нас и второй год — постоянный. Происходит одно и то же, зачем же менять программы. Надо дать стабильную программу, постоянную. А в области основ планирования вы можете вашим указанием дать периоды, дни и т.д. Вот в этом отношении мы имеем огромнейший недочет по боевой подготовке. Инспекция под непосредственным руководством вашего заместителя, Маршала Советского Союза т. Егорова, сделала наметку, и эта наметка даст, по-моему, большой перелом в области программ и планов.

Почему я на этот недостаток обращаю ваше внимание? Потому что это имеет большое значение в нашей тактической подготовке.

В области тактической подготовки я хочу обратить ваше внимание еще на один недочет — это на недопустимое освоение техники переправ. Техникой переправ, товарищ народный комиссар, у нас конница занимается недостаточно, а самое главное — занимается не так, как следует. Вот один из фактов, который произошел в Киевском военном округе, когда утопили 4 красноармейца. Когда я туда приехал — оказалось неправильно совершали переправу. Правда, это оказались враги, они нарочно так делали, но они действовали не по уставу и никто это не замечал. Это был просто безобразнейший случай. Нам надо сделать в этом отношении очень много. Командующий войсками Киевского военного округа обратил внимание и на такой недостаток — у нас переправочных средств конница не имеет. В этом виновата и Инспекция кавалерии, но в этом кавалеристы, сидящие здесь, тоже виноваты — никто не поставил этого вопроса перед нами. Конница переправлялась без мешка Иолшина[13], а это основное переправочное средство. Бойцы конницы, переправляясь без мешков Иолшина через реку на другую сторону, как мокрые куры, сушились на солнышке и не могли пойти в бой. А мешок Иолшина позволяет все вложить в него, переправиться и сразу после переправы идти в бой.

Я хотел бы обратить внимание на то, что здесь командующий Киевским военным округом, несомненно, помог коннице в области ее воспитания. Такую же помощь оказывает и командующий Белорусским военным округом. Не прав т. Апанасенко, когда говорит, что конницу все ругают. Никто не ругает конницу нам все помогают, но и у командующих могут быть ошибки. Например, Иван Федорович Федько приказал прикрывать конницу от самолетов стрельбой абсолютно всех бойцов. Так мне передавал т. Криворучко, я точно этого не знаю, если это так, то это неверно. У нас в уставе имеются указания о том, что борьба с самолетами ведется организованно.

В каждом подразделении имеются отделения, взвод, они организованным порядком ведут бой, если же вы будете вести неорганизованно отражение авиации, то получится только сеяние паники и какая-то неразбериха. Если это действительно так, то это неправильно.

Голос с места. Как же понимаете Вы? Воздушный бой очень скоротечный, происходит это 1/2 минуты.

Ворошилов. Ничего подобного. Вот прилетят и будут кружиться. Вы не знаете такого боя, а мы в таком бою участвовали много раз. Иногда целые сутки летают над вами. А в это время подойдут другие части, подойдут танки, может быть, и конница противника и все здесь перебьют, а вы будете стрелять по воздушному противнику.

Голос с места. Я говорю о самолетах, идущих бреющим полетом.

Ворошилов. Комиссии нужно будет этот вопрос подвергнуть специальному обсуждению. Это очень серьезное дело. В старину у нас было неправильно. Мы только организованным порядком разбивали самолеты, а вся эта беспорядочная стрельба никогда никаких результатов не давала, но мы это потом обсудим.

Тюленев. Я как раз и хотел привести пример. К нашему сожалению, о чем мы забыли? Мы забыли о сильных сторонах Гражданской войны. Примеры Гражданской войны мы буквально забыли. Когда сейчас выступают Герои Советского Союза тт. Смушкевич и Павлов, они этот опыт передают нам, и нам надо его учесть. Но почему мы не учитываем опыт Гражданской войны? Мы просто его позабыли. Если с этой точки зрения подойти к авиации, я должен доложить следующее. Я командую бригадой по указанию Военного совета армии, товарищей Ворошилова и Буденного. Мы вели отражение атаки организованным порядком. Мы раньше стреляли с коня, рассыпались, и получалась какая-то банда. Не разберешь потом. Мы потом приказали не рассыпаться, идти в колоннах, расчлененно, и в этих колоннах отражать нападение авиации. И что же это дало нам? Самолеты поднимались выше вверх. Мы начинали их сбивать, когда они начинали бросать бомбы, но бомбы не попадали в эти узкие колонны.

И вот сейчас Герои Советского Союза докладывают нам об опыте, который получили в Испании. А мы в Гражданскую войну тоже получили опыт. Но у нас это не в почете. Вот здесь насчет документации приводили пример. Я приведу пример из Гражданской войны. У нас с Буденным документация в кармане была, и у т. Ворошилова, и у т. Буденного, у т. Зотова за пазухой торчала. Самая несложная вещь. Просто покажут на карте и все.

Я считаю, что эти ценнейшие качества мы буквально забыли. В чем еще сила была в таких боях? Сила заключалась в том, что каждое подразделение, каждый полк подчиняли свои действия общей задаче, а сейчас у нас на маневрах каждый ожидает и хочет, чтобы он отличился. Из этого ничего у нас не выйдет, кроме вреда. У нас на маневрах проявляют какие-то незыблемые принципы, а отсюда получается какой-то шаблон, который довлеет над нами, а война не терпит шаблона, бой также не терпит шаблона. Надо действительно из этого сделать вывод.

Товарищи, я считаю, что в воспитание начальствующего состава нам надо обязательно ввести изучение истории.

Товарищ народный комиссар, я должен доложить, что в этом вопросе мне пришлось экзаменовать в Академии им. Фрунзе по военной истории и по тактике. На вопрос о встречном бое был дан хороший ответ, а когда я спросил, где были характерные встречные бои, ответ был — не знаю. На вопрос, как совершается прорыв, что для этого требуется, укажите примеры, отвечали, что так-то и так-то, а на вопрос, где был прорыв совершен в недалеком прошлом, отвечали — не знаю. Не знают этого дела. Правильно командующие войсками округов ставили вопрос, в частности т. Ефремов, что надо это включить в учебу начальствующего состава, и тогда мы повысим свои знания на базе того опыта, который мы получили из этих прекраснейших примеров.

Последний вопрос. Плохое положение, товарищ народный комиссар, у нас с войсковой конницей. С войсковой конницей дело никуда не годится. Войсковую конницу мы не используем так, как следует, неумело воспитываем, неправильно воспитываем, и она у нас является беспризорной. Вы скажете, что виновата в этом Инспекция кавалерии. Правда, виновата Инспекция, но у нас нет средств. А Инспекция пехоты этим не занимается, не занимается этим делом и начальствующий состав всех степеней. Надо этому делу положить конец. Надо этому делу уделить исключительное внимание и вывести себя из прорыва в этом отношении.

И еще я хотел привести пример из Гражданской войны в отношении боя за населенный пункт. Где мы найдем описание боя за населенный пункт в наших учебниках? Нигде. А в Кронштадте ведь был организован, товарищ народный комиссар, бой под вашим руководством и т. Дыбенко. Ведь нас раньше лупили кронштадтцы, а потом мы организовались. Сейчас ни в одном учебнике вы не найдете этого.

Голос. А на Польском фронте[14]?

Тюленев. И на Польском фронте. Я считаю необходимым включить в обязательном порядке изучение Гражданской войны. Мы имеем точно так же опыт и Испанской войны.

РГВА. Ф.4. Оп. 18. Д. 54. Л. 425-430.

Ворошилов. У меня имеется около десятка записавшихся товарищей, но времени у нас нет для этого вопроса. Вам предстоит рассмотреть три вопроса. Может быть, по этому пункту порядка дня можно было бы закончить прения?

Голос с мест. Правильно.

Ворошилов. Хорошо. Тогда с этим вопросом покончено. Стало быть, нужно избрать комиссию, которая рассмотрит проекты решений, имеющихся по этому пункту порядка дня.

Комиссия намечена в следующем составе: Егоров — председательствующий (зачитывает).

Все остальные товарищи, если будут иметь какие-либо предложения или хотят присутствовать на комиссии, имеют право явиться на комиссию, сделать свои замечания и выступать. Таким образом, получается 72 человека. Есть какие-нибудь замечания по поводу списка? Нет. Принимается.

Я предлагаю, товарищи, создать еще одну специальную комиссию по нашему хозяйству — хозяйственную комиссию — по продовольственному и обозно-вещевому снабжению под председательством т. Грибова (читает). Она должна будет подработать вопрос.

Теперь относительно специальных комиссий — морской и воздушной. По морской комиссии (читает). Тут не только моряки, но и соседи — воздушные и сухопутные. Есть какие-нибудь замечания? Нет.

По Воздушным силам (читает). Добавить Смирнова и Исакова в комиссию Алксниса.

Викторов. Я хотел доложить, что в морскую комиссию включены два летчика, но они выехали в Ленинград. Надо включить других летчиков.

Ворошилов. Нет возражений против состава комиссии? Нет. Принимается.

Относительно дальнейшего ведения дела. Я предлагаю следующий порядок: в вечернем заседании сначала заслушать сообщение по организационным вопросам т. Симонова, обсудить его. На это у нас уйдет не более пары часов, потом перерыв. После перерыва останется Военный совет[15] и военные советы округов, т.е. товарищи, которые являются членами Военного совета [при наркоме обороны], и в этом узком закрытом совещании заслушать сообщение начальника Генерального штаба и оставшийся вопрос о кадрах[16]. О кадрах большой вопрос не ставим, а в чисто практической плоскости надо рассмотреть.

Такой порядок не встречает возражений? Нет.

Разрешите объявить перерыв до 18 часов.

РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Д. 54. Л. 430-432.

[1] Выпускники военных академий.

[2] Танковый курс стрельб.

[3] Артиллерийское орудие на шосси танка.

[4] Так в тексте.

[5] Индекс отечественной 203,2-мм гаубицы.

[6] Имеется в виду Военно-инженерная академия им. В.В. Куйбышева.

[7] Иприт — сильнодействующее капельножидкое боевое отравляющее вещество.

[8] Имеется в виду Военно-медицинская академия им. С.М. Кирова.

[9] Московский комитет партии.

[10] Теруэльская операция, 15 декабря 1937 г. — 8 января 1938 г., республиканских войск во время национально-революционной войны в Испании 1936—1939 гг. Цель — ликвидировать теруэльский плацдарм мятежников и сорвать готовившееся ими наступление на Мадрид. В ходе Теруэльской операции республиканские войска при поддержке авиации окружили силы мятежников, оборонявшиеся в теруэльском выступе, овладели г. Теруэль и сорвали готовившийся мятежниками штурм Мадрида.

[11] Фоккер — немецкий истребитель.

[12] Правильно: Киевского военного округа.

[13] Мешок Иолшина — переправочное средство через водные преграды для коня и наездника, предназначенное для укладки обмундирования и др.

[14] Польский фронт — имеется в виду война, развязанная Польшей при поддержке Англии и США против Советской Республики. Началась 25 апреля 1920 г. наступлением польских войск на Клев. 26 мая Красная армия перешла в контрнаступление и вышла в середине августа к Варшаве и Львову Однако белополяки сами нанесли мощный контрудар: Красная армия вынуждена была отступить. 12 октября, истощив силы, Польша согласилась на перемирие, а 18 марта 1921 г. подписала мирный договор.

[15] Следует читать Военный совет при народном комиссаре обороны СССР.

[16] Стенограмма обсуждения сообщения начальника Генерального штаба Б.М. Шапошникова, как и само сообщение, в документах РГВА не обнаружена.

Документов:	31243
Публикаций:	6548
Файлов:	29589

Стенограмма заседания Военного совета при наркоме обороны СССР. (Утреннее заседание 23 ноября 1937 г.)

Статистика

Облако меток

Информер

Форма поиска

Вы здесь

Стенограмма заседания Военного совета при наркоме обороны СССР. (Утреннее заседание 23 ноября 1937 г.)

Статистика

Облако меток

Информер