Заявление Г. Пёрцгена на имя министра внутренних дел СССР 30 декабря 1953 г.

30 декабря 1953 г.

Владимир

Гражданину

Министру Внутренних Дел СССР Москва

Владимирская тюрьма, 30.ХІІ.(19]53 от: Пёрцгена Германа Вильгельмовича, попавшего в плен в 1944 г., арестованного в 1947 г., приговоренного «ОСО» в 1948 г. к 15-летнему заключению по ст. 58,6.

Заявление

Гражданин министр,

Попав во время войны в плен Советской Армии, я принадлежу к числу тех немцев (гражданских лиц), которые теперь надеются, что и они будут освобождены от дальнейшего отбывания срока наказания — в духе договоренности от 23-го августа 1953 г. Не будучи обвинен ни в каких-либо военных преступлениях, ни в преступлениях против мира или человечности, я не стану здесь излагать свои соображения насчет обвинения. Тут все на первый взгляд видно из моего дела. Я также не стану здесь излагать политическую сторону: из следственного материала, свидетельств, протоколов и заявлений явствует мое демократическое мировоззрение.

Разве может Советский Союз считать, что после почти десяти лет тюремного заключения все еще не выстрадана та скромная роль, которая пала на мою долю?

Но я решился указать на обстоятельства, которые усложняют мое заключение, превращая его в роковое для меня испытание.

Я с юности страдал туберкулезом легких в очень тяжелой форме и в свое время пролежал пластом 14 месяцев, борясь со смертью. Два с половиной года я лечился после этого в закрытом санатории в Швейцарии, и в течение всей моей жизни я часто подвергался рецидивам и лечениям, — последний раз в 1943-м году.

Вследствие разных заболеваний уменьшился объем моих легких на 1/5 нормального, что вызывает постоянное повышение пульса с краткодыханием*¹. Нетрудно угадать, сколько мучения причиняет мне пребывание в спертом, закуренном воздухе общей камеры с ее недостатком кислорода. Нетрудно также угадать, насколько такие условия должны сокращать мою и без того, наверно, не длительную жизнь.

Слабость моего здоровья неоднократно заставляла администрацию тюрьмы предоставить мне на продолжительное время больничное питание. Все-таки — будучи лишен материальной поддержки со стороны родственников — я не мог вырваться из состояния изнуренности и недоедания.

Поэтому я обращаюсь к Вам с просьбой учитывать безвыходность моего положения, освободить меня от дальнейшего отбывания срока наказания и разрешить мне возвращение на родину к своим близким, с которыми я уж десятый год не имел никаких связей.

ПЕРЦГЕН, ГЕРМАН ВИЛЬГЕЛЬМОВИЧ

ЦА ФСБ России. Р-38873. Л. 154—154об. Подлинник. Рукопись. Автограф.

Примечания:

*¹ Так в документе.