Собственноручные показания оберфюрера СС В. Родде «О генерале-фельдмаршале Шёрнер, главнокомандующем группировкой "Юг"» 10 апреля 1947 г.
10 апреля 1947 г.
Москва
Перевод с немецкого
После наступления русских в Румынию и взятия ими Черновиц Шёрнер, в звании генерал-полковник, принял весной 1944 года командование над полностью деморализованной и непрерывно отступавшей армейской группировкой «Юг». Предшественником его был генерал-фельдмаршал Клюге. Вначале Шёрнер избрал своей ставкой Галац и проживал в доме немецкого генерального консула Лернера. Примерно в мае месяце Шёрнер перенес свою ставку на венгеро-румынскую границу в курортный город Сланик.
Прежде, чем я познакомился с Шёрнером в Румынии, я слышал о нем массу различных анекдотов, которые характеризовали его как генерала, особенно строго и жестоко хозяйничавшего в своих частях. Солдаты называли его «кровавый Фердинанд»79. Там, где он появлялся, все сгибались и дрожали, начиная от самого рядового солдата и кончая высшими офицерами.
К штабу Шёрнера принадлежал также старший лейтенант резерва доктор Тоденгефер, который мне известен еще по министерству иностранных дел, где он служил в должности легационного советника.
Тоденгефер был офицером для поручений у Шёрнера и национал-социалистическим офицером в армейской группировке «Юг». Он несколько раз по службе приезжал в гор. Кронштадт (Брашов) и посещал при этом меня. От Тоденгефера я узнал, что Шёрнер имеет желание со мной познакомиться, что я должен в скором времени получить от него приглашение.
В связи с этим надо указать, что Кронштадт находился в резерве командного состава армейской группировки «Юг» под командованием полковника Штолленверка. Этот резерв командного состава, по договоренности с министерством иностранных дел, находился в моем обслуживании.
В середине мая я, через Тоденгефера, получил приглашение по телефону к Шёрнеру в Сланик. Об этом я сообщил послу Киллингеру и спросил его, нет ли каких-либо возражений служебного порядка против этого. Киллингер ответил, что нет, и рекомендовал мне использовать это посещение для информации Шёрнера о тяжелой и плохой для нас политической ситуации в Румынии. По приезде моем в Сланик я очень сердечно был принят Шёрнером, и он поблагодарил меня за обслуживание его резерва командного состава.
Шёрнер представил меня тогдашнему начальнику своего штаба генерал-лейтенанту Венку и попросил последнего обрисовать мне с помощью карты тяжелую военную ситуацию армейской группировки «Юг». После ужина состоялась беседа о политическом положении в Румынии, во время которой присутствовали, кроме Шёрнера, доктор Тоденгефер и несколько офицеров штаба.
Я осветил Шёрнеру политическое положение в Румынии и подчеркнул, что румынское правительство, во главе с маршалом Антонеску, ведет по отношению к Германии нечестную игру. И мне совершенно непонятно, почему наше правительство, которое информировано о настоящей политической ситуации в Румынии, действует так безответственно.
Подобная политика фюрера и его советников, как Риббентроп, Гиммлер и др., по моему мнению, приведет к катастрофе на Балканах. Я подчеркнул, что, кроме меня, такого же рода мнения по этому вопросу генерал-лейтенант Герстенберг, генерал-майор полиции и СС, бригадефюрер Гофмайер и атташе полиции СС штурмбанфюрер Рихтер*1, и посоветовал ему поговорить с этими людьми.
Я попросил Шёрнера держать в секрете о моем мнении, так как иначе у меня могли бы возникнуть неприятности в связи с тем, что было известно, что для Гитлера маршал Антонеску по-прежнему оставался преданной ему личностью. Шёрнер заявил мне, что он в оценке политической ситуации в Румынии и личности маршала Антонеску одинакового со мной мнения.
Между прочим, Шёрнер мне сообщил, что он находится в хороших отношениях с Гиммлером, которого он уже информировал о политической ситуации в Румынии и будет это делать в дальнейшем. Шёрнер заверил меня, что он, по получении дальнейшей информации, не побоится лично Гитлеру доложить о действительном положении в Румынии и высказать ему свое личное мнение о маршале Антонеску.
В заключение Шёрнер коснулся германской военной миссии в Румынии, о работе которой, возглавляемой генералом Ганзеном, он высказался весьма отрицательно. Он заявил, что генерал Ганзен не в состоянии правильно оценить обстановку и справиться с ней: он приносит больше вреда, чем пользы. Шёрнер заявил мне, что он позаботится о том, чтобы обстоятельства изменились основательно.
В процессе беседы я посоветовал Шёрнеру, в случае посещения им ставки Гитлера, доложить об этом также и Риббентропу. У меня создалось впечатление, что Шёрнер не очень высоко ценил Риббентропа и его мало интересовал разговор с ним. Он сказал мне, что если у Риббентропа будет желание со мной говорить, то он, конечно, посетит Риббентропа. На другой день, примерно в полночь, я попрощался с Шёрнером и уехал в Кронштадт.
Спустя некоторое время мне позвонил приданный штабу Шёрнера офицер связи министерства иностранных дел, старший лейтенант резерва Лeман. Он мне сообщил, что Шёрнер на следующий день должен прилететь самолетом в Кронштадт, чтобы устроить смотр резерва командного состава. Шёрнер хочет воспользоваться этой возможностью поговорить со мной. Я встретил Шёрнера на аэродроме. Шёрнер предложил мне принять участие в смотре резерва командного состава и на общем обеде, который состоится после смотра.
Перед собранием офицеров, примерно в 250 человек, Шёрнер в своем выступлении, длившемся около 30 минут, обрисовал тяжелое положение с армейской группировкой «Юг». Он обратился к 100 молодым офицерам, предназначенным к посылке на фронт, с призывом отдать все свои силы, так как только личный пример офицеров, их верность фюреру и родине могут исправить создавшееся тяжелое положение. У меня создалось впечатление, что его обращение и личное поведение сильно подействовали на офицеров. Около 15 часов Шёрнер улетел обратно в Сланик.
При следующем посещении Шёрнером Кронштадта, куда он приезжал с тем же намерением выступить перед резервом командного состава, я пригласил его к себе домой. Шёрнер пришел на кофе. Его сопровождал д-р Тоденгефер и офицер для поручений. Кроме моей жены присутствовал еще СС-обергруппенфюрер Лоренц, который случайно проездом находился в Кронштадте. Из-за присутствия моей жены разговор не касался больших политических проблем.
Шёрнер разговаривал с Лоренцом и со мной в основном по национальному вопросу. От ужина Лоренц отказался, так как он был приглашен в другое место. После ужина играли в карты. Примерно в полночь Шёрнер уехал в свой отель. Во время ужина политических разговоров тоже не велось. Это был последний раз, когда я встречался с Шёрнером, так как спустя некоторое время в группировке «Юг» сменилось командование.
Как я уже говорил, о Шёрнере ходило много слухов и анекдотов. Многие офицеры, в том числе полковник Штоллеверк, Тоденгефер, Леман и др., рассказывали мне, что Шёрнер в своих ежедневных поездках по фронту, которые он всегда совершал без предупреждения, очень жестоко наказывал за малейшие провинности своих подчиненных, и даже доходило до того, что бил солдат палкой.
Я был только один раз свидетелем его вспыльчивости и жестокости. В один из упомянутых приездов в Кронштадт на военном аэродроме произошел следующий печальный случай: румынский солдат, который лежал около посадочного креста, при приземлении машины был разрезан пополам. Когда Шёрнер вышел из машины и поздоровался со мной, появился румынский комендант аэропорта, чтобы, по-видимому, привлечь к ответственности летчика за это происшествие.
Шёрнер поставил румынского коменданта по стойке «смирно», закричал на него в самой неслыханной форме и спросил его, знает ли он, кто он такой, ведь о его прибытии было предупреждено. Он мог бы ожидать, что комендант придет к нему с докладом. Он обязательно поставит об этом случае в известность маршала и проинформирует его о порядках на военном аэродроме. Все это говорилось громким приказным тоном и кончилось тем, что Шёрнер предложил коменданту немедленно убираться.
РОДДЕ
10 апреля 1947
Допросил: ст[арший] оперуполномоченный] 4 отдела 3 Гл[авного] управления МГБ СССР капитан СОЛОВОВ
Перевела: переводчик 4 отдела 3 Гл[авного] Управления контрразведки МГБ СССР ст[арший] лейтенант ПОТАПОВА
Примечания:
*1 Речь идет о штурмбанфюрере СС Густаве Рихтере, атташе полиции при германском посольстве в Румынии, советнике посла по еврейским вопросам. Из семьи заводского рабочего. Назначен в Румынию по личной протекции Э. Кальтенбруннера. В 1944 г. Рихтеру, в связи с реорганизацией Абвера, также стала подчиняться военная разведка в Румынии.